Эволюция концепции альфа функции: 1940-1960

Открытие Бионом Альфа функции: мышление под огнем на поле битвы и в консультационном кабинете

Lawrence J. Brown

(Окончательный вариант принят 20 июля 2012)

Эта статья проследила открытие Бионом альфа функции и ее последующую разработку. Его травматические переживания в те времена, когда он был командиром танка в Первой мировой войне (которые наложились и переплелись с детскими конфликтами) привели к непосредственному переживанию очень болезненных эмоций, и как следствие – проверке его способности справляться с ними. Позже, в 1950-х, после его анализа с Мелани Кляйн и брака с Франческой Бион, он предпринял анализ психотических пациентов и узнал, как они разрушали свою способность познавать реальность в качестве защиты от невыносимых эмоциональных истин в их жизни. Это привело Биона к идентификации аспекта снов и дения, который необходим для того, чтобы придать переживаниям реальности личностное значение, так, чтобы можно было бы учиться на своем опыте. Одновременно с разработкой этой новой теории сновидения, Бион также вновь вернулся к своим переживаниям, относящимся к Первой мировой войне I, которые остались неусвоенными, и все эти элементы соединились в неком избранном факте – его открытии альфа функции. В последующих работах, Бион исследовал составные факторы альфа функции, включая отношения контейнера / контейнируемых отношений, баланса PS ↔ D, мечтаний, переносимого сомнения и других факторов, которые я назвал «Констелляция для Мышления». ('Constellation for Thinking').

Эти фантазии сохранялись как альтернативная жизнь и не покидали меня вплоть до 1928. Сцены были почти всегда воспоминаниями моих первых четырех месяцев во Франции; Фиксирующий, «записывающий» эмоции аппарат казалось не смог функционировать после [сражения под] Лоос.

(Graves, 1929, с., курсив добавлен). ¹

Бион чувствовал себя больным. Он хотел, думать... Он хотел думать... Он пытался думать. (Бион, 1997, с. 254).

Эволюция концепции альфа функции: 1940-1960

Я посетил Сараево два года назад и стоял на знаменитом Латинском мосте, теперь модернизированном и выглядящим вполне обычным, там где эрцгерцог Фердинанд и его жена были застрелены боснийским сербом-убийцей – событие, которое подобно загоревшемуся запалу повлекло за собой ужасающий пожар Первой мировой войны. Прямо за углом от моста был сувенирный магазин, в котором туристы могли сфотографироваться, сидя в картонной копии лимузина с открытым верхом, в котором ехал эрцгерцог. Свои веселые лица туристы вставляли в вырезы фотографий двух жертв убийства. Было ощущение маниакального возбуждения от возможности

- 1191 -сфотографироваться в качестве королевской четы, однако выжить и отправить фото по электронной почте домой и, тем самым, уничтожить следы любого осознания того, что эти убийства вызвали беспрецедентную степень варварского насилия.

Однако на других улицах можно было обнаружить «Сараевские Розы» созданные из маленьких выбоин, которые были выдолблены из мостовой тысячами осколками бомб, которые обрушивались на город с окружающих его холмов в течение четырех лет осады в 1990-х годах. Снаряды оставили отпечатки, напоминающие жуткие цветы, а некоторые из них были заполнены и окрашены в красный цвет в память о павших гражданах. Прогуливаясь по городу, вы ступаете по ним и чувствуете себя напряженно торжественно, как будто ступаете по святой земле; красные «лепестки» роз, как болезненные напоминания о том, что там, где вы сто и те – пролилась кровь невинных. Здесь не было ни «антисептических» туристических мест (antiseptic tourist sites), ни возможностей сделать сюрреалистические фото; вместо этого, был охватывающий вас холод от знания, что на том месте, где вы стояли, кто-то был разорван на куски.

Ко мне пришли эти два образа из изорванного войной прошлого Сараева, когда я размышлял об открытии Бионом альфа функции (1962а, 1962б, 1992), от которой психика зависит, когда необходимо придать психологическое значение «сырым», необработанным эмоциональным фактам, для того, чтобы мы могли учиться на опыте. Когда груз эмоционального знания (истины, /truth/), который мы должны выдержать, чтобы личностно развиться слишком велик, то это знание можно сделать обыденным, тривиальным, можно трансформировать, превратить его в захватывающие аттракционы, которые уносят прочь осознание того, что в Первой мировой войне погибли 15 млн. солдат. Но как мы должны увековечить память об ужасающей травме, каким способом передать наблюдателю нечто истинное, касающееся того кошмарного события, пробудить переносимое ощущение, "вкус" этой невыносимой трагедии, например "Сараевских Роз», чтобы стимулировать рефлексию и способствовать эмоциональному росту?