2015-10-13
285
Найл как раз пару дней назад был на Australian Open;)
(30-30)
В дверь постучали. Гарри проигнорировал это, продолжая валяться на кровати лицом вниз. Его мобильный, лежащий около головы, зазвенел, и Гарри оставил его вибрировать до тех пор, пока он не врезался ему в макушку. Он заворчал и посмотрел на экран, где висело сообщение от неизвестного номера. Гарри открыл смс.
Открой дверь, Стайлс.
Гарри недоуменно набрал ответ.
Кто это?
Луи Томлинсон. Открывай.
Брови Гарри на этот раз взлетели так высоко от удивления, что вполне могли бы достать до луны.
Уходи.
- Стайлс! Открой чертову дверь! – на этот раз это был голос Томлинсона. Он снова постучал в дверь.
Гарри застонал и заставил себя подняться. Он соскользнул с кровати, чувствуя боль в каждой мышце, дотопал до двери и открыл замок. Приоткрыв дверь, он взглянул в голубые глаза напротив.
- Что. Тебе. Нужно?
Луи помахал ему упаковкой из шести банок пива.
- Хочешь?
- Мне семнадцать, - фыркнул Гарри, но открыл дверь шире. На Луи была белая майка и узкие джинсы, а его волосы были искусно зачесаны назад. Он протиснулся мимо Гарри и устроился на диване.
- Где твои родители? – спросил Луи, наклонив голову.
- Ушли ужинать, - Гарри скрестил руки на груди.
Луи открыл банку и сделал большой глоток.
- И каково это – быть неудачником?
Гарри недоверчиво посмотрел на старшего парня.
- Ты действительно кретин, знаешь? Серьезно. И где ты научился так сопереживать, Томлинсон?
Луи улыбнулся.
- Коуэлл научил, если честно. Он задает мне этот вопрос каждый раз, когда я проигрываю. Держи, - он бросил Гарри банку, и тот словил ее. Он тяжело вздохнул и, наконец, дернув за жестяное колечко, открыл пиво и сел на кресло боком к Луи.
Гарри не знал, что сказать. Он настороженно смотрел на Луи. Их последний разговор уж точно нельзя было назвать удачным.
- Где ты достал мой номер?
- У Лиама. Он хотел проведать тебя, но Зейн сейчас устраивает постоянные сцены на ровном месте.
- Все еще насчет жары? – спросил Гарри.
Луи взглянул на него, и по его лицу невозможно было прочесть ничего.
- Нет. Эти двое часто ссорятся в последнее время. Ты не догадаешься, просто взглянув на них, если ты не знаешь, как они ведут себя обычно. Если честно, меня это беспокоит.
Гарри выпил свою банку слишком быстро и вытер рот тыльной стороной руки.
- Серьезно? Из-за чего?
- Мы с Найлом без понятия, - пожал плечами Луи. – Лучше оставить их в покое, хотя бы сейчас. Ладно, что насчет тебя?
Гарри опустил взгляд вниз и пробормотал:
- Я в порядке.
Он точно не был в порядке. Проигрыш во втором туре. В прошлом году он дошел до четвертого. Гарри чувствовал себя ужасно. Ник почти ничего не сказал, только пробурчал несколько ободряющих слов после матча в раздевалке и еще что-то о более интенсивной подготовке к Открытому Чемпионату Франции. Подача Гарри подвела и его тренера тоже.
- Точно. Проигрывать херово, я знаю. И, чем больше играешь, тем хуже это чувство, - голос Луи звучал успокаивающе, и Гарри вопросительно посмотрел на него. – Я помню свои юниорские годы. В те времена я тоже хотел бросить теннис. Я никогда не умел проигрывать достойно.
Гарри удивился, потому что всегда считал Луи человеком, который и побеждает, и проигрывает одинаково красиво. Он всегда говорил только хорошее о своих соперниках и никогда не демонстрировал открытой неприязни к кому-либо. Луи был яркой личностью, он шутил и улыбался в любой ситуации. Именно поэтому Гарри так поразила враждебность старшего парня пару дней назад.
- Серьезно?
Луи мрачно кивнул.
- Ага. Мой пиарщик потратил хренову тучу времени, создавая мне имидж милого парня. По правде говоря, мне не нравятся очень многие люди. Прошла вечность, прежде чем мы с Зейном смогли поладить. Он злился из-за того, что я постоянно лез к Лиаму. Он может быть сложным парнем, этот Зейн Малик.
- Преуменьшение века, - фыркнул Гарри, усаживаясь поглубже в кресло. - Спорю, что ты вис на Лиаме специально.
- Зейна так легко взбесить, а мне всегда так сложно удержаться, - сказал Луи, широко улыбаясь. – Кроме того, у Лиама и правда классные мускулы. Лапать их время от времени – сплошное удовольствие.
Румянец покрыл щеки Гарри.
- Мне-то откуда знать? – пробормотал он в свой напиток.
Луи понимающе усмехнулся.
- Ты собираешься остаться в Австралии до конца турнира? – мимоходом спросил он. Луи скинул ботинки и растянулся на диване. Его майка слегка задралась, оголяя полоску подтянутого живота. Гарри отвел глаза, а его сердце забилось быстрее. Луи Томлинсон был невероятно горяч с этим его худым лицом, голубыми глазами и скулами. Его волосы – Гарри внезапно понял, что хочет зарыться пальцами в эти густые сияющие темные пряди. Он сделал большой глоток пива и приказал себе не пялиться.
- Хазза?
Эта кличка застала его врасплох. Только друзья называли его так. Гарри задумчиво почесал шею.
- А? Да. Мой тренер хочет, чтобы я насладился чужими матчами.
Луи выгнул спину и лег в позе, которую обычно принимают девочки из Playboy. Тепло наполнило живот Гарри, и он громко прочистил горло.
- Не стесняйся, Луи, устраивайся поудобнее.
Луи ухмыльнулся и показал ему язык.
- Я бы мог остаться с тобой ненадолго. Убедиться, что ты не порежешь вены или типа того.
Гарри обиженно хмыкнул.
- Я не неженка.
- Ты практически разломал ракетку, когда пропустил удар слева во втором сете. Не круто, приятель.
Гарри открыл рот, чтобы поспорить: он видел, как Луи издевался над ракетками в прошлом, но –
- Ты был на моем матче? – эта мысль была ему приятна. Очень. Гарри улыбнулся.
- Высматриваю потенциальных противников, - объяснил Луи, насмешливо улыбаясь. – Ищу слабости и все такое. Ты никогда не можешь быть слишком подготовлен.
- Тогда что ты делаешь в моей комнате? – спросил Гарри. Он был раздражен, заинтригован и все еще немного подавлен из-за неожиданного выхода с турнира. Его неуверенность стояла у него за спиной и нашептывала ужасные вещи ему на ухо. Он же был одним из самых перспективных игроков, ради Бога! Гарри должен был выступить лучше. Его руки крепче сжали банку пива.
Взгляд старшего парня стал мягче, он смотрел с пониманием, и Гарри отвернулся, пытаясь прогнать комок в горле.
- Я просто стараюсь быть хорошим другом, - ответил Луи.
- Мы не друзья. Ты нагрубил мне недавно, - напомнил Гарри.
Луи пожал плечами и махнул рукой.
- Это неважно.
Томлинсона было очень сложно понять. Он улыбался Гарри так, будто они старые приятели, сейчас наверстывающие все те года, что они пропустили. Гарри следовало попросить Луи уйти, а потом позволить себе как следует прорыдаться, как он и планировал с тех пор, как проиграл матч какому-то новичку с кривым носом и усами. Он выставил родителей и тренера из комнаты как раз-таки по этой причине.
С другой стороны, было приятно понимать, что рядом кто-то есть. Гарри наблюдал, как Луи достал мобильный из кармана своих очень узких брюк, и его длинные худые пальцы затанцевали по экрану. Если забыть о том, каким засранцем был Луи Томлинсон, Гарри нравился тот факт, что один из его любимых игроков находится сейчас рядом с ним.
- Так чем ты хочешь заняться, Гарри Стайлс? – спросил Луи, спрятав телефон. Он откинул голову и внимательно посмотрел на младшего парня. Пока Гарри думал над ответом, его взгляд бегал по изящному изгибу открытой шеи парня, лежащего на диване. Гарри неосознанно прикусил нижнюю губу.
(40-30)
- Да я и не собирался спать с ним! – уверял Найла Луи, а тот недоверчиво поглядывал на него.
Найл устало потер переносицу.
- Что значит ты не собирался спать с ним? Это секс, Лу. Хочешь сказать, что твой член случайно скользнул в его задницу?
- Найл Хоран, я шокирован, просто ужасно шокирован тем, как ты разговариваешь! – притворно возмутился Луи, надеясь, что это отвлечет Найла, и их намечающийся «серьезный разговор» скатится в очередной шуточный спор. Да, они с Гарри Стайлсом переспали. Он не понимал, что в этом такого?
Найл хмуро посмотрел на него:
- Даже не пытайся, Луи.
Луи сложил руки на груди, надувшись.
- Почему тебя так беспокоит, что я занимался с ним сексом? Ладно, он на пять лет младше меня, и еще, вроде как, ребенок, но это была всего одна ночь, Найл. Нуу, одна ночь, но не один раз, если ты понима... Ой, да неважно, сколько раз мы делали это, и в каких позициях, - торопливо добавил Луи, вытягивая руку в предупреждающем жесте, потому что Найл уже был готов начать свою обвинительную речь. - Серьезно, почему тебя это так заботит? В прошлом году у меня была интрижка с тем маленьким французом, мальчиком, который подавал мячи, и тебе было насрать!
Найл провел рукой по волосам, пристально смотря на Луи.
- Гарри нравится Лиам, помнишь? А ты продолжаешь настаивать, что ненавидишь его.
Луи опустил взгляд.
- Будто бы я мог забыть это, мудак.
- Так почему тогда ты трахнул его?
- Но ведь Гарри и Лиам не встречаются! – огрызнулся Луи, вцепившись пальцами в деревянную крышку стола. Он встретился глазами с Найлом:
- Слушай, начнем с того, что это была идея Гарри, понятно? Всего одна ночь, Найл - ему просто было плохо, а я его поддержал.
Найл скрестил руки на груди и вздохнул. Судя по тому, как опустились его плечи, Луи понял, что худшее позади. Найл не мог злиться на кого-либо слишком долго. Особенно на Луи. Найл был создан, чтобы расточать улыбки и радостный энтузиазм. Луи примирительно улыбнулся.
- Задница, - ласково пробормотал ирландец. Он положил руку на плечо Луи. - Я просто не хочу, чтобы тебе сделали больно, Лу.
- Такого не будет, - уверенным тоном произнес Луи.
- Я видел, как ты смотрел на него, - сказал Найл. Он подтянул к себе тарелку чипсов и покрыл их щедрым слоем соли. – И да, я вижу, как он смотрит на Лиама, но, - он сделал паузу, чтобы закинуть горсть чипсов в рот, - еще я вижу, как он смотрит на тебя.
Луи предпочел проигнорировать то, как затрепетало его сердце от слов лучшего друга. Он знал, потому что тоже видел этот взгляд, но всегда полезно узнать стороннее мнение.
- Ой, да? Тогда у нас получается миленький такой любовный треугольничек, правда? Если бы еще можно было Зейна как-то в это втянуть, - Луи задумчиво подпер подбородок. - Между прочим, у этого мудака действительно потрясающее лицо.
Найл указал на него надкусанной чипсиной:
- Луи, клянусь, если ты скажешь что-то не то сегодня и… И раскачаешь лодку, то я собственноручно сломаю тебе лодыжку.
- Раскачаю лодку? – Луи удивленно приподнял бровь. - Серьезно, Хоран?
- Ты понимаешь, о чем я, Лу. Сегодня у нас будет милый расслабляющий примирительный вечер с дружбанами.
- Поведение мамочки совсем не подходит тебе, детка, - Луи взглянул куда-то поверх головы Найла и коротко рассмеялся. - Что ж, милого расслабляющего вечера, на который ты так надеялся, не произойдет. Лиам и Зейн уже здесь. И они привели с собой Гарри. Судя по лицу Зейна, он не очень рад этому.
Найл обернулся.
- Иисус, он выглядит так, будто готов набросить удавку на чью-нибудь шею. Быстрей, Лу, меняемся местами! – он повысил голос и позвал:
- Эй, Лиам! Зейн! И Гарри! Как дела, парни?
- Не круто, - пробормотал Луи, а потом нацепил на себя самую лучезарную из всех своих улыбок и задорно произнес: «Привет, чуваки!», не обращая внимания на тревожное чувство, собравшееся где-то в желудке.
Его взгляд скользил по трем новоприбывшим. Зейн стоял отдельно от двух других, его выражение лица было нечитаемо. Луи понятия не имел, что творится между Лиамом и Зейном в последнее время. Его надежда на то, что все наладится само собой, разрушилась два дня назад, когда они практически просрали свою первую игру на чемпионате. Хорошо, что они собрались и выиграли, пусть и с трудом. Должно быть, они пришли к взаимопониманию, потому что следующие матчи они выигрывали так же стремительно и красиво, как от них ожидали, но наедине они держались на расстоянии друг от друга и постоянно молчали, что было невероятно странным для их друзей и людей, которые хорошо их знали.
Лиам улыбнулся, оправдываясь:
- Простите, что опоздали. Мне пришлось долго убеждать Гарри пойти с нами. Мы нашли его на улице: он бездумно бродил туда-сюда и выглядел таким потерянным. Что еще нам оставалось делать?
Гарри толкнул Лиама локтем в ребра.
- Ты пообещал мне выпивку.
- Полезный клюквенный сок! – ответил Лиам с усмешкой.
- Ты сказал, что будет алкоголь! – запротестовал Гарри и шлепнул Лиама по руке. - Алкоголь!
Зейн опустился на одно из пустых сидений и коротко кивнул.
- Привет.
- Привет, - поздоровался Найл и придвинул тарелку ближе к Зейну, - чипсиков?
- Твое здоровье, - без энтузиазма пробормотал Малик и закинул несколько штук в рот.
Лиам и Гарри сели, и Луи постарался не обращать внимания на то, как Гарри глазеет на Лиама с улыбкой, полной обожания. Гарри покраснел, когда перехватил взгляд Луи, и кивнул:
- Привет, - тихо произнес кудрявый. Маленькая скромная улыбка расцвела на его губах. - Привет, Лу.
- Привет, детка, - громко произнес Луи. Гарри удивленно уставился на него, а Лиам радостно улыбнулся.
- Хаз рассказал мне, что ты ходил навестить его вчера, Лу, - сказал Лиам, благодарно улыбаясь. Так, будто был ответственен за Гарри, будто Гарри был его родственником или личной заботой. Луи любил добросердечность Лиама, но иногда это жутко бесило. Он поборол желание притянуть Гарри к себе и напомнить Лиаму, что, вообще-то, его парень сидит рядом, и он явно в бешенстве.
А потом ему страстно захотелось врезать Гарри, потому что тот продолжал глядеть на Лиама, будто тот – самое лучшее, что есть в этом мире.
Остаток вечера прошел именно так, как Луи и ожидал: Найл и Лиам изо всех сил не давали беседе угаснуть, стараясь игнорировать напряжение, повисшее за столом. Зейн почти не говорил, а, в основном, рассматривал поверхность стола, качался на стуле и играл с подставками для пива. Гарри несколько раз включался в разговор и украдкой поглядывал на Лиама. Остальное время он тратил на то, чтобы бросать на Луи соблазнительные взгляды и краснеть. Это сводило с ума и раздражало одновременно, поэтому Луи сидел так же тихо, как Зейн, время от времени вставляя глупые комментарии.
"Гарри – всего лишь секс на одну ночь, - твердо напомнил себе Луи, - ты не хочешь переспать с ним снова. Держать в руках это стройное податливое тело, гладить идеальную кожу, класть руки на подтянутую задницу и смотреть в эти яркие зеленые глаза, которые становятся цвета нефрита, когда он возбужден".
Лиам пробормотал что-то Зейну на ухо и умоляюще посмотрел на него. Тот, помедлив, кивнул. Лиам извинился, они поднялись и, рука об руку, отошли, а затем растворились в толпе шумных австралийцев.
Гарри достал мобильный.
- Сейчас вернусь, ребята. Мама звонит, - он заткнул второе ухо пальцами и сказал: «Аллоу?».
- Разве это не самая неловкая ситуация из тех, в которых ты когда-либо оказывался? – спросил Найл, покусывая губу, когда Гарри отошел, - хотя нет, не отвечай: я помню бразильских футболистов-близнецов. Прсто забей.
Луи покрутил в руках очередной бокал с остатками пива (Найл разрешил ему только одну пинту, но разве Луи когда-нибудь слушался его?) и пожал плечами.
- Ты думаешь, что Лиам реально изменяет Зейну? Я имею ввиду, это ужасное предположение, но они так ведут себя, что… Лу, ты бы знал, да? Ты был с Гарри вчера – он говорил что-нибудь насчет этого?
Луи покачал головой, не желая вспоминать подробности вчерашней ночи. К тому же, последние несколько часов он усиленно старался задвинуть воспоминания о ней подальше.
- Неа, прости. Я всего лишь трахнул его и как-то не удосужился спросить, влюблен ли он в одного из моих лучших друзей.
Найл уставился на него и застонал, роняя голову на сложенные на столе руки:
- Ты ревнуешь! Милостивый Господь, я знал! Луи!
- Я не ревную, потому что это бы доказало, что у меня есть какие-то чувства к Стайлсу. А он ничего не значит для меня, - Луи внимательно посмотрел через плечо, чтобы удостовериться, что Гарри нет поблизости.
Найл похлопал его по руке:
- Ты на стадии отрицания, приятель. Это хуево, Лу. Дай пиво твое допью.
- Тогда следующее, думаю, за мой счет, - саркастично произнес Луи, наблюдая за тем, как Найл тянется к его бокалу и выпивает содержимое одним глотком, как настоящий ирландец.
Найл одобрительно кивнул в сторону бара, и Луи, спрятав руки в карманах, начал пробираться через толпу. Он ждал своей очереди на баре и уж точно не искал глазами знакомую высокую фигуру. Он приходил в этот бар постоянно, каждый раз, когда играл в Мельбурн Парке. Его ракетка, вместе с ракетками других знаменитых игроков, висит на стене этого бара, его имя выгравировано на медной дощечке под ней.
Бармен принял его заказ, и Луи отошел в сторону, примостившись рядом с парочкой подвыпивших мужчин, виснувших на барной стойке. Узнав Луи, они долго извинялись сначала на японском, а потом на ломаном английском. Луи ухмыльнулся и подписал им салфетку, а мужчина посимпатичнее, с стрижкой, кричащей: «Я бизнесмен», спешно засунул ее в карман рубашки.
Луи поглядывал на часы и проверял сообщения, когда бармен подвинул к нему заказ. Луи уже вытаскивал австралийские доллары из кошелька, когда услышал:
- Почему бы тебе просто не рассказать мне, Ли?
Луи скосил взгляд в сторону и еще больше сдвинулся в угол бара. Он увидел Лиама и Зейна, которые были погружены в беседу, спрятавшись в укромный уголок. Луи помахал бармену, тот удивленно поглядел на него, но подошел. Луи заплатил ему и со словами: «Можешь постоять здесь пару минут, да, вот так, прекрасно, очень замечательно» сгреб свой бокал и сделал маленький глоток, притворяясь, что болтает с барменом, тем временем продолжая прислушиваться к разговору друзей. На самом деле, у него не было причин так скрываться: Лиаму и Зейну, очевидно, не было дела ни до чего вокруг.
Лиам заломил руки.
- Я не могу, Зейн. Просто пойми, что ничего не было.
Зейн перехватил Лиама за запястье.
- Ты лжешь мне, Лиам.
- Зейн...
- Я знаю, что он сказал тебе что-то. Я бы не хотел, но я замечаю абсолютно все, Ли, и, - Зейн покачал головой, он был настолько напряжен и расстроен, что даже Луи задержал дыхание на мгновение, – я не хочу потерять тебя. Если у вас с... Любимый, пожалуйста. Я не понимаю, почему ты не хочешь просто сказать мне.
Лиам потянулся вперед и обхватил лицо Зейна ладонями.
- Прости меня, - это было определенно не то, что ожидал услышать Зейн. Он отчаянно застонал и сжал в кулак ткань майки на груди Лиама. Луи напрягся, ожидая, что Зейн ударит Лиама, но нет, он коротко поцеловал его и оттолкнул, уходя. Лиам тяжело вздохнул и пошел за ним, крича: «Зейн, вернись!»
Луи вытянул шею, наблюдая за ними, а его мозг быстро переваривал то, что удалось увидеть и услышать.
Если они говорили об интрижке Лиама и Гарри, то в этом не было никакого смысла, потому как Лиам был влюблен в Зейна с пятнадцати лет (Луи вытянул эту историю из пьяного Лиама через несколько дней после того, как они впервые встретились. Зейн, кстати, сидел рядом и легкомысленно улыбался, интимно касаясь шеи своего парня). Луи был уверен, что на основе их любовной истории Би-Би-Си могло бы создать отличную мелодраму. Тем более, Лиам, был не из тех, кто изменяет, у него были очень строгие моральные принципы.
Бармен привлек его внимание:
- Эй, приятель, не забудь свое пиво.
Луи благодарно кивнул, взял пинты и вернулся обратно к их столику. Найл исчез, зато вернулся Гарри: он копался в своем телефоне, едва заметно хмурясь. Луи не мог не подумать, что выглядит это чертовски очаровательно.
- Проблемы? – мягко спросил Луи, ставя бокалы на стол и подталкивая один из них ближе к Гарри.
Гарри закатил глаза.
- Мой тренер, Гримми, спрашивает, почему я до сих пор не в отеле. Этот мудак всегда такой приставучий.
- Вот оно что.
- Не в этом смысле, - торопливо добавил Гарри, очевидно услышав что-то в тоне Луи. Зеленые глаза встретились с голубыми. – Он что-то вроде старшего брата, понимаешь? Отличный тактик, но никудышный игрок. Он раньше тренировал Надаля, но у них ничего не вышло вместе. Теперь он работает со мной, потому что говорит, что мы с ним – вроде как одна душа, разделенная на два тела, или типа того.
Луи безразлично пожал плечами.
- Мне не очень-то важно, спишь ты со своим тренером или нет, Хаз.
- А я, кстати, не сплю, - смущенно повторил Гарри.
Луи не слушал его. У него в ушах зашумело, и он бездумно отхлебнул пиво. Лиам никогда не пошел бы на измену, но кое-кто мог попытаться соблазнить его. Он подумал о том, как Гарри постоянно улыбался и касался Лиама. Что-то росло у него в груди, что-то вроде ревности, и боли, и злости, потому что никто не смеет портить отношения его лучших друзей. Никто не смеет делать больно ему.
- Лу?
- Слушай, - внезапно произнес Луи, сверля глазами Гарри, - ты можешь отвалить?
Гарри нахмурился и отложил мобильный.
- Что?
Луи указал на него пальцем.
- Не притворяйся идиотом, Гарри. Тебе не влезть между ними, ясно? Лиам и Зейн созданы друг для друга, хотя я и не верю в судьбу и существование родственных душ. У тебя симпатичная мордашка, но нет ни единого шанса. Хватит лезть к Лиаму.
Гарри замер, его глаза изумрудами сверкали на побледневшем лице. Его нижняя губа задрожала, и, внезапно, он ударил по столу так, что бокалы задрожали.
- Да как ты смеешь?! – яростно произнес Гарри. Он покачал головой и убрал волосы с лица. - Да я никогда в жизни...
Он глубоко вздохнул и посмотрел на Луи, а в его глазах стояли слезы ярости.
- Они мои друзья, и да, может мне и нравится Лиам, но я никогда не пытался предпринять что-либо по этому поводу. Я не дурак, или что ты там себе напридумывал, Луи Томлинсон. Да и кто ты такой, чтобы приказывать мне отвалить? Ты никто. Мы даже не друзья. Ты просто.. Ты – шлюха, прыгающая из одной койки в другую.
Луи с такой силой сжал бокал, что костяшки его пальцев побелели.
- Что, прости?
Гарри оперся ладонями о край стола и придвинулся ближе, запрокинув голову.
- Ты слышал. Все знают о твоей репутации, Томмо. Всего лишь парень на одну ночь, а утром "пока" и, может, минет на дорожку.
Луи холодно посмотрел на него:
- Ты не знаешь меня, так что заткни пасть, Стайлс.
- Ты тоже не знаешь меня! – крикнул Гарри, вскакивая на ноги. Он гадко ухмыльнулся, и это так непривычно смотрелось на обычно приветливом лице парня. – А знаешь что? Иди нахуй, Луи Томлинсон.
Сердце Луи болезненно сжалось, но он сумел выдавить из себя нахальную усмешку:
- Уже был там, уже забыл об этом.
Гарри сжал зубы, развернулся и вылетел из паба, расталкивая всех на пути. Луи в несколько глотков выпил свою пинту пива. Он поставил бокал на стол, его горло горело, а желудок заявлял, что больше не хочет иметь ничего общего с алкоголем. Найл вернулся и сел на свое место, удивленно поглядывая на Луи, а тот потянулся к нетронутому бокалу Зейна.
- Эй, осторожнее, я же сказал, что тебе можно только одно пиво, - поддразнил Найл. Все веселье исчезло с его лица, когда он заметил отчаяние Луи.
- Лу...
- В чем смысл идти в бар, если ты планируешь остаться трезвым в конце вечера? Я завтра не играю, так что сегодня у меня весь мир в кармане, Найлер.
Найл оценивающе посмотрел на Луи, а затем вздохнул и чокнулся с ним бокалами.
- Завтра сам будешь объяснять Коуэллу, почему у тебя похмелье, идет?
- Договорились.
- Отлично. Где остальные?
- Съебались, - мрачно пробормотал Луи. Ему не хотелось думать о Гарри, Лиаме или Зейне прямо сейчас. Сегодня пусть сами о себе заботятся. Он притянул Найла ближе, прижимаясь к теплому боку лучшего друга. Чувство тошноты немного отступило.
Найл нежно потрепал его по волосам и громко спросил: «Как ты думаешь, сколько нужно выпить ирландцу, чтобы поладить с англичанином? Или, может, нам нужен шотландец? Позвонить Маррею?
Луи фыркнул и уложил голову на плечо блондину. К глазам подкатывали слезы.
- Ты самый лучший, Найлер. Я люблю тебя, приятель. Ты единственный, кому не наплевать на меня.
- Так быстро расклеился, Томлинсон? – вздохнул Найл. – Я пока что не буду спрашивать, ладно? Однако не обещаю, что смогу промолчать завтра.
- Прекрасный человек, - пробормотал Луи. Он закрыл глаза и поудобнее устроился в объятиях друга, посылая нахер весь остальной мир.
(40-40)
Изначально Зейну не очень нравилось играть в теннис. Его отец мечтал, чтобы он играл. Ясер Малик был в той же лиге, что и Тим Хенмен[1], вот только сам Малик-старший далеко не продвинулся: когда он повредил локоть, стало понятно, что он больше никогда не сможет составить достойную конкуренцию профессиональным игрокам. Поэтому Зейна и заставляли каждый божий день приходить на корты и отбивать сотни и сотни мячей с тех пор, когда он подрос настолько, чтобы держать ракетку в руках. То есть, с пяти лет.
Сначала он был не против, но потом подрос и начал интересоваться другими вещами: рисованием, музыкой, английским. Играть в теннис было весело, но были и другие развлечения (его отец до сих пор с обидой припоминает ему тот раз, когда Зейн сказал ему это).
И Зейн перестал тренироваться на какое-то время, за что стоит сказать спасибо его матери - единственному человеку, которого слушался Ясер. Он рисовал, пел, читал и писал. Иногда он все еще играл в теннис, чтобы оставаться в форме. Ему было четырнадцать, он все еще не знал, стоит ли ему связывать свою жизнь со спортом, и ему, по большему счету, было наплевать.
А потом Зейн встретил Лиама.
Они несколько раз пересекались на корте в качестве противников в юниорских турнирах, но этот раз можно было назвать их настоящим первым знакомством. Зейну всегда нравилось играть с Пейном, потому что он никогда не сердился, не матерился и не увиливал от обязательного «прости, ты проиграл» рукопожатия в конце игры. Несколько раз они даже разговаривали, но Ясер всегда утаскивал Зейна в раздевалку, бурча о том, что тот тратит время впустую, вместо того, чтобы работать над подачей (или над ударом слева, или над ударом справа, или над работой ног, или над всем одновременно).
Но в тот вечер отца не было рядом, чтобы рявкать на него. Зейн был оставлен наедине с самим собой, он наслаждался привычным гулом струн ракетки, которой он отбивал мяч в стену. Он неудачно повернулся, и мяч, отскочив от ракетки, полетел вверх.
- Ой.
Зейн повернулся и увидел, как Лиам, стоявший в нескольких шагах от него, потирал лоб.
- Прости, прости, господи, прости, - начал извиняться Зейн. Он виновато закусил нижнюю губу и взмолился про себя, чтобы мальчик с большими карими глазами не подумал, что Зейн ударил его нарочно.
Лиам задумчиво посмотрел на него и, не удержавшись, насмешливо улыбнулся.
- Да я шучу!
Зейн ошарашенно моргнул.
- Ну ты и дебил!
Лиам захихикал.
- Прости, не смог удержаться. У тебя было такое серьезное лицо.
- И ты решил подшутить надо мной?
- Ага.
- Дебил, - повторил Зейн, на этот раз широко улыбаясь.
Лиам пожал плечами и взмахнул ракеткой в сторону Зейна.
- Хочешь сыграть?
Зейн внимательно осмотрел корт, ожидая, что Ясер появится из ниоткуда и начнет орать о том, что нужно тренироваться, но потом понял, что ведет себя глупо.
- Конечно. Кто первый возьмет сет, тот и выиграл?
- Начинай, Малик.
Несмотря на откровенный вызов в словах Лиама, вечер, в основном, прошел так: они подкалывали друг друга, истерически смеялись и специально пропускали мячи. Зейн не мог вспомнить, когда он в последний раз так веселился.
Когда Триша приехала забрать его, Зейн и Лиам, оба покрасневшие от смеха и уставшие, громко разговаривали, повиснув на сетке (на них несколько раз шикали, и Лиам каждый раз виновато извинялся и переходил на шепот, что смешило Зейна еще больше). Зейн бросал Лиаму мяч, когда Триша, стоявшая на задней линии[2], позвала его, и он автоматически выпрямился.
- Мам, - пискнул он.
Лиам прикрыл рукой рот, сдерживая вырывающийся наружу смех. Зейн посмотрел на него своим фирменным «заткнись»-взглядом. Триша подошла к ним, и выглядела она очень удивленной.
Улыбнувшись, Лиам протянул руку для рукопожатия и представился.
- Здравствуйте, я Лиам Пейн. Приятно познакомиться с вами, миссис Малик.
Триша Малик растаяла.
- Мне тоже приятно познакомиться, дорогой. Ты участвуешь в том турнире в Шотландии на следующей неделе?
Лиам кивнул.
- Да, поэтому в школе я беру отгул на несколько недель. С другой стороны, домашнее задание все равно делать придется.
Зейн разочарованно вздохнул. Он подумывал о том, чтобы, может быть, приходить в теннисный клуб почаще, чтобы зависать с Лиамом. Он забыл, что тот должен постоянно ездить на турниры. Его мысли становились все мрачнее и мрачнее: что, если так получилось всего один раз; что, если Лиаму просто было скучно; что, если Лиам больше не захочет проводить с ним время?
- Тогда удачи, Лиам, - сказала Триша, кладя руку на плечо Зейна. – Зейн сейчас отдыхает от тенниса.
Лиам с любопытством посмотрел на другого мальчишку.
- Я знаю. То есть, я слышал, что об этом говорили другие парни, - он быстро покачал головой, будто бы сказал что-то не то. – Но это же не значит, что мы не можем играть, да? Кроме того, Зейн тут лучший игрок. После меня, конечно, - он задорно усмехнулся Зейну, и тот улыбнулся в ответ, окрыленный неожиданной похвалой Лиама.
- Я могу обыграть тебя в любое время, - расправив плечи, уверенно заявил Зейн.
- Мы посмотрим на это, когда я вернусь из Шотландии.
Высокий мужчина средних лет помахал Лиаму, стоя у входа, и Лиам улыбнулся.
- Простите, дядя зовет.
- До встречи, приятель, - сказал Зейн, сопроводив это кивком головы а-ля крутой парень, как будто это не он только что паниковал из-за того, что Лиам, возможно, больше не захочет его видеть.
Лиам улыбнулся еще раз и, сказав Трише: «Простите, мне нужно идти», пошел к ожидающему его дяде.
Триша вздохнула.
- Боже, какой милый мальчик!
Зейн покрепче ухватился за ракетку, будто она могла придать ему уверенности, сделал несколько шагов вперед и крикнул:
- Эй! Лиам!
Лиам обернулся и вопросительно посмотрел на него, смахивая волосы с лица.
- Давай устроим настоящий матч, когда ты вернешься из Шотландии!?
Лиам широко улыбнулся и кивнул:
- Без проблем! – а потом скрылся в здании.
Мама Зейна многозначительно улыбалась, когда они шли к парковке. Зейн подозрительно посмотрел на нее.
- Что?
- Ничего. Просто приятно видеть, что ты подружился с кем-то.
- Это не «ничего», - возразил Зейн просто потому, что был ужасно упрямым, но его губы, против желания, растянулись в улыбке. У Зейна и правда почти не было друзей: он слишком часто был очень тихим и замкнутым, ему нравилось проводить время в одиночестве, но, по каким-то причинам, с Лиамом было легко. Может быть, потому, что они шли по одной и той же дороге, даже если Зейн и топтался на обочине в данный момент.
- Может и так, любимый, - легко согласилась Триша.
- Мы, возможно, даже не станем друзьями, - настаивал Зейн, хотя желал как раз противоположного, - так что. Вот.
***
Получилось так, что Лиам и Зейн стали друзьями. После победы в Шотландии Лиам вернулся и нашел Зейна набивающим мячи со скучающим лицом. Они не сыграли в тот раз. И во все остальные разы, когда встречались в клубе, тоже. Вместо этого они болтали обо всем. Однажды Зейн пригласил Лиама к себе домой, и, с тех пор, они проводили все свое свободное время вместе. Лиам стал постоянным гостем в доме Зейна, а тот со спокойной душой бегал по лестницам и шумел у Пейнов.
Одним теплым летним вечером, когда у Зейна не было уроков пения, а Лиаму не нужно было ехать на турнир, они нашли свободный корт в клубе и, наконец, сыграли матч в три сета, который вызвался судить дядя Лиама Пол. Это было гораздо сложнее, чем просто перекидывать мяч друг другу ради развлечения. Лиам всегда был талантливым игроком, так что Зейн пропустил кучу мячей. В основном это было потому, что Зейн перестал тренироваться профессионально. Когда Лиам выиграл со счетом 6-2 6-3, Зейн почти упал на траву корта, тяжело дыша. Это был серьезный удар по его самолюбию.
Несмотря на проигрыш, Зейн понял, что никогда не получал б о льшего удовольствия от игры в теннис.
Лиам подошел и обнял его, удивив Зейна, который не привык к физическому контакту с кем-то, кроме членов семьи, но он не был против, это просто было неожиданно. Он обнял Лиама в ответ.
- Ты великолепен, - прошептал Лиам ему на ухо, - и неважно, что говорит твой отец, понял, Зейн?
Именно в тот момент Зейн по-настоящему влюбился в теннис и в кареглазого парня, который так крепко прижимал его к себе.
***
Он никогда не рассказывал это репортерам,обычно отделываясь общими фразами: «Да, именно мой отец подтолкнул меня к этому, и мне нравится играть в теннис, так что я счастлив быть здесь и счастлив, что кто-то вроде моего отца направляет нас».
Еще несколько вопросов спустя Зейн закончил с интервью и поспешил в раздевалку. Он нашел Лиама на диване с ракеткой на коленях, пьющим воду из бутылки.
Лиам робко улыбнулся, когда заметил Зейна.
- Интервью закончилось?
- Ага. Не знаю, почему отец заставил нас разговаривать с репортерами раздельно.
Вот оно. Лиам ожидаемо поджал губы, но Зейн ничего не сказал, не желая ввязываться в очередной спор. Он скучал по Лиаму, по тому, как им не нужны были слова, чтобы понять друг друга; по тому, как хорошо им было вместе.
Лиам пожал плечами и отложил пустую бутылку. Зейн остановился напротив, провел пальцами по волосам Лиама и слегка потянул, заставив того посмотреть вверх.
- Мне плохо без тебя, - сказал Зейн, когда их глаза встретились. – Мне жаль, что мы поссорились.
Лицо Лиама смягчилось, он обхватил рукой запястье Зейна в том месте, где бился пульс.
- Мне тоже, - прошептал он.
У них были особые правила насчет выражения привязанности на турнирах, и обычно Зейн подчинялся им без возражений, потому что быть геем в мире спорта, даже в таком цивилизованном и элегантном, как теннис, тяжело. Конечно, у них были и почитатели, и ненавистники, но, в целом, все было хорошо. Они не выставляли напоказ свои отношения, и после того, как первая волна шока улеглась, мир тенниса стал обращать внимание на их талант, а не сексуальную ориентацию. Но из-за этой глупой ссоры они выбыли из обоймы на несколько дней: спали на одной кровати, но далеко друг от друга, ограничили особый язык жестов, прикосновений и выражений, который разрабатывали годами, и просто чувствовали стресс, и злость, и боль.
Лиам улыбнулся и поднял подбородок, а Зейн нагнулся ниже, и они оба вздохнули, когда их губы соприкоснулись. Зейн обхватил нижнюю губу Лиама своими, облизал верхнюю, и Лиам покорно приоткрыл рот шире. Зейн нагнулся ниже, расставив ноги в качестве опоры. Он поцеловал Лиама в уголок губ, прежде чем скользнуть в его рот языком. Низко простонав, Зейн толкнул Лиама к спинке дивана и придвинулся еще ближе, в конце концов усаживаясь ему на колени. Одной рукой Лиам держал его за подбородок, а вторую уверенно положил на шею. Лиам повернул голову, углубляя поцелуй, делая его еще беспорядочнее и страстнее.
Зейн так скучал по всему этому: по рукам Лиама на своем теле, по его жадным поцелуям и по знакомому аромату апельсина, исходящему от тела его парня.
Когда воздух стал необходимостью, Зейн отодвинулся, тяжело вздохнул и улыбнулся, замечая расширенные зрачки Лиама. Лиам тихо рассмеялся.
- Что?
- Просто… Это четвертьфинал первого Кубка в этом сезоне, и мы раньше никогда не заходили так далеко, но все, чего я хочу, это затащить тебя в нашу комнату и трахать до тех пор, пока ты не сможешь вспомнить, каково это – жить без моего члена внутри тебя. Помнишь Кубок Дэвиса в 2011-ом? А в прошлом году, после того, как мы выиграли Олимпиаду? Боже, Зейн, это был просто фантастический секс.
Зейн застонал и укусил Лиама за нижнюю губу.
- Черт, Ли, не говори такие вещи, у меня и так уже стоит. Ради бога, мы же носим ничего не скрывающие шорты!
Лиам хмыкнул.
- Я знаю, прости. Нам нужно сосредоточиться на игре. А потом, - он нежно провел большим пальцем по щеке Зейна, - мы поговорим, да?
- Только сначала трахнемся, - поправил его Зейн, и Лиам подарил ему прекрасную ухмылку. Зейн поцеловал его снова, на этот раз коротко и мягко, а потом поднялся. Он посмотрел на Лиама – на его покрасневшие щеки и растрепанный вид, и почувствовал, как все напряжение, все давление покидает его тело.
- Люблю тебя, - тихо произнес Зейн, последний раз проводя по мягким волосам своего парня.
- И я тебя, - ответил Лиам, и они улыбнулись друг другу.
- Удивительно, как мы дошли до четвертьфинала, будучи в ссоре? – задумчиво произнес Зейн. Он плюхнулся на диван рядом с Лиамом и открыл свою бутылку воды.
Лиам усмехнулся.
- Наверное, теперь, когда мы помирились, мы точно выиграем Кубок.
- Запросто, - согласился Зейн, разминая запястье. – Ты заметил, какими испуганными выглядят Лу и Найл каждый раз, когда мы ругаемся? Каждый раз смешно.
- Очень мило, что они так переживают за нас. Хотя, мне кажется, что они просто боятся, что им самим придется справляться с твоим паршивым характером, если меня не будет рядом.
- Эй, за несколько дней в этой дыре стало жарче на тысячу градусов, и это точно не потому, что мы с тобой поругались.
- Серьезно, малыш, мы постоянно играем на жаре. Остаток времени мы проводим в странах настолько холодных, что у меня яйца каждый раз отмерзают.
Зейн приподнял бровь.
- И?
Лиам покачал головой и переплел пальцы Зейна со своими.
- Ты невыносим, и это не зависит от погодных условий, но я невероятно сильно люблю тебя.
Зейн просиял. После всех лет, проведенных вместе, его сердце пропускало удар каждый раз, когда он слышал такие слова от Лиама. Так всегда было. Так всегда будет.
