Примечание к части

У нас три главы и эпилог до конца, ребятки. Надеюсь, вы получаете такое же большое удовольствие от прочтения, какое получаю я, работая с этой историей.

Спасибо, что читаете!

(40-A) (Set point 2)

Лиам старался держаться молодцом, но Зейна было не так-то легко провести. Он видел, как тряслись руки Лиама, как тот морщился из-за громких звуков и яркого света, как он жмурил глаза, когда головная боль была особенно сильной. Зейн поддерживал его за талию, пока они шли до машины, и уложил его голову к себе на плечо, когда они ехали обратно в отель. Пальцы Зейна пробрались под майку Лиама и нежно погладили теплую кожу. Волнение прошло, но сердце Зейна все еще билось слишком быстро. Он вдохнул запах волос Лиама, и знакомый аромат подействовал на него успокаивающе.

Лиам задремал к тому моменту, как они добрались до отеля. Холл был полон игроков и болельщиков, которые тут же ринулись к ним с вопросами и подбадривающими криками, но Пол провел парней прямо к лифту, игнорируя окружившую их толпу и предоставляя возможность Ясеру и их менеджеру разобраться со всеми остальными.

- Почти на месте, - прошептал Зейн своему парню. Лиам попытался улыбнуться в ответ. Из-за изнуряющей боли и таблеток, что ему дали в больнице, он с трудом держался на ногах. В груди у Зейна заболело.

Пол помог раздеть Лиама до боксеров и уложить на кровать.

- У тебя есть все, что нужно, Зейн? – спросил Пол, осматривая комнату.

Тот кивнул, не отрывая взгляда от фигуры Лиама на кровати.

- Да, я справлюсь.

- Конечно справишься, - пробормотал Пол. - Ты в порядке?

- Да, просто очень беспокоюсь за Лиама.

- Я не об этом.

Зейн посмотрел на мужчину, который за эти годы стал ему вторым отцом.

- Я разочарован, - наконец ответил Зейн, пожимая плечами. Его взгляд снова вернулся к Лиаму. – Но это мелочь по сравнению с тем облегчением, которое я испытал, когда узнал, что с ним все будет в порядке, понимаешь?

- Все мы волновались, - Пол хлопнул Зейна по плечу. – Я прослежу за тем, чтобы никто не лез к вам сегодня. Ах да, совсем забыл, - он передал Зейну их с Лиамом телефоны. – Могу поспорить, что половина пропущенных от Томмо и Найла.

- Спасибо, - кивнул Зейн. – Этих двоих сложно удержать, так что удачи.

Пол хмыкнул.

- Я просто скажу им, что Лиаму на несколько дней запретили находиться рядом с кем-либо громким.

Пол пошел к двери, а потом обернулся и произнес:

- Ты тоже отдохни, парень, - и вышел из комнаты.

Зейн разблокировал телефон и пролистал сообщения. Б о льшая часть была от семьи и его английских друзей, несколько – от других игроков, которые интересовались, все ли в порядке с Лиамом. Он отправил Луи, Найлу и, после некоторых раздумий, Гарри: "Он немного потрепан, но, в целом, все не так уж плохо. Вернулись в отель. Нужно много ТИШИНЫ и сна"

Потом он твитнул то же самое для фанатов. Зейн поставил телефон на вибрацию, однако потом передумал и выключил оба мобильника. Он положил их на стол и, удостоверившись, что Лиам спит, направился в ванную комнату, чтобы принять долгий душ. Он позволил теплым струям воды смыть с себя пот и беспокойство. Когда кожа на подушечках пальцев сморщилась, он вышел из душа, обтерся полотенцем и натянул штаны. Он нашел маленькое полотенце, слегка намочил его и вышел из ванны.

Зейн включил светильник около двери, позволив остальной части комнаты утопать в тени. Он залез на кровать, стараясь не потревожить спящего парня. Зейн начал обтирать Лиама полотенцем, осторожно касаясь царапин и синяков на боку и руке, а затем легко коснулся его забинтованной головы. Лиам поморщился, и Зейн громко сглотнул.

- Привет.

Зейн посмотрел на Лиама, и в глазах его стояли слезы.

- Ты должен спать, - приказал он и бросил полотенце на пол.

- Прости меня, - прошептал Лиам. Он притянул Зейна ближе. – Я ненавижу, когда ты плачешь, Зи.

Зейн прерывисто вздохнул и устроился на здоровом плече Лиама, утыкаясь носом в его шею.

- Детка…

- Они не пускали меня внутрь, - пробормотал Зейн с закрытыми глазами, вспоминая, каким напуганным и потерянным он себя чувствовал, когда Лиама забрали на рентген и обследования. – Сказали, что я должен быть членом семьи. Как будто сейчас я, блять, им не являюсь. Они впустили Пола и отца, а мне сказали ждать, Ли, ждать для того, чтобы узнать, жив ты или… - он замолчал и вздохнул, а слезы текли по его щекам. – Больше так не делай, ладно? Ты пиздец как напугал меня, долбанный мудак.

Лиам фыркнул и поцеловал Зейна в висок.

- Мне так жаль. Правда жаль, ужасно жаль, безумно жаль. Прости меня. За все.

- Не член семьи, а всего лишь парень, - протянул Зейн и, вздохнув, коснулся пальцем темного пятна на плече Лиама – единственного из всех синяков, который не заставлял его сердце болеть, а руки - трястись, потому что он сам его оставил в один из разов, когда они занимались сексом. – Клянусь, я бы хоть сейчас купил тебе кольцо.

Лиам спрятал дурацкую улыбку в спутанных волосах Зейна. Несколько минут они лежали в тишине, слушая дыхание друг друга. Наконец Зейн протянул руку и сплел их пальцы вместе.

- Тебе очень больно? – обеспокоенно спросил он.

- Немного, - ответил Лиам. – Но таблетки с этим справляются. Хотя, из-за них я все время хочу спать.

- Тогда поспи.

- Боже, чувствую, в ближайшее время я буду только и делать, что спать, - пробормотал Лиам, усмехаясь. – Кстати, мы вернулись в комнату. Можешь спрашивать.

Зейн указательным пальцем рисовал круги на груди Лиама.

- Мы вернулись в комнату, но секса у нас не было. И, думаю, что не будет еще долгое время.

- Я могу отсосать тебе завтра, – предложил Лиам.

- Боже, Ли, я же пошутил, - прошептал Зейн, закатывая глаза, но на губах его играла нежная улыбка. Он оперся на локоть и с грустью посмотрел на Лиама. – Я знаю, что сказал тебе отец. Еще с Олимпиады. Господи, ты должен был рассказать мне! – он положил ладонь на щеку Лиама и погладил скулу большим пальцем. – И я должен был догадаться.

Лиам удивленно распахнул глаза.

- Но как? Я думал… - он попытался сесть, но Зейн уверенным движением прижал его к кровати.

- Отец сказал мне, когда тебе делали томографию. Я просто не могу поверить, что он приказал тебе уйти, чтобы я смог сфокусироваться на одиночном теннисе. У него не было никакого права…

- Зейн, он наш тренер.

Зейн зыркнул на Лиама своими черными глазами.

- Никакого права, Лиам. Да, он наш тренер, он мой долбанный папаша, но ты мой партнер, мой парень и мой лучший друг. Как он мог хотя бы предположить, что я захочу отделиться от нашей команды и играть в одиночку?! Он никогда не понимал, что я был одинок, и я ненавидел играть один. С тобой теннис - это весело, это прекрасно, и мне никогда не скучно. И я бы не променял это чувство ни на какие трофеи этого мира, будь это парный или одиночный теннис!

Лиам улыбнулся ему той особенной улыбкой, которая предназначалась только Зейну, и тот нагнулся, нежно касаясь губами губ своего парня, отстранился и засмеялся: Лиам смотрел на него полными ужаса огромными глазами, что выглядело очень драматично (и очень комично) вкупе с забинтованной головой и ссадинами на лице.

- Боюсь спросить, но что же ты сказал своему отцу?

Зейн поцеловал его еще раз и улыбнулся.

- Я сказал ему отъебаться.

- Зейн!

- Атмосфера была крайне напряженной, Лиам, - попытался защититься Зейн. – Я был просто в ярости, когда этот идиот предложил мне уйти в одиночный, а ведь я дожидался результатов твоего обследования! – Зейн закрыл глаза и сделал глубокий вздох, стараясь успокоиться. – А теперь объясни мне, почему ты ничего не сказал?

Лиам нахмурился и закусил губу.

- Во-первых, потому что он твой отец, понимаешь? Я не хотел, чтобы ты злился на него. Ты и так всегда сразу становишься в позу, когда Ясер делает мне замечания. А потом я подумал, и, ты же знаешь, что парные игроки не получают столько славы, денег и признания, как одиночки, а ты заслуживаешь всего этого, Зейн.

- Ну и хрен с ним! – раздраженно воскликнул Зейн, и Лиам рассмеялся, но смех мгновенно перешел в стон.

- Голова болит.

- А я сказал тебе спать, - напомнил Зейн. – Мы разберемся с этой отцовской хренью, когда ты будешь готов, - он потянулся за одеялом и накрыл их обоих, а потом прижался к теплому боку Лиама. – Завтра ты не встанешь с этой кровати. Только в туалет, понятно?

- Охуенно, - блаженно улыбаясь, вздохнул Лиам и закрыл глаза.

Зейн посмотрел на него с огромной нежностью и, удостоверившись, что не задевает ни одну из ран Лиама, прижался еще ближе.

- Я люблю тебя, Лиам.

- Люблю тебя, - сонно пробормотал тот в ответ. Через несколько минут он заговорил снова, находя пальцами правой руки запястье Зейна.

- Эй, Зи, помнишь, когда нам было по шестнадцать, и я уехал тренироваться во Францию?

- Худший год в моей жизни, - пробормотал Зейн, окунаясь в воспоминания, вызванные тихим голосом Лиама. Ужасные, печальные воспоминания.

- Я так сильно скучал по тебе. Каждый чертов день я хотел уехать обратно, потому что теннис не казался мне чем-то интересным, если тебя не было рядом. А потом я узнал, что ты сломал ногу, так что я просто вернулся домой, к тебе. Вот тогда-то я и понял.

Зейн слушал, как голос Лиама становится все тише и тише, грудь опускается и поднимается медленнее. Он понимал, что будет волноваться до тех пор, пока Лиам полностью не поправится, не встанет на ноги и не будет играть рядом с ним снова, но сегодня он хотя бы мог спать рядом с ним.

Зейн закрыл глаза и улыбнулся, наслаждаясь близостью Лиама, успокаивающим пониманием того, что он жив и почти здоров, а еще тем, что Лиам принадлежит только ему. Зейн поцеловал костяшки пальцев Лиама и устроил их переплетенные руки у себя на груди.

(40-40)

- Смотрите-ка кто вылез из своей Бэт-пещеры[1]! – хмыкнул Найл и приветственно похлопал Зейна по плечу.

Зейн фыркнул и, поправив воротник куртки, сел рядом с Найлом. Он открыто улыбнулся родителям Луи, когда те обернулись и помахали ему.

- Я не Бэтмен.

- Однако ты не выходил из комнаты три дня, - ухмыляясь, заметил Гарри. – Если бы мы не знали, что у Лиама травма головы, мы бы очень, очень насторожились.

- Поверь мне, Хазза, ты бы сразу заметил, если бы Ли и Зейн трахались сутки напролет. Зейн после таких выходных сразу становится очень довольным, тихим и спокойным – никакой привычной говнистоти! Ах да, и еще они с трудом ходят. Оба, - добавил Найл, зловеще ухмыляясь.

Зейн опустил очки на кончик носа и презрительно посмотрел на Найла.

- Привычная говнистоть, говоришь? Кажется, это не я орал, как резаная свинья, когда трахался с какой-то случайной девицей на День Святого Патрика. О, да, детка, да-да, оох, давай, еще, да, дееееткааа! Клаааасс!

- Эй, я джентельмен! – возмущенно пискнул Найл, перекрикивая хохот Гарри. – А не какой-то там актер из дешевого порно.

Несмотря на показное недовольство, Найл улыбался: он был счастлив видеть Зейна таким расслабленным. Найл не помнил, чтобы Зейн шутил с того момента, как они начали ссориться с Лиамом неделю назад. Шутить, в общем-то, было не над чем, и Найл в который раз оценил умение Лиама разгонять черные тучи, время от времени сгущающиеся над Зейном.

- Как дела у Ли? – спросил Гарри, перегибаясь через Найла.

Зейн откинулся на сиденье, складывая руки на груди.

- Дуется, потому что ему все еще запрещено смотреть телек. И использовать мобильный. И ноутбук тоже.

- Бедный Лиам, - хихикнул Гарри, - полностью изолирован от мира. Я очень удивлен, что ты здесь, вместо того, чтобы приставать к нему с супом и поцелуями. Из тебя вышла неплохая жена, Зейн, я очень удивлен.

Найл ухмыльнулся и ответил за друга:

- Лиам пригрозил ему, что уйдет спать на диван, если… Хм, как там было? Ах да: "Хватит смотреть, как я сплю: ты ведешь себя, как какой-то маньяк-извращенец. Я не собираюсь умирать во сне посреди ночи, Зейн! А теперь сходи и посмотри игру Лу, и, когда вернешься, расскажешь мне все. В подробностях". Лиам классный.

Гарри приобнял Найла за плечи.

- Я не могу поверить, что ты повторил это слово в слово. Если кто и классный, то это ты, Найл.

Найл умиленно прижал руки к груди.

- Думаешь?

- Конечно! Это тебе следовало ухаживать за Лиамом, а не этому мистеру Ворчливая Задница.

Зейн фыркнул и не стал отвечать на поддразнивания Гарри. Вместо этого он спросил:

- А Коуэлл сейчас с Луи? Это будет чертовски сложная игра. Энди неплохо сыграл против Федерера.

Пока Гарри и Зейн обсуждали игру, которую выиграл Маррей (что и позволило ему играть с Луи на следующем этапе турнира), Найл краем глаза наблюдал за ними. Он знал о том, что происходит между Луи и Гарри, хотя и не мог понять их странные отношения: они то срались друг с другом на ровном месте, то бросали друг на друга тоскливые взгляды. Еще Найл был уверен, что Зейн, да и Лиам тоже, вероятно, знали о влюбленности Гарри – бывшей влюбленности? – в Лиама. Но сейчас Гарри и Зейн общались нормально, как хорошие друзья, и Зейн не был таким угрюмым, как в тот раз, в пабе.

Найл нахмурился и покачал головой: не было никакого смысла думать о таких вещах, потому что все и так было ужасно запутанно. Найл отчаянно хотел, чтобы его друзья были простыми и понятными, но приходилось общаться с этими идиотами, что окружали его в данный момент. Он был счастлив, что Лиам и Зейн решили все свои проблемы.

Найл подумал о Луи, который сейчас, несомненно, был одним сплошным клубком нервов. Он никогда не проходил так далеко в австралийском кубке, и, если он сможет выиграть у Маррея, а потом у Джоковича…

- Надеюсь, Лу не попытается утопиться в туалете[2], - пробормотал Найл.

- Эй, ребята, прекратите, давайте надеяться на лучшее! – беспечно заявил Зейн.

Гарри и Найл в неверии уставились на него.

Зейн снял очки, водрузил их на голову и закатил глаза.

- Лиам заставил меня пообещать, что я скажу это самым счастливым голосом, на который способен. Луи уже, наверное, на пути в аэропорт.

Гарри тихо засмеялся.

- На секунду я подумал, что ты выжил из ума.

- Смейся-смейся, Стайлс, - пробурчал Зейн и показал Гарри средний палец. Гарри в ответ кинул в него непонятно откуда взявшимся теннисным мячиком, и это послужило началом войны. Найл сидел между ними и считал себя слишком взрослым, чтобы присоединяться ко всему этому дерьму, что они устроили.

Из динамиков донесся голос: комментатор вызывал игроков на поле.

Пора было начинать игру.