Послесловие два года спустя

Дуба-Юрт сегодня — все те же руины, затянутые те­пличной пленкой. Под нею живет часть людей, вернув­шихся из Чири-Юрта. Другая, большая, так и осталась наверху — в поселке бывшего цементного завода.

История Чири-Юрта, поневоле приютившего Дуба-Юрт, — типичная в нынешней Чечне. Ее последствия — чем дальше, тем существеннее. Бродя из одного военно­го месяца в другой по чеченским селам и городкам, я

встречала все больше людей, которые, как и чири-юр-товские беженцы, подчиняются лишь одному закону: биологическому закону выживания. Война прошлась не только по чеченской земле — она выскоблила души лю­дей. Прогнав сотни тысяч прочь из домов, в лагеря, в поле, вообще неизвестно куда, — она заставила их при­нять новые законы жизни — лагерные. Убийственная ра­зобщенность — при кажущейся сплоченности. Стукаче-ство на каждом шагу. С единственной целью: я должен выжить, неважно, что сгинут другие. Народ может зака­зывать по себе тризну, когда это становится очевидным.

МАХКЕТИНСКИЙ КОНЦЛАГЕРЬ С КОММЕРЧЕСКИМ УКЛОНОМ

Мне принесли коллективное письмо 90 семей, прожива­ющих в нескольких селениях Веденского района — Махке-ты, Товзени, Селъментаузен, Хоттуни. Несколько сотен человек умоляли содействовать их скорейшему перевозу за пределы Чечни. Причины: постоянный голод, нестерпимый холод, отсутствие врачей, какой-либо связи с миром. И осо­бой статьей — жестокие карательные акции, совершае­мые военнослужащими, расквартированными на окраине селения Хоттуни. Факты казались фантастичными. Ко­мандировка началась 18 февраля 2001 года.

Десятки жутких рассказов, измученные лица людей, ис­пытавших на себе пытки и изощренные измывательства военных, когда от ужаса того, что тебе надо записывать, останавливается рука, фиксирующая все в блокноте... И вдруг — те же самые рассказы, но только уже с тобой. Ожившие картинки в доказательство услышанного. И это уже тебе орут: «Стоять.' Вперед!» И фээсбэшник в сопли­вом возрасте старшего лейтенанта уже тебе — а не тво­ему недавнему рассказчику, — улыбаясь гадливым ртом своих профессиональных предков из 37-го года, шепчет: «Боевич-ка... Ты пришла от Басаева... Расстрелять тебя мало... Слишком много моргаешь, значит, врешь...»