Зона патриотизма

- В своей книжке вы говорите про бандитскую словесную волну. Мы в ней уже утонули?

- Зачем так мрачно? Мы на плаву. И с нами – отморозок, наезд, крыша, стрелка, кинуть... Особенно впечатляет «карьерный взлет» еще одного подобного слова: в заявлении МИДа встретилось выражение «акт террористического беспредела». Легко и просто слово «беспредел» преодолело лагерные границы и вошло в официальный язык.

Давайте посмотрим на эти слова без предвзятости. Бальзам на сердце ура-патриота: среди них почти нет заимствований. Разве только – киллер и рэкет. Удивительно, но среди этой лексики очень мало слов, пришедших из традиционной блатной фени, разве что кинуть и лох.

Русский мат: мы теряем его...

- Но в своей книжке вы пишете еще про одно наше «национальное достояние – русский мат».

- Да. Случилось страшное: мы его теряем.

- Как?! Брань звучит на всех углах, присутствует в книжках, на экранах...

- В том-то и мысль: исчезают культурные запреты на употребление бранных слов, а без запретов, как это ни парадоксально, нет и мата. Из-за частоты употребления стирается непристойность.

- И что со всем этим делать?

- Речь не об абсолютном и тотальном запрете, а о системе культурных правил. Они просты и еще совсем недавно соблюдались в городской образованной среде:

Взрослые не используют мат при детях, а дети при взрослых.

Мужчины не бранятся при женщинах, а женщины при мужчинах.

Нельзя материться в публичных местах и в официальной обстановке.

Мат недопустим в книгах, фильмах, на сцене.

Исключения, конечно, всегда бывали, но они воспринимались именно как исключения, т. е. нарушения нормального общественного поведения.