Том Харрингтон, Дениза Квон

Подобно Нарциссу, восхищавшемуся своей собственной красотой, человек с тоской гля­дит в нечто вроде интеллектуального увели­чительного стекла и отходит со словами "Да, ты действительно самый разумный из них всех'" Наш мозг в 10 биллионов раз менее эффективен энергетически, чем теоретически он мог бы быть, и его клетки реагируют в ты­сячи раз медленнее, чем ячейки цифрового ком­пьютера, и тем не менее он продолжает нахо­диться под нарциссическим впечатлением от своей собственной работы, обычно относя все недостатки на счет своей огромной сложнос­ти В 1968 году мозг Джона Кемени, заметив_г что между ним самим и машиной нет суще ственной разницы, сделал утверждение, пока­завшееся в то время здравым "Даже на базе транзисторов конструктивные трудности едва ли позволят сделать⁴ машину более, чем из мил­лиона частей Так что мы можем свободно сказать, что человеческий мозг надолго оста­нется примерно в 10000 раз более сложным, чем самые сложные машины "

С тех пор компьютеры развились неверо­ятно Но мозг по генетическим причинам зас­трял на обочине интеллектуальной дороги, по­скольку он мутирует медленно К счастью, наши когнитивные способности не застряли вместе с ним Каждый день мы встраиваем в компьюте­ры новые мутации, и, навязывая им наше соб­ственное направление естественного отбора, раз­виваем "мыслительную" силу человека

Как может компьютер практически конку­рировать с нами? Лучше сначала спросить, а смог бы компьютер хранить и обрабатывать то количество информации, какое мы сами вос­принимаем Насколько это много? Информа­цию, воспринимаемую нами за одно мгнове­ние текущей зрительной сцены, можно оце­нить, исходя из интенсивности, с которой этот мир стимулирует каждую из ваших 250,000,000 палочек и колбочек При наличии 100 возмож­ных уровней интенсивности стимуляции каж­дой из них мы получим достаточно верное повторение воспринимаемого мира, так что для каждой колбочки или палочки нам пришлось бы записать по две цифры Это составило бы 2x250,000,000 единиц информации — те сред­няя ванная комната, заполненная перфокар­тами Обновляя стимульную зрительную сце­ну 100 раз в секунду на протяжении ста лет жизни, мы бы оказались затопленными в та­ком количестве зрительной информации, ка­кого хватило бы, чтобы заполнить перфокар­тами куб с ребром в 34 километра Компью­терная память такого объема оказалась бы без-

надежной, как это случилось в 1968 году, но тусклый свет надежды идет к нам из 1926 года, когда Эмануэль Голдберг смог записать на мик­рофильме буквы величиной в один микрон, такая плотность означает, что на большой по­чтовой марке можно расположить 50 Библий При такой записи информацию наш столет­ний опыт зрительного восприятия уместился бы в кубе из марок с ребром в 20 метров Объемные голограммы имеют более легкий до­ступ и гораздо большую плотность Но если бы мы могли хранить информацию так, как это делает природа, jam зрительный опыт за 100 лет смог бы уместиться в кубике с ребром в 1мм — с булавочную головку Генетическая информация, необходимая для воссоздания лю­бого человека, живущего в Соединенных Шта­тах, и хранимая в виде 4-битового РНК-кода уместилась бы в слое над одним ногтем

В таком случае хранение информации, пре­вышающей по объему все, что когда-либо мог собрать мозг, кажется легким, но как быть с обработкой, воспроизведением и передачей? Такие компоненты, как макромолекулярные транзисторы и оптические компьютеры на трансфазерах и технология производства оп­тики с сопряжением фазы скоро превзойдут все, что имеется сегодня Компьютеры будут более плотными, и в них, возможно, не будет проводов, а только световые лучи, которые могут проходить друг сквозь друга И они бу­дут способны обрабатывать целые поля опти­ческой информации и мгновенно формировать с ней ассоциации, избегая в некотором смыс­ле необходимости в интерактивных соедини­телях, имеющихся в мозге Такие компьютеры легко превзойдут мозг

Как насчет передачи информации? Новые оптические зеркала с сопряжением фазы по­зволят нам посылать трехмерные набитые ин­формацией голограммы по отдельным стеклян­ным волокнам Физики говорят, что по одно­му стеклянному волокну теоретически возмож­но транслировать продолжительный зрительный входной сигнал от примерно 10000 абонентов

Видимо, в неполноценности мозга нет со­мнений Даже по сравнению с существующи­ми машинами он по многим параметрам выг­лядит, как игрушка Нам только нужно поболь­ше людей (и компьютеров), чтобы писать гиб­кие и тщательно разработанные программы, или сделать специальные компьютеры, кото­рые сами были бы своей программой

Поэтому спросим, а хорошо ли умеет мозг думать? Если мы нарисуем длинную ось, от­меряющую сложность мышления, то похоже, что мы все-таки сможем поместить себя на ней хоть на бит повыше абака Может ли абак мыслить? Наверно, нам лучше думать, что да

Этот спор далек от завершения, и некоторые, видимо, находят опреде­ленную ценность в его философской глубине. Однако, для меня этот спор не разрешен (на самом деле, он, вероятно, неразрешим!). Кроме того, оба лагеря ужесточили свои позиции и выдвигают скорее аргументы веры, чем разума. Для такой книги, как эта, его важность двояка: во-первых, он заставляет читателя глубоко задуматься о том "человеческом", что зак­лючено в человеческом познании. Во-вторых, в связи с этим спором вста­ет вопрос, до какого предела ИИ может имитировать человеческий интел­лект. Страсти, разгоревшиеся вокруг "теста Тюринга" и "китайской ком­наты" у обеих сторон, отражают сильную заинтересованность современ­ных философов и специалистов по ИИ в отношении электронного джина, выпущенного из бутылки.