Религия и танец. Роль танца в средневековых празднествах и зрелищах

Тема 3

Танцевальная культура средних веков

Религия и танец. Роль танца в средневековых празднествах и зрелищах. Праздник шутов. Шабаш. Пляска Смерти. Особенности развития танцевального искусства в период средневековья.

Религия и танец. Роль танца в средневековых празднествах и зрелищах.

Роль эпохи средневековья в развитии танца и танцевальной музыки довольно неоднозначна. С одной стороны, в Европе и на Руси христианская мораль не признавала танца — христианство видело в них форму выражения низменных сторон человеческой натуры, «бесовское наваждение», «дьявольское занятие, присущее только демонам и ведьмам». Средневековая идеология исходила из представлений о бренности жизни, о тщете помыслов и дел человека. Господство церкви означало запрет светских забав и зрелищ, в их числе пляски.

Проповедь презрения к земным радостям, среди которых человек не должен забывать о потусторонней жизни, отразилась в теме плясок смерти. Поэзия, живопись и театр средневековья обращались к этой теме, выдавая страх перед концом, говоря, что все люди равны перед лицом смерти. Идею смерти, заставляющей плясать и знатных, и простолюдинов, превращение танца в символ бренности человеческого бытия, начиная с XIII века, отразили стихи, гравюры, фрески в соборах и на кладбищах.

С другой стороны, танец, несмотря на запреты и гонения, продолжал жить как в народе, так и в аристократических кругах; он бытовал повсюду в формах национального фольклора, проникал и в саму церковь. Чтобы не нанести вред развивающемуся христианству, духовенство смотрело снисходительно на остатки языческих обрядностей, и даже покровительствовала пляскам, исполняемым по разным бытовым случаям (в честь зарождения весны, по окончании жатвы, танец в Иванов день и т. п.).

Танец в Иванов день (в честь Иоанна Крестителя) был пережитком глубокой старины и повторением языческого «Танца огня». Обычай празднования Иванова дня пользовался популярностью почти у всех европейских народов. Народные сказания утверждают, что танец у костра в этот день на целый год избавляет от всяких болезней, освобождают от чертовских чар и дьявольского наваждения. Характер танцев носил самый безобидный характер. Водили сомкнутые и разомкнутые хороводы.

Учитывая любовь народа к зрелищам, средневековая церковь с XI века начала вводить в молебствия картинные процессии, даже церемониальные танцы, исполняемые церковным хором. Они отличались благочестием, степенностью, порой представляя собой только жесты, смену позы, шаги. Женщины находились отдельно от мужчин, не участвуя в действах.

Накануне больших праздников народ собирался по ночам перед дверями храмов, где ожидал богослужения. Люди развлекались пением и плясками. Скромность, степенность, благочестие отодвигалось здесь на второй план. Мужчины и женщины танцевали вместе, и танцы приобретали черты любовных свиданий и игр. С целью отвлечения народа от безумных, «развратных» плясок, которые искажали основы христианства духовенство само начало с ХIII столетия устраивать для народа зрелища в храмах. Давались целые спектакли в форме мистерий с сюжетами из Библии. Постепенно мистерии отступили от религиозного характера и стали чисто светским зрелищем. Особенной торжественностью отличалось католическое празднество Тела Господня в разных городах Франции, где бесконечно двигалось шествие духовенства и горожан, объединенных в разные процессии. Это шествие было похоже на маскарад, в котором танцы играли не последнюю роль.

Праздник шутов

Интересное явление представлял собой праздник шутов (Франция), который был создан самим духовенством и совершенно не соответствовал духу христианской религии. Праздник этот был детищем эпохи средневековья и вполне подходил к темным нравам и грубым верованиям того времени. Празднику шутов придавали символическое значение, т. е. через символы человек должен выразить свое животное начало, показать свою духовную нищету и ничтожество.

В Соборе Парижской Богоматери праздник происходил в конце декабря и длился в течение нескольких дней и ночей. Духовенство избирало старшего шута из своего окружения, которого посвящали в сан епископа или папы. Его наряжали, водили по улицам, подходили к нему процессией. С его благословления начиналось пьянство, песни и пляски. Священнослужители одевались в костюмы клоунов, женщин, они прыгали в уродливых масках или с вымазанным сажей лицом. В храмах ели колбасу прямо на алтарях, играли в кости, танцевали с полуобнаженными женщинами. В кадила вместо ладана сыпали всякую дрянь, распространяя зловоние. По окончании «обедни» вся эта полупьяная толпа духовных лиц смыкалась в хороводы, прыгала, плясала в храме. Некоторые раздевались донага, вымазывались грязью и выбегали на улицу с криками и непотребными песнями. Запрещен праздник шутов был духовным Собором в 1552 году.

Шабаш

Запреты духовенства и пытки инквизиции не могли остановить веры народа в чёрную магию и в силу колдовства. Чувство таинственного жило в народе, и проявление этого мистицизма резко выразилось в странном и диком танце «шабаше». Облеченные диким суеверием, люди создавали целый ряд возбуждающих ужас оргий, во время которых неистовствали пляшущие в адском экстазе ведьмы, демоны, чёрты, собиравшиеся на разных горных вершинах по всей Европе. Согласно народным сказаниям, привидения, колдуны и ведьмы имели лично присвоенные или отдельные танцы. Собравшаяся нечисть обсуждала, какое зло причинить людям и домашним животным. Тут же происходил пир нечистой силы, а затем начинался общий пляс. С первым утренним криком петуха все эти фантастические существа исчезали.

Все эти пляски ведьм для истории хореографии представляют интерес, как доказательство сложившегося в представлении народов понятия, что любимым развлечением злых духов был бесформенный, разнузданный танец.

Танец «шабаша» впоследствии исполнялся, инсценировался для глумления народа над установлениями ненавистной церкви. Эта была грубая насмешка над лживой обрядностью священников.

Пляска смерти

Смерть и танец! Смерть – вечный покой, прекращение движений всех органов, приносящая всюду скорбь и горе. А рядом с ней танец, как яркое выражение подвижности и веселья в жизни человека.

В первые времена христианства смерть не могла быть представлена в устрашающем образе, она была как бы входной дверь в царство вечного блаженства, где жизнь только начинается. Затем для поддержания духовного трепета перед смертью духовенство начало действовать на народ, используя пугающие образы и изображения. Эти изображения встречаются по всей Европе в живописи, храмах, на кладбищах. Фигура смерти то в виде грязного старца в лохмотьях, то в виде мрачной тени со взбитыми на голове волосами, но чаще в виде сильно истощенного человека (скелета) приглашает к пляске лиц разных сословий. Смерть с самыми изысканными манерами ловкого кавалера вызывает их на дуэт, имевший такой игривый характер, словно они идут на весёлый при, а не в гроб. Смерть уравнивает человечество, смертны все, независимо от сословий, пола и возраста.

Танец смерти не был исключительно фантазией живописи, а составлял также часть публично разыгрываемых зрелищ. В XIII и ХIV вв в большом ходу были мимические представления с немыми диалогами, нередко разыгрываемыми под музыку. Они исполнялись во время праздников, роли были без слов, а действующие двигались в такт музыке. Несмотря на трагический вид события, танец имел игривый характер, смерть подпрыгивала, призывая к веселью.

Пляска св. Витта

В середине XIVв. во всей Европе свирепствовала чума. В то время как «чёрная смерть», считавшаяся карой Божией, беспощадно расправлялась с людьми, у суеверного народа проявилась болезнь, известная под названием «плясового бешенства». По всей Германии, а затем и Франции, народные массы переходили из города в город, судорожно кривляясь и прыгая. Люди вертелись в неистовой пляске до тех пор, пока не падали с пеной у рта. Они часто падали, бились головой о стены, бросались в воду, пытаясь изгнать из себя дьявола. Эта пляска действовала так заразительно, что к пляшущим присоединялись новые толпы. Впоследствии, с 1418г эти кривляния получили название «пляска св. Витта», потому что больных направляли в Страсбург в часовню св. Витта, где духовенство своими молитвами и заклинаниями старалось избавить их от заразы.

Пляска св. Витта объясняется как результат появления чумы. Фанатики полагали, что могут избавиться от наваждения дьявола только самоочищением в форме бешеной пляски. Вообще, внешнее веселье во время народного горя было характерной чертой в истории средневековья.

Плясовое бешенство нашло себе отклик в Италии, где оно было известно под названием «тарантизма». Болезнь эта появилась в Апулии и быстро распространилась по всей Италии. Есть предположения, что болезнь возникла от укуса тарантула, ядовитого вида пауков, встречающегося в Апулии. Укушенные тарантулом впадали в мрачное состояние и как будто лишались рассудка. При первых звуках любимой мелодии больные быстро и радостно вскакивали и плясали без устали, пока не падали от истощения. Другие же больные всё время рыдали, мучимые страшной тоской. Во время припадков прыгали скакали, уверяя, что они на небе слышат голоса и пение гимнов.

Некоторые исследователи считают, что известный итальянский танец тарантелла произошел от описанной болезни. Но этот факт не доказан, поскольку характер национальный танцев не зависит от внешних временных причин, а от темперамента самого народа.