Он тогда работал кинооператором на Дзержинском телевидении

Помню, мы собрались вечером в студии и… набрались. Решили меня записать с моими песнями под гитару. Потом, когда просмотрели, поняли, что мы очень здорово сегодня со-о-обрались.

Потом друг Сергей оказался вдруг во Дворце пионеров, там у него была отличная аппаратура, где он начал аранжировать мои песни и записывать их на диски и кассеты.

После смерти моей любимой тещи мы с Надей решили провести лето в ее опустевшей квартире и поработать по детским пионерским лагерям с моей детской программой. (Фото. Кейраны)

В этот период мы теснее сдружились с Сережей и его женой «Надежей».

Ездили вместе работать на пароходе с концертно-танцевальной программой по Волге, и отдыхали вместе. После каждого концерта в пионерских лагерях, мы с Серегой ставили машины на стоянку и шли в пивные летние кафе. Я никогда так много не пил в жизни пива, как в то жаркое лето. В результате чего, надорвал поджелудочную железу. Мы даже проверялись в военном госпитале, на бартер, все – и я, и Серега, и Надя. Мы им концерт, посвященный началу войны, а они нас обследовали полностью, как «ветеранов войны». У меня тогда уже оказался целый букет болезней.

Должен отметить, что и здесь в Подмосковье я лечусь по «бартеру».

Наверно, и умру по бартеру. Как? Потом придумаю.

Что-то не то…И не о том… О дружбе надо писать и по душевнее. Дух выходит с каждым днем, устаю, ничего не хочется, понимаю, что годы, дни безвозмездно уходят, пытаешься их догнать, а наверно уже и не надо, запыхаешься только.

Принял допинг, силы появились. Надолго ли?

Продолжить говорить о болезнях что ли?

Начнем с головы. Этот… как его… забыл… а! Склероз. Раз…Что-то с глазами, какая-то миапия… Зубы – вставные, с протезом. Парадантоз… Ниже …перешли на сердце. Ишемическая болезнь сердца. Ниже – хронический панкреатит. Дальше – желчного пузыря совсем нет. Желудок имеется, даже большой, но дружит с гастритом и изжогой. Печень жирная. Кое-что пропустим, опустимся ниже. Коленки страдают артритом, артрозом. Венозная болезнь ног. Самый низ – подагра и грибок на больших ногтях. А так, в общем, – гипертоник 2 степени, имею ожирение 2 степени и в связи с ним, говорят, может развиться сахарный диабет тоже второй степени. Ну, и конечно, хронический пьяница, степени не знаю и нормы тоже, из-за чего печень разбухает периодически. Рука правая хандрит. Душа болит. Мозги не думают. Не пишется…

Вот такая икебана.

Шукшинские дни на Алтае

Летом 2012 года в июле я наконец-то побывал на родине «моего» Шукшина.

Я давно стремился в Сростки на «Шукшинские чтения», которые ежегодно проходят на Алтае в день рождения Василия Макаровича. Мне и Лидия Николаевна Федоссева-Шукшина не раз обещала включить меня в список московской делегации, но она постоянно забывала про меня и сама редко ездила туда. Я уже разуверился, как на съемках фильма «Дело следователя Никитина» мой партнер по фильму молодой актер Дима Янышевский, который замечательно сыграл одну из главных ролей в этом фильме, спросил меня:

-- А Вы бывали в Сростках?

--Нет, к сожалению.

-- Я же смотрел Ваш спектакль «Шукшинские чудики» в театре на Перовской. Хотите съездить?

--Конечно. А Вы как это сделаете?

--Я родом из Бийска, там моя мама живет. Я каждый год езжу на родину, вот вместе и поедем. У меня моя подруга служит начальником Управления культуры Бийска, я свяжусь с ней, думаю, все будет «о,кей».

--Буду признателен.

Да, мной заинтересовались, пригласили, оплатили мои выступления в Бийске и Сростках, и проезд, вернее, пролет туда-обратно А жил я у Димы в трехкомнатной квартире, которая стояла на ремонте двумя этажами выше, а одна комната была отдана мне. Было просто замечательно во всех отношениях. Мама его Людмила Михайловна чудная гостеприимная женщина. Бабушка 90летняя в полном здравии и уме. Света, димина жена и их доченька Варенька, стали для меня родными людьми, не говоря уже о самом Дмитрии, которого я воспринимаю как своего сына.

В то лето выдалась жара на Алтае. Говорят, это у них каждый год. В день прилета у меня состоялось мое выступление в Бийске на Шукшинских чтениях на открытой площадке. Наутро я сел в рейсовый автобус и отправился в Сростки, где в 11 часов открывалась выставка в Музее В.Шукшина. Познакомился с Лидией Александровной Чудновой, директором музея, да и с другими участниками и хозяевами фестиваля. Днем открылся перед музеем фестиваль самодеятельных театров и чтецов «Театральная околица», где я выступил как приглашенный профессиональный актер из Москвы. Мое выступление состоялось лишь к вечеру, так как меня срочно вызвали на гору Пикет на репетицию, где на следующий день должно быть самое главное действо, завершающее весь Всероссийский фестиваль «Шукшинские дни на Алтае».

Мне вручала диплом за художественное воплощение произведений Шукшина и преданность писателю сама Ольга Васильевна Шукшина, младшая дочь Макарыча. Я искупался в Катуни, помылся в русской бане, в которой тоже мылся когда-то Шукшин. Душа моя пела и летала над Сростками.

Два дня я потом провел в Бийске. Ели раков, пили медовуху, ездили в Белокуриху. Развлекались и любовались природой Алтая. Не получилось съездить в Горный Алтай. С транспортом не договорились. Но в следующее лето – непременно. Была и ложка дегтя в бочке алтайского меда… Но эту «ложку» не хочу даже вставлять в свою книжку.