Песни вопросов и ответов, или песни-диалоги

 

Нить жемчужная была прекрасна…

Мужество найдет ли сердце у меня

Проводить корабль,

С которым ты уедешь,

Много, много весел закрепив на нем…

 

 

Много весел закрепив, когда вдруг скроюсь

Я за островами, там, в дали морской,

Верно, не увижу

Рукавов любимой,

Что махать мне будет и кричать: “Постой!

 

 

Постоянно под дождем,

Моросящим в октябре,

Вымокший насквозь,

Может, ты в пути сейчас?

Может, ты нашел приют?

 

 

Если б в октябре

Моросил все время

Мелкий дождь,

Среди чьих чужих и дальних сел

Я бы смог найти себе приют?

 

 

Расставаться с рукавом твоим

Белотканым

Очень трудно мне.

Ах, в Арацу, на песчаном берегу

Я с тобой останусь на ночлег…

 

 

До Арацу

Проводила я тебя,

Что уходишь от меня в далекий путь,

Где подушкой служит странникам трава,

Но и этого, любимый, мало мне…

 

 

Я в Арацу, морю

Жертвы принося,

Обращусь с молитвою к богам.

Возвращайся поскорей домой,

Не меняясь, все таким же, как и был!

 

 

Рано утром, рано утром каждый раз

Буду выходить и все смотреть туда,

Где Цукуси — милая страна,

И лишь в голос буду громко плакать,

Безнадежно тяжко будет мне…

 

 

Провожу все дни,

Бродя по дальним берегам

В Кику, в стороне Тоёкуни,

А когда заходит солнце в небесах,

О тебе, любимой, думаю с тоской!

 

 

Ox, высок, высок

Высокий берег в Кику,

В этой стороне Тоёкуни.

Ночь, когда я жду тебя всем сердцем,

 

КНИГА ТРИНАДЦАТАЯ

 

 

РАЗНЫЕ ПЕСНИ

Из старинных собраний песен

 

Скрыто все зимой…

А когда придет весна,

Рано поутру —

Ляжет белая роса,

А по вечерам —

Всюду стелется туман,

И в тени густых ветвей

На горе Косэяма

Соловей поет!

 

 

Горы Миморо,

Горы, что с древнейших пор

Охраняет сам народ!

У подножья этих гор

Асиби- цветы цветут,

На вершинах этих гор

Цубаки- цветы цветут.

Очень хороши собой

Эти горы Миморо,

Даже плачущих детей

Утешает их краса!

 

 

Когда мелкий дождь идет,

Моросящий в сентябре

С дальних облачных небес,

Где царит гремящий бог,

Гуси дикие еще

Не кричат средь облаков.

Но у Каминаби гор

Возле насыпи пруда,

Где священные поля

За оградою лежат,

Где стоножка, чтоб хранить

Поле чистое богов,

Средь разросшейся листвы

Дерева святого цуки

Лист осенний —

Алый лист —

Виден в зелени ветвей.

И запястий бубенцы

На протянутых руках

К алой, рдеющей листве

В тишине слегка звенят…

Пусть я слабая жена,

Но к себе я притяну

Эти ветви и сорву

И с собою унесу

Кленов алую листву

На венок тебе, мой друг.

 

Каэси-ута

 

Одной мне грустно было любоваться

Осенних кленов алою листвой,

И со священных склонов Каминаби

Ее я сорвала —

Любуйся, милый мой!

 

 

У реки Хацусэ здесь,

Запертой средь гор глухих,

Где на глади вод видна

Даже тень небесных туч,

Потому ль что бухты нет,

Не причалят корабли,

Потому ль что брега нет,

Не рыбачат рыбаки.

Что же, хорошо и так,

Пусть не будет бухты здесь!

Что же, хорошо и так,

Пусть не будет берегов!

Все равно плыви сюда,

Оставляя позади

Волны дальние морей,

Челн плывущий рыбака!

 

Каэси-ута

 

Рябь на волнах —

И бежит белопенная струя

На реке Хацусэ вдаль.

И какая грусть,

Что нет берегов, куда приплыть!

 

 

Здесь, на склонах Миморо

В Каминаби,

Говорят

Со времен еще богов,

Говорят из века в век

О мириадах из мириад

Множестве богов,

Что спускались здесь с небес,

О дарах, что им несли

В нашей славной стороне,

Где колосья счастья есть,

Где поля из тростника.

Ах, на склонах Миморо

Лишь появится весна,

Дымка легкая встает,

А лишь осень настает,

В алом блеске вся листва…

В Каминаби

У вершин

Миморо,

Где люди чтят

Божество священных гор,

Опоясанных кругом

Быстрой Асука- рекой,

Бег стремительный воды

Не дает расти траве

На скалистых берегах.

Так пускай до той поры,

До тех пор, пока кругом

Дикий мох не зацветет

У подножья горных скал,

Пусть спокойно буду я

Каждой ночью проходить

Путь среди священных гор.

Научи, чтоб было так,

В сновидении открой

Ты — мой бог, кого я чту

И кому я в дар принес

Мой заветный

Бранный меч!

 

 

3228–3229

Каэси-ута

 

В Каминаби,

Там, где горы Миморо,

Криптомерия священная стоит,

И пока на ней не станет мох цвести,

Не пройдет вовек моя любовь!

 

 

Взор восхищают дивные венки

Из хикагэ — небесного плюща,

Надетые — на головы жрецов,

Что на алтарь несут дары богам

И славят, поднося священное вино…

 

 

С даром для богов — нуса.

Мы из Нара держим путь,

Мидзутадэ — камыши

Пышным колосом цветут…

Прибываем в Ходзуми

И заставу Сакатэ,

Где расставлены силки

Для поимки мелких птиц,

Мы минуем,

И затем

В Каминаби

Среди гор,

Где стремительно бежит

Вниз со скал

Поток воды,

Утром, службу во дворце

Завершив,

Вступаем мы

В Ёсину,

Глядим кругом

И, любуясь, как туда

Наш въезжает государь,

Вспоминаем старину…

 

Каэси-ута

 

Пусть сменяются, идут

И уходят навсегда

Месяцы и дни.

Вечно будет пpoцвeтaть меж горами Миморо

Место отдыха царей.

 

 

В руки я возьму топор

И в Ниу, на той горе,

Где святые хиноки,

Дерево срублю,

Смастерю себе ладью,

Весла закреплю,

Отплыву от берегов,

Цепь миную островов

И глядеть не нагляжусь

На гремящий водопад

В дивной Ёсину- стране,

На летящую с высот

Белопенную волну!

 

Каэси-ута

 

В дивной Ёсину- стране,

Где грохочет водопад,

Вниз несется с высоты белопенная волна.

Как хотел бы показать

Белопенную волну

Милой, что в столице ждет возвращенья моего!

 

 

Мирно правящий страной

Наш великий государь,

Ты, что озаряешь высь,

Солнца лучезарный сын!

В той стране, что правишь ты,

Где подносят в дар богам

Плод земли — святую дань,

В славной стороне Исэ,

Грозной ветрами богов,

Коль на горы посмотреть —

Величавы, высоки.

Коль на реки посмотреть —

И прозрачны и чисты.

Всюду бухты раскидав,

Море широко лежит,

Острова, что видит взор,

Славятся своей красой.

Как прекрасна та страна!

Не сказать,

Как люди чтят

Возле гор

В Яманобэ

На равнине, что зовут

Исинохара,

Величавый твой дворец,

Где указывают день

Полевых работ.

Словно солнце поутру,

Так хорош собой дворец.

Словно солнце ввечеру,

Так великолепен он!

Как весенняя гора,

Он сверкает и блестит,

Как цвета осенних гор,

Взор ласкает красотой!

И придворные твои —

Сто почтеннейших вельмож —

Молят, пусть стоит он здесь

Много, много тысяч лет,

Вместе с солнцем и луной

Вместе с небом и землей!

 

Каэси-ута

 

В стороне Яманобэ

Всюду в Исиномии

Горы застланы парчой,

Что природою самой

Выткана на них!

 

 

В дивной зелени листвы

Горы Нара перейдя,

Здесь, в Ямато- стороне,

Что увидели с небес

Боги много лет назад,

И долину Цуцуки,

Что в стране Ямасиро,

Переправу на реке

Удзи,—

Где известен род

Близостью своей к богам

И вершит обряд святой

Взмахиваньем тихая,—

И долину Агонэ

В местности Такиноя,

Чтобы мог я проходить

Много, много тысяч лет,

Чтобы тысячи веков

Мог благополучно я,

Даже дня не упустив,

Проходить весь этот путь.

Приношу священный дар

Я богам, живущим здесь

В рощах, что святыми чтут

В Ивата, в Ямасина,

И готовлюсь перейти

Гору я Заставу Встреч.

 

Из неизвестной книги

 

В дивной зелени листвы

Горы Нара миновав,

Воды Удзи перейдя,

Где военный славный род,

У горы Застава Встреч,—

Встречи с девой молодой,—

Драгоценные дары —

Ветви сосен,

Пряжу я

Подношу богам с мольбой.

И, кружа по берегам,

Где волна с морских долин

Набегает на песок

В Оми — дальней стороне,

Чтобы встретить в тишине

Деву милую мою,

Я совсем один пришел.

И хочу увидеть я

Очи девы дорогой!

 

Каэси-ута

 

Лишь Заставу Встреч пройдешь

И оглянешься кругом:

Море Оми предо мной,

И как белые цветы, что подносят в дар богам,

Волны в пене поднялись.

 

 

В море, в Оми, на пути

Множество причалов есть,

Множество есть островов,

И на каждом мысе там

Возвышается, стоит

Померанец весь в цвету.

На ветвях его вверху

Всюду виден птичий клей

Посредине, на ветвях,—

Икаруга в плен поймать;

На ветвях его внизу —

Бедную химэ словить.

И, не зная про судьбу

Матери родной,

И не зная про судьбу

Милого отца,

Забавляются, играют

Милые птенцы,

Забавляются, играют

Икаруга и химэ…

 

 

С трепетом приказу вняв

Государя своего,

Ненаглядные

Горы Нара перейдя,

Струи быстрые реки

Идзуми,

Где грузят лес,

Вынув весла,

Переплыл,

Переплыл, любуясь я

На стремительный поток

Переправы Удзи,

Где род всегда известен был

Своей близостью к богам,

Что вершил обряд святой

Взмахиванием тихая.

По дороге в Оми я,

Жертву принеся богам,

Перешел Заставу Встреч.

Если только буду жив,

Карасаки- мыс опять

В Сига, в Садзанами, я

Снова посмотреть вернусь!

На извилинах дорог

Множество извилин я

Миновал,

И каждый раз

Я, горюя, проходил.

И все дальше от меня

Было милое село,

И все выше предо мной

Были горы на пути.

Коль из ножен

Бранный меч

Вынут,

Как же быть тогда?

Вот и горы Как-Же-Быть —

Горы Икаго…

Как же быть,

Что делать мне?

И куда идти теперь? —

Неизвестны мне пути…

 

Каэси-ута

 

Землю, небеса

Лишь молил и горевал:

Если буду жив,

Вновь вернусь я посмотреть

Карасаки- мыс в Сига!

 

 

Там, где сотни пиков гор,

В той стране Мину,

В стороне Такакита,

Там, в Кукури, во дворце

Слышал я, что там живет

Дева статная собой,

Что, к востоку обратись,

Бродит там.

Но на пути

Горы Окисояма,

Горы Минунояма.

Хоть и скажет человек,

Топая ногой:

“Наклонитесь до земли!”

Хоть и скажет человек,

Помогая им рукой:

“Отодвиньтесь к стороне!” —

Сердца нет у этих гор,

Ни у Окисояма,

Ни у Минунояма.

 

 

В этой бухте Нагато —

Длинные ворота —

Длинные, как волокно

Пряжи конопляной,

Той, что девушки кладут

В деревянный чан…

Как затишье поутру,

Набегает там прилив,

Как затишье ввечеру,

Приливают волны там.

И как бурный тот прилив

Набегает все сильней,

И как волны те встают,

Вырастая и шумя,

Так же милую мою

Все сильнее я люблю!

И отсюда видно мне,

Как на дальнем берегу

Каменистом, где всегда

Море плещется в Аго,

Девушки-рыбачки те

Собирают корни трав

Возле берегов

И как машут мне они

Белотканым рукавом.

И сверкают шарфы их,

Шеи нежные обняв,

И слегка — слегка звенит

Жемчуг на запястьях рук.

Верно, так же как и я,

Каждая из них грустит…

 

Каэси-ута

 

Словно в море у Аго

Эти волны, что бегут

К каменистым берегам,

У любви моей к тебе

Нету срока и конца!

 

 

Если бы небесный мост

Был еще длинней,

А высокая гора

Выше поднялась,

Я бы мог тогда пойти

И достать живой воды,

Что хранит на небесах

Божество луны,

И принес бы в дар тебе,

Чтобы юность возвратить.

 

Каэси-ута

 

Не под силу видеть нам,

Как стареешь день за днем

Ты, которого мы чтим

Словно солнце и луну,

Что сияют в небесах!

 

 

Жемчуг, что лежит на дне,

На глубоком дне реки,

Что зовут Нунагава,

Жемчуг, что искал давно

И достал я для тебя,

Жемчуг, что нашел с трудом

И достал я для тебя,

Жалко видеть, как стареешь

Ты — бесценный для меня!