Глава 3. Иван Петрович

Ревизор

«Я пригласил вас, господа, с тем чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор.» Н.В. Гоголь

 

Николай стоял в храме напротив светлого лика Иисуса Христа и исповедовался… Не то что парень был очень набожным, просто это было как то правильно, что ли… Не упырь же он какой. Перед батюшкой, конечно, исповедоваться было нельзя – велик риск надолго сесть, а вот Иисус не сдаст… Только посмотрит с иконы чуть укоризненным и всепрощающим взглядом и отпустит… Все грехи отпустит… В голове внезапно всплыло лицо любимой жены, Машки. Он был сверху, а Машка, закатив глаза, молила: «Да, любименький, Коленька! Только не останавливайся!!! Еще!»

 

Николай два раза моргнул и морок спал… Грех это в доме Божьем о плотских утехах думать… Да разве Машке прикажешь тут к нему не являться? Ей простительно, наверное… И так редко приходит. Николай скомкано закончил исповедь – явившаяся жена все таки выбила его из колеи – поставил свечку за упокой, перекрестился и, по армейски крутанувшись на каблуке, зашагал прочь из храма. Дела еще не закончены… А к Иисусу еще придется прийти не раз.

 

Глава 1. Отрочество.

Николай родился в правильной семье. Отец – военный, матушка – школьная учительница. Воспитывали его в строгости, но с любовью. Потому, парень, хоть и рано научился читать-писать, хорошо учился, но не был «ботаном». Тут уж отец постарался – все свободное время он отдавал сыну. Летом – каждый вечер футбол с дворовыми пацанами, по выходным – рыбалка, грибы-ягоды… Зимой – коньки. Стоит ли говорить, что в армию Николай отправился добровольно. На несчастье матери попал в Чечню. Впрочем, выжил. И даже вернулся не покалеченным. Разве что злым каким то, да и немудрено.

 

Вернулся то Коля домой, да только через месяц, после разговора с отцом, съехал. В общежитие. Устроился на завод, благо руки росли из нужного места, и начал потихоньку обустраивать свой быт. Не, ну конечно пил… Без фанатизма, правда. Пузырек беленькой по выходным – пару раз в месяц, иногда и с батей, который к тому времени вышел на пенсию, забросил физические упражнения, а из старых увлечений осталась, пожалуй, только рыбалка. Ну и беленькая с сыном, когда в гости придет. Заходил Коля всегда с полным пакетом – помидорки-огурчики, лучок, баночка каких-нибудь грибов, буханка белого, пару килограммов пельменей ну и, собственно, водочка. По обыкновению, литр.

 

Увлечения же самого Коли несколько поменялись. Нет, ему нравилось посидеть с батей на рыбалке, либо на родительской кухне попить с ним же водочки под пельмешки и неизменный салатик с помидорками и огурцами, но этим Николай скорее тушил пожар внутри. Пожар разожженный войной. Успокаивал злость, что ли… И так воспитанный с обостренным чувством справедливости Николай порой доводил свой мозг до абсурда и лишь природная выдержка помогала иной раз не сломать хребет какому нибудьхамлу в широких шароварар, либо наоборот, зауженных пидарскихджинсиках, с форсом хамящему бабульке, дедку или матери-одиночке. Коля регулярно посещал зал единоборств, каждый вечер – бассейн, каждое утро – турник во дворе, будто готовился к следующей войне… А потом он встретил Машку.

 

Глава 2. Машка.

- Мария, - протянула Николаю ладонь эта симпатичная светловолосая девица. Коля смутился и крепко пожал ладонь, попутно ругая себя последними словами. Разве так знакомятся с девушками!? Затем пробурчал свое имя и опустил глаза в пол, не в силах взглянуть ей в глаза. А Машка улыбалась. Ей сразу понравился этот здоровяк, что то животное в нем было и, в то же время, правильное. Мужское.

 

Маша закончила педагогический институт год назад и теперь набиралась, так сказать, опыта в работе учителя. Сегодня вот проводила открытый урок о войне, потому и пригласила Николая. Нет, конечно не сама, через Алевтину Михайловну, его матушку, которая до сих пор работала в их школе и, почему то, благосклонно относилась к Машке. Так состоялась их первая с Колей встреча…

 

В начале урока Николай больше смущался, нехотя и односложно отвечал на вопросы школьников, но вскоре все изменилось…

- А убивать страшно? – спросил Николая долговязый восьмиклассник Сергей. И Колю понесло. Глаза вдруг из ярко голубых стали стальными, черты лица погрубели, Николай начал громко рассказывать, рубя слова и периодически активно жестикулируя. Школьники сидели, разинув рты… Звонка никто не услышал. Машу поразила перемена в парне и она тоже слушала во все уши, разинув рот… А когда беседа наконец закончилась, неожиданно, даже для себя, подошла, взяла парня за руку, заглянула в стальные глаза и робко попросила: «Николай, встретьте меня сегодня вечером после школы! Я настаиваю!» Коля разулыбался, глаза вновь стали васильковыми, но слов не было. Он просто кивнул. Конечно встретит!

 

Такое ощущение, что больше они не расставались никогда. Впрочем, Коля почти не спал – подъем в 6, зарядка-турник-душ, в 8 на заводе, в 5 вечера – проходная, потом бассейн, потом школа… Там же Машка, как без нее!? Гуляли они до двух-трех ночи, потом Коля провожал девушку и бежал домой. Глаза горели огнем. Спать определенно не хотелось… В выходные, не считая спортзала, Коля и вовсе принадлежал Машке полностью… Первый месяц даже к родителям ходить забросил, и лишь когда батя позвонил и обиженно пробасил, что забыл, как она на вкус, водочка с пельмешками, Коля покраснел, бросил все дела, собрал дежурный пакет и рванул к родителям. Перед Машкой, конечно, потом долго извинялся, хоть она и не ругалась вовсе…

 

Поженились они спустя полгода. Пышную свадьбу устраивать не стали, но белое платье было – куда ж без него… ЗАГС, потом парк, потом квартира Колиных родителей – шампанское, салаты, бутерброды, водка. Из гостей – родители и близкие друзья, коих, в общем то, практически не было…

 

Квартиру выделили на заводе. Как работника Колю ценили, и бригадир лично ходатайствовал за жилье молодоженам. Кризиса тогда не было, квартиры у завода были, потому через два месяца после свадьбы молодые въехали в собственную крохотную однушку. Они были счастливы…

Продолжение следует…

Северянин

 

Глава 3. Иван Петрович.

Попасть домой к Долотову Ивану Петровичу было делом очень сложным, даже, в общем то, нереальным… Видеонаблюдение по всему периметру трехэтажного особняка, охрана не только на въезде, хотя там, конечно, усиленный пост, но и по всей территории. Передвижения охраны не то, что бы хаотичны, но маршрут постоянно меняется. Даже не так, он три раза в день корректируется старшим смены. А так как старший смены работает лишь два дня в неделю – предугадать маршруты практически невозможно. Возможно все, поправлял себя Николай, но хлопотно.

 

Впрочем, в гости к Ивану Петровичу Николай ехать и не собирался. В гости вон к бате, на водочку с пельмешками… А к Долотову – чисто деловой разговор. Подойдет и офис. Николай вел по городу свою привычную, старенькую, но всегда исправную серую двадцать четвертую «Волгу» неторопливо, но уверенно. Наконец, широкая общественная автостоянка – серое офисное здание, все в стекле и каких то металлических планках… В этом здании и находится офис Долотова.

 

Ресепшн, кажется так они называются, соображал Николай, подходя к длинной стойке, немного похожей на барную. За стойкой приютился компьютерный стол, оснащенный плоским монитором, кофеваркой, папками с бумагами и миниатюрной смугленькой девушкой. Николай бегло осмотрел ее – золотые колечки в ушах, обрачального кольца нет, строгий брючный костюм. Беленькая рубашка.

- К Долотову проводите меня пожалуйста, - уверенно сказал Николай, поправляя золотистый галстук и перекладывая черную папку подмышку.

- У Вас назначено? Вы по какому вопросу? – прощебетала девушка.

- Нам не назначают. – отрезал Николай – Передайте, что приехал ревизор.

 

Через три минуты Николай входил в просторный директорский кабинет Долотова, в сопровождении все той же миловидной девушки.

- Благодарю, оставьте нас, Алина, - скомандовал Иван Петрович и повернулся к Николаю – Чай? Кофе? Коньяк?

Николай бегло осмотрел бизнесмена – гладко выбритые щеки, серый костюм, белая рубашка, галстук в тон, серый… Короткая стрижка, короткие толстые пальцы сардельки. Обручального кольца нет. Николай машинально покрутил на пальце свое.

- Не беспокойтесь, обойдемся без коньяка. Я от Марии. – во взгляде Николая появился металл – Шестнадцатого февраля она попросила меня зайти к Вам. К сожалению, только сейчас смог выбраться…

Во взгляде Долотова скользнуло непонимание, впрочем, вскоре оно сменилось паникой. Недолгой…

Пистолет с глушителем, волшебным образом материализовавшийся в правой руке Николая, плюнул два раза, оставив две аккуратные дырочки в Иване Петровиче. Одну во лбу, другую в районе сердца. Долотов просто откинулся на спинку своего дорогого кожаного кресла и перестал существовать.

 

- Уже уходите? – встрепенулась Алина, сворачивая на рабочем столе монитора пасьянс.

- Да, - кивнул Николай – Иван Петрович просил передать Вам, что автомобиль ему следует подать через час. Всего доброго.

Серая «Волга» не спеша выехала со стоянки и направилась в сторону церкви.

 

Глава 4. Море.

Этого отпуска молодые ждали. Еще бы! Путевка на море, в Анапу! Ехать поездом, но поезда Николай любил. Эти перроны, где то рыбки купил, где то пивка, мороженого Машке… Три дня пути пролетели как один. Машка в дороге то завороженно смотрела в окно, словно считая пролетающие мимо столбы линий электропередач, то читала книжку, а то и вовсе обнимала Колю крепко-крепко и могла лежать так часами, словно мечтая о чем то.

 

Коля изредка выходил в тамбур подымить (кстати, после Чечни начал), то пил пиво с рыбой, то кроссворды разгадывал, то Машку разглядывал, ну и, конечно, не пропускал ни одной длинной остановки – просто выйти подышать. Ну вот и Анапа…

 

Большущий чемодан Николай, не напрягаясь, тащил одной рукой. Во второй руке зажата ладошка Маши. Небольшая суматоха на вокзале, таксисты зазывают клиентов, но Николай уверенно вел жену к автобусам – «Наши люди на такси в булочную не ездят!». Добрались…

 

Их база отдыха располагалась в Джемете, до берега моря – метров пятьдесят. Вариант, конечно, бюджетный, но молодым понравилось. Небольшой деревянный домик на две комнаты, в их половине – две кровати, которые тут же были сдвинуты, на общей веранде холодильник, пластиковый столик и несколько пластиковых же стульев. Ничего лишнего. Тем более, вторая половина домика пустовала. Разбором сумок было решено заняться позднее, ребята просто кинули вещи в домик, достав купальники, полотенца и плед – и рванули на море.

 

Обжигающий песок, теплое море, солнце – красота! Провалялись на пляже часа три. Потом – прохладный душ и вечерняя прогулка в Анапу. Ну как вкратце описать все прелести курортной жизни? Не почувствуешь вкуса свежепожаренного шашлыка или пятидесяти грамм клюквы на коньяке, вкусных местных яблок, визга карусели, счастливого гомона вокруг… Теплых объятий Анапских сумерек… Это просто надо прочувствовать. И Николай с Машей прочувствовали – они упивались этим первым совместным отдыхом, теплыми вечерами, ласковым морем, друг другом, конечно же, да и много чем еще. Наверное, это люди и называют счастьем.

Десять дней отпуска пролетели если не как один, то как три – максимум… Хотелось еще солнца, моря, теплого ветра и горячего шашлыка… Но пора было возвращаться домой.

Коля с Машей последний раз искупнулись в этом волшебном море, душ – и на поезд… Обратная дорога была не в пример грустней…