Глава двадцатая. Снова вместе 8 страница

— Как красиво! — воскликнул Сэнди.

— Просто облака. Наверное, пригнало после вчерашней бури над Инуитским Содружеством, — пожала плечами Маргарет. — Ты никогда раньше не видел облаков? — добавила она с любопытством.

— На корабле у нас не бывает облаков. Даже слова такого нет в хакхлийском языке. Если хакхлийцы имеют в виду «облака», они называют их «ита–хеккх–на–хнотта–ха», то есть что–то вроде «частички вещества в жидкой фазе, взвешенные в газообразной среде».

— Интересно, — сказала Маргарет. — Ты научишь меня хакхлийскому, немного?

— С удовольствием, — сказал Сэнди и вдруг, к собственному удивлению, зевнул во весь рот. Все–таки он утомился и хотел спать. Он отважился спросить: — Мы завтра увидимся?

— Конечно. Я твоя сопровождающая, Сэнди. И мы частенько будем видеться.

Он благодарно улыбнулся.

— Тогда позволь мне вернуться в гостиницу; я выпью молока с печеньем вместе с Оби и Полли.

Кроме того, было у Сэнди еще одно дело — в голове у него уже складывалось стихотворение.

 

Глава 10

 

Хлорофлюорокарбоны, попадая в атмосферу, не только улавливают тепло. Они еще выедают озон. Об этом все знали начиная с середины двадцатого века, но никто, само собой разумеется, не потрудился и пальцем шевельнуть. Люди продолжали производить эти соединения и выбрасывать в атмосферу. Ведь это было так выгодно. Соответствующее уравнение выгоды, управляющее поведением человека, гласило: 1 доллар (немедленно) > 1 человеческая жизнь (когда–нибудь, потом). За три четверти века ультрафиолетовый поток нанес невосполнимый урон. На Аляске, где небо чаще всего пасмурное, деревья в основном выжили (те, что не погибли от кислотных дождей). А в безоблачной Скандинавии — нет. Жгучий солнечный свет в сочетании с убийственными термальными вихрями уничтожил большую часть плодородных земель. Хотя того, что осталось, вполне хватает, чтобы накормить земное население, по той простой причине, что население намного сократилось. Сократить земное население до приемлемого размера помогли наводнения в результате таяния льдов, разрушение озонового слоя, кислотные дожди, пылевые бури… да еще одна причина. Этот последний фактор уже не действует — он исчерпал сам себя, — в свое время он более чем доказал свою эффективность как ограничитель уровня населения. Имя ему было СПИД.

* * *

Когда Маргарет Дарп на следующее утро постучала в дверь номера Сэнди, он уже проснулся. Он бодрствовал уже несколько часов. Время он потратил на обследование комнаты со всеми ее новинками, испытал разнообразные устройства в ванной комнате, полюбовался видом из окна. Но самое главное: он приготовил для Маргарет сюрприз.

Он бы с радостью предъявил сюрприз как только Маргарет вошла, но ничего не получилось — Маргарет ему не дала ни минуты передышки. Она влетела в комнату, извинилась за опоздание и потащила Сэнди в телестудию для прямого разговора с большим кораблем. Сэнди решил, что сюрприз подождет. Он мог себе позволить оттянуть удовольствие, потому что вокруг и так было столько увлекательного и удивительного. Второй день на Земле оказался восхитительнее первого. И Сэнди чувствовал себя увереннее, потому что успел освоить первые уроки поведения, он вышел победителем из схватки с земными туалетами, лифтами и даже «посещением магазинов», к тому же в любой момент он мог извлечь из кармана сюрприз, приготовленный для женщины его мечты.

Когда они спустились вниз, Сэнди обнаружил там товарищей по когорте, но настроение у них было менее радужное. Они ожидали в вестибюле вместе со своими сопровождающими, Гамильтоном Бойлом и женщиной по имени Мириам Цукерман.

— Я есть хочу, — заныл Оби, как только увидел Сэнди. — Полли говорит, что еще не время обедать, но я уже несколько часов на ногах!

— Рано еще! — строго сказала Полли.

Она тоже страдала из–за слишком длинных земных дней — казалось, им нет конца.

Реплика не показалось Оберону утешительной.

— Нужно было давным–давно перейти на дурацкое земное время! — пожаловался он.

— Ничего, ты привыкнешь, — заверил друга Сэнди, хотя самому ему до привычки было еще далековато.

Впрочем, зачем ему привычка такая? Сэнди казалось, что он вообще легко обойдется без сна и отдыха.

Гамильтон Бойл взглянул на часы и сообщил, что пора «позавтракать» перед началом передачи, и Сэнди с радостью согласился.

У дверей гостиницы Бойл остановился.

— Все надели шляпы? — спросил он. — Отлично. И еще. Ультрафиолет вряд ли пойдет на пользу вашим глазам, поэтому Мириам кое–что приготовила.

Женщина по имени Мириам Цукерман, как оказалось, приготовила для гостей очки с блестящими как зеркало стеклами, — она их называла «солнечные» — пару большого размера для Сэнди и две пары, еще большего, с эластичной лентой для закрепления на голове — для хакхлийцев. Маргарет помогла Сэнди пристроить очки и вдруг замерла, глядя на его ухо.

— Что это у тебя?

Сэнди смутился.

— По–моему, этот приборчик у вас называется «слуховым аппаратом». Я ведь немного глуховат — из–за перепада давления между стандартным земным и стандартным хакхлийским. В нашем отсеке давление поддерживалось на уровне земного. Перепад давления повредил мне уши, когда я был еще маленьким, и хакхлийцы сделали для меня вот такую штуковину.

— Интересно, — заметил Бойл. — Если не возражаете, мы вашим ухом займемся. У нас есть отличные специалисты по органам слуха.

— У нас, у хакхлийцев, замечательные врачи, — холодным тоном заметила Полли.

— Несомненно. Но у наших, наверное, больше опыта в лечении людей, как вы думаете? Ну, хорошо, отправляемся в ресторан.

— Лучше бы молока с печеньем, попить прямо в номере, — грустно сказал Оби.

— Еще рано, — упрекнула его Полли. — Если — ты так голоден, отведай земной еды, заодно выясним, переварит ее твой желудок или нет.

— А вы разве не попробуете? — вежливо поинтересовался Бойл.

— Биологи уверяют, что обмен веществ у нас практически одного и того же типа.

Полли внимательно посмотрела на него.

— Откуда у ваших биологов подобные сведения?

Выражение у Бойла было отчасти виноватое.

— Гм, видите ли, мы сделали анализ той порции, которую Лизандр нам любезно предоставил.

— В самом деле? — Полли пристально посмотрела на Сэнди. — Не важно. Мы об этом в другой раз поговорим, а сегодня я не готова ставить опыты на себе. Без астронома мы обойдемся, но я — командую экспедицией. Мною жертвовать нельзя.

Ощущения со всех сторон атаковали Сэнди — непривычные, дразнящие, загадочные — земные. Он наслаждался запахами Земли: духи, пот, корица, запах ног, запах свежесваренного кофе, хвои, сточных вод, роз, гардений, перца, горячего хлеба, жарящегося мяса, вареной капусты, собачьих экскрементов, на которые кто–то успел наступить, свежескошенной травы, выстиранного белья, горячего машинного масла, мокрого асфальта.

Земные краски заставляли его трепетать от восторга: зелень гор с белыми снежными вершинами, с коричневыми, ржаво–красными или грязно–серыми полосками. Оттенки человеческой кожи: розовой, оливковой, шоколадной, иссиня–черной и такой бледной, что казалась почти белой.

Сэнди в голову не приходило, что хакхлийцы практически слепы к цветам — пока он не увидел земные автомобили и грузовики: от белых до кобальтово–синих, огненно–красных и солнечно–желтых, одежду любых оттенков и узоров, рекламу, сверкавшую (даже при свете дня) всеми цветами радуги.

Но больше всего взволновали Сэнди люди — они приостанавливались, чтобы поглазеть на инопланетных гостей, они выглядывали из окон, они дружелюбно кричали: «Привет!» на ходу. А одна определенная личность, разумеется, заставляла сердце Сэнди учащенно колотиться. Пересекая проезжую часть улицы, Маргарет вежливо взяла Сэнди за руку. От прикосновения ее ладони Сэнди затрепетал. И он не отпустил ее руку, когда они очутились в безопасности на противоположной стороне. Маргарет взглянула на него с любопытством и без улыбки, но руки не отняла, и Сэнди держал ее ладонь в своей всю дорогу до вращающихся дверей ресторана, перед которыми Маргарет ласково высвободилась, пропуская Сэнди вперед.

Их ждали. Официантка немедленно провела их к столику, сервированному на шестерых: четыре стула и два пустых места для Оби и Полли. Посетители, завтракавшие за соседними столиками, с любопытством поглядывали на хакхлийцев, удобно устроившихся на корточках прямо на полу — головы их оказались примерно на том же уровне, что и головы людей.

Разнообразие выбора блюд ставило в тупик. Для «завтрака» имелось целое отдельное меню, а для ленча — другое; Бойл объяснил, что выбирать они вольны из любого. До сих пор ни Сэнди, ни хакхлийцы не сталкивались с необходимостью выбора блюд. Сэнди почувствовал, что идет ко дну. Названия блюд казались знакомыми — более или менее. Хотя, что представляют собой

«яйца по–бене–диктински» или «авокадо–коктейль»? Без труда опознал он гамбургеры, жареный картофель, взбитые сливки, мороженое и бутерброды с сыром. Но когда принесли заказанное тремя сопровождающими и Сэнди предложили отведать от каждого блюда, вкус оказался совершенно не таким, как у корабельной еды, которую когорта использовала на тренировках. Определенно ничего похожего на корабельную провизию. Ипполита к земной еде не притронулась; она принесла с собой пригоршню бисквитов из корабельного рациона и упорно жевала.

Сэнди решил блеснуть отвагой или же упрямством. В конце концов, если он человек, то почему человеческая пища ему не подходит? Маргарет пришла на помощь. Сэнди позволил ей сделать заказ. И с благодарностью обнаружил, что в силах справиться с отварным картофелем без подливы, после чего перешел к тостам. Но все остальное он только попробовал, ко всем блюдам едва притронулся, да и то пришлось себя заставлять.

Оберон позабыл о благоразумии. Перед ним расположилась дюжина тарелок с разными блюдами: омлет, авокадо, фаршированное мясо краба, гамбургер, горячая сосиска с соусом «Чили» по–техасски, Сэнди совсем запутался в названиях. Оби удалось съесть часть гамбургера, но прочее уж слишком непривычно выглядело. Он выпросил у Полли немного бисквитов и принялся их жевать с угрюмым видом. Зато приободрился, когда официантка принесла «десерт». Назывался он «мороженое». Отведав на пробу ложечку, Оби изумленно выпучил глаза, но потом заявил, что вкус фантастический.

— Оно холодное! — с приятным удивлением воскликнул он.

— Неслыханное дело — замороженная пища, но вкусно!

— Если не отравишься, — буркнула Полли.

Чтобы Чин Текки–то смог с ними связаться, потребовалась целая цепочка хакхлийской и земной техники. Аппаратура связи на борту модуля приняла передачу с корабля, оставшегося на территории Инуитского Содружества. Земная телекамера подхватывала картинку прямо с экрана видеосвязи, чтобы транслировать на весь мир. Когда Основа объяснил устройство ретрансляционной цепочки, Полли воскликнула по–хакхлийски:

— Нельзя так делать, совсем не годится! Тебе не разрешали пускать людей в кабину модуля!

— Ты не права и ошибаешься, — отбрил ее Основа. — Разрешение дал сам Чин Текки–то.

— Но нельзя было пускать… — возмущенно начала Полли, потом справилась с собой. Она обернулась к людям в студии и, уронив дружелюбную слезу, сказала: — Я хотела убедиться, готовы ли наши товарищи к передаче. Все в порядке, они подготовились. К вам обратится наш руководитель, Вышестоящий Чин Текки–то.

— Это для нас большая честь, — вежливо ответил Бойл. — Хотя мы несколько удивлены: — зачем понадобилось хакхлийцам передавать сигнал через приемник модуля?

Вы могли бы вести передачу напрямую, непосредственно на земные станции.

— Таково решение Вышестоящих я уверена, — пояснила Полли.

— Следовательно, на то имеются веские причины. Как всегда.

На экране было видно как Основа повернулся, к чему–то прислушиваясь, затем опять посмотрел прямо на экран.

— Сигнал готовности в двенадцатую двенадцатой, — пояснил он. — Чин Текки–то готов говорить!

Экраны, в студии переключились на изображение получаемое приемником модуля.

Картинка не отличалась качеством. Несмотря на все усилия людей и хакхлийцев, добиться полного совмещения телевизионных систем не получилось, и по экрану ползли чередой радужные муаровые зигзаги, что весьма раздражало. Но Сэнди без труда узнал старого наставника когорты, который, весь сияя, глядел на них.

— Приветствую! — сказал Чин Текки–то на безукоризненном английском, роняя счастливые слезы. — Мне оказана большая честь, стать первым из Вышестоящих хакхлийцев, которым выпала возможность обратиться к нашим братьям и сестрам, к людям Земли. Наши друзья, экипаж первой группы высадки уже, несомненно, вам рассказали — мы пришли с миром и дружбой. Как и на Земле, у хакхлийцев есть традиция: гость приносит хозяину дары. (Сэнди нахмурился, потому что до сих пор о такой традиции не слышал, но Полли угрожающе шевельнула пальцами, изображая щипок, и Сэнди промолчал).

— И поэтому наш первый дар — ваш собрат–землянин, Джон Уильям Вашингтон, более известный своим хакхлийским друзьям как Лизандр. Мы возвращаем его в родной мир, на родную планету, и пусть станет его возвращение доказательством наших добрых намерений.

Чин Текки–то лучезарно улыбнулся и передвинулся поближе к камере, удобнее–устраиваясь на корточках.

— В добром ли ты здравии, Лйзандр? — поинтересовался он.

— Рад ли вновь оказаться среди сородичей? Хорошо–ли тебе с ними?

Сэнди чувствовал, что еще немного — и взгляд Полли пробуравит в нем дыру..

Он ответил немедленно и с почтением.

— Здесь чудесно, Чин Текки–то. Я счастлив вернуться.

Он подождал, пока придет ответ, что заняло несколько секунд. Вышестоящий доброжелательно глядел с экрана. Конечно же, подумал Сэнди, расстояние до корабля порядочное, и на дорогу туда и обратно даже мчащимся со скоростью света радиосигналам уходит значительное время. Чин Текки–то повел головой из стороны в сторону.

— Очень хорошо, Лизандр. Теперь позвольте мне сказать о другом. Хакхлийцы готовы преподнести людям Земли и другие подарки. Я расскажу лишь о нескольких. Нам известно о проблемах землян. И мы располагаем определенными технологиями борьбы с загрязнением среды (радиоактивными и прочими отходами) и будем рады поделиться с вами знаниями. Кроме того, с помощью генного монтажа, мы могли бы вывести особые виды растений, чтобы заменить исчезнувшие леса и улучшить углекислотный баланс атмосферы.

Преисполненный благими намерениями, Чин Текки–то обронил слезу и сделал паузу, давая людям время обдумать услышанное. После чего продолжил:

— Людям Земли нужна энергия. Основные двигатели нашего корабля вырабатывают энергию в гигантских объемах. Мы готовы превратить ее в электричество и в виде пучка передать на поверхность Земли в любое удобное место. Безвозмездно. Вам придется лишь установить приемники. Кроме того, существует устройство, называемое «электромагнитный ускоритель». Если не ошибаюсь, вы называете подобные установки «катапультами». С его помощью вы снова сможете запускать в космос спутники. Они пройдут пояс орбитальных осколков с такой быстротой, что лишь от двух до пяти двенадцатых запущенных спутников погибнет. Уровень потерь приемлемо низкий, потому что капсулам не нужны ни двигатели, ни топливо, что сделает их такими дешевыми, что даже более высокие потери себя оправдают.

Он сделал еще одну паузу, сияя от счастья.

— Наконец, — сказал он, — мы располагаем научными познаниями, которые до сих пор, быть может, вашим ученым неизвестны. Наш корабль долго путешествовал в космосе, и нами изучены многочисленные звездные системы. Все эти научные сведения мы с радостью вам предоставим. Для начала позвольте продемонстрировать несколько записей из наших астрономических архивов.

Чин Текки–то исчез с экрана, а вместо него появились кадры довольно низкого качества из–за неполной совместимости телевизионной аппаратуры землян и хакхлийцев, но тем не менее, кадры записей, снятых там, где еще ни один земной астроном не успел побывать.

По ходу дела Чин Текки–то комментировал изображение.

— Вы видите звезду, которая у вас называется альфа Центавра. Она снята с дистанции не более чем в одну тысячу радиусов. А сейчас перед вами планетоиды в системе эпсилона Эридана. Как видите, они многочисленны, но небольших размеров и почти без атмосферы. Подробности вы сможете узнать у нашего коллеги Оберона. А сейчас вы видите изображения Солнца и его планет, включая Землю, снятые по мере того как корабль приближался к вашей планете.

Астрономические снимки исчезли, с экрана вновь лучился Чин Текки–то.

— Это лишь начало, наши дорогие земные друзья. Мой любезный ученик, Оберон — дипломированный астроном. — (Оберон со счастливым видом посмотрел на собравшихся в студии, покачав головой в том смысле, что сказанное — чистая правда.) — В банках памяти посадочного модуля хранится целая библиотека астрономических данных, а на борту основного корабля в его распоряжении хранилище сведений в десять тысяч раз большего объема. Он предоставит вашим ученым столько данных, сколько они пожелают. Наши специалисты из других областей знаний и технологий будут рады помочь вашим.

— Он помолчал немного, благожелательно глядя в камеру. — Но теперь позвольте вас покинуть. Но мы еще побеседуем и не раз, ведь перед нами открывается новая эпоха, эпоха дружбы и обмена знаниями.

Изображение исчезло с экрана. Маргарет со вздохом выпрямила ноги.

— А знаете, — сказала она буднично, — во все это до сих пор верится с трудом.

— Верьте, — самодовольно произнес Сэнди. — Хакхлийцы на самом деле многое могут вам дать — я хочу сказать, нам, — поспешно добавил он.

Гамильтон Бойл насмешливо посмотрел на него.

— Не сомневаюсь. Вот только что они потребуют взамен?

После передачи хакхлийцы поспешили вернуться в гостиничные номера, чтобы отобедать.

— А ты? — спросила Маргарет у Сэнди. — Ты голоден? Может быть, чего–нибудь выпьем сначала?

Сэнди колебался — не потому, что сам не знал, чего хочет (ему хотелось остаться наедине с Маргарет и поскорее), но потому, что не знал, как лучше всего все устроить.

— Молочный коктейль? — предположил он.

— Я имела в виду другой напиток, — усмехнулась Маргарет и повела Сэнди в кафе на крыше.

Обнаружив, что «другой напиток» включает в себя алкоголь, Сэнди озадаченно взглянул на нее.

— Разве алкоголь не яд?

— В общем–то, да, — согласилась Маргарет. — Но особого рода. Помогает снять напряжение, понимаешь? И для аппетита тоже неплохо чего–нибудь выпить перед едой. Знаешь, мы для тебя закажем шпритцер — всего–навсего белое вино с содовой, и вина совсем немного, идет?

Она произнесла волшебное слово «вино».

— Да, с удовольствием, — радостно согласился Сэнди.

Бокал вина или два — как раз то, что нужно, чтобы

создать подходящую обстановку для его сюрприза, потому что Сэнди помнил — в человеческих отношениях вино неразрывно связано с любовными историями. Но когда принесли бокал и Сэнди отпил глоток, он с разочарованием взглянул на Маргарет.

— Оно испорчено!

— Не испорчено, а особым образом ферментировано. Так делают вино.

— А разве это не одно и то же?

Впрочем, спорить Сэнди не собирался. Наоборот, он исполнился решимости делать все, что делают земные мужчины, добиваясь взаимности женщины. Второй глоток оказался на вкус не лучше первого, но потом Сэнди почувствовал, как внутри разливается своеобразное тепло. Он решил, что со временем привыкнет к вину.

Он полез в карман за сюрпризом, заготовил улыбку, но Маргарет уже поднималась из–за столика.

— Давай перейдем на балкон, — предложила она.

— Оттуда красивый вид.

Вид и вправду был красивый. С балкона перед Сэнди открылась панорама Доусона и окрестностей. Кажется, обстановка благоприятная и вот сейчас он достанет сюрприз. Маргарет присела, а Сэнди остался стоять.

— Маргарет, — начал он, — я хочу тебе.. ох!

Он хлопнул себя ладонью по шее. Потом поднял ладонь, посмотрел и, обнаружил капельку крови.

— Что это?

Маргарет осмотрела его ладонь.

— Комар, наверное, — с сочувствием сказала она. — Случайно залетел так высоко. Тебе не повезло. Но комаров в последние годы расплодилось тьма–тьмущая. Раньше их уничтожали птицы, птицы пострадали в смутное время не меньше, чем люди. Ты что–то хотел сказать?

Потирая шею, Сэнди присел.

— Я хотел тебе показать одну вещь, — хмуро сказал он. Все получилось далеко не так изящно, как Сэнди рассчитывал, но шея немилосердно чесалась.

Маргарет взглянула на листок бумаги, который вручил ей Сэнди. На нем было стихотворение, написанное им за утро.

О, милая!

Очень

Сладчайшая Маргарет!

Я жажду твоей любви.

Хочу любить тебя всю

Твои конечности — да

Твои полные груди —да

Твои губы и глаза —да

И другие части тела

И все остальное — да

Любить да!

Любить! да!

Любит! да!

Любить да!

Любить да!

Да! Тебя!

— Бог ты мой! — сказала Маргарет, поднимая глаза.

— Тебе нравится? — с надеждой спросил Сэнди.

Она ответила не сразу. Она внимательно перечитала

стихотворение, потом искоса взглянула на Сэнди и отвела взгляд.

— Это мое изображение?

— Гм, нет, — смущенно сказал он. — Это не изображение. Хакхлийское стихотворение — не картинка. Внешний вид стихотворения должен наводитьна мысль о тебе.

— Я получилась похожей на мужчину.

— Нет, что ты! Ты совершенно не похожа на мужчину, милая Маргарет! Если я чем–то задел тебя…

Она со смехом прижала к его губам палец.

— Сэнди, ты не обидел меня. Честно говоря, очень милое стихотворение. Никто еще не писал мне стихотворений. Но, видишь ли…

Потупив глаза, Сэнди смиренно ждал.

— Да?

Она закусила губу.

— Дело в том… наверное, нужно было раньше тебе сказать… Дело в том, что я замужем.

Сэнди смотрел на нее с ужасом.

— Ах, Маргарет! — прошептал он.

Кажется, Маргарет это не понравилось.

— Сэнди, ты совершенно напрасно волнуешься.

— Не напрасно! Я ведь понятия не имел о твоем замужестве! Простишь ли ты меня?

— Проклятье, Сэнди! Разумеется, я тебя прощаю! Закон не запрещает ухаживать за женщиной, даже если она замужем. К тому же ты не знал. Честно говоря, даже приятно. Я даже благодарна тебе.

— Спасибо, Маргарет, — с облегчением сказал Сэнди. — Клянусь, больше это не повторится. В конце концов, вокруг много других же… я хочу сказать, привлекательных женщин, и я могу «приударить» за кем–нибудь.

Нельзя сказать, что реплика очень понравилась Маргарет. Наоборот, она нахмурилась.

— Погоди, Сэнди, послушай меня, хорошо? — потребовала она. — Ты милый парень. Ты мне нравишься. Поэтому нет причин рубить сплеча, понимаешь?

— Нет, не понимаю, — сказал Сэнди, потому что на самом деле ничего не понимал.

— Я хочу сказать — нам некуда спешить. Времени достаточно.

Сэнди озадаченно смотрел на Маргарет.

— Но ты ведь замужем. Ты сама сказала.

— Да, — сказала Маргарет и, ничего более не прибавив, задумчиво потянула вино из своего бокала. Лизандр смотрел на нее, не в силах найти выход из смыслового тупика.

— Я замужем, — повторила Маргарет, — но только замужество мое не клеется. Я Дейва не видела уже месяца три или четыре.

— Дейва? Это твой муж?

Маргарет помолчала, обдумывая ответ.

— В общем–то да. Но брак наш практически в прошлом. Понимаешь, — она поставила бокал, — мы с Дейвом поженились в колледже, семь лет назад. Он играл в футбол, а мог бы и баскетболистом стать, потому что росту у него семь футов два дюйма. Если ты обратил внимание, я довольно высокая для женщины, и вокруг не так много мужчин подходящего типа. Высокие и мускулистые парни — все эти семифутовые великаны, — как ни странно, обожают цыпочек пятифутового росточка.

— Почему так? — заинтересовался Сэнди.

— Почему? Таковы мужчины! Вот почему. Но, честно, говоря, я не знаю почему, — призналась Маргарет. — Просто так всегда получается. Когда Дейв сделал мне предложение, я решила, что другой случай выпадет не скоро. И я к Дейву хорошо относилась. Мы прекрасно ладили, пока я участвовала в программе подготовки астронавтов. Дейв полагал, что до настоящих стартов дело не дойдет. Но потом я перешла в «Интербез». Наверное, он почувствовал какую–то угрозу, испугался. Ему не по вкусу пришлась супруга–коп.

— Коп? Ты хочешь сказать, как Коджек?

Она озадаченно посмотрела на него.

— Какой Коджек? Я имела в виду, работника полиции. «Интербез» — это полиция, объединенная служба безопасности для всех содружеств. Полное название — «Служба интертерриториальной безопасности». В общем, мы с Дейвом тянули лямку еще два года, но последний год не очень удачным оказался. Дейв спрашивал, не хочу ли я развестись.

— Развестись! — радостно воскликнул Сэнди. — Да, я знаю. Бывают разведенные женщины!

Она бросила на него сердитый взгляд.

— Что ты можешь знать о разведенных женщинах? Впрочем, неважно. Не отвечай. Итак, мне твое стихотворение понравилось. И ты мне тоже нравишься, наверное. Но дай мне время собраться с мыслями, договорились?

— Договорились, — с готовностью кивнул Сэнди.

Все правильно, девушка никогда не соглашается сразу,

по крайней мере в фильмах, которые ему больше всего нравились, в тех, где много танцуют и отбивают чечетку, девушка никогда не говорила «да» сразу. Но…

Сэнди знал, что необходимо предпринять следующий шаг.

Вино сделало его раскованнее. Он подался к Маргарет, наклонился к ней… Маргарет встревожилась, потом догадалась, что он имеет в виду.

— Сэнди, — тихо сказала она, — на нас смотрят.

Но когда он обнял ее одной рукой, она не сопротивлялась.

Особого впечатления поцелуй на Сэнди не произвел, не считая обескураживающего открытия. Он не предполагал, что рот Маргарет будет открыт! Но, тем не менее, сделан еще один шаг к цели, и голова у Сэнди немного кружилась. Маргарет со смехом высвободилась Сэнди сопел.

— Ух, Сэнди! — сказала Маргарет и потерла шею. — Ты собственной силы не знаешь, наверное, да?

— Ох! — Сэнди пришел в отчаяние. — Прости, я не хотел…

— Прекрати! Мне понравилось, только в следующий раз не сжимай так сильно. Ты слышал выражение «силен как бык»? Но ты не бык, ты настоящий динозавр!

Но Сэнди не услышал последней фразы.

— В следующий раз? — повторил он, и глаза его были полны надежды.

Она вздохнула и погладила его по руке.

— Я так сказала? Ладно, но помни, что следующий раз — это действительно следующий раз. Давай немного притормозим. Я никуда не уезжаю. Я все время буду рядом, в конце концов — это моя работа.

Сэнди со вздохом выпрямился.

— Хорошо, — сказал он и отпил еще глоток. В желудке определенно разливалось приятное тепло, распространяясь на чресла Сэнди. Он заметил, что Маргарет наблюдает за ним уголком глаза и улыбнулся.

— Что? — удивленно спросил он.

Не допустил ли он оплошности. Может быть, он не заметил явного намека?

Маргарет, после некоторого колебания, спросила:

— А что ты чувствовал? Какой он?

— Что — какой? — озадаченно спросил Сэнди.

— Космос. Расскажи, каково это — летать в космосе. Я всю жизнь мечтала там побывать.

Сэнди резко выпрямился и пристально посмотрел на Маргарет. Нет, она не шутит, она более чем серьезна. Она не играет с ним, и не стремится поддержать дружескую беседу; она смотрела на него, словно Сэнди знал важную тайну, секрет, от которого зависела ее жизнь. Она ждала, что он скажет.

Но Сэнди понятия не имел, что ему говорить.

— Ну, — он неопределенно помахал рукой. — Знаешь ли…

— Нет, не знаю, — резко сказала она. — Но хочу знать.

— Извини, — удивленно сказал Сэнди, — но видишь ли, могу рассказать тебе очень немногое. Просто нечего рассказывать. Внутри большого корабля нет ощущения, что летишь в пространстве. Вокруг тебя корабль — и все. Ты просто в корабле, который кажется неподвижным. Двигатели создают постоянное ускорение, и ничего особенного не происходит, разве только во время курсовых коррекций, например, как в тот раз, когда мы огибали Солнце…

— Вы облетели вокруг Солнца? — прошептала Маргарет, широко раскрыв глаза, полные восторга.

И Сзнди ничего не оставалось, как рассказать ей все до последней детали — о том, что они видели на экранах и что происходило, когда корабль вышел на околоземную орбиту и маршевые двигатели наконец замолчали, и самое главное, описать полет в посадочном модуле.

— Ты управлял космопланом, да? — спросила Маргарет. Глаза ее сияли.

— Гм, нет, — признался Сэнди. — Пилотировать мне не позволили. Пилот у нас Полли. Но я умею, в общем- то. — И ему пришлось рассказать о полетном тренажере–симуляторе и как он на нем упражнялся.

Пока Сэнди рассказывал, Маргарет вполголоса подозвала официанта и заказала еще два напитка, но на этот раз не вино, а газированный безалкогольный напиток, от которого Сэнди начал чикать.

— Будь здоров, — сказала Маргарет и добавила мечтательно:

— Знаешь, я тоже проходила подготовку на таком тренажере.

Сэнди удивленно моргнул.

— Но ты ведь не бывала на корабле?

— Нет, на вашем корабле я не бывала. Как бы я туда попала? Но мы имеем собственные тренажеры–симуляторы. До сих пор не вывелись энтузиасты–добровольцы, готовые лететь в космос.

— Невозможно! Засоренное пространство…

— Верно, — Маргарет закусила губу. — Сквозь кольцо орбитального мусора не пробиться. Автоматические спутники — может быть, но не капсулы с экипажем. Время от времени мы запускаем спутники. Из пяти запущенных одному удается продержаться около года без повреждений. Без полного разрушения, по крайней мере. Не так уж плохо для автоматической станции. Погибшую мы всегда можем заменить новой. Другое дело — люди, они намного уязвимее. Когда я подала заявление о приеме в космический центр подготовки, Дейв устроил мне скандал. Назвал меня камикадзе. Даже хуже, он мне крикнул: «Ах ты, сука! Играешь в камикадзе?»