Аппетит приходит во время еды 5 страница

Неудобства случаются, лишь когда ходишь в гости к нуворишам. Убранство стола у новоиспеченных богачей всегда такое, будто над ним поработал подсевший на экстази флорист. Гипс, песок, какие-то деревяшки, разрозненные цветы - все это вмонтировано в гигантские ящики и, если вы находитесь в Дюссельдорфе или мюнхенском районе Богенхаузен, опрыскано искусственной позолотой. Отдельные частицы этих скульптурных групп нередко добираются до огуречного супа-пюре с кориандром и пиниевыми орешками - блюдо, которого, к счастью, нельзя отведать, потому что предназначенные для го ложки спроектированы Филипом Штарком и ими можно только любоваться. Перед гостем выстраивают целый ряд риделевских бокалов, куда наливается дорогое по цене, но дешевое на вкус вино, его можно выпить, подняв бокал и обменявшись многозначительным лядом с хозяином. Обычно рядом с тарелкой лежит карточка с вашим собственным неправильно, но калли графическим почерком написанным именем. А ваши ушам предлагают прослушать бессмысленную болтовню о том, сколько хлопот доставляет дача в Фуэртевентупе

Сильное впечатление на меня произвел ужин у Шоны Борер-Филдинг в те времена, когда она и ее муж еще считались образцом нового берлинского общества. Все украшения стола, включая фарфор, были от "Версаче". Сервировка утопала в золоте и белизне, а сквозь угрожающую композицию из плюща проглядывали свечи Прислуживали два жеманных официанта, нанятых специально на этот вечер. Один из них накрасил себе лицо и надушился "Куросом" от Ива Сен-Лорана. Воспоминаний о блюдах того ужина у меня, к счастью, не сохранилось. Помню только, что весь вечер меня преследовал запах "Куроса", исходивший от официанта, и еще несколько недель я не мог видеть ничего от "Версаче".

Куда приятнее прийти в небольшую двухкомнатную квартиру, где два десятка гостей прохаживаются между гостиной и спальней, сидят на краю кровати, едят макароны с грибами и не хотят уходить домой. На званый ужин обычно приглашают не больше семи гостей, чтобы можно было вести общий разговор, не разбивающийся на диалоги соседей. Треснутая тарелка никого не смутит, и если у супницы не отыщется второй ручки - всех это только порадует. Столовые приборы вполне могут быть собраны из вилок "Люфтганзы", ножей МВФ и в крайнем случае серебряных ложек.

Главное, не обращать особенного внимания на еду. Плохи хозяева, которые беспрестанно бегают между кухней и столом и просят прошения за то, что птица подгорела и соус не удался. Чем меньше заботятся о еде, тем лучше получается вечер. Мы с женой обычно предлагаем гостям таиландское овощное карри. Вкус у него такой, словно над ним не один час трудилась целая бригада поваров, а на самом деле это всего-навсего тушеные овощи в сдобренном пряностями кокосовом молоке. Моя мать на протяжении всей своей жизни угощала гостей одним и тем же: венгерским кушаньем "капостас коска". А за ним шел венгерский десерт: пюре из каштанов. Она умела готовить только два эти блюда, но зато уж их делала великолепно. У нас никогда не говорили много о еде. Гости общались, а не проводили полвечера в восхвалении достоинств меню, не решаясь замолвить и слова о себе.

Ни отрицательный баланс на счету, ни крошечные размеры квартиры не лишают стильного бедняка возможности принимать у себя гостей. Домашнее гостеприимство с давних пор высоко ценится во всех культурах. Большое значение ему придают в некоторых богатых странах, хотя гостей иногда встречают довольно скромно. Трапеза становится там поводом для общения, а ее главными действующими лицами - люди, собравшиеся за столом. У нас же все наоборот: либо главным действующим липом становится пища, либо мы вообще не обращаем внимания на то, что едим.

Мы едим, чтобы убить время, чтобы развлечься, едим, даже если не испытываем голода, а лишь чувствуем, как возрастает аппетит. Тем не менее диетическая промышленность остается единственной отраслью в Западной Европе и Северной Америке, где постоянно увеличивается капиталооборот. Конечно, самые большие суммы уходят на лечение сердечных заболеваний, повышенного кровяного давления, диабета, болей в суставах и спине, появляющихся в связи с излишним весом. Благодаря тяге к обжорству промышленность открыла для себя новый рынок роста. В Соединенных Штатах на операции по уменьшению желудка ежегодно расходуется три миллиарда долларов.

Любопытно, что на протяжении многих веков излишний вес был признаком материального богатства. Однако сейчас в нашей культуре утвердился принцип, провозглашенный полвека назад герцогиней Виндзорской Уоллис Симпсон: "You can never be too rich or too thin"[12]. Впрочем, слишком худым быть, разумеется, можно. Это доказывают те юные существа, которые из отвращения к прожорливости своих родителей и учителей впадают другую крайность, в похудание. Невероятно, но факт: сегодня о статусе человека свидетельствует его стройность. Упитанность стала отличительной чертой нижних слоен общества, а в верхних слоях культивируются стройность и фитнес. На севере берлинского района Нойкельн и в мюнхенском Хазенбергле люди питаются преимущественно шаурмой и картофельными чипсами, в центре Берлина ничего не обходится без руколы, а на Хакешен-маркт есть небольшое кафе "Кузнечик", где можно выпить свежевыжатые соки с ростками пшеницы и съесть суп с имбирем. То, что полезная пища должна быть дороже, чем обычная, изготовленная в промышленных условиях, - один из урбанистических мифов. В капусте, помидорах, яблоках, бобах, картошке и луке ученые постоянно открывают новые, незаменимые для человеческого здоровья вещества. А эти овощи и фрукты - одни из самых дешевых продовольственных товаров.

Давно известно, что питание напрямую связано с физическим здоровьем, а вот оценивать влияние питания на психику начали сравнительно недавно. Раньше говорили "ешь рыбу, будешь умней" и "сытое брюхо к учению глухо", но мы пропускали это мимо ушей как бабушкины сказки. Теперь потрачены миллионы евро на научные исследования и установлено, что употребление рыбы повышает умственные способности, а набитый живот отупляет и нагоняет тоску.

Британская благотворительная организация "Майнд" несколько лет финансировала исследование взаимосвязи питания и духовного развития. Результаты были опубликованы в 2004 году. Согласно данным ученых, беспрерывное обжорство, а также потребление сахара, кофеина и алкоголя снижает уровень серотонина, "гормона счастья". С другой стороны, если выпивать много воды, есть (не до объедения) овощи, фрукты и рыбу, то снабжение мозга серотонином улучшится.

Жирные кислоты "Омега-3", содержащиеся в рыбе, - это своего рода смазочное масло для мозга. Питер Роджерс, профессор Бристольского университета, нисколько не сомневается, что богатая витаминами пища и регулярное употребление рыбы могут вылечить от легких депрессий, способствуя интеллектуальной работе мозга. Пациенты, обратившиеся к врачам из-за депрессии, участвовали в эксперименте, проведенном вышеупомянутой организацией "Майнд", где ежедневный рацион испытуемых состоял из фруктов, овощей и по меньшей мере двух литров воды или чая без сахара, а также хотя бы один раз в неделю они ели рыбу. Восемьдесят процентов людей почувствовали существенное улучшение своего состояния, а каждый четвертый полностью избавился от депрессии.

Майкл Кроуфорд, директор Института нейрохимии в университете Северного Лондона, выдвинул тезис о том, что из-за неправильного питания эволюция нашего мозга, веками двигавшаяся вперед, теперь пошла в обратном направлении. Если верны его данные о том, что в Великобритании с каждым поколением "генетический компонент интеллигентности" уменьшается на полпроцента, то скоро нам придется взять наших островных друзей под опеку, потому что даже такая газета, как "Сан"[13], в один прекрасный день покажется им слишком умной. Хотя мы не едим на завтрак жареную ветчину, как это делают англичане, и не питаемся фастфудом в середине дня, наши кулинарные привычки очень похожи на англосаксонские. С каждым проглоченным куском мы тоже становимся не только толще, но и глупее. Это в буквальном смысле так: согласно новейшим исследованиям кембриджских ученых, даже одна-единственная трапеза способна повлиять на работу мозга. Поэтому зря мы смеялись над бабушкиными сказками про рыбу и полное брюхо.

Вина за то, что люди используют себя как мусоросжигательную печь, лежит не только на потребительской глупости, но и на пищевой промышленности, которая в погоне за низкой ценой давно исключила и готовых продуктов необходимые для мозга питательные вещества. Драгоценные жирные кислоты "Омега-3" "Омега-6" содержатся не только в рыбе, но и в мясе, молоке, яйцах и овощах, однако промышленность позаботилась об изгнании их из нашего рациона, так как они уменьшают срок годности продуктов. Вы не найдете этих жиров ни в полуфабрикатах, ни в салями, ни в пицце глубокой заморозки. Единственные виды жиров, которые мы потребляем в большом количестве, - те, что закупоривают наши артерии. Применение дешевых искусственных удобрений приводит к тому, что в нашей пище остается все меньше витаминов. К тому же в промышленности широко используются химические добавки, которые увеличивают срок хранения, улучшают цвет и вкус, но наносят вред нашему здоровью.

Прежде химикалии предназначались лишь для супчиков-пятиминуток, а сегодня в супермаркете нет продуктов, не напичканных доверху консервантами, стабилизаторами, усилителями вкуса, антиоксидантами и красителями. Соусы из пакетиков, готовые блюда и супы в пластиковых баночках только ими и напичканы. За несколько минут, которые вы экономите, подавая спагетти с порошковой томатной пастой, а не со свежими помидорами, используя при изготовлении блинов не натуральные продукты, а готовое тесто из холодильника, поливая брокколи специальным "соусом для брокколи", а не обыкновенным оливковым маслом, люди расплачиваются не только здоровьем, но и деньгами.

В США очень популярны сладкие пирожки "Твинкис", которые, если верить рекламе, являются идеальной пищей для школьников. У "Твинкис" нет никакого срока годности, потому что они целиком и полностью сделаны из ненатуральных продуктов. Если эти пирожки положить за окно, то ими побрезгуют даже изголодавшиеся птицы и муравьи, - верно, они чувствуют, что "Твинкис" для них неполезны. На одном судебном процессе в Сан-Франциско адвокаты даже пытались доказать невменяемость убийцы тем, что он перед преступлением объелся "Твинкис", а те, как известно, помутняют рассудок. Суд хотя и отказался принять подобную аргументацию, но согласился с тем, что чрезмерное употребление подсудимым бросовой еды можно считать показателем угнетенного душевного состояния, и причислил это к смягчающим обстоятельствам.

Пока я не потерял работу, мне было все равно, чем питаться. Еда оставалась простым источником энергии, была, как правило, горячей и нередко жирной. А дома жена готовила блюда из овощей, купленных в магазине здоровой пищи. И у меня даже мысли не возникало, что несколько "здоровых" помидоров и огурцов стоят столько же, сколько целая тележка овощей в "Алди"[14]. Дешевые сосиски, проглоченные в городской суете, тушеные кабачки дома - я не придавал значения своему рациону. Мое отношение к еде изменилось, лишь когда я потерял работу.

Конечно, мы по-прежнему продолжаем ходить в магазины здоровой пищи, но теперь это стало для меня некой роскошью. Я прекрасно помню, как вскоре после увольнения пытался заполнить приложение "Самостоятельная деятельность" к ходатайству о получении пособия, а моя жена приходила домой с яйцами из магазина здоровой пищи. На упаковке с шестью яйцами был штамп "Высокое качество" и забавные рисунки, изображавшие счастливых кур на насесте, клюющих зерно, и т. п. Пока жена настаивает на том, чтобы мы покупали яйца благородных кур, пили молоко лопающихся от счастья коров и ели жизнерадостные, пасущиеся на свободе огурцы и морковки, я могу быть уверен, что знаю ценность каждого кабачка. Бедность приучила меня обращать внимание на качество. Когда выбираешь приоритеты, начинаешь избавляться от ненужного и ценить то, что тебе по-настоящему дорого.

Недавно я встретил старого знакомого и весьма удивился: он перестал пить вино. Я знал его как ценителя и любителя вин - время от времени он работал дегустатором в аукционном доме "Кристис". Он коротко объяснил мне, что не в состоянии позволить себе те вина, которые ему нравятся. Стоимость любого среднего по качеству бордо ему не по карману, а дешевую дрянь он пить не хочет. Так что он перестал пить вино и перешел на немецкое пиво, которое, как и вода, является самым чистым напитком в мире.

Разве все мы не смотрели снисходительно на пиво как на удел низших слоев общества, когда пили просекко?[15] Разве все мы не брали со шведских столов бокал с вином вместо кружки пива, потому что думали, будто вино более утонченный напиток, хотя и знали, что в нем нельзя почувствовать привкус яда? А теперь один из крупнейших знатоков вина в Европе, посвятивший ему не одно десятилетие своей жизни, перешел на пиво. Быть может, он подал нам хороший пример. Ведь возвращение от вина к пиву - лучшая иллюстрация культурного превосходства, скрытого в нашем относительном обеднении.

Fitness for free

Все человечество делится на три типа людей.

На неподвижных, подвижных и тех, кто двигается.

Арабская пословица

Как поддерживать форму ноюму бедному

Фитнес, то есть хорошую физическою форму, купить невозможно. Движение нельзя заменить здоровой пищей и тем более таблетками или магнитными матрацами. Однако, несмотря на эту прописную истину, людям больше всего нравится, когда им обещают, что делать ничего не придется. Вспоминается случай с диетой, выдуманной одним американцем, в которой разрешалось есть даже жирное мясо. Этот американец стал одним из самых читаемых авторов в мире, но самумер от инфаркта. Его книги до сих пор имеют успех, в честь него называют разделы меню, а его вдова предъявляет иск всякому, кто осмелится заявить, что ее муж умер из-за выдуманной им диеты. Калифорнийская фирма продает по всему миру кроссовки, заверяя покупателей, что обувь сама позаботится об их физической форме. Пружинящее устройство подошвы каждый день тренирует мышцы во время движения, поэтому владельцу кроссовок даже не надо специально заниматься спортом.

Забавно, что кроссовки "Пума" и спортивные костюмы "Адидас" стали модными именно в то время, символом которого должны были бы служить домашние тапочки. В Европе за неиспользованные абонементы в фитнес-клубы на ветер ежегодно выбрасываются миллиарды евро. Видимо, люди считают, что лучше потратить эти деньги на некое успокоение совести, чем капитулировать перед ростом жировых тканей.

Человек не создан для спокойной жизни среди окружающих его удобств. На протяжении тысячелетней истории своего развития люди привыкли большую часть дня проводить в движении, за собиранием и охотой. Серьезных биологических изменений в наших организмах с той поры не произошло, но вокруг постепенно образовался мир, в котором больше не требуется больших затрат физической энергии. В отличие от техники, которая может годами пылиться, а потом работать, как и прежде, наше тело требует постоянной заботы. Отсутствие физической нагрузки приводит к ухудшению обмена веществ, избыточному весу, сутулости, усталости, нехватке кислорода, плохому сну, закупорке артерий и, наконец, к инфарктам и апоплексическим ударам. Мы сами зарываем себя в землю тем, что пытаемся избавить свой организм от нагрузок.

Зная об этом, многие из нас пытаются исправить свою несовершенную жизнь, возместить неподвижность на рабочем месте созданием некоего культа здоровья. Однако при всей значимости движения для здоровья и хорошего самочувствия нет ничего грустнее, чем люди, воспринимающие здоровье как высшее благо. У религии здорового образа жизни, весьма популярной в наши дни, есть свои умеренные приверженцы и фундаменталисты. Они стремятся лишь к одному: как можно дольше пребывать в добром здравии. Тем не менее здоровье любого человека несовершенно. И постоянные заботы о собственном самочувствии сильно ограничивают круг жизненных интересов.

Пока я ходил на работу в контору, я тоже считал, что здоровье можно купить. Платил деньги за возможность посещать фитнес-студию, однако появлялся там все реже и реже. Сегодня я экономлю на членских взносах и регулярно занимаюсь спортом с помощью двух упоров, которые ставлю на пол, чтобы отжиматься, и перекладины в дверном проеме спальни, на которой подтягиваюсь. Если мне хочется сделать несколько упражнений, то я не едув фитнес-студию и не переодеваюсь в раздевалке с запахом одеколона "Бак-Деоспрей", который не предназначен для использования в закрытых помещениях. Не перехожу, согласно идиотскому плану тренировок, от одного спортивного снаряда к другому и не жду, пока какой-нибудь наглотавшийся анаболиков верзила в обтягивающих шортах и розовой майке с надписью "Just do it" слезет с тренажера для нижних мышц спины. Когда меня тянет пробежаться, то я отправляюсь в ближайший парк, а не топчусь на ленте беговой дорожки, тупо уставившись в телевизор.

Самый стильный вид спорта - это ходьба (на свежем воздухе). Раз в несколько лет у нее меняется наименование. Сейчас ее, кажется, называют просто "walking", но делят на hill-, Nordic-, power-, ZEN-, race-, aqua-, vital- и body-walking. Журналы стремятся открыть новый вид спорта каждые две недели, хотя людям нужно всего-навсего двигаться на свежем воздухе, а не посещать дорогостоящие курсы по тай-чи, квигонгу или сенфи. Каждому модному виду спорта обязательно полагается иметь собственный костюм, из-за чего на наших лужайках возрастает число читателей журналов, разодевшихся в яркие, кричащие одежды и вооружившихся всеми необходимыми прибамбасами. Чем меньше денежных вложений требуют занятия спортом, тем больше в них стиля и вкуса. Для бега вполне достаточно старых тренировочных штанов, пары кроссовок и майки. И даже несмотря на то, что некоторое время назад бег обозвали джоггингом, а теперь пытаются придумать его разновидности, он остается самым простым и верным способом избавления от ада удобств.

Подъем по лестнице так же эффективен, как и бег. У того, кто ежедневно восемь минут взбирается по ступеням (желательно раза два-три сбить дыхание), резко увеличивается количество эритроцитов и улучшается снабжение организма кислородом. Это самое дешевое и безотказное средство для поднятия сил. Никакой "степпер", никакой "эргостепмастер де люкс" не поможет достичь того результата, которого достигает человек ежедневно поднимающийся по лестнице. Мадонна поняла это еще много лет назад. Когда она ездила в турне, то ни когда не пользовалась тренажерной комнатой в отелях а просила управляющего перекрыть лестницу на четверть часа и взбегала по ней несколько раз. Директор знаменитой берлинской благотворительной клиники Детлев Гантен утверждает, что подъемы по лестнице - "самая надежная профилактика от сердечных заболеваний". Он даже запретил устанавливать лифт в административном здании клиники, чтобы заставить людей ежедневно заниматься спортом.

Тот, кто хочет улучшить свою жизнь самым элегантным и эффективным способом, должен больше двигаться. Малоподвижность - одна из форм бедности, которая приводит к отупению и унынию. Но к счастью, с этой бедностью легко справиться, не заплатив ни цента. Достаточно лишь преодолеть себя: подняться по лестнице, а не поехать на лифте, сесть на велосипед или пройтись пешком, а не поехать на автобусе, на такси или тем более на собственной машине. Двигаясь, мы приобретаем нематериальный капитал, а отказываясь от движения, его растрачиваем.

Согласно такому расчету, квартира на четвертом этаже в доме без лифта - не мучение, а капиталовложение, приносящее ежедневную прибыль. Качество жизни и ее богатство напрямую зависят от того, сколько мы двигаемся. У человека, который раз в неделю полчаса занимается спортом, происходят такие изменения в обмене веществ и иммунной системе, что он не только лучше себя чувствует, но и становится менее подверженным всяческим инфекциям, а также заболеваниям сердца и дыхательных путей. Чувство жизни, приобретаемое за счет движения, не купишь в магазине и не закажешь на складе или в Интернете - оно бесценно.

Наваждение вождения

На машине надо ездить редко и со знанием дела –

по пустым дорогам вдоль побережья или в горах.

Никлое Маак

Почему лучше не иметь машины

У меня никогда не было машины, и это очень облегчает мою жизнь. Я не машиноненавистник и понимаю, что автомобиль дает свободу передвижения. Выехав из дома где-нибудь в Гессене, можно через несколько часов оказаться в Трансильвании, Провансе или Дании, что, разумеется, прекрасно. Только вот большинство моих друзей, у которых есть машина, беспрестанно жалуются, какая это обуза. Расходы на бензин, страховку, ремонт, парковку, неправильную парковку и т. д. намного превышают ту сумму, что я трачу на автобус и редкие поездки на такси. Время, которое у водителя уходит на поиск места для стоянки, у меня остается свободным.

Наверное, я бы иначе смотрел на машину, если б вырос в Фюрстенфельдбруке или еще большей глуши, где лишь дважды в день проходит автобус до ближайшей железнодорожной станции. Однако я провел первую часть своей юности в Мюнхене, вторую в Лондоне, а в этих го-Родах машина совершенно не нужна. Мюнхен покрывает густая сеть общественного транспорта, а мюнхенские окрестности лучше изучать из окна вагона или с железнодорожных станций, чем из металлического дома на колесах.

Когда я переехал в Лондон, вопрос о покупке машины даже не возникал. Лондон - сущий ад для любого автолюбителя. Даже в маленьких пригородах на улицах всегда образуются пробки. Такого понятия как час пик, там больше не существует: лишь ночью движение немного успокаивается, но отнюдь не прекращается. Окружная дорога М25 уже насчитывает восемь полос, но все равно остается сплошным месивом которое по-черепашьи ползет вокруг Лондона. В некоторых частях города проезд платный, хотя и там дела обстоят не лучше. Причем повсюду, на берегу ли Темзы или в Гайд-парке, пахнет, как на заправочной станции. А слово "парковка" давно вычеркнуто лондонцами из активного словаря. Ездить на машине по Лондону - настоящее безумие, но люди продолжают исправно залезать в свои автомобили. Вероятно, они привыкли к машинам так же, как к пижамам или к "orange scented Traditional Cologne"[16] д-ра Харриса. Те, у кого нет этих привычек, ничуть не сожалеют об их отсутствии.

Кроме того, мне никогда не нравилась манера речи водителей. Самые милые и спокойные люди, садясь за руль, превращаются в отчаянных сквернословов. В брошюре "Агрессия на дорогах", выпущенной Федеральным управлением автотранспорта, довольно сдержанно сказано: "Когда люди говорят о своих эмоциях во время вождения, то редко упоминают о радостях - чаще всего им на ум приходит агрессия".

Первый параграф правил дорожного движения в современной Германии звучит и вовсе как насмешка:

1) Участие в дорожном движении требует постоянного внимания и взаимного уважения.

2) Каждый участник дорожного движения должен поступать так, чтобы без необходимости не мешать другим участникам движения, не причинять им вреда, не ставить под угрозу их здоровье и жизнь.

Далеко не все соблюдают второй параграф, даже когда не сидят за рулем, а уж в панцире своего автомобиля люди попросту ведут себя как враги. Из "Левиафана" Томаса Гоббса мы знаем, что раньше жизнь была "nasty, brutish and short"[17] и каждый человек прятался броню, навеки отделявшую его от ближних. Однако последним слоем брони стал автомобильный кузов, который позволяет забыть обо всех правилах культурного общения.

Если знаешь, к чему приводит опасная езда на немецкоязычном пространстве, то Германию лучше объезжать стороной. Проезд со скоростью 150 км/ч в сантиметре от машины с детьми - это исключительно немецкий феномен. От десяти до пятнадцати процентов несчастных случаев с "людскими увечьями", то есть тех, что привели к смертям или серьезным травмам, происходят по причине несоблюдения дистанции. Альфред Фур, специалист из Института транспортной социологии, утверждает: "Каждая страна заслуживает тех водителей, которых она вырастила". В Германии чаще всего встречается тип "школьного учителя, подверженного психологическому давлению", который сперва долго терпит, а потом взрывается и становится опасным для окружающих.

Чем дольше я живу без машины, тем лучше понимаю, что вождение не только бессмысленно с практической точки зрения, но и вредно с эстетической. Большое впечатление на меня произвела выставка с выразительным названием "Наваждение вождения: изобретение столетней давности и его последствия", проходившая зимой 6 года в Городском музее Мюнхена. Организаторам хватило сотни фотографий, чтобы показать, насколько машина обезобразила окружающую среду. Порой, когда пересекаещь долину Альтмюля по четырехполосной дороге, невольно возникают мысли, что раньше здесь наверняка было очень красиво, но в большинстве случаен и об этом уже не задумываешься. На выставке наглядно показали типичный облик современного города: не огрехи дорожного строительства, а будни, заполненные машинами рыночные площади, обычный немецкий перекресток, парковка рядом с Кельнским собором.

Массовой моторизации мы обязаны тем, что во всех уголках страны теперь одинаковый автомобильный ландшафт. Различия между городом и деревней, которые существовали до середины XX века, начали исчезать. Города выдыхались, а приветливые деревни превращались в безликие пригороды с въездными и объездными дорогами. Массовая моторизация сделалась идеологией немецкого государства.

В 1955 году на свет появился первый миллион фольксвагенских "жуков", и с тех пор количество легковых машин непрерывно растет. В 1958 году на немецких дорогах было 3,1 миллиона машин, а через пять лет - уже 7,3 миллиона. В 1978 году была превышена 20-миллионная отметка, а в 1986-м все население старой Федеративной Республики могло с комфортом разместиться на передних сиденьях более 30 миллионов машин. Наконец, в 2004 году автомобильный парк Германии насчитывал 54 миллиона транспортных средств.

Параллельно росло число дорог и крупных магистралей. В шестидесятых годах при поддержке широкой общественности Гельмут Шмидт заявил: "Каждый немец должен иметь возможность приобрести машину. А мы должны построить ему дороги". В 1977 году по распоряжению Министерства путей сообщения в силу вступила "Координационная программа инвестиций в строительство федеральных транспортных дорог", которая поставила цель, с той поры преследуемую тремя главными немецкими партиями: расстояние от любого жилого дома до ближайшего шоссе не должно было превышать 25 километров. Привязка к шоссе стала одним из основных прав немецких граждан.

Подобная политика привела к тому, что в Германии число машин на 5 миллионов превышает число домашних хозяйств. За дом надо выплачивать стоимость аренды или кредит, который под покупку машины дается на куда более выгодных условиях. А так как от выбора марки и модели ничего не меняется, то обычно берут самые новые: в сельской местности, где асфальтом покрыта каждая тропинка, а самый крутой подъем - въезд в ворота собственного двухместного гаража, приобретают полноприводные машины; а в городе - самый длинный лимузин, на котором по вечерам можно изучать улицы и районы родного города в поисках удобного места для парковки; наконец, юноши, у которых еще молоко на губах не обсохло, покупают двухместный спортивный автомобиль, чтобы можно было поехать за город с друзьями - разумеется, если у тех тоже есть машина.

То, что машины нужны лишь для транспортировки тяжелых, громоздких вещей или перевозки людей, некоторым автовладельцам даже не приходит в голову. Машины уже воспринимаются не только как любимые игрушки, они стали полноправными членами семьи. Грустная шутка из рекламы "опеля" лучше всего иллюстрирует этот парадокс. За рулем сидит улыбающийся мужчина лет тридцати пяти в коричневом вельветовом костюме, наискосок от него, на детском сиденьице, - ребенок, его сын.

- Пап, ты бы променял меня на машину? - спрашивает мальчик.

- Нет, Филипп. То есть Оливер. То есть как там тебя… Михаэль!

Единственная возможная реакция на всеобщую любовь к автомобилям - максимальное к ним пренебрежение.

Когда проходила выставка "Наваждение вождения", мне попалась книга Роальда Даля с рассказом о дяде Освальде. Этот бонвиван с повадками Тиля Уленшпигеля оказал на меня большее влияние, чем некоторые из мои родных дядей. Он странствовал по свету с афродизиаком, суданским жуком, в составе какой-то миссии "астон мартин лагонде". С тех пор у меня пропал всякий интерес к получению водительских прав, потому что на "астин мартин лагонду" мне (я смотрел на вещи реалистично) не накопить никогда, а кроме нее, в мире нет ни одной стоящей машины.

Много лет во мне таилось враждебное отношение к автомобилям, и я даже причислял себя к машиноненавистникам. Лишь разговор с Никласом Мааком, искусствоведом и автомобильным философом, прояснил мне собственную позицию. Ненависть к массовой моторизации характерна не для врагов автомобилей, а для их друзей, потому что вождение машины - это изысканное наслаждение, а не способ передвижения в пространстве. "Вы ведь не пьете каждый день по бутылке "Петрюса" или "Белой лошади", так же и с машинами: на них надо ездить редко и со знанием дела - по пустым дорогам вдоль побережья или в горах", - объяснил мне Никлас Маак. Проблема заключается не в "мазерати" или "астон мартине", так как они, несомненно, созданы для наслаждения, а в миллионах "опелей корса", "фольксвагенов гольф" и "третьих" БМВ, которые заполонили наши дороги.