Болотной и потной гарью

Пропитан каждый из нас.

Зажаты, друг в друга тычась;

тащат нас под уздцы;

Нас много, нас тысячи тысяч,

Все – зэки, все – мертвецы.

Какую долю начертит

Безвыходная пустота?

Трассу медленной смерти

Стелет нам клевета.

Ложью избит, ошельмован,

Знобит, хочется выть.

Одно лишь краткое слово

бьется:

жить! жить! жить!

Затавренные арестанты.

От голодной тоски –

Дотянуться бы до баланды,

До сырого куска трески.

Морок! Судьба! Виденье:

То ли явь, то ли сны...

Преступники без преступленья,

Виноватые без вины.

А вокруг наготове затворы...

А я былое бужу,

Пытка памятью, от которой

Места не нахожу.

Наемник! Без покаянья.

Он знает одно:

“мать-перемать”.

Но из мира воспоминаний

Он не может меня изгнать.

Шаг в сторону –

И брызнет жарко

Смерти знак огневой,

Шаг в сторону – и овчарка

В загривок вцепится твой.

Здесь нет слезы человечьей,

Болото – вот исход,

Муравьиного спирта крепче

Смертный каторжный пот.

Сжатая, будто камень,

На ощупь, едва дыша,

Между собаками и штыками

Движется

Моя душа.