Хроники Англии, Франции, Испании и соседних стран 30 страница

Глава 156.

Король Франции издает указы о созыве армии для сражения с принцем Уэльским, который опустошает провинцию Берри.

Когда король Иоанн Французский завершил свой поход и отвоевал все города и замки в Нижней Нормандии, принадлежавшие королю Наваррскому, которого он удерживал в тюрьме, он вернулся в город Париж. Он пробыл здесь недолго, когда услышал, что принц Уэльский со всей своей армией вторгся в его королевство и быстро продвигается по направлению к плодородному графству Берри. Когда ему это сообщили, король клятвенно заявил, что он немедленно выступит против него и даст ему битву там, где его найдет. Он издал особые приказы о призыве на службу ко всем ноблям и прочим людям, которые держали от него фьефы, чтобы они ни под каким предлогом не смели отсутствовать, а иначе навлекут на себя его величайшее неудовольствие, но чтобы немедленно, по получении этих указов, они выступали встречать его на границах Турени и Блуа, поскольку он решил сразиться с англичанами. Спеша на это дело, король выступил из Парижа, и у него на этот раз был большой отряд латников для полевого сражения. Он отправился в Шартр, чтобы получить более точные сведения о враге. Он пробыл там некоторое время, и к нему явились огромные полчища латников и простых воинов из различных графств Оверни, Берри, Бургундии, Лотарингии, Эно, Вермандуа, Пикардии, Бретани и Нормандии. По прибытии они проходили через город, показывая свою готовность, и расквартировывались в открытом поле, согласно приказаниям двух маршалов, мессира Жана де Клермона и мессира Арно д`Андреге. Король отдал приказы для всех городов в Анжу, Пуату, Мэне и Турени, чтобы они содержали добрые гарнизоны и были обеспечены всеми вещами. Особенно это относилось к пограничным городам, через которые, как надеялись, пойдут англичане, чтобы их можно было бы окружить и отрезать от снабжения продовольствием и их самих и их лошадей. Однако, несмотря на это, принц, у которого было 2000 латников и 6000 лучников, продвигался налегке и собирал повсюду продовольствие в изобилии. Они обнаружили, что страна Овернь, в которую они вторглись и которую опустошили, очень богата, и что всего в ней вдоволь. Но они не стали в ней задерживаться, так как хотели сразиться с неприятелем. Они сожгли и разрушили все места, по которым проходили, и когда они входили в какой-либо город, где было много провизии, то останавливались там для отдыха на несколько дней, а по уходе разрушали то, что оставалось - опрокидывали верх дном полные бочки с вином, сжигали пшеницу и овес, так чтобы их враги ничего не смогли сохранить. Они двигались вперед, и находили изобилие повсюду, так как провинции Берри, Пуату, Турень и Мэн очень богаты и полны провизии, необходимой для латников.

Англичане зашли так далеко, что подошли к доброму городу Буржу 8, где у одних ворот произошел большой бой. Забота о городе была доверена двум рыцарям - мессиру де Кузану (de Cousant) и мессиру Ютэ де Мемле (Hutin de Memelles). Было совершено множество славных подвигов, но англичане ушли, не нанеся городу никакого ущерба, и отправились к Иссудену 9, где находился сильный замок. Они бодро его атаковали, но овладеть не смогли, так как губернатор и бывшие с ним рыцари защищались достаточно доблестно. Поэтому англичане прошли мимо и подошли к большому городу 10 с замком, который был слабо укреплен и плохо обороняем, и он был взят штурмом. Они нашли там изобилие вина и прочего продовольствия, и остались на 3 дня для отдыха. Принцу Уэльскому были доставлены известия о том, что король Франции находится в городе Шартре с очень большой армией, и что все переправы и города по эту сторону Луары столь хорошо охраняются, что никому не удастся переправиться через реку. Тогда принц созвал совет, на котором было решено, что он должен вернуться в Бордо, откуда пришел, через Турень и Пуату и опустошить всю страну, через которую будет проходить. Они начали свое отступление, сделав перед этим с городом все, что хотели, и в тот день, когда они взяли замок, они убили большую часть тех, кого там нашли.

Они направились к Роморантену (Romorantin) 11. Король Франции послал в Берри трех славных баронов, сеньора Краона, сеньора Бусико и пустынника Шомонского 12, чтобы оборонять границы и наблюдать за движением англичан. Они имели при себе 300 копий, и двигаясь по краю провинции, следовали за ними в течение 6 дней, не находя никакой возможности перехватить или атаковать врага - до того хороший и плотный порядок поддерживали англичане на марше. Поэтому французы прибегли к помощи засады, устроив ее в удивительно узком месте, через которое должны были пройти англичане. В этот день, оставив с позволения принца полк маршалов, в сторону Ромарантена уехали лорд Бартоломью Баргерш, сеньор Мюзидан (Muyssidan), гасконец, сеньор Птито Куртон (Petiton Courton), лорд Делавэр, лорд Бассет, сэр Уолтер Пейвли (Pavely), сэр Ричард Поншартрен, сэр Нель Лоринг, молодой лорд Деспенсер, мессир Эсташ и мессир Санчо д`Обресикуры, с примерно 2 сотнями воинов. Пока они проходили мимо засады, их не трогали, но в тот момент, когда они должны были ее миновать, французы, которые были верхом на своих хорошо объезженных лошадях, пришпорили их и устремились в атаку. Англичане, которые ушли слишком далеко, услышав звуки конского ржания, развернулись и обнаружили, что перед ними враг. Они немедленно остановились, чтобы подождать французов, которые скакали галопом и с копьями наперевес, ясно показывая, что собираются делать. Англичане, видя их скачущими во весь опор, расступились и дали им пройти, так что из седла было выбито лишь 5 или 6 человек. Затем они сомкнули ряды и ударили французам в тыл. Эта схватка была очень ожесточенной, с обеих сторон многие рыцари и оруженосцы были выбиты из седла и поднимались вновь. Она продолжалась уже долгое время, и обе стороны так соперничали в доблести, что никто не мог сказать, в какую сторону склоняется победа, когда показался отряд маршалов. Первым его увидели французы, так как он приближался по краю леса, и немедленно стали искать спасение в бегстве, взяв дорогу на Роморантен. Англичане преследовали их на полном скаку, опрокидывая всех, кого могли догнать, не жалея ни их, ни их коней. Смертоубийство было большим, и многие были убиты и лишились коней. Однако половина французов нашла убежище в замке Роморантен, ворота которого были открыты, чтобы их впустить. Там спаслись сами 3 барона, также как и несколько рыцарей и оруженосцев, у которых были лучшие кони. Город Роморантен был взят англичанами сразу по прибытии, так как не был укреплен. Остатки французов попытались спастись добравшись до замка.

Глава 157.

Принц Уэльский берет замок Роморантен.

Когда принцу Уэльскому сообщили, что его люди подверглись нападению, он поспешил повести свою армию к Роморантену и когда вступил в город, то нашел, что он уже полон его людьми, которые думали над тем, как бы им взять замок. Принц подозвал сэра Джона Чандоса и приказал ему пойти и вступить в переговоры с находящимися в замке людьми. Сэр Джон отправился к укреплениям и подал знак, что желает говорить с кем-нибудь наедине. Стража осведомилась об имени того, кто его послал, и затем отправилась известить своих начальников. После чего мессир Бусико и пустынник Шомонский спустились к решетке ворот. Когда сэр Джон их увидел, то поприветствовал и сказал: «Судари, я послан к вам милордом принцем, который, как мне кажется, желает любезно поступить со своими врагами. Короче говоря, если вы сдадите замок и сдадитесь сами, то он проявит к вам свое милосердие и составит вам хорошую компанию». Сеньор Бусико ответил: «Мы не имеем никакого намерения, ни принимать такие условия, ни совершать такую глупость без крайней надобности - ведь мы решили защищаться». На этом они разошлись, и принц приказал своим людям расквартировываться в городе, так как на следующий день он намеревается штурмовать замок. Поэтому они с удобствами расположились в Роморантене и в его окрестностях.

На следующее утро воины изготовились, лучники вышли вперед под своими знаменами, и предприняли яростную атаку на замок. Лучники, которые расположились надо рвами, стреляли столь точно, что едва ли кто-нибудь осмеливался показаться на стенах. Некоторые, укрываясь за переносными заграждениями или дверьми, с кирками и мотыгами в руках, переплыли через ров, чтобы сделать подкоп под стены. Осажденные бросали в них большие камни и горшки с горячей известью. При этом со стороны англичан был убит оруженосец по имени Ремон де Гедерлаш (Remond de Gederlach), принадлежавший к отряду капталя де Буша. Эта атака длилась весь день без малейшего перерыва. С наступлением ночи англичане отступили на свои квартиры, чтобы позаботиться о раненных, а на следующее утро, с восходом солнца, зазвучали трубы маршалов. Все, кому было приказано идти на штурм, собрались в полной готовности. Принц Уэльский был там лично, и его присутствие сильно воодушевляло англичан. Вблизи него, пущенным из замка камнем, был убит оруженосец по имени Бернар, после чего принц поклялся, что не сдвинется с этого места, пока и замок и все, кто там находятся, не окажутся в его власти, и он немедленно приказал отправить подкрепления штурмующим.

Некоторые, самые умные решили, что они никак не смогут с пользой использовать свои копья и стрелы, и потому распорядились повезти вперед пушки, а также «акверо» (aqueraux) 13, чтобы стрелять «греческими огнем» 14 во внутренний двор замка, так что вскоре он был весь охвачен пламенем. Огонь распространился до такой степени, что охватил большую башню, которая была покрыта соломой. Когда осажденные в замке увидели, что должны либо сдаться, либо погибнуть в пламени, то сеньор де Краон, сеньор Бусико и пустынник Шомонский вышли из замка и сдались принцу, который позволил им ехать верхом и сопровождать себя в качестве пленников. Многие другие рыцари и оруженосцы, бывшие в замке, были отпущены на свободу, а замок был разрушен.

Глава 158.

Король Франции ведет огромную армию на битву при Пуатье.

После взятия замка Роморантен и пленения вышеупомянутых рыцарей, принц и его армия шли, как и прежде, сжигая и разрушая страну, и приближаясь к Анжу и Турени. Король Франции, который находился в Шартре, выехал оттуда и направился в Блуа 15, где пробыл 2 дня. Затем он поехал в Амбуаз 16, заем в Лош 17, где узнал, что англичане находятся в Турени, избрав через нее дорогу для своего возвращения через Пуату. Сведения у него были, поскольку за английской армией постоянно наблюдали несколько умелых и опытных французских и бургундских рыцарей, которые посылали королю подробные сведения об их продвижении. Тогда король Франции переехал в Ла-Э (La Haye) 18 в Турени. Его армия переправилась через Луару по мостам в Орлеане, Мене, Сомюре, Блуа и Туре и в прочих местах, где это было возможно. Там было такое множество добрых и крепких людей, что одних только латников было, по крайней мере, 20 тысяч, не считая прочих воинов, Всего было 25 герцогов и графов и свыше 120 знамен. Четверо юных сыновей короля также находились при нем: Карл, герцог Нормандский, сеньор Людовик, который стал впоследствии герцогом Анжуйским, сеньор Жан, будущий герцог Беррийский, и самый младший - сеньор Филипп, ставший позже герцогом Бургундским.

Около этого времени, папа Иннокентий VI послал во Францию двух кардиналов - мессира Бертрана, кардинала Перигорского и мессира Николая, кардинала д`Эжель (d'Aigel) 19, с тем, чтобы постараться заключить мир между королем Франции и его врагами, и особенно, между ним и королем Наваррским, который все еще оставался в тюрьме. Во время осады Бретея оба кардинала вели частые переговоры с королем на этот счет, но согласия достичь не смогли. Кардинал Перигорский уехал в город Тур, где ему сообщили, что король Франции со всей возможной быстротой идет на англичан. Поэтому он оставил Тур и поспешил в Пуатье, так как узнал, что именно в той стороне обе армии сближаются друг с другом.

Когда король Франции узнал, что принц Уэльский спешит вернуться назад как можно быстрее, то решил не никоим образом не допустить того, чтобы тот от него ускользнул. Со всей своей армией он вышел из Ла-Э и взял путь на Шовиньи (Chauvigny) 20, где в четверг разбил лагерь, как в самом городе, так и вне его, на лугах вдоль берегов реки Вьенны. На следующее утро, после завтрака, король переправился через реку по мосту Шовиньи и полагал, что англичане должны находится прямо перед ним, но здесь он ошибался. Однако, он пустился за ними в погоню, и свыше 40 тысяч лошадей переправилось по этому мосту в пятницу, многие другие сделал то же в Шательро (Chatelleraut) 21, и переправившись, все они пошли дорогой на Пуатье. С другой стороны, принц Уэльский и его армия не знали в точности о движении французов, но предполагали, что те находятся недалеко, так как у их фуражиров были большие трудности в добывании фуража, в котором вся армия очень нуждалась. Они жалели о том великом опустошении, которое они учинили в Берри, Анжу и Турени, так что они и сами больше не могут добыть там себе продовольствия.

В эту пятницу случилось так, что когда король Франции и сопровождающие его великие толпы народа переправлялись через мост Шовиньи, три великий французских барона, сеньор Осеррский, сеньор Рауль де Жуаньи (Joigny) и граф де Жуаньи, были вынуждены задержаться на этот день в городе Шовиньи, а с ними осталась и часть их людей. Остальные уже переправились, без обоза и без доспехов, а только с тем, что было в их седельных сумках. Утром в субботу, они снялись с лагеря, перешли мост и последовали вслед за армией короля, которая находилась на расстоянии около 3 лье. Они ехали полями и пустошами, которые окружали леса, чтобы прибыть в Пуатье. В эту же субботу, принц снялся с лагеря в расположенной неподалеку деревне и выслал вперед отряд в поисках разведчиков, чтобы добыть сведений о французах. Этот отряд состоял из примерно 60 человек, которые по этому случаю были хорошо вооружены и сидели на хороших конях. Среди рыцарей были мессир Эсташ д`Обресикур и мессир Жан де Гистелль. По случайности, они добрались до пустоши, окруженной вышеупомянутым лесом. Французы быстро увидели, что этот враги, и они как можно скорее надели свои шлемы и, распустив знамена и взяв копья наперевес, они пришпорили своих коней.

Англичане, как только заметили этих французов, которых было около 200 копий, решили позволить им себя преследовать, так как принц и его армия находись неподалеку. Поэтому они развернулись и поскакали по проселочной дороге через лес. Французы преследовали их с криками и большим шумом, и как скакали галопом, так и попали в армию принца, которая остановилась среди пустошей, чтобы подождать своих товарищей. Сеньор Рауль де Жуаньи и те, кто находился под его знаменем, продвинулись так далеко, что подошли почти к знамени принца. Бой был очень ожесточенным, и мессир Рауль сражался хорошо. Однако он был взят в плен, также как и граф Жуаньи, виконт де Броз (Breuse) и сеньор де Шовиньи. Большая часть французского отряда была либо перебита, либо взята в плен. Благодаря этому, принц узнал, что король Франции идет впереди него, и что он не может вернуться домой, не сразившись с ним. После этого он собрал всех отставших и приказал никому, под страхом смерти, не выезжать вперед и не вступать в бой впереди отрядов, возглавляемых маршалами. В эту субботу они шли маршем примерно с 9 часов и до вечерни, когда оказались на расстоянии нескольких лье от Пуатье. Капталю де Бушу 22, мессиру Эйенону де Помьеру (Haymenon de Pomiers), сэру Бартоломью Баргершу и мессиру Эсташу д`Обресикуру было приказано выехать вперед и посмотреть, где стали лагерем французы. Эти рыцари, с 2 сотнями хорошо вооруженных воинов, верхом на своих лучших скакунах, выехали вперед, и вскоре увидели армию французского короля. Вся равнина была покрыта воинами, и эти англичане не удержались от атаки французского арьергарда. Они многих выбили из седла и взяли в плен, так что начали приходить в движение главные силы французов. Известия об этом были доставлены королю Франции, когда он как раз готовился въехать в Пуатье. Узнав об этом, он развернулся и приказал своей армии сделать тоже самое и стать в открытом поле, так как было уже слишком поздно, чтобы разбивать лагерь. Английский отряд вернулся к принцу и доложил ему о том, что видел французов, и что их армия неисчислима. Услышав это, принц сказа: «Бог нам поможет, теперь мы должны подумать, как сразиться с ними наилучшим образом». Этой ночью англичане располагались на очень сильной позиции, среди виноградников и живых изгородей, и у обеих армий была хорошая стража.

Глава 159.

Положение французов перед битвой при Пуатье.

Утром воскресенья, король Франции, которому очень не терпелось сразиться с англичанами, приказал отслужить в своем шатре торжественную мессу, и он и его четыре сына получили причастие. Месса закончилась, когда к нему пришли герцог Орлеанский, герцог Бурбонский, граф Понтье, сеньор Жак де Бурбон, герцог Афинский, коннетабль Франции, граф Танкарвилль, граф Зальцбургский, граф Даммартен, граф Вантадур и многие французские бароны, а также и другие великие сеньоры, которые были держателями окрестные фьефов, такие как монсеньор Клермонский, мессир Арно д`Андреге, маршал Франции, сеньор де Сен-Венан, сеньор Жан де Ланда, сеньор Эсташ де Рибомон, сеньор де Фьенне, сеньор Жоффруа де Шарне, сеньор де Шатильон, сеньор де Сюлли, сеньор де Нель, мессир Робер де Дюра и многие другие, которые, согласно полученному приказу, прибыли на совет. Долгое время они совещались и, наконец, было решено, что вся армия выступит в поле, и каждый сеньор должен будет развернуть свое знамя и идти вперед, во имя Бога и Сен-Дени. После чего затрубили трубы, и все изготовились, сели на своих коней и направились к той части поля, где было водружено и развевалось на ветру королевское знамя. Там можно было увидеть всю французскую знать, наряженную в дорогие блестящие доспехи, со славными знаменами и вымпелами - ведь здесь был весь цвет французского рыцарства, ни один рыцарь, ни один оруженосец не пожелал оставаться дома из страха перед бесчестием. По совету коннетабля и маршалов, армия была разделена на 3 полка, каждый состоял из 16 тысяч латников, которые перед этим уже проявили себя как люди испытанной храбрости. Герцог Орлеанский командовал первым полком, где находилось 36 знамен и в 2 раза больше вымпелов 23. Второй был под командованием герцога Нормандского и двух его братьев, сеньора Людовика и сеньора Жана. Третьим командовал король Франции.

Пока эти полки строились, король подозвал к себе сеньора Эсташа де Рибомона, сеньора Жана де Ланда и сеньора Жискара де Боже и сказал им: «Скачите вперед, подойдите к английской армии так близко, как только сможете и посмотрите на их лица. Обратите внимание на их численность и разведайте, как нам лучше всего с ними сразиться, конными или пешими». Повинуясь приказу короля, три рыцаря его оставили. Король сел на белую лошадь и поскакал вдоль рядов своей армии, громко говоря: «Вы, люди Парижа, Шартра, Руана и Орлеана, привыкли грозить, что сделаете с англичанам, если сможете их встретить, и вы сильно желали встретиться с ними с оружием в руках. Теперь это желание исполнено, я поведу вас на них, и пусть мы посмотрим, как вы отомстите им за все то зло и вред, что они вам причинили. Будьте уверены, что мы не разойдемся без боя». Те, кто слышал его, ответили: «Сир, с Божьей помощью, мы встретимся с ними очень весело». В этот момент вернулись три рыцаря и, пройдя сквозь толпу, подошли к королю, который спросил, какие новости они принесли. Мессир Эсташ де Рибомон, которого его товарищи попросили говорить за них, отвечал: «Сир, мы тщательно осмотрели англичан. По нашим подсчетам, их насчитывается около 2000 латников, 4000 лучников и 15 тысяч пехотинцев. Они занимают сильную позицию, но мы не представляем себе, как они смогут сформировать больше одного полка. Тем не менее, они расположились с большим умом, укрепили все дороги вдоль живых изгородей и расставили вдоль них часть своих лучников, так что если будет только одна дорога для атаки, то придется проходить между ними. Эта узкая дорога не имеет другого входа и так узка, что в один ряд по ней могут проехать едва ли четыре всадника. В конце дороги, среди виноградников и терновника, где нельзя двигаться в правильном строю ни верхом, ни пешим, расставлены спешенные латники, а перед ними, наподобие бороны, расставлены их лучники. Так что разбить их будет нелегко». Король спросил, каким образом они посоветуют ему их атаковать. «Пешими, Сир, - ответил мессир Эсташ, - за исключением 300 самых опытных и доблестных людей вашей армии, которые должны быть хорошо вооружены и быть верхом на лучших конях, чтобы, если это удастся, разбить этот отряд лучников. И тогда, ваши полки должны будут быстро выдвинутся вперед в пешем строю, атаковать латников в рукопашную и доблестно сразиться с ними. Это - лучший совет, что я могу вам дать, и если, кто-нибудь знает лучший, то пусть он его выскажет». Король ответил: «Да будет так», и в сопровождении своих двух маршалов, он поехал верхом от полка к полку и выбрал, сообразуясь с их мнением, 300 рыцарей и оруженосцев, имевших в его армии наилучшую репутацию. Все они были хорошо вооружены и находились на лучших конях. Вскоре после этого, был образован полк из немцев, который должен был оставаться верхом, чтобы помогать маршалам. Им командовали графы Зальцбургкий, Нейдо и Нассау.

Король Иоанн был облачен в королевские доспехи, и еще 19 человек были одеты также, как он 24. Своего старшего сына он вверил попечению сеньора де Сен-Венан, сеньора де Ланда и сеньора Теобальда де Бодене (Bodenay). Сеньор Жоффруа де Шарне, как самый доблестный и умелый рыцарь во всей армии, нес знамя Франции. Сеньор Режиналь де Квенолль (Reginald de Quenolle) 25, по прозвищу Архипресвитер («archpriest»), нес все доспехи юного графа Алансонского.

Глава 160.

Перед битвой при Пуатье кардинал Перигорский пытается заключить мир между королем Франции и принцем Уэльским.

Когда полки короля Франции были выстроены, все сеньоры встали под свои знамена и были ознакомлены, как им действовать, было приказано, чтобы все те, кто были вооружены копьями, укоротили их до длины в 5 футов, чтобы ими было легче владеть, и чтобы все сняли свои шпоры. Когда французы были готовы начать движение на врага, к королю галопом подскакал кардинал Перигорский, который ранним утром оставил Пуатье. Он сделал глубокий поклон и воздев руки взмолился, чтобы тот, из любви к Богу, на минуту бы остановился, чтобы он смог с ним поговорить, после чего начал: «Наидражайший сир, вы имеете здесь при себе весь цвет своего королевства против горстки людей - ведь именно это представляют собой англичане в сравнении с вашей армией. Вы можете овладеть ими и иными путями, нежели с помощью битвы, и для вас будет вас более почетно и полезно овладеть ими этими средствами, нежели подвергать риску такую прекрасную армию и таких благородных особ, которых вы сейчас имеете при себе. Посему я прошу вас, во имя человеколюбия, и из любви к Богу, чтобы вы позволили мне отправиться к принцу и убедить его в опасности того положения, в котором он оказался». Король ответил: «Это мне очень угодно, но поспешите вернуться назад».

После этого кардинал уехал, и со всех ног отправился к принцу, которого он нашел пешим, среди своей армии, в самой гуще виноградника. Когда кардинал туда приехал, то спешился и подошел к принцу, который принял его крайне любезно, и отвесив ему поклон, сказал: «Дорогой сын мой, если ты хорошо учел всю мощь той великой армии, что привел с собой король Франции, то позволь мне, если я это смогу, провести между вами обоими переговоры». Принц, который уже вышел из юного возраста ответил: «Сир, если будет сохранена честь и моя и моей армии, то я готов выслушать любые приемлемые условия». Кардинал ответил: «Дорогой сын мой, ты хорошо сказал. И, если я смогу, то принесу мир, поскольку будет очень прискорбно, если столь много достойных людей, здесь присутствующих, встретятся друг с другом в бою». Кардинал вернулся к королю Франции и сказал: «Сир, вам нет причины спешить сразиться с ними, ведь они не могут от вас ускользнуть. Поэтому я умоляю вас даровать им перемирие с этого времени и до завтрашнего восхода солнца». Вначале король не хотел на это соглашаться, так как часть его совета отказывалась дать на свое согласие, но кардинал говорил так красноречиво, что король, в конце концов, согласился. Он приказал поставить на том месте, где он стоял, очень красивый и богатый шатер из красного шелка и распустил свои войска по местам их стоянок, за исключением полка коннетабля и маршала.

Все это воскресенье кардинал сновал от одной армии к другой и страстно желал примирить обе стороны. Но король не хотел и слышать ни о каких других условиях, если четыре главные особы из числа англичан не будут отданы на его волю, и если принц и его армия не согласятся на безусловную сдачу. Было сделано много предложений, принц предлагал сдать королю Франции все города и замки, которые были им завоеваны в этом походе, отдать ему без выкупа своих пленников и поклясться не поднимать оружие против короля Франции в течение семи лет. Король и его совет отказались это принять, и дело некоторое время оставалось в ожидании. В конце концов, они объявили, что если принц Уэльский и 100 его рыцарей не сдадутся в плен королю Франции, то он не позволит им уйти без боя. Эти условия принц и его армия с презрением отвергли.

Пока кардинал, радея о мире, разъезжал от одной армии к другой, некоторые рыцари каждой из сторон выехали вперед, к краям вражеских армий, чтобы изучить их позиции. В течение дня случилось так, что сэр Джон Чандос проезжал мимо одного из крыльев французской армии, и сеньор Жан де Клермон, один из королевских маршалов, делал тоже самое, наблюдая за англичанами. Когда оба рыцаря возвращались в свои лагеря, они встретились. Они оба имели одинаковую эмблему на своих плащах, которые носили поверх прочей одежды - Деву Марию, вышитую на лазурном поле или окруженную серебряными солнечными лучами 26. Увидя это, сеньор де Клермон сказал: «Чандос, с каких это пор вы носите мой герб?» «Это именно вы носите мой, - ответил Чандос, - поскольку он столько же мой, сколько и ваш». «Я это отрицаю, - сказал сеньор де Клермон, - и если бы не перемирие между нами, я бы быстро показал бы вам, что у вас нет права его носить». «Ба, - ответил Чандос, - вы можете найти меня на поле завтрашним утром, приготовьтесь защищаться, и пусть оружие докажет, что он больше мой, нежели ваш». Сеньор де Клермон ответил: «Это хвастовство англичан, которые не могут придумать ничего нового, кроме того, чтобы присваивать себе то хорошее, что принадлежит другим». На этом они и расстались без лишних слов, и каждый вернулся к своим войскам. Кардинал Перигорский, оказавшись неспособным примирить короля и принца, поздним вечером вернулся в Пуатье. Это день французы провели на своих стоянках, где жили спокойно, имея изобилие продовольствия, тогда как, с другой стороны, англичане оказались в трудном положении, не зная куда отправиться за фуражом, так как они были столь плотно блокированы французами, что никуда не могли двинуться, не подвергаясь при этом опасности. В это воскресенье они сделали много насыпей и вырыли рвы вокруг тех мест, где были расставлены лучники, что бы лучше их прикрыть.

Утром понедельника принц и его армия были быстро приведены в готовность, и построились, так же как и накануне. Французы тоже поднялись с восходом. Кардинал, вновь вернувшийся этим утром, полагал, что своими увещеваниями он сможет помирить обе стороны, но французы сказали ему возвращаться туда, куда ему будет угодно и не пытаться навязывать им еще какие-либо переговоры или разговоры о мире, а то как бы с ним не случилось ничего худого. Видя, что все его труды напрасны, кардинал покинул короля Франции и уехал к принцу Уэльскому, которому сказал: «Дорогой сын мой, старайся как только можешь, поскольку должна произойти битва, а я не могу никакими средствами умиротворить короля Франции». Принц ответил, «что таково намерение и его самого и его армии, и что Бог защитит правого». Затем кардинал распрощался с ними и вернулся в Пуатье. В его свите было несколько рыцарей и латников, которые больше тяготели к французам, нежели к англичанам, и которые, увидев, что битва неизбежна, покинули своего господина и примкнули к французским войскам, выбрав своим командиром кастеляна Ампосты (Amposta) 27, который в то время входил в свиту кардинала. Кардинал ничего об этом не знал до своего приезда в Пуатье.

Боевой порядок полков армии принца был в точности такой, как о нем докладывали королю Франции три вышеупомянутых рыцаря, за исключением того, что за это время он приказал нескольким доблестным и мудрым рыцарям оставаться верхом, аналогично отряду французских маршалов, и еще распорядился расставить 300 латников и столько же конных лучников на небольшом, не слишком крутом и не слишком высоком холме на своем правом крыле, и спрятаться за ним, чтобы окружить крыло, на котором находился полк герцога Нормандского. Сам герцог лично шел в этом полку в пешем строю. Это были все изменения, которые принц внес в боевой порядок. Сам он находился при главных силах, в гуще виноградников, полностью вооруженный и, держа неподалеку коней, на случай, если вдруг в них возникнет нужда. Слабые места они укрепили и прикрыли своими повозками и багажом.

Я хочу назвать некоторых из самых знаменитых рыцарей, которые находились рядом с принцем Уэльским. Там были: Томас Бьюкамп, граф Варвик, Джон Вер, граф Оксфорд, Уильям Мотекьют, граф Сосбери, Роберт Хаффорд, граф Саффолк, Ральф, лорд Стаффорд, граф Стаффорд, брат графа, лорд Ричард Стаффорд, сэр Джон Чандос, лорд Реджинальд Кобхэм, лорд Эдвард Спенсер, лорд Джеймс Одли и его брат лорд Питер, лорд Томас Беркли (сын лорда Мориса Беркли, который умер в Кале за 9 лет до этого), Ральф, лорд Бассет Дрейтонский, Джон, лорд Уоррен (старший сын Джона Плантагенета, последнего графа Уоррена, Стратерна и Суррея, по правам своей первой жены Мод Херфордской), Питер, лорд Маули, 6-й этого имени, лорд Джон Уиллоугби Эресбийский, лорд Бартоломью Баргерш, лорд Уильям Фелтон и его брат лорд Томас Фелтон, лорд Томас Брейдестан, сэр Уолтер Пейвли, сэр Стифен Коссингтон, сэр Мэттью Горней, сэр Уильям де ла Мор и другие англичане. Из Гаскони были сеньор де Пюмьер, сеньор д`Альбре, капталь де Буш, сеньор Жан де Шомон, сеньор де Л`Эспар, сеньор де Розэ (Rosen), сеньор де Кузэ (Cousen), сеньор де Монферран, сеньор де Ладула (Landulas), сеньор Сулдиш де ла Трэн (Souldich de la Traine) 28 и многие другие, который я не могу припомнить. Из энюэрцев: мессир Эсташ д`Обресикур, сеньор Жан де Гистель и еще два других иностранца - сеньор Даниедь Фаселль (Phaselle) и сеньор Дени де Морбек (de Morbeque). Вся армия принца, считая всех, не превышала 8 тысяч человек, тогда как французов, тоже считая всех, было свыше 60 тысяч воинов, среди которых более 3 тысяч рыцарей.