2017-12-14
435
Под структурой понимается совокупность скрытых, непосредственно не обнаруживаемых отношений между элементами системы - отношений поддающихся ряду преобразований, при которых в них сохраняется нечто постоянное, инвариантное.
Речь, собственно, идет о поиске в гуманитарных областях знания структур логико-математического типа, позволяющих применить в этих областях строгие дедуктивные методы, связанные с формализацией и математизацией. При этом происходит отвлечение от собственных специфических свойств элементов системы, и рассмотрению подвергаются отношения между элементами, детерминирующие так называемые реляционные свойства элементов, т. е. свойства, зависящие от положения элементов в системе [4, с.78].
К. Леви-Строс говорит о существовании двух идентичных структур: 1) структуры физической реальности и 2) структуры человеческого разума. Таким образом, исследователь подходит к проблеме познания объективной реальности, и к вопросу о том, насколько истинным является полученное знание [3, с.426].
Физическая реальность, по мнению Леви-Строса, выглядит будто бы совсем не так, как мы воспринимаем ее и осознаем – «Физическая реальность отлична от наших чувственных восприятий и от наших гипотез о ней». В ощущениях нет правильной информации об объекте, даже минимальной – вся информация насквозь субъективна. Человек видит, слышит, осязает, обоняет, пробует на вкус, но воспринимает при этом не образ и не слепок объекта, вызывающего эти ощущения, а лишь знак, символ, совершенно не похожий на сам объект.
При этом Леви-Строс отмечает, что познание бытия возможно, и путь к этому лежит через познание самого человека (бессознательной структуры его разума). Развивая данную мысль, исследователь отмечает, что дело обстоит так, как если бы человечество получило некогда, с одной стороны огромную сферу (имеется в виду структуру разума, составленную из бинарных оппозиций), а с другой – детальный план ее, составленный из символов (т.е. эмпирическую реальность); все, что было потом, - это лишь уточнение классификаций, перегруппировка элементов, выяснение связей, открытие новых ресурсов в рамках того, что замкнуто и неизменно. Прошли, однако, тысячи лет, продолжает Леви-Строс, прежде чем удалось установить, какие символы плана соответствуют различным аспектам сферы [3, с.432].
Возникают два вопроса: 1) чем вызвано то, что символы плана, некогда соответствовавшие некогда неизменной замкнутой сферы (или как сказали бы Парменид и Зенон, шарообразному, замкнутому неизменному истинному бытию), перестали им соответствовать, и 2) как удалось Леви-Стросу установить это соответствие?
На первый вопрос можно ответить так: виновата история. Человек со времени неолита живет в обществе, главным принципом которого является изменение эмпирической реальности (Леви-Строс называет это общество «горячим»). При этом природа человека остается неизменной, структура разума тоже. Таким образом, связь реальности со структурой разума нарушается, история как бы встряхивает человека и рвет в нем внутренние связи. В результате культура человека изолирована от его природы, знаки от бинарных оппозиций. Не исключено, конечно, что при очередной встряске в человеке, как в калейдоскопе, восстановится исходная картина, но шансы на это практически равны нулю [13, с.16].
На второй вопрос, как установить связь объекта с субъектом, ответ дается такой: путь этот неимоверно труден и сложен – надо пройти через эмпирическую реальность, через «событийную муть», через символы и знаки, надо так высветить свою культуру, чтобы в ней не осталось непрозрачных долей, и тогда стихнут «какофонические шумы истории», и мы услышим благозвучие «гармонии сфер» и познаем истину.
Но тут возникает новый вопрос: что поможет нам восстановить эти давно утерянные связи (каковы пути познания истины)? Леви-Строс отмечает, что современный человек никогда не смог бы познать себя как субъекта, если бы в отдаленных уголках Земли не сохранились т.н. «первобытные племена», живущие в «холодном обществе», в котором, как в исправном компьютере, каждый знак сохраняет связь со структурой разума. Принципиальное отличие этих племен от технически развитых цивилизаций в том, что история их развития ориентировалась на сохранение изначальных способов установления связи с природой [13, с.10]. Таким образом, ключ к цели – в первобытном человеке. Первобытный человек в понимании Леви-Строса является живым компьютером. Когда речь идет о структуре мифа этот живой компьютер уже имеет в себе мифемы (конструктивные единицы, которые надо искать на уровне предложения и которые имеют характер отношений [14, с.473]). То есть, отпадает та огромная работа по разграничиванию мифем, которую этнолог должен был бы выполнить для мертвого компьютера; здесь эта работа уже выполнена природой и еще не «захламлена» историей. Первобытный человек, как и современный, общается знаками, но у него сознание еще не является для общения барьером. Общество – «холодное», слой культуры еще тонок, связи между природой и культурой, бессознательным и сознанием, обозначаемым и обозначающим в первобытном человеке еще не оборваны. Этнологи смотрит на первобытного человека как в зеркало, и видит в нем отражение своего собственного «Я», своей природы, своего бессознательного, своего обозначаемого [3, с.454].
Таким образом, раскрывая понятие «структура» Леви-Строс протестует против «удвоения» мира (т.е. различия материи и сознания). Одна структура (неживой предмет, компьютер) воспринимает другую структуру (физическую реальность). «Сознание исчезло» - компьютер им не обладает. Все сущее построено из структур, неживых, но способных воспринимать. Первична материя? Нет, структура не материальна. Первично сознание? Нет, структура бессознательна [3, с.293].
