Сидит волынщик у врат рассвета

К утру, похоже, уже «готовый"

Шумит камыш. За рекою, где-то

Мычат коровы.

Шумит камыш. Завывает ветер.

Спит обыватель в своей кровати

Волынщик бодрствует, пьян и светел

От просветленья немного спятив.

Давай, наяривай, брат волынщик

Шумит камыши деревья гнутся

Заря алеет и ветер свищет

Луна бледнеет разбитым блюдцем.

И солнце круглое, как таблетка

Встаёт над миром, за дальним лесом

Огнём играя, светясь сквозь ветки

Английских сосен, поющих песни

Про то, что было уже когда-то:

Камыш, деревья и ночь и утро

Когда проснулись – трава помята

И новый день наступает бодро.

2. Целовался с кем-то кто-то вечером во ржи

Вечерний звон навевает думы
подходит Дженни к калитке дома
Её встречает отец угрюмый
(слышны далёко раскаты грома)

Папаша строгий у милой Дженни
Грозится девку из дому выгнать
Не дав ни пенни – к едрени фени
С ним не поспоришь – он злее тигра

«Ах, крошка - Дженни, зачем по ржи ты

Гуляла ночью, в такую темень?

Теперь давай, собирай пожитки

С кем целовалась – и живи с теми

- «Ах, тятя, тятя! Побойся Бога!

Ужели слёзы тебя не тронут?

Прогонишь если – одна дорога

Мне остаётся– петля, иль омут!»

Но папа Дженни – суровый Джонни

Был зол, и глух был, к мольбам и воплям

Он Дженни - крошку из дома гонит

Ступай, кричит, ты отсель, хоть во поле!

«Не дочь мне боле ты! Не отрада

Затем ли холил тебя, растил я?

А слёз и криков мне тут не надо!

Признайся, кто же тебя растлил то?

Когда я кровью позор свой смою

Смогу соседям в глаза взглянуть я

Кто, Дженни, ночью гулял с тобою?

Что за распутник тобою крутит»?

Молчала Дженни. И вот, папаша

Известный, местный силач, верзила

Вскипел, как чайник, и с силой страшной

Свой в сердце Дженни клинок вонзил он.

Давно когда-то случилось это.

Не то на ферме, не то кибуце

Звучит волынка у врат рассвета

Шумит камыш. И деревья гнуться.

 

****
Как свинцовым кастетом, с оттяжкою в лоб -

Мысль, - что раз мы живём, а потом - хоть потоп.

Это врешь, говорю, - но, однако же, сам

Сомневаюсь порой: что отыщется там,

После смерти? Мой ангел, найдет ли меня

За порогом, за гранью последнего дня?

 

***

Позабыл - о чем забывать - не смел

Много лет - сплетение наших тел,

Наш совместный жар и совместный пот;

Измождение, шепот; Всего исход -

Твоих пальцев дрожь и глаза - как нож.

Ты - не та. Да и сам я - едва ль похож,

На того вчерашнего алкаша,

Кем я был когда-то. Моя душа

Истрепалась, как парус, в чужих краях.

Хоть не слишком, вроде - бы и одрях

Разве, что седой - да и то - не весь,

Но с годами я – по - растратил спесь,

И желанье выглядеть молодцом;

На подъем тяжел и набит свинцом,

Всех случайных и неслучайных пуль.

Кто стрелял - не важно. Опять июль

Заставляет вспомнить тень старых лип

И скамейку в парке, где я погиб,

Что б потом воскреснуть и стать иным -
Тем, кем стал. Теперь познакомься с ним.

Перед дорогой

Уезжаю в ночь. Отчего же - грусть?

Через две недели, е.б.ж., вернусь.

Вечно что-то ждёшь, но, на самом деле –

Вряд ли, жизнь изменится, в две недели.

Две недели, в сущности, это много.

Хоть пройдут - мгновенно… считай – дорога,

Смена климата, общества, настроенья

В общем, всё сливается, во мгновенье.

Буду ехать, мимо России, мимо

Украины…. До самого, аж до Крыма.

Вот и край земли. Приехали. Стоп, машина.

Дальше – только море. Считай – вершина.

Так, в таких в отрезках, по две недели

Ты и катишься к смерти, от колыбели.

А прикатишь когда – не заметишь, даже.