Коллегия иностранных дел Российской Империи в середине XVIII века. А.П. Бестужев-Рюмин, М.И. Воронцов

Сложность дипломатической деятельности во второй половине XVIII века поставила на очередь реорганизацию учреждения, ведавшего внешнеполитическими сношениями. При Петре I иностранная коллегия была еще сравнительно небольшим учреждением (в 1718 г. в ней числилось всего 120 служащих); в 1762 г. их было уже 261. Бюджет ее достигал более полумиллиона рублей. Коллегия имела президента, носившего обычно звание канцлера, и вице-президента и делилась на 1) Секретную экспедицию, или политический департамент, в котором между двумя чинами распределялись дела европейские и азиатские, и 2) Публичную экспедицию, в которой отдельные лица заведывали «управлением казной», «текущими делами», «почтовыми делами» и в которую входил, кроме того, «церемониальный департамент». Предполагалось, что дела вершились коллегиально. Фактически хозяевами были президент и его заместитель, хотя Екатерина II еще в 1781 г. указом напоминала о необходимости делать все дела сообща. Во время длительных отъездов двора в Москву (при Петре II и Елизавете Петровне) коллегия переезжала с ним, Петербурге оставлялась для текущих дел «Петербургская контора».

Значение внешней политики в государственной жизни Империи требовало сосредоточения дел, связанных с этой отраслью управления, и приближения их к носителю верховной власти, без санкции которого не могло быть принято ни одно решение. Такую цель преследовал основанный в 1726 г. Верховный тайный совет, в котором наряду с другими делами откладывались и обсуждались «министерские реляции и доношения». Тесная связь существовала у иностранной коллегии с «кабинетом», учрежденным Анной Ивановной в 1731 г. В 1756 г., в связи с началом военных действий против Пруссии, Елизавета Петровна, по предложению Бестужева-Рюмина, учредила особую «конференцию при императорском дворе» из доверенных сановников, дабы «с потребной скоростью и силой» управлять движением войск. В конференции, кроме чисто военных вопросов, обсуждались и дела внешней политики. При Екатерине II в 1768 г., в связи с войной с Турцией, был образован особый совет для обсуждения дел военных и политических. Совет должен был решать только общие вопросы, не входя в детали. Однако при императрице, которая лично решала все основные вопросы внешней политики, совет не мог играть большой роли.

На должности послов обычно назначали наиболее родовитых и влиятельных сановников из числа русских и иноземных дворян. Послами и министрами были. Чиновники Коллегии в большинстве своем не имели крестьян, владели небольшими имениями. Жили в основном на жалованье. Служившие за границей дипломаты получали более высокие оклады для обеспечения престижа России, а также во избежание “подкупа иностранными государствами”. Самый высокий оклад - 15 тыс. рублей в год в 1750 гг. был в год у российского посла в Вене Кейзерлинга; он получал “персональный оклад”. Размеры годового оклада зависели также от ранга, должности, выслуги лет чиновника, образования. В то время русские дипломаты имели довольно высокий по тем временам уровень подготовки -45 человек специально готовились для дипслужбы; 27 человек учились в различных учебных заведениях России. Существовали и должности “студентов” и “коллегии юнкеров” (мы упоминали, что они были введены Петром I). Кроме того, некоторые из дипломатов посылались на обучение за границу. Специфика функций Иностранной коллегии обусловила более высокий уровень общей и профессиональной подготовки ее чиновников.

А теперь обратимся непосредственно к дипломатам середины 18 века, которые нас интерисуют.

Разработка внешнеполитической программы и деятельность российской дипломатии елизаветинской(1741-62)эпохи связана с именем умного, проницательного политика и опытного дипломата, канцлера Алексея Петровича БЕСТЮЖИВА- РЮМИНА (1744-1758 - канцлер)

Бестужев-Рюмин был карьерным дипломатом, прослужившим 25 лет в российских загранучреждениях: посланником в Дании, Голландии, представителем России в Гамбурге и Лондоне. После казни А.П.Волынского Бестужев получил место кабинет-министра, а осенью 1741 г. стал вице-канцлером. А.П.Бестужев был создателем определенной политической системы, которую и проводил последовательно в жизнь; в основу ее положил союз России с Англией и Австрией для противодействия возраставшему могуществу Пруссии и Франции и для наступления на Турцию.

Вернувшись в 1743 г. в Россию, французский посол И.-Ж.Шетарди употреблял вместе с Лестоком все старания, чтобы свергнуть Бестужева, доказав его участие в заговоре; однако, это ему не удалось. Бестужевым были перехвачены депеши с известиями о производимых им подкупах русских сановников с непочтительными отзывами о самой императрице. Отголоском этой победы Бестужева явилось назначение его 15 июля 1744 г. канцлером, а Михаила Илларионовича Воронцова, действовавшего с ним заодно, вице-канцлером.

Став канцлером, Бестужев в первую очередь положил своей задачей освободить Россию от влияния на политическую жизнь страны иностранцев, имевших достаточно твердые позиции при дворе.

Ему удалось добиться высылки французского посланника Шетарди. Став канцлером, он нанес врагам еще один тяжелый удар, доказав в 1748 г. подкупленность Воронцова и Лестока. Воронцов потерял свое прежнее влияние, а Лесток после суда и пытки был сослан в Углич.

У Бестужева-Рюмина было множество врагов - в основном идейных, которые стремились повлиять на внешнюю политику России. Самым опасным из них был Пруссия и Франция.Сила канцлера, по мнению раздосадованных неудачами пруссаков и французов, которые бесуспешно пытались подкупить Бесюжева состояла в том, что он получал взятки от англичан и австрийцев, саксонцев и других дипломатов. Бестужев-Рюмин действительно не чурался мздоимства. Но это была половина правды. Вся правда состояла в том, что канцлер не брал денег у противников своей политической линии. В многочисленных докладах, записках, письмах Бестужева-Рюмина не раз излагалась концепция внешней политики России, которую он называл "системой Петра Великого". Она признавала важность для России трех союзов - с Англией, Саксонией и Австрией. Общность долговременных интересов должна быть главным и неизменным в политике России - так считал Бестужев-Рюмин. Англия и ее союзница Голландия нужны России для торговли, Саксония, чей владетель был польским королем, - для контроля за Польшей, а близость с Австрией продиктована и "польской проблемой", и "турецкими делами", и борьбой с Пруссией за влияние над Германией. Такое направление внешней политики дочь Петра Великого поддерживала, ибо, несмотря на ветреность и легкомыслие, она свято верила в сохранение начал политики отца как гарантию незыблемости своей власти. В этом-то и заключалась причина столь прочного положения Бестужева-Рюмина при дворе.

Однако во время Семилетней войны_(1756-1763 гг.) положение А.П.Бестужева пошатнулось, недруги канцлера добились его ареста 14 февраля 1758 г.; смертная казнь была заменена ссылкой. Он прожил в ссылке до вступления на престол Екатерины II, был возвращен, однако не обрел прежнего влияния.

Воронцов Михаил Илларионович (1758-62)

В 50-60 гг. XVIII в. внутреннее устройство Коллегии, порядок решения дел требовали изменений.

Его интересует 2 направления:

1) западное

2) восточное

1)В бытность свою канцлером при Елизавете Петровне, а затем и при Петре III Воронцов придерживался политики союза с Австрией против Турции, слыл пруссофилом и по указанию Петра III проводил курс на сближение России с Фридрихом II. Участвовал в заключении трактата между Россией и Швецией о возобновлении оборонного союза на 12 лет. В 1760 году был подписан Акт присоединения России к трактату, заключенному между Австрией и Францией, а спустя два года - Трактат между Россией и Пруссией о вечном мире.

2) его интересуют и восточные, в частности русско-турецкие отношения. Турция давно привлекала его внимание. Еще в 1744 году, узнав, что правители Османской империи продолжают всемерно противиться допуску российских дипломатов в Тавриду, поручает резиденту в Стамбуле Неплюеву всячески добиваться права России иметь консула в Крыму, поскольку даже расположенная за тридевять земель от полуострова Франция уже обладала таким правом. Однако это предложение было отвергнуто турками прямо с порога. И, как в связи с этим с горечью докладывал Неплюев в Коллегию иностранных дел, на министерских конференциях в Стамбуле в таких случаях дальше обычных сентенций великого визиря, вроде того, что "совместной дружбе надлежит быть так чистой, как двум зеркалам, чтоб между ними никакой тени не было", дело не шло.

Положение дел в Крыму продолжало вызывать озабоченность петербургского двора и в дальнейшем. В одной из поданных канцлером в этой связи записок Екатерине II в начальный период ее царствования особо подчеркивалось, что Турция, кроме всего прочего, может также вредить России и через крымских ханов. Причем на будущее время для Российского государства надобно желать, чтобы приобретение полуострова Крым, или устья Дона, или какого-нибудь места, удобного для содержания флота на Черном море, "доставить себе на оном твердое основание", а тамошнюю коммерцию обратить в свою пользу и "оную распространить с полуденной стороны Европы