2018-01-08
804
Сергей Семанов в книге «Семь тайн генсека с Лубянки» пишет:
«...«Первая моя встреча с Юрием Владимировичем Андроповым, - писал в своих воспоминаниях Федор Бурлацкий, - состоялась в начале 1960 года. Был он тогда одним из заведующих в одном из многих отделов ЦК. И я почти ничего не слышал о нем до того, как стал редактировать его статью в журнале «Коммунист». Он пожелал встретиться со мною непосредственно... Он уже тогда носил очки, но это не мешало разглядеть его большие голубые глаза, которые проницательно и твердо смотрели на собеседника. Огромный лоб, большой внушительный нос, толстые губы, его раздвоенный подбородок, наконец, руки, которые он любил держать на столе, поигрывая переплетенными пальцами, - словом, вся его большая и массивная фигура с первого взгляда внушала доверие и симпатию. Он как-то сразу расположил меня к себе еще до того, как произнес первые слова.
- Вы работаете, как мне говорили, в международном отделе журнала? - раздался благозвучный голос.
- Да, я заместитель редактора отдела.
- Ну и как вы отнеслись бы к тому, чтобы поработать здесь у нас, вместе с нами? - неожиданно спросил он.
- Я не думал об этом, - сказал я... - Не уверен, что буду полезен в отделе. Я люблю писать...
- Ну, чего другого, а возможности писать у вас будет сверх головы. Мы, собственно, заинтересовались вами, поскольку нам не хватает людей, которые могли бы хорошо писать и теоретически мыслить...»
Данный мемуарист был слабеньким журналистом либерального окраса, он из числа тех «шестидесятников», которые дома на кухне бранили советскую власть, а в рабочее время - воспевали ее в своих никому не нужных статейках. И хоть носил Бурлацкий имя русское, все знакомые знали его истинное происхождение.
Теперь предоставим слово другому «воспоминателю» из ближнего окружения Андропова...
«Вот как состоялось наше знакомство, - писал Георгий Шахназаров. - Когда меня пригласили в большой светлый кабинет с окнами на Старую площадь, Юрий Владимирович вышел из-за стола, поздоровался и предложил сесть лицом к лицу в кресла. Его большие голубые глаза светились дружелюбием. В крупной, чуть полноватой фигуре ощущалась своеобразная «медвежья» элегантность... Он расспросил меня о работе журнала «Проблемы мира и социализма», поинтересовался семейными обстоятельствами, проявил заботу об устройстве быта и одобрительно отозвался о последней моей статье. Затем переменил тему, заговорил о том, что происходит у нас в искусстве, проявив неплохое знание предмета.
- Знаешь, - сказал Андропов (у него, как и у Горбачева, была манера почти сразу же переходить со всеми на «ты»), - я стараюсь просматривать «Октябрь», «Знамя», другие журналы, но все же главную пищу для ума нахожу в «Новом мире», он мне близок.
Поскольку наши вкусы совпали, мы с энтузиазмом продолжали развивать эту тему, обсуждая последние журнальные публикации... Мы живо беседовали, пока нас не прервал грозный телефонный звонок. Я говорю грозный, потому что он исходил из большого белого аппарата с гербом, который соединял секретаря ЦК непосредственно с «небесной канцелярией», то есть с Н.С. Хрущевым. И я стал свидетелем поразительного перевоплощения, какое, скажу честно, почти не доводилось наблюдать на сцене. Буквально на моих глазах этот живой, яркий, интересный человек преобразился в солдата, готового выполнять любой приказ командира. В голосе появились нотки покорности и послушания. Впрочем, подобные метаморфозы мне пришлось наблюдать позднее много раз. В Андропове непостижимым образом уживались два разных человека - русский интеллигент в нормальном значении этого понятия и чиновник, видящий жизненное предназначение в служении партии. Я подчеркиваю: не делу коммунизма, не отвлеченным понятиям о благе народа, страны, государства, а именно партии как организации самодостаточной, не требующей для своего оправдания каких-то иных, более возвышенных целей».
Выразительная характеристика, ничего не скажешь! Отчетливо выражена «раздвоенность» Андропова - либерал для «своих» и послушный партисполнитель для высшего начальства. И это вовсе не пристрастие осведомленного мемуариста. Нет, таким «двойным» и скрытным Андропов был во все долгие лета своего неуклонного восхождения на верх, к самой-самой вершине. Это подтверждается всеми другими подобными свидетельствами. Всеми без исключения.
«Я был приглашен консультантом в отдел Ю.В. Андропова в мае 1964 года, - писал в своих воспоминаниях Георгий Арбатов. - Могу сказать, что собранная им группа консультантов была одним из самых выдающихся «оазисов» творческой мысли того времени... Очень существенным было то, что такую группу собрал вокруг себя секретарь ЦК КПСС. Он действительно испытывал в ней потребность, постоянно и много работал с консультантами. И работал, не только давая поручения. В сложных ситуациях (а их было много), да и вообще на завершающем этапе работы все «задействованные» в ней собирались у Андропова в кабинете, снимали пиджаки, он брал ручку - и начиналось коллективное творчество, часто очень интересное для участников и, как правило, плодотворное для дела. По ходу работы разгорались дискуссии, они нередко перебрасывались на другие, посторонние, но также всегда важные темы. Словом, если говорить академическим языком, работа превращалась в увлекательный теоретический и политический семинар. Очень интересный для нас, консультантов, и, я уверен, для Андропова, иначе он от такого метода работы просто отказался бы. И не только интересный, но и полезный... Андропов был умным, неординарным человеком, с которым было интересно работать. Он не имел систематического формального образования, но очень много читал, знал и в смысле эрудиции был, конечно, выше своих коллег по руководству. Кроме того, он был талантлив. И не только в политике. Например, Юрий Владимирович легко и, на мой непросвещенный взгляд, хорошо писал стихи, был музыкален, неплохо пел, играл на фортепьяно и гитаре. В ходе общения с консультантами он пополнял свои знания, и не только академические. Такая работа и общение служили для Андропова дополнительным источником информации, неортодоксальных оценок и мнений, то есть как раз того, чего нашим руководителям больше всего и недоставало. Он все это в полной мере получал, тем более что с самого начала установил (и время от времени повторял) правило: «В этой комнате разговор начистоту, абсолютно открытый, никто своих мнений не скрывает. Другое дело... когда выходишь за дверь, тогда уж веди себя по общепризнанным правилам».
Этот завет Андропова своему близкому сотруднику особенно выразителен: за пределами кабинета свой «либерализм» придерживай... Куда уж откровеннее!
«Я очень быстро убедился, - свидетельствует Федор Бурлацкий, - что, какой бы ты ни принес текст, он все равно будет переписывать его с начала и до конца собственной рукой, пропуская каждое слово через себя. Все, что ему требовалось, - это добротный первичный материал, содержащий набор всех необходимых компонентов, как смысловых, так и словесных. После этого Андропов вызывал несколько человек к себе в кабинет, сажал нас за удлиненный стол, снимал пиджак, садился сам на председательское место и брал стило в руки. Он читал документ вслух, пробуя на зуб каждое слово, приглашая каждого из нас участвовать в редактировании, а точнее, в переписывании текста. Делалось это коллективно и довольно хаотично, как на аукционе. Каждый мог предложить свое слово, новую фразу или мысль. Ю.В. принимал или отвергал предложенное...
Он любил интеллектуальную политическую работу. Ему просто нравилось участвовать самолично в писании речей и руководить процессом созревания политической мысли и слова. Кроме того, это были очень веселые застолья, хотя подавали там только традиционный чай с сушками или бутербродами. «Аристократы духа» (так называл нас Ю.В.) к концу вечерних бдений часто отвлекались на посторонние сюжеты: перебрасывались шутками, стихотворными эпиграммами, рисовали карикатуры. Ю.В. разрешал все это, но только до определенного предела. Когда это мешало ему, он обычно восклицал: «Работай сюда!» - и показывал на текст, переписываемый его большими, округлыми и отчетливыми буквами».
Несостоявшийся политик, писатель-неудачник Бурлацкий всегда был откровенно глуповат, не избежал он этой черты и здесь. Никакого отношения к «аристократии», тем паче духовной, он и его компания не имели даже отдаленно, все они были простыми советскими карьеристами, только с либерально-еврейским кукишем в кармане. А вот выражение Андропова «Работай сюда» есть чисто одесский жаргон. Остается только догадываться, где он мог его подцепить...»
Общались новоявленные «аристократы духа» и с патроном Андропова.
«О.В. Куусинен, - писал Арбатов, - был прекрасным учителем. Вопреки возрасту, это был человек со свежей памятью, открытым для нового умом, тогда очень непривычными для нас гибкостью мысли, готовностью к смелому поиску. Ну а кроме того, он думал. Честно скажу, я впервые познакомился с человеком, о котором можно было без натяжек сказать: это человек, который все время думает... То, что Куусинен думал, в общении ощущалось почти физически: ты чувствовал, что за каждым словом собеседника стоит работающая, все время проверяемая и шлифуемая мысль, что каждый твой вопрос, твою реплику человек серьезно обдумывает, взвешивает, оценивает. Тем, кто понял это, говорить, работать с Отто Вильгельмовичем было поначалу хотя и интересно, но сложно, несмотря на его - тоже тогда для начальства очень непривычные - простоту, доступность, демократизм. Ибо ты всегда был в напряжении, начеку, остерегался непродуманных слов. Потом почти все мы, видимо поняв, что лучше, чем мы есть, мы показаться «старику» (так его все называли за глаза) не сможем, начали себя вести естественно. Но при этом все становились хоть чуточку умнее - в присутствии сильного интеллекта, взаимодействуя с ним, сам невольно мобилизуешь свои резервы и возможности...
И еще одно открытие, которое ожидало каждого, кто работал с Куусиненом, - новое представление о политике, новое для нас, чьи умы были замусорены и притуплены долгими годами сталинизма. В общении с этим человеком открывалось понимание политики как сложного творческого процесса, сочетающего ясное представление о цели с постоянно выверяемым поиском методов и средств, стратегию с тактикой, науку с искусством (поясняя последнее, Куусинен как-то поразительно точно заметил: «В политике важно не только знать, но и уметь»). Словом, то, о чем раньше мы иногда читали, но либо не воспринимали, либо воспринимали как теоретическую абстракцию, в разговорах с Отто Вильгельмовичем обретало плоть.
Куусинен был живым носителем очень хороших, но ставших для нас к тому времени ужасно далекими традиций европейского рабочего движения, ранней «левой» социал-демократии, зрелого ленинизма, лучших периодов Коминтерна (в частности, его VII конгресса). Добавьте ко всему этому высокую культуру (помимо всего другого он писал стихи, сочинял музыку, немало времени отдавал литературоведению)».
Присмотримся к сдержанным оценкам тайного советника. Опустим многословные комплименты, тем паче что о литературных и музыкальных достижениях финского коммуниста ничего не известно. Главное тут, что он был продолжателем традиций «зрелого ленинизма» и «лучших периодов Коминтерна». Что это означает в переводе с иврита «премудрых» на простой русский язык «профанов»? Да это тоска Арбатова и присных по двадцатым - началу тридцатых годов, когда в Советской России свирепствовала шайка «интернационалистов» (включая Куусинена), крушившая русскую корневую культуру и религию, уничтожавшая физически ее носителей. То есть то же самое, что в откровенной форме произошло в годы пресловутых «реформ».
Вот почему с таким восторгом глядели на престарелого финского революционера-разрушителя Арбатов и его коллеги, окружавшие тогда сумрачного и молчаливого Андропова. То-то все они сперва тайно, а потом явно так не любили негуманного Сталина, который весь этот мир разрушителей-революционеров обрушил на их же головы...»
Так пишет С.Семанов. Ну, чего будут стоить нам «творческие способности» всех этих деятелей, мы хорошо знаем по истории сначала 1985-1991, а затем и 90-х годов. Бовин, Шахназаров, Загладин, Бурлацкий, Арбатов - все эти имена почти ничего не скажут нынешнему молодому читателю. Но мое поколение прекрасно помнит, как эти люди буквально заполоняли собой телеэфир и газетно-журнальные полосы при Горбачеве. Как плели словеса на фоне катастроф, сдачи позиций страны по всем направлении, первых потоков крови и беженцев.
Творцы,... твою мать! В 1998 году случилось мне быть в Голландии - в командировке. Вместе с А.Бовиным - бывшим сподвижником Андропова, экс-спичрайтером Брежнева, бывшим послом в Израиле. Выпив, он объявлял себя генералом Империи. Которую, собственно, и помог убить.
МАТРИЦА УНИЧТОЖЕНИЯ
Думаю, что самое черное дело Куусинена и Андропова в «оттепельные» годы - создание особой психологической матрицы у всего этого племени референтов и консультантов. Желание реформировать СССР (а он действительно нуждался в реформах) в мозгах андропо-куусиноидов оказалось крепко-накрепко спаяно с презрением к собственной стране, с раболепием перед Западом, с откровенно интернационал-троцкистскими взглядами. С неверием в силы и возможности русского народа. С какой-то животной ненавистью к науке, технологиям, сложной промышленности.
Потом, при Горби, все это вылезет наружу по полной программе, обернувшись катастрофической деградацией нашей страны. Какой-то оргией уступок Западу любой ценой. Каким-то остервенелым топтанием национальных русских интересов. Тотальным оплевыванием отечественной истории, садистским насмехательством над нашими святынями и уже мертвыми национальными героями. Во имя неких «перестройки», «гласности», «демократии», «сближения с цивилизованным Западом» и «общечеловеческих ценностей» твари-горбачевцы наносили нашей стране страшные раны. До основания крушили уникальные научно-технические и экономические проекты, пускали под нож прекрасную технику, откровенно помогали антирусским сепаратистам, закрывали глаза на то, как русских стали резать в Закавказье и терроризировать - в Прибалтике. Их «реформы» обернулись крушением цивилизации, страшным одичанием и потерями, сравнимыми с военными.
Но ведь есть совершенно иные примеры реформ! Тот же красный Китай, учась многому у Запада и смело преобразуя свою экономику, при этом крепко стоял на страже китайского великодержавия. Никто и не думал втаптывать в грязь, цинично осмеивать китайскую историю. Никакие реформаторы КНР ничего не сдавали - только пригребали. То же самое можно сказать о Южной Корее, что с 1960-х годов смогла из нищего третьего мира войти в разряд стран богатого первого мира. Наоборот, здесь ставка делалась на патриотизм, на самоограничение (сначала - инвестиции в реальный сектор, а потом - потребление) и на трудолюбие. Такой же путь их третьего в первый мир и весьма схожим способом проделал Сингапур. И Белорссия показывает свой пример того, как можно налаживать нормальную жизнь с полными прилавками магазинов - но без разрушения и научно-промышленного потенциала, и самого общества.
А у нас - все наоборот! Куусинено-андропоиды (позже - горбачевцы и ельцинцы) все делали через погромы и катастрофы. С плохо скрываемым презрением к русским и к Великой России, с метанием дерьма в наше прошлое. С изгаживанием национальной души русских. С прививанием им комплексов вины и неполноценности. Впрочем, сам Юрий Андропов всего русского откровенно не жаловал. Матрица «реформатор - непременно западный холуй и русофоб» благополучно прошла сквозь позорно-погромные 90-е и живет в РФ нынче. Уже в могилах лежат молодые выдвиженцы Куусинена и Андропова - а матрица действует.
Еще одно гнусное преступление куусинено-андроповской камарильи - смердяковское использование западных общественных теорий, совершенно неприменимых к Русской цивилизации. Сами эти твари ничего придумать не могли, а потому охотно брали с Запада интеллектуальный экспорт. И с западными мерками подступали к нашим реалиям да проблемам. Современный историк и кризисолог Андрей Фурсов, мой коллега по Институту динамического консерватизима, говорит:
- Увы, отечественные науки об обществе пребывают в глубокой зависимости от Запада. Большинство отечественных исследователей рабски используют чужестранные теории. Только ваш собеседник со своим коллегой написал работу «Русская система», где не использовался ни один западный термин для объяснения отечественной истории. К сожалению, пока это - единственная попытка. А между тем, не может быть и речи о достойном будущем нашей страны в новом веке без завоевания интеллектуального превосходства, без сбрасывания с русских глаз западных научных «шор»!
Задача очень важна! Обратите внимание: когда нацисты и большевики шли и потом пришли к власти, какой была одна из первых вещей, которую они сделали? Они предложили свою науку, альтернативную западной. У нацистов это были их исследования, связанные с расой и т.д. В Советском Союзе то были диамат и истмат. То есть Мишель Фуко был абсолютно прав, кода говорил о «власть-знании». Если ты хочешь играть на мировой арене всерьез, ты должен предложить такую систему знания, которая будет отражать твои взгляды и твои интересы.
И когда я читаю мемуары горбачевских перестройщиков, всяких Черняевых, Шахназаровых и прочее, то вижу: они по простоте душевной взахлеб пишут о том, что уже в 60-е годы разочаровались в марксизме-ленинизме и они встраивали в свои справки генеральным секретарям идеи социологии и политологии. Конечно, отчасти они подвирают, но только отчасти. Смотрите, какая вещь получается: значит советники вождей СССР 60-х годов встраивают в наше знание представления нашего главного противника! Нейтрального знания не бывает вообще. Если ты начинаешь смотреть на мир чужими глазами, ты начинаешь действовать в чужих интересах. Как говорил Тацит, в битве проигрывает тот, кто первым опускает глаза. Вот это и была именно такая ситуация.
Тот, кто собирается выиграть XXI век, должен первым создать новую науку об обществе! - считает Андрей Фурсов.
Куусинено-андропоиды ничего своего создавать не желали. Они просто играли на руку врагам русских и на интеллектуальном фронте. Порождали опасную умственную зависимость нашей страны от Запада, и в конце концов с помощью его теорий убедили миллионы русских в безнадежности положения страны. Аккурат в 1980-е, в тот момент, когда сами Соединенные Штаты шатались от напряжения и вполне могли развалиться. Мы об этом неоднократно писали.
Именно благодаря Куусинену и Андропову такие особи с конца 1950-х годов не просто появляются: они пересаживаются в самый мозг страны, в средоточие ее верховной власти, начиная (пускай и косвенно) определять политику России-СССР, становясь советниками высшего руководства.
Но это еще полбеды, читатель! Сегодня можно говорить о том, что руками Куусинена и Андропова во второй половине 1950-х годов, в самом средоточии власти в стране, создается не просто сеть агентов западного влияния. Нет! Перед нами - уже откровенно подрывная, антирусская и антигосударственная организация.
НИТИ ЗАГОВОРА
Но это - только консультанты, речеписцы и референты. А были и фигуры покрупнее. Скажем, благодаря Андропову и Куусинену начинает выдвижение «наверх» будущий архитектор перестройки, ближайший сподвижник Горби - Александр Яковлев.
При Горбачеве А.Яковлев сыграет страшную, разрушительную роль. Играя роль главного идеолога СССР, этот кадр обеспечит согласованную работу прессы, телевидения и радио (подчиняющихся ЦК КПСС) по морально-психологическому уничтожению страны. Денно и нощно вся мощь СМИ будет внушать людям: история наша - это сплошные ужас и помойка, репрессии и варварство. У миллионов людей попросту «поедет крыша». Яковлев разожжет истерию вокруг «пакта Молотова-Риббентропа» (в упор не замечая Мюнхенского сговора Запада с Гитлером), сыграет на руку самым антирусским националистам в Прибалтике - и прямо поддержит их движения. Благодаря деятельности Яковлева огромное число наших сограждан возненавидит собственную страну, начнется процесс постмодернистской дегероизации всего и вся, топтание всего возвышенного, распространение недочеловечьего лозунга «Хватит великих идей - дайте колбасы!»
Но это еще полдела: благодаря массированным СМИ-ударам в 1987-1991 гг. (т.н. «гласность») русским привьют самое страшное: чувство вины и национальной неполноценности. Русские будут объявлены причиной всех бед и проблем страны. Русских сделают виноватыми перед всеми: поляками, грузинами, узбеками, евреями, горскими народами. Мы прекрасно помним обстановку тех лет: газеты и эфир каждый день выливали на нас потоки «чернухи», не упоминая ни одно достижение русского народа в ХХ веке. Нас объявляли «народом рабов», ответственными за все репрессии и голодные годы, за все «ужасы коммунизма», причем делалось оное под управлением идеологического аппарата ЦК КПСС! И это - работа Яковлева, курировавшего идеологию. Одновременно тогдашние «демократические» СМИ откровенно поддерживали русоненавистнических национал-сепаратистов, уже начавших резню русских и этнические чистки. Им давали целые полосы под огромные интервью и хвастливые статьи.
Благодаря такому «ядерному» информационно-деморализующему удару русские сникли. И одновременно - стали существами второго сорта для прочих народов СССР. Быть русским стало позорно и унизительно. Это нам до сих пор отрыгивается. Пал авторитет государствообразующего народа - и разгорелся местечковый сепаратизм. Так что Александр Яковлев успел поработать на славу. Он и после Горби, в 1990-е, выступал на стороне Ельцина, продолжая ту же линию и создавая, например, телеканал ОРТ.
Последний шеф КГБ СССР Владимир Крючков в книге «Личное дело» писал о А. Яковлеве: «Я ни разу не слышал от Яковлева тёплого слова о Родине, не замечал, чтобы он чем-то гордился, к примеру, нашей победой в Великой Отечественной войне. Меня это особенно поражало, ведь он сам был участником войны, получил тяжёлое ранение. Видимо, стремление разрушать, развенчивать всё и вся брало верх над справедливостью, самыми естественными человеческими чувствами, над элементарной порядочностью по отношению к Родине и собственному народу». И ещё - я никогда не слышал от него ни одного доброго слова о русском народе. Да и само понятие «народ» для него вообще никогда не существовало...»
Другая фигура тех лет - генерал КГБ Олег Калугин. Он открыто предал страну. С 1974 до 1980 г. Калугин возглавляет внешнюю контрразведку КГБ СССР. При Горбачеве он, уйдя на Запад, нанесет страшный ущерб разведывательной сети нашей страны.
Вот два разных человека. Что между ними общего? А то, что и Яковлев, и Калугин в 1958-1959 годах стажировались в Колумбийском университете США, в одном из центров американской Закрытой сети (постмасонства). Да-да - туда поехал Яковлев (работавший в 1953-1956 гг. инструктором ЦК КПСС в отделе школ, науки и вузов, а затем учившийся в аспирантуре Академии общественных наук при ЦК на куусиненовском направлении: на кафедре международного коммунистического и рабочего движения. И вместе с ним едет молодой (всего 24 года), еще толком неоперившийся офицер КГБ Калугин. Кто ведает стажировкой в американском университете, кто дает «добро»? Тот самый международный отдел ЦК КПСС, что возглавляет старик Куусинен.
Примечательно то, что как раз в те годы в Русском институте Колумбийского университета работает Русский институт (советологический центр), где руководит всем ярый ненавистник СССР и всего русского Збигнев Бжезинский. Финансирует институт фонд Рокфеллера. И где учится (стажируется) А.Яковлев в конце 50-х? Правильно - в этом самом Русском институте. Учитывая бешеную антирусскую и антисоветскую деятельность Яковлева в 1980-е (когда он стал вторым после Горби человеком в КПСС), деталь, сами понимаете - крайне интересная. Говорят, и кличка у Яковлева была - «Папа».
Одновременно во время стажировки в США молодой Олег Калугин якобы удачно вербует советского эмигранта Котлобая, каковой передает Калугину большой секрет - технологию производства твердого ракетного топлива. Впоследствии окажется, что этот «секрет» был технологической «дезой», явно подсунутый ЦРУ США. Впрочем, и сама «вербовка» Котлобая была, судя по всему, инсценировкой. Но это выяснится позже. А сначала Олега Калугина за «добытый секрет» награждают орденом, начинают продвигать по служебной лестнице и потом делают важно фигурой в резидентуре КГБ в Соединенных Штатов. Ну, дальнейшая деятельность Калугина в семидесятые покажет: он давно работает на американские спецслужбы. А началось все, как видите, со стажировки в весьма непростом университете США в конце 1950-х...
Неужели вы думаете, что молодой тогда кагэбешник и цековский аппаратчик в 1958-1959 годах могли не стать объектами пристального внимания американских спецслужб? Именно тогда они пошли на сотрудничество с теми же закулисными игроками, с каковыми имели дело и Куусинен, и Андропов. Зря, что ли, Андропов, став главой КГБ СССР в 1967-м, начинает двигать О.Калугина по служебной лестнице вверх?
Посмотрите на судьбу Александра Яковлева. В 1950 г. он - замзавотделом пропаганды и агитации Ярославского обкома КПСС, в 1951-м - заведует школами и вузами в том же обкоме. В 1953-м его переводят в Москву, где он до 1956-го трудится инструктором ЦК КПСС по тем же школам и вузам. Тут он явно попадает в поле зрения группировки Куусинена-Андропова, отправляясь на стажировку в США.
После возвращения из Америки, в 1960-1973 годах, Яковлев работает в отделе пропаганды ЦК КПСС. Инструктором, заведующим сектором, первым заместителем заведующего, а потом - и фактическим заведующим отделом. Аккурат в то время, когда пропаганда в СССР становится откровенно дубовой и скучной. В 1972 году Яковлев выступает с русоненавистической статьей «Против историзма» в «Литературной газете», созданной и курируемой КГБ СССР (Андропов). Выступление Яковлева против русского национализма и шовинизма вызывает такой скандал, что его отправляют послом в Канаду (1973-1983 гг.)
Именно там он тесно сходится с премьер-министром Пьером Трюдо, заметной фигурой мировой закулисы. Очевидно, Яковлев выступает в роли связующего звена между андроповцами и западными элитами.Именно к нему в Канаду в 1981-м едет двигаемый Андроповым Михаил Горбачев, свежеиспеченный член Политбюро ЦК КПСС. Именно тогда Яковлев говорит канадской прессе: «Михаил Сергеевич отсыпается, мы всю ночь пробеседовали. Но если Вас что-то интересует, то спрашивайте у меня - Горбачёв мыслит, как и я». Считают, что Горбачеву тогда устроили своеобразные «смотрины» на Западе. Именно после той поездки Горби словно меняется.
А если взять судьбу Калугина после американской стажировки? Сначала он - сотрудник Комитета СССР по радиовещанию, а потом - по линии КГБ (до 1972 г.) едет сначала вторым, а затем и первым секретарем посольства Советского Союза в США. А фактически - сначала заместителем резидента, а затем и резидентом внешней разведки (ПГУ КГБ) в Америке. На самое «блатное» направление - в ПГУ рвались работать представители советской «золотой молодежи», сынки партийных боссов, причем в США - особенно.
Таким образом, сначала Куусинен и Андропов, а после смерти финна в мае 1964 г. - Андропов и его «ложа» действуют, как диверсанты. Они подбирают нужных субъектов и терпеливо расставляют их по нужным постам, толкая их по служебной лестнице. Словно мины, которые должны в нужный момент сработать. И они сработают самым губительным образом - уже при Горбачеве.
Более того, случается беспрецедентное событие: глава этой «ложи»-сети Андропов в 1967 году назначается председателем сильнейшей спецслужбы страны - КГБ СССР. Теперь пятой колонне бояться нечего: ее деятельность надежно прикрыта сверху.
Отныне Советский Союз обречен окончательно. Теперь западному постмасонству есть ход в святая святых власти тогдашней России. Крупнейшая совместная операция американской разведки и финансовой закулисы пошла к своему полному успеху...
