Госпожа неродственница

Варя

- Ап-чхи! – чихнула Варя и испуганно вжала голову в плечи.

Однако генерал испугался еще больше. Вздрогнув, он обернулся и ошеломленно уставился на невольную свидетельницу конфиденциальной беседы.

- Сударыня, вы почему здесь? Разве вы не вышли с подполковником? Да как вы посмели!

- Смотреть надо было, - с достоинством ответила Варя. – Я вам не комар и не муха, чтобы меня игнорировать. Между прочим, я под арестом, и никто меня не отпускал.

Ей показалось, что губы Фандорина чуть дрогнули. Да нет, померещилось – этот субъект улыбаться не умеет.

- Что ж, хорошо-с. – В голосе Мизинова зазвучала тихая угроза. – Вы, госпожа не родственница, узнали такое, о чем вам знать совершенно ни к чему. В целях государственной безопасности я помещаю вас под временный административный арест. Вас доставят под конвоем в кишиневский гарнизонный карантин [1]и будут содержать там под стражей до окончания кампании. Так что пеняйте на себя.

Варя побледнела.

- Но я даже не повидалась с женихом…

- После войны повидаетесь, - отрезал Малюта Скуратов [2]и повернулся к двери, чтобы кликнуть своих опричников, однако тут в разговор вступил Эраст Петрович.

- Лаврентий Аркадьевич, я думаю, будет совершенно достаточно взять с госпожи Суворовой честное слово.

- Я даю честное слово! – сразу же воскликнула Варя, ободренная неожиданным заступничеством.

- Извините, голубчик, но рисковать нельзя, - отрезал генерал, даже не взглянув на нее. – Еще жених этот. Да и можно ли доверять девчонке? Сами знаете – коса длинна, да ум короток.

- Нет у меня никакой косы! А про ум – это низко! – У Вари предательски задрожал голос. – Что мне за дело до ваших Анваров и Мидхатов!

- Под мою ответственность, ваше п-превосходительство. Я за Варвару Андреевну ручаюсь.

Мизинов, недовольно хмурясь, молчал, а Варя подумала, что и среди полицейских агентов, видно, бывают не вовсе пропащие. Все-таки сербский волонтер.

- Глупо, - буркнул генерал. Он обернулся к Варе и неприязненно спросил: - Делать что-нибудь умеете? Почерк хороший?

- Да я курсы стенографии закончила! Я телеграфисткой работала!

- Стенографисткой и телеграфисткой? – удивился Мизинов. – Тогда тем более. Эраст Петрович, я оставлю здесь эту барышню с одним-единственным условием: она будет исполнять обязанности вашего секретаря. Все равно вам

понадобится какой-то курьер или связной, не вызывающий лишних подозрений. Однако учтите – вы за нее поручились.

- Ну уж нет! – в один голос вскричали и Варя, и Фандорин. А закончили тоже хором, но уже по-разному.

Эрнест Петрович

Эраст Петрович сказал:

- Я в секретарях не нуждаюсь.

А Варя:

- В охранке служить не буду!

- Как угодно, - пожал плечами генерал, поднимаясь. – Новгородцев, конвой!

- Я согласна! – крикнула Варя.

Фандорин промолчал.

- Ап-чхи! – чихнула Варя и испуганно вжала голову в плечи.

Однако генерал испугался еще больше. Вздрогнув, он обернулся и ошеломленно уставился на невольную свидетельницу конфиденциальной беседы.

- Сударыня, вы почему здесь? Разве вы не вышли с подполковником? Да как вы посмели!

- Смотреть надо было, - с достоинством ответила Варя. – Я вам не комар и не муха, чтобы меня игнорировать. Между прочим, я под арестом, и никто меня не отпускал.

Ей показалось, что губы Фандорина чуть дрогнули. Да нет, померещилось – этот субъект улыбаться не умеет.

- Что ж, хорошо-с. – В голосе Мизинова зазвучала тихая угроза. – Вы, госпожа не родственница, узнали такое, о чем вам знать совершенно ни к чему. В целях государственной безопасности я помещаю вас под временный административный арест. Вас доставят под конвоем в кишиневский гарнизонный карантин [3]и будут содержать там под стражей до окончания кампании. Так что пеняйте на себя.

Варя побледнела.

- Но я даже не повидалась с женихом…

- После войны повидаетесь, - отрезал Малюта Скуратов [4]и повернулся к двери, чтобы кликнуть своих опричников, однако тут в разговор вступил Эраст Петрович.

- Лаврентий Аркадьевич, я думаю, будет совершенно достаточно взять с госпожи Суворовой честное слово.

- Я даю честное слово! – сразу же воскликнула Варя, ободренная неожиданным заступничеством.

- Извините, голубчик, но рисковать нельзя, - отрезал генерал, даже не взглянув на нее. – Еще жених этот. Да и можно ли доверять девчонке? Сами знаете – коса длинна, да ум короток.

Без косы

- Нет у меня никакой косы! А про ум – это низко! – У Вари предательски задрожал голос. – Что мне за дело до ваших Анваров и Мидхатов!

- Под мою ответственность, ваше п-превосходительство. Я за Варвару Андреевну ручаюсь.

Мизинов, недовольно хмурясь, молчал, а Варя подумала, что и среди полицейских агентов, видно, бывают не вовсе пропащие. Все-таки сербский волонтер.

- Глупо, - буркнул генерал. Он обернулся к Варе и неприязненно спросил: - Делать что-нибудь умеете? Почерк хороший?

- Да я курсы стенографии закончила! Я телеграфисткой работала!

- Стенографисткой и телеграфисткой? – удивился Мизинов. – Тогда тем более. Эраст Петрович, я оставлю здесь эту барышню с одним-единственным условием: она будет исполнять обязанности вашего секретаря. Все равно вам

понадобится какой-то курьер или связной, не вызывающий лишних подозрений. Однако учтите – вы за нее поручились.

- Ну уж нет! – в один голос вскричали и Варя, и Фандорин. А закончили тоже хором, но уже по-разному.

Эраст Петрович сказал:

- Я в секретарях не нуждаюсь.

А Варя:

- В охранке служить не буду!

- Как угодно, - пожал плечами генерал, поднимаясь. – Новгородцев, конвой!

- Я согласна! – крикнула Варя.

Фандорин промолчал.

 

- Ап-чхи! – чихнула Варя и испуганно вжала голову в плечи.

Испуганный генерал

Однако генерал испугался еще больше. Вздрогнув, он обернулся и ошеломленно уставился на невольную свидетельницу конфиденциальной беседы.

- Сударыня, вы почему здесь? Разве вы не вышли с подполковником? Да как вы посмели!

- Смотреть надо было, - с достоинством ответила Варя. – Я вам не комар и не муха, чтобы меня игнорировать. Между прочим, я под арестом, и никто меня не отпускал.

Ей показалось, что губы Фандорина чуть дрогнули. Да нет, померещилось – этот субъект улыбаться не умеет.

- Что ж, хорошо-с. – В голосе Мизинова зазвучала тихая угроза. – Вы, госпожа неродственница, узнали такое, о чем вам знать совершенно ни к чему. В целях государственной безопасности я помещаю вас под временный административный арест. Вас доставят под конвоем в кишиневский гарнизонный карантин [5]и будут содержать там под стражей до окончания кампании. Так что пеняйте на себя.

Варя побледнела.

- Но я даже не повидалась с женихом…

- После войны повидаетесь, - отрезал Малюта Скуратов [6]и повернулся к двери, чтобы кликнуть своих опричников, однако тут в разговор вступил Эраст Петрович.

- Лаврентий Аркадьевич, я думаю, будет совершенно достаточно взять с госпожи Суворовой честное слово.

- Я даю честное слово! – сразу же воскликнула Варя, ободренная неожиданным заступничеством.

- Извините, голубчик, но рисковать нельзя, - отрезал генерал, даже не взглянув на нее. – Еще жених этот. Да и можно ли доверять девчонке? Сами знаете – коса длинна, да ум короток.

- Нет у меня никакой косы! А про ум – это низко! – У Вари предательски задрожал голос. – Что мне за дело до ваших Анваров и Мидхатов!

- Под мою ответственность, ваше п-превосходительство. Я за Варвару Андреевну ручаюсь.

Мизинов, недовольно хмурясь, молчал, а Варя подумала, что и среди полицейских агентов, видно, бывают не вовсе пропащие. Все-таки сербский волонтер.

- Глупо, - буркнул генерал. Он обернулся к Варе и неприязненно спросил: - Делать что-нибудь умеете? Почерк хороший?

- Да я курсы стенографии закончила! Я телеграфисткой работала!

- Стенографисткой и телеграфисткой? – удивился Мизинов. – Тогда тем более. Эраст Петрович, я оставлю здесь эту барышню с одним-единственным условием: она будет исполнять обязанности вашего секретаря. Все равно вам

понадобится какой-то курьер или связной, не вызывающий лишних подозрений. Однако учтите – вы за нее поручились.

- Ну уж нет! – в один голос вскричали и Варя, и Фандорин. А закончили тоже хором, но уже по-разному.

Эраст Петрович сказал:

- Я в секретарях не нуждаюсь.

А Варя:

- В охранке служить не буду!

- Как угодно, - пожал плечами генерал, поднимаясь. – Новгородцев, конвой!

- Я согласна! – крикнула Варя.

Фандорин промолчал.

- Ап-чхи! – чихнула Варя и испуганно вжала голову в плечи.

Однако генерал испугался еще больше. Вздрогнув, он обернулся и ошеломленно уставился на невольную свидетельницу конфиденциальной беседы.

- Сударыня, вы почему здесь? Разве вы не вышли с подполковником? Да как вы посмели!

- Смотреть надо было, - с достоинством ответила Варя. – Я вам не комар и не муха, чтобы меня игнорировать. Между прочим, я под арестом, и никто меня не отпускал.

Ей показалось, что губы Фандорина чуть дрогнули. Да нет, померещилось – этот субъект улыбаться не умеет.

Госпожа неродственница

- Что ж, хорошо-с. – В голосе Мизинова зазвучала тихая угроза. – Вы, госпожа неродственница, узнали такое, о чем вам знать совершенно ни к чему. В целях государственной безопасности я помещаю вас под временный административный арест. Вас доставят под конвоем в кишиневский гарнизонный карантин [7]и будут содержать там под стражей до окончания кампании. Так что пеняйте на себя.

Варя побледнела.

- Но я даже не повидалась с женихом…

- После войны повидаетесь, - отрезал Малюта Скуратов [8]и повернулся к двери, чтобы кликнуть своих опричников, однако тут в разговор вступил Эраст Петрович.

Заступник

- Лаврентий Аркадьевич, я думаю, будет совершенно достаточно взять с госпожи Суворовой честное слово.

- Я даю честное слово! – сразу же воскликнула Варя, ободренная неожиданным заступничеством.

- Извините, голубчик, но рисковать нельзя, - отрезал генерал, даже не взглянув на нее. – Еще жених этот. Да и можно ли доверять девчонке? Сами знаете – коса длинна, да ум короток.

- Нет у меня никакой косы! А про ум – это низко! – У Вари предательски задрожал голос. – Что мне за дело до ваших Анваров и Мидхатов!

- Под мою ответственность, ваше п-превосходительство. Я за Варвару Андреевну ручаюсь.

Мизинов, недовольно хмурясь, молчал, а Варя подумала, что и среди полицейских агентов, видно, бывают не вовсе пропащие. Все-таки сербский волонтер.

- Глупо, - буркнул генерал. Он обернулся к Варе и неприязненно спросил: - Делать что-нибудь умеете? Почерк хороший?

- Да я курсы стенографии закончила! Я телеграфисткой работала!

- Стенографисткой и телеграфисткой? – удивился Мизинов. – Тогда тем более. Эраст Петрович, я оставлю здесь эту барышню с одним-единственным условием: она будет исполнять обязанности вашего секретаря. Все равно вам

понадобится какой-то курьер или связной, не вызывающий лишних подозрений. Однако учтите – вы за нее поручились.

- Ну уж нет! – в один голос вскричали и Варя, и Фандорин. А закончили тоже хором, но уже по-разному.

Эраст Петрович сказал:

- Я в секретарях не нуждаюсь.

А Варя:

- В охранке служить не буду!

- Как угодно, - пожал плечами генерал, поднимаясь. – Новгородцев, конвой!

- Я согласна! – крикнула Варя.

Фандорин промолчал.

[1] место для изоляции военнослужащих, которые могут быть разносчиками заразной болезни

[2] Любимый опричник и жестокий сподручник всех кровавых деяний Ивана Грозного, его имя стало нарицательным названием палача и злодея

[3] место для изоляции военнослужащих, которые могут быть разносчиками заразной болезни

[4] Любимый опричник и жестокий сподручник всех кровавых деяний Ивана Грозного, его имя стало нарицательным названием палача и злодея

[5] место для изоляции военнослужащих, которые могут быть разносчиками заразной болезни

[6] Любимый опричник и жестокий сподручник всех кровавых деяний Ивана Грозного, его имя стало нарицательным названием палача и злодея

[7] место для изоляции военнослужащих, которые могут быть разносчиками заразной болезни

[8] Любимый опричник и жестокий сподручник всех кровавых деяний Ивана Грозного, его имя стало нарицательным названием палача и злодея