Художественный мир поэмы А.Блока «12»

В январе 1918 года поэма «Двенадцать». Написана за 3 дня – с 27 по 29 января. «Сегодня я гений». Блок написал текст, где попытался выразить саму ситуацию времени – изменение нар. духа, внешние катаклизмы. Написав поэму о революции, Блок стал центром полемики. Оценка была отрицательна; большевики взяли всего два лозунга. Писатели и читатели Блока: «Я не мог и не хотел верить верить, что Блок … стал петь похабные частушки о том, как Ванька с Катькой сидят в кабаке» («Белогвардейская газета» 1919 г.) Гиппиус перестала здороваться с Блоком. Гумилев сказал, что Блок «вторично распял Христа и расстрелял государя». К нападкам Блок относился с удовлетворением – это доказало, что он смог опрокинуть представление, о чем надо писать. Поэму интерпретируют многие, все находят что-то свое, но все отмечают гармонию содержания и формы. Гаспаров: «12» - театр марионеток, где перед сценами происходит выход актеров. И все это на фоне задника (по обычаю – в красно-белых тонах), Блок следует традиции театра марионеток, но и вводит новые голоса – голоса Эпохи. Они словно неупорядочены – гул голосов проступает из 1-й главы. Многие считают, что это лирич. герой Блока так изменился, что говорит разухабистые частушки. Но это революция Блоком воспринимается как гул голосов, хаос сословий, точек зрений, голосов. Многие вообще загадочны и таинственны. «Подходи, поцелуемся!» - целование на Пасху, перед появлением Ис.Х (который появится в конце). Черная злоба. Настроене – тревога, опасность рядом, «гляди в оба». Другая глава начинается так, будто 1-й не было. Появились герои, которые существуют в той же системе координат, что и стихия – они тоже несут хаос. Все многоголосие в начале главы стихает. Чередование ритмически упорядоченных и неупорядоченных несет свой смысл: ритмичная сила, связанная с 12-тью и сила хаоса – сила созидания и разрушения, которая существует внутри самих 12-ти. Сторонний наблюдатель должен видеть в 12-ти ритмич. созидательную силу, но понимает, что ее нет. Это сбор хулиганов, деклассированных элементов, каторжники (примятый картуз, бубновый туз, цигарка) – с винтовками. Они заняты чем угодно, только не революцией. Но они – «стражи революции», которые говорят неизвестно о чем. Голос, который связывается с 12-тью, задает им программу действий. Но 12-ть переиначивают «глас» на свой манер, понятный себе – и он теряет ритм, принимает другой смысл. Со стороны они смотрятся ритмически, а внутри – хаотично. В 3-й главе 12-ть получают право петь – и рассказывают сваю историю. Они пошли служить в красную армию, чтобы «сложить буйну голову», а не ради революции и новой жизни. Возможно, они дезертиры («рваное пальтишко, австрийское ружье»), но это Блоку неважно. Они ставят себе задачу – раздуть мировой пожар. «Господи, благослови!» - не наполняется смыслом, это как элемент их речи. Но если придать этому смысл, то становится виден хаос, внутри 12-ти, с которым они не могут разобраться. Театр: Пьеро – Петруха; Коломбина – Катька, Арлекино – Ванька. Как и в театре де Лиарта: искушение, отдача искушению, расплата за искушение. Еще неизвестно, кого искушают, но уже видна ситуация искушения. Подчеркнутое неправильное произнесение слов указывает на то, что наблюдатель – один из 12-ти, а не сторонний наблюдатель. В последних строчках герой доходит до самого важного для себя – до описывания Катьки, соответств. традициям фольклора, романов и т д. Но ее по шаблону описать невозможно, у него к ней личное чувство и он ищет слово, чтобы показать ее индивидуальность, и находит – «толстоморденькая». В этом слове он выражает свою любовь и свою личность. Революция – смена формы выражения, и любовь выражается в новом, не употреблявшемся раньше слове. Интеллигенты любят народ, но не дают им выражать эмоции так, как им близко. Шоколад миньон – конкретная историческая деталь: он входил в солдатский паек и они расплачивались им за различные услуги в том числ и с проститутками. 6-я глава: - облава на Ваньку, который соблазнил Катьку. Это убийство не первое (Помнишь, Катя, офицера — // Не ушел он от ножа...). Катька погибает, становится «падалью». (Что, Катька, рада?— Ни гу-гу...// Лежи ты, падаль, на снегу!). Но заканчивается хаос призывом – «революционный держите шаг». В 7-й главе – состояние отхода от аффекта. Петруху уже называют «убийцей», он не один из многих, он «один». Сначала он испытывает оторопь, обращается к другим за поддержкой и находит себе действо, которое поможет ему отойти от стресса. Петруха – выделяется от всех, идет впереди всех, получает имя Петра, узнаем его биографию, он несет бремя убийцы, но «потяжелее будет бремя» и это приносит ему утешение. Выход тоски в грабеже и разбое - трагическое веселье. 8-я глава: Блок показывает разгул, но он не приносит облегчения. Снова слышен ритм, но это ритм разбойничьей песни. Этот ритм тоже нарушается – кризис 12-ти. В сознании 12-ти, Петрухи есть вина буржуев. Он обращается к религ. сознанию – «упокой, господи, душу рабы твоея…», но закончить все словами «скучно», обрывая, так как разбой утешения не принес. Герой перестрадал, понял бессмысленность бунта, но появляется новое бремя. В условно-символическом мире поэмы буржуй оказывается за героями, перестает играть значимую роль в их жизни. В 11 главе меняется пространство и время: ветер теперь бьет в лицо (он против них); то, что позади – не важно, но что-то происходит впереди. Они говорят о боге, который не упас их от убийства, о враге, который рождается впереди. И они двигаются вперед и дальше. Читатель должен с нетерпением ждать развязки – хаос или ритм?