Историческое значение победы казахского народа в борьбе с джунгарской агрессией

Итоги борьбы казахского народа против джунгарской агрессии имели большое значение для казахского народа. Рассматривая политическую зна­чимость борьбы против джунгарской агрессии, необходимо отметить не­сколько аспектов. Казахский народ, несмотря на огромную опасность сво­его физического уничтожения, сумел сохранить свою государственность почти на всей своей территории, что в свою очередь позволило сохранить независимость казахских владений от империи Цинов. Подавив восстание в Джунгарии, цинское правительство в 1758 году приступило к окончатель­ному завоеванию Восточного Туркестана.⁶²

В этих условиях неизмеримо возрос авторитет Абылая. который факти­чески признавался ханом всего казахского народа. Во внешнеполитичес­ких акциях за Абылаем сохранялся суверенитет, хотя формально он нахо­дился в полданстве России. Характер отношений между отдельными казах­скими владетелями и цинским двором не выходил за рамки обычных по­сольских связей. И потому в 1757 году Цянь-лун признал, что казахские кочевья не являются частью территорий, завоеванных цинскими войсками, а сами владельцы и прежде всего хан Абылай, не являются подданными империи.⁶³ Сложная военно-политическая обстановка и попытки воз­вратить свои исконные кочевья в Жетысу и Восточном Алтае побужда­ли Абылая, Абулмамбета, Абулфеиса поддерживать с маньчжурским двором посольские отношения и в какой-то мере признавать суверени­тет Цинской империи на Восточный Туркестан. Очевидной причиной соблюдать дипломатический этикет с казахскими владельцами было то, что Цинский Китай постоянно испытывал трудности в снабжении сво­их войск продовольствием и лошадьми. И поэтому поддерживались оп­ределенные отношения. Другой немаловажной частью дипломатичес­ких связей было то, что Цинам хотелось привлечь на свою сторону ка­захских владельцев с тем, чтобы затормозить экономические и полити­ческие отношения их с Россией. Вместе с тем, регламентация в торгов­ле со стороны Цинов приводила к тому, что торговые отношения каза­хов с Цинами все время сужались, а вслед за этим сужались и полити­ческие отношения. Видную роль в политических отношениях Казахста­на и Китая играли владения Среднего жуза, а это в основном полити­чески важные приграничные районы Казахстана.

Политический аспект борьбы казахского народа против джунгарской агрессии в огромной степени формировался не только сохранени­ем казахской государственности, но и выходом Казахстана к моделям западного развития. На протяжении длительного времени отношения между Казахстаном и Россией, а через нее и с европейскими страна­ми, складывались из эпизодических взаимоотношений (обмен посоль­ствами, узнавание друг друга и т.д.). Политические акции по присое­динению Казахстана носили колониальный характер, но одновремен­но в какой-то мере началось сближение народов, и чем сильнее был колониальный гнет, тем больше прогрессивная общественность Рос­сии пыталась найти точки соприкосновения с казахским народом и его культурой. Сосуществование двух крупнейших этносов в Централь­ной Азии было противоречивым, однако на протяжении более чем двух веков создавалось полиэтническое население Казахстана. И в этом большая доля отводилась торговым взаимоотношениям во второй по­ловине XVIII века. Постепенно расширяется торговля между казахс­кими владениями и Россией.

Важным пунктом торговых взаимоотношений стал город Оренбург, ос­нование которого относится к 1743 году. Активная торговля проводилась на Меновом дворе, где в 1747 году насчитыгалась 131 лавка.⁶⁴ Крупным цент­ром торговли стала Сеитовская слобода, где велись торговые операции. В указе императрицы Елизаветы устанавливался регламент ведения торгов­ли. К 1760 году в Сеитовской слободе насчитывалось 300 двороа и 1158 душ мужского пола. Население слободы было татарским и оно вело значительную торговлю с Казахстаном и среднеазиатскими государствами. Другим местом сосредоточения торговли был Меновой двор, в нем во второй поло-вине XV11I века размешались 344 лавки и 148 амбаров. Лавки отдавались внаем купцам. Вместе с Меновым двором была учреждена Оренбургская, пограничная таможня, в летний период на Меновой двор прибывало до 1000 верблюдов в день с товаром, В массовом количестве продавались лошади, сырые кожи, бухарские халаты, ковры, сухофрукты и т.д. Указом Сената с 1754 года предписывалось: «Торг в Оренбурге признать ярмаркой». О росте торговли свидетельствуют следующие цифры, в 1738 году пошлины составили 547 рублей, а отпуск товаров был сделан на 28 000 рублей. В 1749 году - 44 188 рублей пошлин, или товаров продано на 900 000 рублей. В 1751 году - 85 123, а отпуск товаров на 1,7 млн рублей; за 12 лет товаров было продано на 8 млн рублей. Товарооборот выражался в следующих цифрах.⁶⁵

В XVIII веке казахи вели торговлю в Оренбурге, Троицке, Гурьеве, Ямы-шевске, Семипалатинске, Петропавловске, Омске, Усть-Каменогорске и других крепостях и казачьих поселениях по Уйской, Иртышской и Ново-Ишимским линиям. К концу XVUI века только в один Оренбург казахи поставляли до 200 000 баранов в год. Из России шли товары в основном ткацкого производства. В большом количестве из России шел хлеб в виде зерновой пшеницы и пшеничной муки, ржи и ржаной муки. К этому перечню товаров можно присоединить металлические изделия. Россия была единственным поставщиком таких товаров, как чугунные, железные и медные котлы, таганы, топоры, мотыги, серпы, косы, ведра, ножницы и т.д. Наряду с этим казахи получали из России железо листовое, олово крутовое, медь листовую и некоторые другие товары.

Наряду с крупными купцами действовали мелкие торговцы, в частности, казаки Уральского казачьего войска совершали крупные торго­вые операции. При этом торговля велась как неэквивалентный обмен. Примеры этого приводит М. П. Вяткин: «Чугунный котел менялся на меха, причем за каждую азиатскую четверть (5 вершков) в окружности брали одну лисицу или 4 корсака, или 3-5 лучших тулупных мерлушек». При таком обмене котел весом 1 пуд, имевший в окружности 10-12 чет­вертей, в переводе на деньги стоил около 50 рублей, а продавался он на Ирбитской ярмарке за 2 рубля 70 копеек.⁶⁶ Важнейшей частью при от­ражении джунгарской агрессии стало формирование торговой полити­ки казахской государственности. При этом надо учитывать, что велика была роль посреднической торговли среднеазиатских купцов, В казахс­кие степи направлялись торговые караваны из Бухары, Хивы, Ташкен­та, Коканда. В свою очередь, в эти же города направлялись торговые караваны казахских владельцев. Так, например, в 50-е годы XVU1 века Мурзатай-батыр, дядя Нуралы-хана, отправил в Хиву караван из 160 вьючных верблюдов и 500 лошадей. При нем находилось 500 казахов, а торговали они 40 000 баранами.⁶⁷ «Они выменивают тут на свои от рос­сийских купцов потребные товары, ездят с ними по их улусам и выме­нивают у них лошадей, рогатый скот и баранов, которых отгоняют в со­стоящие ныне под китайским владениям зюнгорской землицы городки и крепости, а там получая за них серебро и прочие товары, китайцы при­возят в наши крепости, упоминаемые Усть-Каменогорскую и Семипа­латинскую, яко близлежащие к китайской границе».⁶⁸

Не приняла широких размеров торговля с Китаем. Производилась она только в Кульдже и Чугучаке. Но и здесь казахи имели дело не с купцами и не с гражданским населением. Дело в том, что иинские войска, раскварти­рованные на территории Джунгарии, получали от своего правительства не продовольствие и фураж, а различного рода товары в виде шелка, атласа, серебра в слитках. Эти товары и серебро в слитках они должны были обме­нивать казахам на скот, полученный же скот в свою очередь продавать у себя на деньги, эти-то деньги и шли на содержание войска.⁶⁹ Для того, что­бы обеспечить прибыль, цинское правительство не разрешало никому про­изводить с казахами мену. По этой причине въезд казахам в китайские го­рода с торговой целью не разрешался. Торговая операция происходила сле­дующим образом: по прибытии казахов со скотом к китайскому городу на­встречу к ним выходил представитель цинских властей и забирал весь скот. Взамен казахам выносили из города товар, вручали им его, и на этом весь торг кончался. Поэтому в получаемых товарах казахи полностью зависели от того, что получали маньчжурские войска от своего правительства. Так­же и в сбыте казахи должны были исходить не из потребности китайского рынка в целом, а только лишь из потребностей войск Илийского и Тарбага-тайского округов. Поэтому и сама торговля не имела тенденции к росту, в то время как торговля с Россией постоянно развивалась.⁷⁰

В целом торговля была очень выгодным предприятием как для казахов, так и для царской администрации и близлежащих государств. Однако неотрегулированность взаимоотношений была большим препятствием для ее развития. И она влекла за собой и очень трудную для торговли форму от­чуждения товара. Часть караванов подвергалась ограблению, или отдель­ные родовые владельцы налагали большой налог на товар. Кроме того, вся торговля велась часто без соблюдения каких-либо правил, а обмеры и обве­сы были распространенными явлениями. Несмотря на это, ширились тор­говые взаимоотношения между Казахстаном и Россией, среднеазиатскими государствами и цинским Китаем. Это в большой степени способствовало тому, что больше стало обменов посланниками, устанавливались мирные отношения с отдельными регионами, особенно с внутренними районами.

Ливидация Джунгарского ханства и почти поголовное истребление джунгар вплотную приблизило границы Цинской империи к Казахста­ну и потому перед казахскими владетелями и, в частности, перед Абы-лаем встал вопрос укрепления казахской государственности. С этого времени развертывается целенаправленная деятельность Абылая по пре­творению в жизнь планов обустройства казахской степи на основе по­литической самостоятельности. Искусно маневрируя в отношениях с представителями оренбургской администрации, Абылай никак не допус­кает в свои владения войсковые соединения империи, не дает возможности построить новые укрепления и крепости, как бы не замечает сво­еволие родоправителей, делающих набеги на войсковые соединения; в то же самое время охотно обменивается пленными и как вассал импе­рии содействует торговле, мирной хозяйственной деятельности. Барак-султан, который также был крупным владельцем в Среднем жузе, сле­дует примеру Абылая и тоже как бы признает за Абылаем первенствую­щее положение. Так, в 1745 году он весьма доброжелательно относится к ведению торговли между Казахстаном и Россией.

Политика Абылая возымела действие и на владельцев Старшего жуза. В своем письме тобольскому губернатору Сухтелену Абылай выступал поли­тическим посредником по принятию казахов Старшего жуза — родового объединения уйсун в подданство России (декабрь 1745 года).⁷¹

Среди важных действий хана Абылая во внутренней жизни, необходи­мо отметить создание им личной гвардии — толенгутов. Личная охрана, преданные им войска, у ханов существовали всегда, но у хана Абылая она была весьма многочисленной, так что уже в XIX веке в документах отмеча­ется целый род толенгутов. При этом соблюдались определенные правила содержания толенгутов. При активном участии хана Абылая казахское ополчение приобретало черты регулярного войска, полководцы из разных родов Среднего и Младшего жузов постоянно занимались военным делом. Такие батыры, как Богембай, Кабанбай, Баян, Есет, Наурызбай, Жаныбек постоянно возглавляли крупные соединения до 10 000 воинов. Сам инсти­тут батыров стал вбирать в себя многочисленные отряды, более професси­онально занимающиеся военным делом. Объективно об этом свидетель­ствуют многочисленные источники, когда того или иного политического деятеля сопровождают батыры как военная охрана, а лучшие из них сами исполняли функции политического представителя. Так, китайские источ­ники отмечают, что переговоры с китайцами об открытии торгового пунк­та в районе Ирен-Кабырга (по-казахски Еленкабырга) вел Кабанбай-ба-тыр. Нередко политические переговоры с российскими властями вел Жа-ныбек-тархан. Важные политические переговоры также проводили такие видные деятели казахской степи, как батыры Канжыгалы Богембай, Куле-ке, Дерпсали и многие другие. Централизация власти при Абылае достигла высокого уровня.

Южные рубежи Казахстана также входили в планы Абылая как состав­ная часть единого государства. В 1762 году он совершил поход на каракал­паков и тем самым дал возможность родам Старшего жуза и конратам за­нять присырдарьинекие кочевья, уже с незапамятных времен бывшими зем­лями казахов. В 1765 году он предпринял поход на Коканд и находился в Ташкенте один год. В эти же годы он предпринял поход против кыргызов, находившихся под сильным влиянием Коканда, и там в 1770 году произош­ло «Джаилово побоище», когда кыргызы были наголову разбиты Абылаем, а пленные были переселены им в районы Кокшетау. Действия против кыр-гызов как союзников кокандских правителей, захвативших почти все Же-гысу, окончились разграничением территории примерно по нынешним гра­ницам Казахстана и Кыргызстана, то есть по своим исконным землям. В среднеазиатской политике Абылай четко придерживался принципа обеспе­чения безопасности исконных земель казахов, а меры, которые он исполь-ювал, были весьма характерны для той жестокой и суровой эпохи. При Аблае Жетысу окончательно стал местом расселения родов Старшего жуза, предки которых населяли этот край с древних времен, Одна из главных це­лей Абылая была достигнута.