Казахи в составе Ташкентского владения (80-е ГГ. XVIII В. - начало XIX В. )

В конце XVIII — начале XIX веков политическая обстановка на юге Казахстана отличалась от ситуации в остальных его частях. Южный Казахстан стал в начале XIX в. объектом экспансии среднеазиатских феодальных государств - Хивы, Бухары и в наибольшей степени - Ко-канда. Хотя период их господства на юге Казахстана занимает относи­тельно небольшой промежуток времени (примерно с 1810 по 1866 гг.), этот период - важный этап, непосредственно предшествовавший вклю­чению региона в состав Российской империи. Именно тогда Южный Казахстан окончательно приобрел те характерные черты, которые так отличают его от других казахских областей.¹

Как известно, в домонгольский период на юге Казахстана существовала достаточно развитая городская культура, окруженная оазисами оседлого земледелия. Нашествие Чингиз-хана нанесло ей такой урон, от которого она уже не смогла оправиться вплоть до XIX в. Вторжения джунгар в пер­вой половине XVIII в. довершили упадок оседло-земледельческой культу­ры. К концу XVIII в. юг Казахстана представлял собою регион с преоблада­нием кочевого хозяйства населявших его различных родов, преимуществен­но Старшего и Среднего жузов.²

Эти условия не способствовали упрочению здесь власти казахских ханов, т.к. лишенные богатых оседло-земледельческих оазисов, они.не могли использовать их ресурсы для укрепления своей власти над коче­выми объединениями. Тем не менее, вплоть до конца XVIII в., пока Цен­тральная Азия оправлялась от упадка, вызванного джунгарской агрес­сией, нашествием Надир-шаха из Ирана, падением государства Аштар-ханидов и ожесточенной борьбой узбекских общин за передел средне-азитских владений, казахские ханы, вытеснив джунгар, не только вос­становили свою власть на юге Казахстана, но и вновь отвоевали у джун­гар Ташкент и даже стали вмешиваться в дела Ферганы, опираясь там на местных кыпчаков. Около 1748 г. «ташкентский торе» Шигай-хан (он же — Ахмад-хан), сын султана Барака, правитель Намангана и основа­тель Торакургана (впоследствии - резиденции кокандских наместни­ков в Северной Фергане), был провозглашен кыпчаками в степи Йазы-ханом Ферганы. Однако вскоре он потерпел поражение от кокандского правителя Абдал-Карим-бия.³

Хозяйственное восстановление Центральной Азии к концу XVIII в., воз­никновение и усиление выросших на этой основе трех ведущих государ­ственных образований - Бухарского эмирата, Кокандского и Хивинского ханств, - постепенно изменили положение в пользу этих государств.

С югом Казахстана как исторически, так и географически теснее была связана Фергана. Возникшее здесь в начале XVIII в. небольшое Кокандс-кое владение, сначала как удел узбекской структуры минг, постепенно, к концу XVIII в. объединило под своей властью всю Ферганскую долину, ведя успешную борьбу с местной теократией североферганских ходжей и други­ми родоплеменными группировками.

В 1798 г. на кокандскийпрестол был возведен Алим-бек (1773/75 - 1810 гг.). Стремясь к неограниченной власти и тяготясь опекой возведших его на престол сородичей-мингов, он приступил к формированию преданных ре­гулярных воинских частей, снабженных огнестрельным оружием и укомп­лектованных, в основном, выходцами из Кухистана (горного Таджикиста­на и Памира, вплоть до Гиндукуша) численностью от 6 до 10 тыс. чел. и под общим этнонимом «таджик». Содержать это «новое войско» на доходы от одной только Ферганы было немыслимо. Кокандское ханство встало на путь грабительских походов и широких территориальных захватов. В 1805 г. был окончательно завоеван Ходжент - стратегический пункт у выхода из Фер­ганской долины. В 1806 г. кокандские войска завоевали Ура-Тюбе и осаж­дали Джизак.⁴ Приблизительно в это же время Алим-бек, как бы юридичес­ки закрепляя свои успехи, принял ханский титул - событие знаменатель­ное в жизни Туркестана, происшедшее одновременно с принятием титула хана правителем Хивы Элтузером (1804-1806 гг.) из узбекской конфедера­ции кунграт. Идеологически этот акт, означавший торжество идеи светс­кой тюркско-монгольской государственности над теократией среднеазиат­ских ходжей, обосновывался легендой о происхождении кокандских ханов через Бабура и эмира Тимура от рода Чингиз-хана, а легенда воспринима­лась как истинная (источник права).

Следующим объектом кокандской экспансии стал Ташкент.

В Ташкентском владении после изгнания джунгар, приблизительно до 1792 или 1794 года правили казахские чингизиды, прежде всего, Абы-лай-хан (ум. в 1781 г.). Ташкент и его округа были поделены Абылай-ханом между казахскими родовыми группами следующим образом. Чим­кент достался роду шымыр. Ташкент, состоявший из четырех частей -«столпов» (первоначально — деревень), был распределен между родами ысты (Бешагач), конрат и Средним жузом (Кокча), жаныс (Сибзар), сиргели, ысты и ошакты (Шейхантаур). Чинас получили общины кулас и найман, а деревню Паркент и ее округу - группа шыктым. Сын Толе би Нийаз-бек из рода жаныс основал под Ташкентом крепость, назван­ную в честь него (т.е. Нийазбек) и ставшую ключевым пунктом, регули­ровавшим подачу воды в город. Свои укрепленные усадьбы построили Байтепек из рода сиргели и Кибрай из рода кыйят. Главами четырех ча­стей Ташкента выступали родственники Абылай-хана: Бабахан-торе (Шейхантаур), Раджаб-бек из потомков Аштарханидов (Бешагач), Му-хаммад Ибрахим-бек из потомков Чагатай-хана (Кокча) и представитель джучидов в Сибзаре.⁵ Между ними шла постоянная борьба за уси­ление своего влияния в Ташкенте.

Недовольство оседлых жителей засильем кочевых предводителей было использовано Йунус-ходжой, потомком местного святого Шейхантаура (Шайхаванд-и Тахур) ибн Шайх У мара Багистани, жившего в XIV в. При­бегнув к поддержке своих мюридов из родов шанышкылы (санчклы) и кан-глы, которым при дележе ташкентских владений достались наименее бла­гоустроенные и безводные земли {т.к. они не участвовали в битвах Абылай-хана с джунгарами), Йунус-ходжа между 1792 и 1794 г. установил на 11 лет свою власть в Ташкенте. Его поддержали также общины кыйат и тюрк. Вла­дения Йунус-ходжи расширились до кураминских гор на юге (т.е. включа­ли Кураминский район, расположенный в долине реки Ангрен), гор Бис-кам (Бискан) — на востоке, Сырдарьи - на западе и Чимкента - на севере. В 1799 г. Йунус-ходжа захватил Туркестан, пользовавшийся до этого покро­вительством Бухары.⁶

Установление на некоторое время суфийской теократической власти ходжей в Ташкенте было вполне закономерным явлением. Авторитет су­фиев был вообще очень высок в Центральной Азии, а в периоды ослабле­ния ханской власти, смут и «безвременья» отдельные дервишские ордена поднимались в политической жизни иногда до уровня решающей силы.

П. П. Иванов, суммируя известия русских источников, так характеризо­вал политику Йунус-ходжи в отношении казахов: «Закончив завоевание ближайших к Ташкенту казахских районов и уничтожив в Старшей орде ханское звание, Йунус-ходжа, по-видимому, избегал вдальнейшем вмеши­ваться во внутреннюю жизнь казахских племен, предоставив управление ими биям и ограничиваясь сбором зякета. Для упрочения своего влияния в степи Йунус-ходжа держал у себя в качестве заложников наиболее влия­тельных лиц из казахов. Из отчета названных выше путешественников вид­но, что казахские степи играли в рассматриваемое время значительную роль также в торговле Ташкента».⁷ Основную военную опору правителя Таш­кента составляли казахи. Военное ополчение, в которое набирались как оседлые жители, так и кочевники, обозначалось как в Ташкенте, так и в Фергане, термином «кара-казан». Численность ополчения Ташкентского владения составляла от 20 до 60 тыс. чел. Власть Йунус-ходжи держалась на его личном авторитете, силе оружия и была непрочной. Пять своих сыно­вей - Мухаммад-ходжу, Хан-ходжу, Хашим-ходжу, Султан-ходжу и Хамид-ходжу - он поставил руководить в подвластных Ташкенту крепостях.⁸

Усиление власти и амбиций Йунус-ходжи неизбежно привело к столк­новению Ташкента с Кокандом, которое было не только соперничеством двух феодальных центров, но, по существу, и борьбой двух форм государ­ственно-правовой идеологии: теократии ходжей и светской (ханской) влас­ти. Именно в ходе этой борьбы правитель Коканда принял ханский титул.

Вначале обстоятельства неудачно складывались для Коканда. Ему при­ходилось вести сложную борьбу с теократическими и сепаратистскими тен­денциями в самой Фергане. В 1799 году Алим-бек направил на Ташкент правителя Ходжента Хан-ходжу, родственника кокандских беков по женс­кой линии. Кокандскиесилы, подойдя к Ташкенту, остановились в местеч­ке Карасу. Здесь на них с тыла напал Йунус-ходжа. Кокандцы бежали. Хан-ходжа попал в плен и был казнен вместе с 70 соратниками. В результате

Йунус-ходжа захватил Кураму. Коканд потерял Ходжент, а на севере Фер­ганы против Алим-бека поднял мятеж правитель Чуста Бузрук-ходжа, по­томок ферганского шейха ордена накшбандийа Лутфаллаха Чусти. В 1800 г. Йунус-ходжа двинулся на Фергану, приблизился к Ходженту, заключил союз с правителем этого города (там правил ставленник владетеля Ура-Тюбе из узбекского объединения йуз, соперничавшего с кокандскими мингами) против Коканда. Кокандское войско также подошло к Ходженту и остано­вилось на берегу Сырдарьи. Ни одна из сторон не решилась на переправу через реку, и сражение не состоялось. Только после третьей попытки Алим-беку удалось покорить Чует и убить Бузрук-ходжу.⁹

Между тем, побуждаемый группой казахов, вопреки мнению ташкентс­кой верхушки, Йунус-ходжа в 1803 г. решился на новый поход против Ко­канда. Он очень надеялся на выступление против Алим-бека в самом Ко-канде. Собрав войско из казахов, жителей Ташкента и Курамы, Йунус-ход­жа, перевалив через Кураминский хребет, вторгся вФергану, и пройдя че­рез Ашт, вышел по Чадакской дороге к правому берегу Сырдарьи у пере­правы Гурумсарай. К этому времени Алим-бек приказал осаждавшему Ход­жент таджику Раджабу диванбеги, выходцу из Бадахшана, не дать против­нику перейти через реку. Переправившись на правый берег Сырдарьи у Ходжента, Раджаб диванбеги форсированным маршем подошел к Гурумса-раю и встретился с ташкентским войском. Одновременно на левом берегу Сырдарьи напротив Гурумсарая появился передовой отряд Алим-бека. Рад-жаб диванбеги поставил возле неподвижно стоявшего всадника-знаменос­ца (тугбеги) с белым кокандским знаменем (ак-йалав) пятьдесят метких стрелков из числа горных таджиков, оставив за собой свободу маневра ка­валерией. В ташкентском войске царил раздор. Бабахан-торе, Рустам-торе и Адил-торе настояли на том, чтобы в бой сначала вступили подразделения шанышкылы и личный отряд Йунус-ходжи. Атаки казахской.конницы на знамя отражались ружейным огнем стрелков. Действия кавалерии Раджаба диванбеги расстраивали казахские ряды. Казахский отряд, а затем и отряд «потомков» Йунус-ходжи, дрогнули и обратились в бегство. Остальные таш­кентские силы не только не вступили в бой, но и указали Алим-беку, как быстрее догнать беглецов, захватить пленных и добычу. Увидя это Йунус-ходжа бежал, бросив имущество и казну, потерпев полный разгром. ¹⁰ Уже в этом бою было продемонстрировано преимущество тактики кокандцев, противопоставивших атаке конной дружины Иунус-ходжи комбинирован­ные удары конницы и огонь стрелков.

После смерти Йунус-ходжи (1804 или 1805 г.) власть в Ташкенте пере­шла к его старшему сыну Мухаммад-ходже, а затем — Султан-ходже, сред­нему сыну Йунус-ходжи. Постоянная борьба между различными противо­борствующими партиями в Ташкенте ослабляла Ташкентское владение. Ка­захские султаны на короткое время вновь обрели власть над Туркестаном: между 1806 и 1809 годами там сидели Ибрахим-султан и Касым-султан, сы­новьями последнего были Кувват-хан и Токай (Тогай)-хан. В 1810 г. там правил некий «внук Абылай-хана».¹¹

Завоевание Ташкента Алим-беком прошло в два этапа. На первом этапе (1804— 1807 гг.) кокандцами была окончательно завоевана Курама - область к югу от Ташкента в долине реки Ангрен (правый приток Сырдарьи), насе­ленная как узбекскими, так и казахскими родами из разных жузов. В конце XVIII в. «народ курама» (букв, «лоскутный, состоящий из отдельных кус­ков») составлял около 10 тыс. человек с 9 крупными населенными пункта­ми. В середине XIX века в Кураме было уже 24 укрепленных пункта, при­чем центром была крепость Кереучы, вторым по значению пунктом был Аблык. Среди этносов казахского происхождения в Кураме можно отме­тить роды шанышкылы (санчклы) (Старший жуз), тама и кереит (Младший жуз); клан тама владел крепостью Бука.¹² Кураминский район можно рас­сматривать как зону интенсивных этнических контактов и массового осе­дания кочевников. Около 1807 г. Алим-бек, воспользовавшись тем обстоя­тельством, что во время его похода на Джизак Султан-ходжа вторгся в се­верную Фергану и осаждал Шаидан (это заставило Алим-бека снять осаду Джизака и вернуться в Фергану), направил на Ташкент своего брата Умар-бека. Разбив близ реки Чирчик войско Султан-ходжи и взяв самого его в плен, Умар-бек заключил_договор с новым правителем Ташкента Хамид-ходжой (младшим сыном Йунус-ходжи, возведенным во власть племенами шанышкылы и канглы), который признал себя вассалом кокандского хана. В крепости Нийазбек был оставлен кокандский гарнизон во главе с Му'-мин-беком и 500 стрелками из числа горных таджиков, которому должен был подчиняться правитель Кереучи.

Около 1809 г. на Алим-бека во время мистического радения (зикр) джах-рийа было совершено покушение: он был тяжело ранен ножом неким юро­дивым (дивана). В результате от Коканда отпало Ура-Тюбинское владение, а Хамид-ходжа собрал войско, намереваясь напасть на кокандцев. Тогда Алим-бек организовал новый поход на Ташкент. К тому времени Му'мин-бек постоянно беспокоил город набегами из крепости Нийазбек, сократил подачу воды и довел положение ташкентцев до крайности. Он захватил так много пленных, что их обменивали на кошек и собак, а за троих пленных давали даже 13 домашних птиц, чтобы те уничтожали скорпионов в Нийаз-беке. В Ташкенте начался голод. За лепешку родители продавали детей. После 11-дневной осады, подкопа и подрыва городской стены город был взят и на один день отдан на разграбление. Хамид-ходжа бежал в Бухару. При взятии города отличились таджикские горные стрелки, пехотинцы и артиллеристы. Часть знатных ташкентцев, опасных для завоевателей, была отправлена заложниками (ак-уйлук) в Коканд. Некоторых степняков хан приказал казнить, а своих сторонников утвердить аксакалами (главами го­родских кварталов или деревень) и биями. Наместником Ташкента был на­значен Сайид Али-бек парваначи.¹³

Покорение Ташкента знаменовало начало завоевания Кокандом Юж­ного Казахстана. Обстановка здесь благоприятствовала замыслам Алим-бека. Единства среди казахских владетелей не было. Правители города Тур­кестан ориентировались на помощь Бухары, вто время как сайрамцы были недавними союзниками Коканда: за несколько лет до этого под Ура-Тюбе произошло крупное сражение бухарского эмира Хайдара (1780 - октябрь 1826 гг.; правил в 1800-1826 гг.) с Алим-беком. На стороне эмира сража­лись владетели Туркестана Ибрахим-султан и Касым-султан и сыновья пос­леднего Кувват-хан и Токай (Тогай)-хан, а на стороне Алим-бека - 10-ты­сячное сайрамское войско с 3-4 военачальниками. Кокандцы потерпели тогда поражение, причем туркестанцы разгромили сайрамцев.

Другой казахский владетель Адил-торе (третий сын Абылай-хана), вы-

нужден был вместе с 10 тыс. семей из-за междоусобиц вообще оставить род­ные места и на несколько лет искать пристанища во владениях китайцев.¹⁴ Что касается казахских чингизидов, обосновавшихся в Ташкенте, они, как показали последовавшие события, выступали на начальном этапе даже про­водниками кокандской политики в Дешт-и Кыпчаке.