К каким последствиям приводит стихийный процесс современного развития науки?

Со второй половины XIX в и до настоящего времени поток новобранцев науки неуклонно растет. Уже с начала ХХ века стали обнаруживаться симптомы прогрессирующего моноглотизма – разрушение основы механизмов самоорганизации глобального феномена науки- тезаурусный коллективизм интернацио­нальных групп исследователей в наращивании терминального текста их совместного о владения - и угрожает уникальному единству мира откры­тий, который обеспечивает уникальность порядка следования научных событий в календарном времени и дробление которого по национально­му признаку автоматически повело бы к распаду глобального феномена науки на национальные моноглотические поднауки с непредсказуемо различными порядками следования научных событий. Исследователь, «делая науку», постоянно равняется на коллег – иностранцев, при этом не может повлиять на поведение науки. Таким образом, снижающееся представительство науки превращает экстенсивное онаучивание в процесс, завершаемый результатом, который в лучшем случае дает экстенсивно онаученному взрослому некоторую ориентировку в делах житейских, а также и способность быть активным болельщиком науки, дивясь со стороны на ее свершения. Но этот резуль­тат определенно не складывается в инструмент личного пользования, который позволял бы любому онаученному взрослому в своем терминале научно критически подойти и к своей деятельности, и к деятельности своих коллег, сформулировать при случае программу конкретного ис­следования проблем терминала и провести такое исследование.

Эта исключенность результата экстенсивного онаучивания из практической жизни всех онаученных таким способом взрослых, в том числе и самих исследователей в терминалах науки, в информационной изоляции от всех других дисциплин дано на постшкольном переходе знания лишь сотой части глобального феномена науки, по которой трудно судить об остальных 99 частях совокупной живой плоти науки, порождает «благородное» понимание науки и соответствующее к ней отношение как к чему-то такому, не признавать существование, силу и мощь чего нельзя, слиш­ком уж очевидны выявления и приложения результатов науки в жизни каждого из нас. Но и сказать, что мы сами имеем какое-то отношение к науке как к целостности, тоже как-то не получается — нельзя же все­рьез утверждать, что мы, беснуясь на трибунах стадиона или дергаясь в кресле перед телевизором, активно «участвуем» в игре футболистов или хоккеистов просто потому, что нам известны нехитрые правила их игры.

Особенности естественнонаучного и социально-гуманитарного познания. Понятие парадигмы социального и естественнонаучного знания. Взаимосвязь научных и социальных революций в период становления и развития техногенного общества

(Вопрос № 7 канд. экз.)

Авторский текст // Практикум по философии: Социальная философия. – Мн., 2007. – С. 111–140, 260-263.