Практикум по философии: В 2-х ч. Ч. 1. – Мн., 2004. – С. 191–196, 204

В чем заключаются отличия европейских языков от восточно-азиатских?

С. Вы нуждаетесь в понятиях?

Я(японец). По-видимому, да; ведь после встречи с европейской мыслью делает­ся очевидной недостаточность нашего языка в одном отношении.

С. В каком?

Я. Ему недостает разграничительной силы, чтобы представлять предметы в однозначной взаимоупорядоченности друг с другом в смысле их пересекающегося подчинения и подчиненности.

Язык беседы постоянно разрушал возможность сказать то, о чем шла речь.

Какое-то время назад я назвал язык, довольно беспомощно, домом бытия. Если человек благодаря своему языку обитает перед лицом бытия с его вызовом, то мы, европейцы, живем, надо думать, в совсем другом доме, чем восточноазиатский человек. При том что языки здесь и там не просто различны, но исходят в корне из разного существа. Так что диалог между домами оказывается почти невозможным.

Потому что я сейчас еще отчетливее вижу опасность, что язык нашего диалога будет постоянно разрушать возможность сказать то, что мы обсуждаем.

Потому что язык этот сам покоится на метафизическом различе­нии чувственного и нечувственного, поскольку строение языка несут на себе основные элементы - звук и письмо, с одной сто­роны, и значение и смысл, с другой.