Удивительное открытие на плато Гиза

В феврале 1995 года я присоединился к Грэму Хэнкоку и Роберту Бьювелу в Каире, чтобы принять участие в создании документального фильма. Во время моего каирского визита я обнаружил и замерил некоторые артефакты, изготовленные древними строителями пирамид, вне всякого сомнения доказывающие, что этой древней цивилизацией использовались высокоразвитые и сложные инструменты и технологии. Два из рассматриваемых артефактов хорошо известны; третий не известен, но более доступен, так как находится на открытом (пусть и частично захороненном в песке) плато Гиза. Для этой поездки в Египет я взял с собой некоторые инструменты, с помощью которых планировал тщательно обследовать детали, на которые я обратил внимание во время поездки 1986 года. Этими инструментами были:

· Сверхточный «уголок»: плоский отшлифованный кусок стали приблизительно в четверть дюйма толщиной (6 мм) и 6 дюймов (15 см) длиной. Качество шлифовки плоской поверхности – в пределах 0,0002 дюйма (0,005 мм);

· Interapid-измеритель (известный моим британским соотечественникам как «clock gauge»);

· Измеритель кривизны поверхностей – приспособление, некогда использовавшееся металлоштамповщиками для снятия размеров с объектов криволинейной формы;

· Плотный воск.

Я взял с собой измеритель профиля, чтобы исследовать внутреннюю часть входа в южную шахту внутри Камеры фараона по причинам, которые будут рассмотрены в предстоящей главе. К сожалению, лишь после моего непосредственного появления на месте я узнал, что ситуация изменилась с момента моего последнего визита. В 1993 году немецкий инженер робототехники Рудольф Гантенбринк установил внутри интересующей меня шахты вентилятор, и поэтому теперь она была недоступна для обследования. Я взял с собой «параллель-уровень» для быстрой проверки поверхности на точность гранитных объектов. Индикатор прилагался к «параллели» для дальнейшего осмотра подходящих объектов. И хотя индикатор не вынес трудностей международного путешествия, инструментов, с которыми я остался, мне вполне хватило, чтобы сделать обоснованное заключение о той точности, с которой работали древние египтяне. Первый объект, который я осмотрел, был саркофаг внутри второй пирамиды Хафра (Хефрена) на плато Гиза. Я забрался внутрь саркофага с фонариком и «параллелью», и был изумлен, обнаружив, что поверхность внутри саркофага совершенно гладкая и плоская. После размещения «параллели» на поверхности я подсвечивал ее сзади фонариком. Ни один луч света не проникал через зазор. Как я ни передвигал «параллель» – вертикально ли, горизонтально, сдвигая ее, – но в пределах точности обработки поверхности пластины я не мог обнаружить ни малейших отклонений от совершенно гладко обработанной поверхности.

Группа испанских туристов сочла это тоже чрезвычайно интересным и собралась вокруг меня, поскольку я оживленно воскликнул в диктофон: «точность космической эпохи!» Гиды туристов тоже весьма оживились. Я понял, что они, вероятно, не считали допустимым находиться живому иностранцу там, где, как они полагали, должен был быть мертвый египтянин, так что я из уважения к их нынешним обычаям выбрался из саркофага и продолжил свою экспертизу уже снаружи.

Конечно, у этого экспоната была еще масса интересных особенностей, которые я хотел бы изучить со всей тщательностью, но, к сожалению, мои желания не совпадали с моими возможностями. Радиус закругления угла на внутренней части, казалось, был одинаковым в любой точке по всей протяженности внутреннего угла. Я решил снять с закругленных углов восковые слепки, но «местные» гиды, жаждавшие, но не получившие от меня бакшиша, подавили этот творческий порыв (у меня в тот момент была весьма напряженная ситуация с финансами).

Мои мысли путались, а сознание как бы металось в этом тесном пространстве меж туннелем и выходом наружу. Внутренняя часть огромного гранитного саркофага была выполнена с точностью, которая «не боится» измерений сегодняшними высокоточными инструментами? Как египтянам это удавалось? И для чего они это делали? То есть, почему они считали задачу соблюдения сверхточности настолько важной, почему создавали себе лишнюю головную боль? Кажется невозможным достичь такой точности обработки на внутренней поверхности объекта вручную. Даже с современными машинами это было бы очень трудной и сложной задачей!

Петри дает размеры этого саркофага в дюймах: снаружи – длина 103,68 (263,3 см), ширина 41,97 (106,6 см), высота 38,12 (96,8 см); внутри – длина 84,73 (215,2 см), ширина 26,69 (67,8 см), глубина 29,59 (75,1 см). Он посчитал среднее отклонение равным 0,04 дюйма (1 мм). Не зная точного участка измерянного им отклонения, я не собираюсь делать каких-либо категорических утверждений, кроме одного замечания – этот объект, имеющий длину, ширину и высоту, имеющий удивительную геометрическую гармонию, реальность. Стороны выровнены и отполированы с точностью до 0,0001–0,0003 дюйма (0,0025–0,0076 мм), в зависимости от конкретной стороны; толщина все же может изменяться более чем на 0,04 дюйма (1 мм), о чем говорил Петри. Тем не менее каждая сторона является уникальной. Кроме того, оборудование, использованное для окончательной доработки внутренней части саркофага, значительно отличается от того, которое использовалось для окончательной обработки внешней стороны. Задача была бы гораздо более проблематична, чтобы выточить и отполировать внутреннюю часть саркофага с наблюдаемой мной точностью до состояния тщательно выдержанной плоскости – вплоть до места, где сторона сходится с радиусом угла. Есть физические и технические проблемы, связанные с подобной задачей, которые нелегко решить. Можно было использовать сверло для выемки материала изнутри, но при подходе к окончательной стадии доработки саркофага такого размера с внутренней глубиной 29,59 дюймов (75,1 см) с выдерживанием радиуса угла меньше чем 1/2 дюйма (1,27 см) возникают значительные проблемы, которые тоже как-то пришлось бы решать.

И хотя этот объект произвел на меня большое впечатление, я был удивлен больше другими артефактами, найденными в другом месте, в каменных туннелях храма Серапиум в Саккаре, там, где стоит ступенчатая пирамида Джосера. Я приехал в эти края с Хэнкоком и Бьювелом, сопровождая их в поездке для съемок фильма 24 февраля 1995 года. Мы оказались в мрачной атмосфере туннелей, где пыль, поднимаемая туристами, смешивалась с духотою дня. Эти туннели содержат 21 огромный короб из гранита. Каждый короб весит, по оценкам, 65 тонн, а вместе с огромной крышкой, закрывающей ее – 100 тонн. Внутри, при входе в туннель есть крышка, которая не была закончена, а позади этой крышки, едва вписываясь в размер туннеля – грубо высеченный гранитный короб, судя по всему, тоже не законченный.

Гранитные коробы имеют размеры приблизительно 13 футов длиной (396 см), 7,5 футов шириной (228 см) и 11 футов (335 см) высотой. Они установлены в «склепах», которые были высечены из известняковой породы уступами в туннелях. Уровень пола склепов был приблизительно на 4 фута (122 см) ниже уровня пола туннеля, и коробы были установлены в центре углубления. Бьювел взялся за решение технических аспектов монтажа таких огромных коробов в столь ограниченных рамках пространства, где последний склеп был расположен у самого края туннеля. Как их смогли втиснуть сюда, на место, без толкотни сотен рабов, долженствующих перемещать их не иначе как с помощью бревен и веревок?

Пока Хэнкок и Бьювел занимались своим фильмом, я пробрался в склеп и поместил мою «параллель» на внешней поверхности одной из коробок. Поверхность была совершенно плоской. Я посветил фонариком и не нашел никакого отклонения от этой геометрии. Я вскарабкался через сломанный край во внутреннюю часть другой гигантской коробки и снова был удивлен, обнаружив изумительную плоскость. Я искал ошибки и не мог найти ни одной. В тот момент я мечтал иметь надлежащее оборудование, чтобы исследовать всю поверхность и выяснить всю точность проделанной мастерами работы. Тем не менее, я был совершенно счастлив использовать мой фонарик с «параллелью» и стоять в благоговении перед этим невероятно ювелирным и в то же время невероятно огромным артефактом. Проверив крышку и поверхность, на которой она лежала, я обнаружил, что обе они были зеркально гладкими. Понятно, что одним этим изготовители добились идеального затвора коробки. Принцип прост – две совершенно плоских поверхности, прижатые друг к другу и весом одной из них выталкивающие воздух из зазора. В свете технических трудностей обработки этого артефакта саркофаг в пирамиде Хафры (Хефрена) мог бы показаться сравнительно простым. Канадский исследователь Роберт Маккенти сопровождал меня в этой поездке. Он понял важность происходящего и снимал его на камеру. В тот момент я понял, что именно чувствовал Говард Картер, когда обнаружил могилу Тутанхамона.

В душной атмосфере туннеля было трудно дышать. Можно себе только представить, что было бы (и насколько это было бы вредно для здоровья), если б кто вздумал полировать этот гранит прямо здесь, каким угодно методом. Не правда ли, было бы лучше проводить такую работу на открытой площадке? Я был так удивлен своей находкой, что сообразил намного позже – строители этих реликвий, по некоторой своей тайной причине, стремились быть предельно точными принципиально. Они пошли на такое затруднение, чтобы принести в туннель незаконченное изделие и дорабатывать его под землей, по серьезным причинам! Это – логичный поступок, если требуется высокая степень точности обрабатываемого объекта. Доводить до конца эту работу с такой точностью в другом месте, где иная атмосфера и иная температура, скажем, на открытом воздухе под горячим солнцем, означает только одно – законченное изделие, установленное по завершении работы в прохладе, потеряет достигнутую точность. Гранит изменит свою структуру за счет через теплового расширения и сжатия. Решение и тогда, и сейчас, конечно, состоит в том, что создавать точные поверхности нужно исключительно по месту их размещения.

И эта моя догадка, и понимание ее как задачи чрезвычайной важности древними мастерами – всё это выходило за пределы моих самых необузданных мечтаний об открытиях, которые могли быть сделаны в Египте. Для человека с моими техническими наклонностями это было едва ли не более впечатляюще, чем находка могилы Тутанхамона. Принципиальность египтян в вопросах точности совершенно ясна, но для чего? Дальнейшие исследования этих артефактов должны включать полную картографию и осмотр со следующими инструментами:

· Интерферометрический лазер со способностью проверки плоскости поверхности;

· Сверхзвуковой датчик толщины, чтобы проверить толщину стен и степени их однородности по толщине;

· Оптический измеритель рельефа с монохроматическим источником света.

Действительно ли поверхности доведены до оптической точности? Я связался с четырьмя точными обработчиками гранита в США и не смог найти того, кто мог бы выполнить такую работу. С Эриком Лейтером (Tru-Stone Corp.) я обсуждал в письме техническую выполнимость создания нескольких египетских артефактов, включая гигантские гранитные коробки, найденные в туннелях под храмом Серапиум в Саккаре. Он отвечал следующим образом:

«Дорогой Кристофер,

Сначала я хотел бы поблагодарить вас за предоставление мне всей этой изумительной информации. Большинство людей никогда не получает возможность принять участие в чем-либо подобном. Вы упомянули, что коробка была получена из единого твердого блока гранита. Кусок гранита такого размера оценивается по весу в 200.000 фунтов, если это был белый гранит из каменоломен Сьерры, который весит приблизительно 175 фунтов/куб.фут. Если бы имелась хотя бы часть того размера, стоимость была бы огромна. Только необработанный кусок скалы стоил бы где-нибудь в районе 115.000 долл. Эта цена не включает обработку блока с изменением размеров и погрузке. Следующая очевидная проблема была бы в транспортировке. Было бы не обойтись без огромного количества справок и специальных разрешений от D.O.T. и стоило бы это тысячи долларов. По информации, которую я получил из вашего факса, египтяне переместили этот кусок гранита почти на 500 миль. Это – невероятное достижение для общества, которое существовало сотни веков назад...».

Эрик продолжил, что его компания не имеет оборудования и возможностей произвести подобные гранитные короба. Он сказал, что его компания могла бы создать короба не менее чем из 5 частей, отправить их клиенту и смонтировать на месте.

Другой артефакт, который я осмотрел, был обломком гранита, на который я, весьма буквально, наткнулся при прогулке по плато Гиза на следующий день. После предварительного исследования этого обломка я заключил, что для его создания древние строители пирамид должны были использовать механизм с тремя осями движения (X-Y-Z), чтобы перемещать инструмент по трем измерениям. Без учета невероятной точности обычные плоские поверхности, являющиеся простой геометрией, позволительно объяснить использованием простых методов. Этот кусок, тем не менее, переводит нас от вопроса «какой инструмент использовался для его обработки?» к более продвинутому вопросу – «что приводило в движение режущий инструмент?». Для того чтобы задавать подобные вопросы и получать на них удовлетворительные ответы, полезно иметь опыт механической обработки поверхностей.

Многие из изделий современной цивилизации невозможно было бы создать посредством простой ручной работы. Мы окружены изделиями, которые являются результатом труда людей разной степени физических сил и опыта, мужчин и женщин, применяющих свой интеллект для создания инструментов, которые преодолевают физические ограничения. У нас есть сложное машинное оборудование для производства матриц (штампов), создающих эстетически совершенные формы автомобилей, на которых мы передвигаемся, радио, которое мы слушаем, устройства и приборы, которые мы используем. При создании матриц для производства этих изделий обрабатывающий инструмент должен точно следовать по намеченной линии в трех измерениях. В некоторых случаях инструмент будет двигаться, используя три или более осей вращения. Артефакт, на который я смотрел, требовал как минимум трех осей вращения для его обработки. Когда наша станкостроительная промышленность была относительно молода, она использовала методы, в которых доработка формы производилась вручную, используя шаблоны в качестве ориентира. Сегодня, с использованием числового компьютерного контроля машин, надобность в ручной работе невелика. Небольшая полировка для удаления нежелательных следов инструмента – вот и вся ручная работа. Таким образом, предполагая, что артефакт был произведен на трехосной машине, нужно искать на поверхности образца следы инструмента. Это именно то, что я нашел на плато Гиза, расположившись на открытом месте к югу от Великой пирамиды приблизительно в 100 ярдах (90 м) к востоку от Второй пирамиды.

Вокруг этого места так много камней всех форм и размеров, что случайный взгляд может ничего не заметить. Так много, что даже у человека с «профессиональным взором» артефакт может вызвать внимание лишь поверхностное. Мне повезло, что объект все-таки привлек к себе мое пристальное внимание, и что у меня были некоторые инструменты для его исследования. Артефакт представлял из себя две глыбы, лежащие рядом, одна была чуть больше другой. Обе они первоначально составляли единое целое. Для осмотра мне понадобились все инструменты, которые я принес с собой. Больше всего меня заинтересовала точность профиля камня и его симметрия.

Перед нами был объект, который в трехмерном объеме мог сравниться по форме с маленьким диваном. Место исследования – линия перехода к стенкам и задней спинке. Я исследовал профиль, используя свой датчик по трем его продольным осям, начиная с закругленного перехода около задней части и заканчивая боковой точкой плавного перехода, где радиус контура встречался с фронтальной частью. Проводной измеритель радиуса – не лучший способ определять точность этой части. При фиксации провода в одном положении на блоке и перемещении в другое положение, измеритель мог исказить линию, но вопрос может быть лишь в том, компенсировала ли рука эту некоторую погрешность. Однако, помещая «параллель» в нескольких точках по осям профиля и вокруг них, я обнаружил, что поверхность была чрезвычайно точной. В одном точке около трещины в куске был небольшой просвет, но остальная часть куска имела просвет очень небольшой.

К этому времени я собрал вокруг целую толпу. В самое спокойное время трудно пересечь плато Гиза без того, чтоб не привлечь внимание погонщиков верблюдов, наездников ослов и продавцов безделушек. Чуть позже того момента, когда я достал инструменты из моего рюкзака, я получил в подарок от судьбы двух добровольных помощников, Мохаммеда и Мустафу, которых абсолютно не интересовала какая-либо компенсация за помощь. По крайней мере так они мне сказали... но я могу для торжества справедливости заявить, что всё-таки это приключение стоило мне новой рубашки. Я вычищал песок и грязь из угла большего блока и промывал его водой. Я использовал белую футболку, которую нес в своем рюкзаке, для протирки насухо угла, чтобы получить с него восковой слепок. Мустафа уговорил меня отдать ему футболку прежде, чем я уехал. Я был так вдохновлен своей находкой, что пошел Мустафе навстречу. Мохаммед держал проводной измеритель в разных точках контура, в то время как я фотографировал. Я взял воск и нагрел его спичкой, любезно предоставленной гостиницей Movenpick, затем прижал воск к углу скругленного перехода. Я отрезал выдавившуюся часть и поместил ее в различные точки вокруг. Мохаммед усердно держал воск все время, пока я фотографировал. К этому времени за нами наблюдали старый погонщик верблюда и – подозрительно – полицейский на лошади.

При помощи воска я обнаружил равномерный радиус скругления, тангенциальный с контуром, задней частью и боковой стенкой. Когда я возвратился в США, я измерил воск, используя датчик радиуса, и нашел, что это была правильная окружность размером в 7/16 дюйма (1,11 см). Закругленный переход на боковую сторону (подлокотник) имеет конструкционную особенность, которая является обычной в современной инженерной практике. При обработке рельефа в углу сопрягающаяся часть, которая должна выравниваться или соединяться впритык с поверхностью большего радиуса перехода, может иметь меньший радиус. Эта особенность предусматривает более эффективное действие механической обработки, потому что позволяет применить режущий инструмент большого диаметра, и поэтому здесь должен использоваться большой радиус перехода. При достаточной прочности инструмента можно удалять значительное количество материала в процессе обработки. Я полагаю, что можно собрать больше, гораздо больше, фактов, используя эти методы исследования. Я полагаю, что Каирский музей содержит много артефактов, которые, будучи должным образом проанализированы, приведут к заключению, сходному с моим. Использование скоростных моторизованных механизмов и того, что мы могли бы назвать современными методами нестандартной механической обработки в производстве гранитных артефактов, найденных в Гизе и других местах Египта, дает основание для серьезного исследования квалифицированными, непредубежденными людьми, которые могли бы подойти к предмету исследования объективно.

С позиций более полного понимания уровня технологии, использованной древними строителями пирамид, значения этих открытий огромны. Мы не только предоставили факты, доказывающие высокий уровень развития древних, о которых исследователи ничего не знали в течение десятилетий – но и указали область исследований, в которой можно двигаться дальше. Понимание механизма производства открывает реальные возможности для ответа на вопрос о цели и мотивах древних мастеров.

Точность этих артефактов очевидна и не случайна. Даже если не задаваться вопросом, как они были созданы, мы все равно еще не ответим на вопрос – зачем была нужна такая точность. Открытие новых данных неизменно поставит перед нами новые вопросы. Вполне естественно в этом случае спросить: «Где эти машины?» Машины – это инструменты. Вопрос этот можно задавать сколько угодно и кому угодно, а особенно тем, кто верит, что использовались какие-нибудь другие методы. Правда заключается в том, что для объяснения любой теории о постройке пирамид или создания гранитных коробов никаких подходящих инструментов не были найдено вообще! Больше восьмидесяти пирамид было обнаружено в Египте, а инструменты, которыми их строили, никогда не были найдены. Даже если мы примем положение, что медные инструменты способны создавать эти невероятные артефакты, немногие найденные медные орудия не составят того количества, что использовались бы, если бы каждый каменщик, работавший на пирамидах только на участке Гиза, имел бы один или два инструмента. Одна только в Великая пирамида, согласно оценкам, состоит из 2.300.000 известняковых и гранитных каменных блоков, весящих от 2-х до 70 тонн каждый. Это – гора артефактов, и нет никаких инструментов, способных объяснить ее создание.

Принцип «Бритвы Оккама», согласно которому самые простые решения имеют силу, пока не доказана их ошибочность, руководил моим стремлением понять методы строителей пирамид. Египтологам не хватает одной составляющей данного принципа. Самые простые объяснения не соответствуют имеющимся фактам, а они отказались рассматривать другие, более сложные допущения. Есть некоторые подозрения, что способности древних строителей пирамид были серьезно недооценены. И наиболее внятное свидетельство, о котором я могу сказать – это точность и высокий уровень технологий механической обработки, которые даже нашим обществом достигнуты только в последние годы.

Некоторые технологии, которыми обладали египтяне, все еще изумляют современных мастеров и инженеров прежде всего по этой причине. Развитие машинной индустрии существенно связано с наличием потребительских товаров и потребностью найти покупателя. Это – контрольная точка для оценки уровня производственного развития общества, сравнимого с нашим. Производство – индикатор всех научных и технических усилий. Более сотни лет промышленность прогрессировала по экспоненте. С тех пор, как Петри сделал свои критические наблюдения между 1880 и 1882 годами, наша цивилизация с головокружительной скоростью прыгнула вперед в деле обеспечения общества продукцией, созданной современными производителями. И тем не менее, более чем через сотню лет после Петри, эти производители крайне изумлены достижениями древних строителей пирамид. Они изумлены не столько осознанием того, на что способно использовавшее примитивные инструменты общество, сколько сопоставимостью этих доисторических артефактов с их собственным нынешним уровнем знания и технического развития.

Интерпретация и осознание уровня технологии цивилизации не связаны напрямую с сохранностью письменных источников с записями достижений. «Гайки и болты» нашего общества не всегда описываются адекватно, и каменная фреска лучше передаст «гуманитарное» сообщение, нежели метод, использованный при ее создании. Описание уровня технологии современной цивилизации отсутствуют в средствах массовой информации, которые являются уязвимыми и могут, очевидно, прекратить свое существование в случае всемирной катастрофы типа ядерной войны или еще одного ледникового периода. Следовательно, после нескольких тысяч лет интерпретация методов мастера может быть более точна, чем интерпретация его языка. Язык науки и техники не имеет такой свободы, как речь. Так, даже при том, что инструменты и машины не сохранились за тысячи лет с момента их использования, на основании объективного анализа свидетельств мы должны принять, что они существовали.

Мы еще многое узнаем о наших отдаленных предках, если подойдем к этому объективно и примем как факт, что другая цивилизация отдаленной эпохи могла обладать производственными методами, возможно, даже более совершенными, чем наши собственные. Поскольку мы ассимилируем новые данные и новые представления старых данных, с нашей стороны будет мудрым последовать совету, который Петри дал американцу, посетившего его во время исследований на плато Гиза. Американец образно выразился в том плане, что после ознакомления с результатами Петри, которые, несомненно, разрушили некую любимую теорию эпохи пирамид, нужно похоронить старую концепцию. Петри сказал: «Во что бы то ни стало устройте старым теориям достойные похороны; хотя мы должны позаботиться, чтобы в этой поспешности не был похоронен живым ни один из раненых».

С таким убедительным собранием артефактов, доказывающих существование высокоточных машин в древнем Египте, идея о строительстве Великой пирамиды некоей развитой цивилизацией, которая обитала на Земле еще раньше, становятся более допустимыми. Я не утверждаю, что эта цивилизация была более чем наша развита технологически, но, кажется, в отношении уровня работы мастеров и строительства она превышала наши способности. Огромные части чрезвычайно твердой вулканической породы, выглядящие продукцией точной машинной обработки, совсем не вяжутся с представлениями о рутинной ручной работе.

Рассуждая логически, цивилизация строителей пирамид могла развить свое знание так же, как и любая другая, достичь своего «состояния искусства» через технологический прогресс в течение многих лет. Есть и другие точки зрения. Исследователи ищут ответы на многие нерешенные вопросы, допуская идею других развитых обществ на земле в отдаленном прошлом. Возможно, что новые открытия заставят нас переписать книги по истории, а уж если человечество способно учиться на чужих ошибках, то, возможно, наш опыт пойдет на пользу будущим поколениям. Новые технологии и прогресс в науке позволяют нам пристальнее посмотреть на старый подход к история мира, и этот подход, похоже, был неверен. Поэтому занимать позицию, принципиально отрицающую новые открытия, просто нелогично.

* * *

Источник: www.sunship.com

Перевод и адаптация текста © А. Милюков 2004

Роберт Френсис ПЕРЕДОВЫЕ ТЕХНОЛОГИИ 5000 ЛЕТ НАЗАД? Часть 1. Следы механической обработки на посуде Для начала стоит напомнить читателю, что современная египтология отказывает древним строителям пирамид даже в знании колеса и железа, считая этот период «бронзовым веком» и объясняя технологические успехи этой цивилизации простым механическим использованием огромного количества рабочей силы. Однако, если такой подход способен отчасти объяснить строительство мегалитических сооружений, то вряд ли приемлем для объяснения имевшегося в Древнем Египте уровня математических и астрономических знаний, а также высочайших образцов архитектуры и искусства...

В Каирском музее, как и во многих других музеях мира, находятся образцы изделий из камня, найденные внутри и вокруг знаменитой ступенчатой пирамиды в Саккаре, известной как пирамида фараона III династии Джосера (2667-2648 до н.э.). Исследователь египетских древностей У. Петри нашел осколки подобных изделий и на плато Гиза.

В отношении этих каменных предметов существует целый ряд нерешенных вопросов. Дело в том, что они несут на себе несомненные следы механической обработки – круговые борозды, оставленные резцом при осевом вращении этих предметов во время их производства на неких механизмах типа токарного станка. На левом верхнем снимке эти бороздки особенно хорошо видны ближе к центру предметов, где резец на заключительной стадии работал интенсивнее, также видны бороздки, оставшиеся при резком изменении угла подачи режущего инструмента. Подобные следы обработки видны и на базальтовой чаше на правом снимке (Древнее Царство, хранится в Музее Петри).

Эти каменные сферы, чаши и вазы – не только бытовая утварь древних египтян, но и образцы высочайшего искусства, когда-либо найденные археологами. Парадокс заключается в том, что наиболее впечатляющие экспонаты относятся к самому раннему периоду древнеегипетской цивилизации. Они изготовлены из самых разнообразных материалов – от мягких, типа алебастра, до самых «трудных» в категориях твердости, типа гранита. Работа с мягким камнем, например, алебастром, по сравнению с гранитом относительно проста. Алебастр можно обрабатывать с помощью примитивных инструментов и шлифовки. Виртуозные же работы, выполненные в граните, вызывают сегодня массу вопросов и свидетельствуют не только о высоком уровне искусства и ремесла, но, возможно, и о более передовой технологии додинастического Египта.

Петри писал по этому поводу: «…Токарный станок, кажется, был столь же привычным инструментом в четвертой династии, как и в сегодняшних заводских цехах».

На снимках вверху: сфера из гранита (Саккара, III династия, Каирский музей), чаша из кальцита (III династия), ваза из кальцита (III династия, Британский музей).

Изделия из камня, подобные этой вазе слева, изготавливались в самый ранний период Египетской истории и в более позднем уже не встречаются. Причина очевидна – прежние навыки были потеряны. Некоторые из ваз изготовлены из очень ломкого камня типа schist (близкого к кремнию) и – что самое необъяснимое – всё-таки завершены, обработаны и отполированы до состояния, когда край вазы сходит почти на нет до толщины бумажного листа – по сегодняшним меркам это просто экстраординарный подвиг древнего мастера.

Другие изделия, вырезанные из гранита, порфира или базальта, «полностью» пустотелые, и при этом с узким, порой очень длинным горлом, наличие которого делает малопонятной внутреннюю обработку сосуда при условии ручного изготовления (справа).

Нижняя часть этой гранитной вазы обработана с такой точностью, что вся ваза (приблизительно 23 см в диаметре, полая внутри и с узким горлом), будучи поставлена на стеклянную поверхность, принимает после покачивания абсолютно вертикальное положение по осевой линии. При этом площадь соприкосновения со стеклом ее поверхности не больше, чем у куриного яйца. Необходимое условие для столь точной балансировки – полый каменный шар должен иметь идеально ровную, одинаковую толщину стенок (при столь крошечной площади основания – менее 3,8 мм² – любая ассиметрия в таком плотном материале как гранит, привела бы к отклонению вазы от вертикальной оси).

Подобные технологические изыски способны привести в изумление сегодня любого производителя. В наши дни выполнить подобное изделие даже в керамическом варианте очень сложно. В граните – практически невозможно.

В Каирском музее выставлено достаточно крупное (60 см в диаметре или больше) оригинальное изделие из аспидного сланца. Оно напоминает большую вазу с цилиндрическим центром 5–7 см в диаметре, с внешним тонким ободом и тремя пластинами, равномерно расположенными по периметру и загнутыми к центру «вазы». Это древний образец удивительного мастерства.

На этих снимках показаны только четыре образца из тех тысяч предметов, найденных внутри и вокруг ступенчатой пирамиды в Саккаре (так называемой пирамиды Джосера), которая, как сегодня считается, является самой древней каменной пирамидой Египта. Она – первая из всех построенных, не имеющая никаких сравнимых аналогов и предшественников. Пирамида и ее окрестности – уникальное место по количеству найденных образцов искусства и бытовой утвари из камня, хотя фрагменты подобных изделий исследователь Египта Уильям Петри находил и в районе плато Гиза.

Многие из находок Саккары имеют на поверхности выцарапанные символы с именами правителей самого раннего периода египетской истории – от преддинастических царей до первых фараонов. Судя по примитивному письму, трудно представить, что эти надписи были сделаны тем же мастеровым-виртуозом, который создал эти изящные образцы. Скорее всего, эти «граффити» были добавлены позже теми людьми, кто так или иначе оказался их последующим владельцем.

Так кто же их изготовил? И как? И где? И когда? И какие события происходили с теми людьми, чья бытовая утварь была захоронена в самой старой из египетских пирамид?


Часть экспозиции Каирского музея древностей и ступенчатая пирамида фараона Джосера в Саккаре

Источник: www.sunship.com

Image and text by © R.F. McKenty, 2003

Перевод и адаптация текста © А. Милюков 2004

Роберт Френсис ПЕРЕДОВЫЕ ТЕХНОЛОГИИ 5000 ЛЕТ НАЗАД? Часть 2. Следы распиливания и сверления твердых пород камня


На снимках – общий вид восточной стороны Великой пирамиды в Гизе с укрупнением плана. Квадратом выделен участок базальтовой площадки со следами применения распиливающего инструмента.

Обратите внимание, что следы распила на базальте четкие и параллельные. Качество этой работы свидетельствует, что пропилы были сделаны идеально устойчивым лезвием, без каких-либо признаков начального «рыскания» полотна. Невероятно, но, кажется, что распиливание базальта в древнем Египте было не очень трудоемким делом, ибо мастера с легкостью позволили себе оставить лишние, «примерочные» следы на скале, которые при условии ручного распила будут являться избыточной тратой времени и сил. Такие «примерочные» распилы – не единственные здесь, несколько подобных следов от устойчивого и легко режущего инструмента можно найти в радиусе 10 метров от этого места. Наряду с горизонтальными имеются и вертикальные параллельные борозды (см. ниже).

Недалеко от этого места мы можем увидеть также пропилы (см. выше), проходящие по камню, что называется, вскользь, по касательной линии. В большинстве случаев заметно, что эти «запилы» имеют чистые и гладкие, последовательно параллельные борозды, даже в самом начале контакта «пилы» с камнем. Эти следы в камне не демонстрируют никаких признаков неустойчивости или колебания «пилы», которые могли бы ожидаться при распиле длинным полотном с продольно-возвратным ручным ходом, особенно при начале распила в столь твердом камне как базальт. Есть вариант, что в данном случае была срезана какая-то выступающая часть скалы, выражаясь проще, «бугор», что весьма труднообъяснимо без большой начальной скорости «врезания» лезвия.

Еще одна интересная деталь – использование в древнем Египте такой технологии как сверление. Как писал еще Петри, «высверленные каналы варьируют в пределах от 1/4 дюйма (0,63 см) до 5 дюймов (12,7 см) в диаметре, и биением от 1/30 (0,8 мм) до 1/5 (~5 мм) дюйма. Наименьшее же отверстие, найденное в граните, имеет диаметр 2 дюйма (~5 см)».

Сегодня уже известны высверленные в граните каналы до 18 см в диаметре (см. ниже).

Щелкните на миниатюре для того, чтобы посмотреть увеличенное изображение

Показанное на снимке гранитное изделие, высверленное трубчатым сверлом, демонстрировалось в 1996 году в Каирском музее без какой-либо сопровождающей информации и комментариев сотрудников музея. На фотографии хорошо видны круговые спиральные бороздки на открытых участках изделия, абсолютно идентичные друг другу. Характерный «вращательный» рисунок этих каналов, кажется, подтверждает наблюдения Петри о методе удаления части гранита путем предварительного высверливания своеобразной «цепочки» из отверстий.

Впрочем, если приглядеться к древним египетским артефактам, то становится понятно, что сверление отверстий в камнях, даже самых твердых пород – не составляло для египтян какой-либо серьезной проблемы. На следующих фотографиях вы видите каналы, сделанные предположительно методом трубчатого сверления.

В большинстве гранитных дверных проемов в храме Долины, расположенном около Сфинкса, хорошо заметны каналы от трубчатого сверла. Синие круги на плане справа показывают расположение отверстий в в храме. При строительстве храма отверстия использовались, видимо, для крепления дверных петель при навешивании дверей.

На следующих снимках можно рассмотреть еще нечто более впечатляющее – канал диаметром порядка 18 см, полученный в граните с помощью трубчатого сверла. Поражает толщина режущей кромки инструмента. Невероятно, чтобы это была медь – при имеющейся толщине торцевой стенки трубчатого сверла и предполагаемом усилии, приходящемся на его рабочую кромку, это должен быть сплав невероятной прочности (на снимке показан один из каналов, открывшийся при расколе гранитного блока в Карнаке).

Наверное, чисто теоретически, в самом наличии отверстий подобного типа нет чего-то запредельно невероятного, чего нельзя было бы получить древним египтянам при огромном желании. Однако, сверление отверстий в граните – занятие весьма сложное. Трубчатое сверление – это достаточно специализированный метод, который не будет развиваться без реальной необходимости иметь отверстия большого диаметра в твердых породах. Эти отверстия демонстрируют высокий уровень технологии, развитый египтянами, видимо, не для «навешивания дверей», но уже вполне сложившийся и продвинутый к тому времени уровень, потребовавший бы как минимум нескольких столетий для своего развития и предварительного опыта применения.

* * *


Центральный вход в Каирский музей древностей, медные инструменты древних египтян и Сфинкс