Приходит со стороны религиозного мира

Поэтому во времена всех пробуждений проис­хо­ди­ло од­но и то же: наибольшее сопротивление против то­го, что делает Бог, приходит не со стороны светского ми­ра, но со стороны ре­лигиозного. Потому что Божий свет, Его откровения и си­ла разоблачают даже и ре­ли­ги­оз­ность. Ведь религия уве­ря­ет, что она принадлежит Бо­гу, а не миру. Да, она претендует на монополию об­ще­­ния с Богом, поэтому это разоблачение так болез­ненно.

Каждое пробуждение разоблачает религиозность. Не лю­­дей, а ее идеи и систему. Часто прекрасные лю­ди, ищу­щие и жаж­дущие Бога, могут увязнуть в ре­ли­ги­оз­ной власти, кон­тро­­ле и церковной политике. Бог хочет ос­во­бодить таких лю­дей, но саму систему, кото­рая свя­зы­вает людей фаль­шивой ре­лиги­оз­нос­тью и пре­пят­ству­ет истинному про­буж­де­нию, сво­боде и силе Еван­­ге­лия, - ее Бог хочет разрушить.

Становясь государственным, христианство извра­ща­­ет­­ся. Это касается учения, жизни, силы и порядка. В уче­нии из­вра­ща­ется взгляд на милость Божью, веру, спа­сение и пол­ное об­ра­щение.

Вместо сердечного обращения и рождения свыше на­чи­нается провозглашение того, что Божья милость дос­ти­гается совершением святых таинств, то есть кре­ще­ни­ем младенцев, кон­фирмацией, участием в хле­бо­прелом­ле­нии, исповедью перед священником, церков­ным вен­ча­нием, пасторским бла­гос­ловением и послед­ним пома­за­нием перед смертью. Эти внешние ритуалы прини­ма­ют­ся как необходимое условие при­­нятия Божь­ей милос­ти.

Как же тогда человек становится христианином? Ис­пол­няя все вышеописанное? Кто же тогда считается хрис­тиа­ни­ном? Тот, кто исполняет! Прежде всего –кре­щ­­ение в младен­­чес­­ком возрасте. Религия утверждает, что пройдя обряд кре­ще­­ния, грудной младенец по­лу­ча­ет рождение свыше. Име­ет­ся в виду, что принятие Свя­то­го Духа происходит через воду кре­щения. Продол­жая жить внутри церковных традиций и участ­вуя в раз­лич­ных святых таинствах, ребенок считается хрис­тиа­ни­ном.

Слово Божье, проповедь и обращение от­бра­сы­ва­ют­ся в сторону. Более того, простые прихожане зачастую не имеют дос­тупа к Священному Писанию. Только свя­щен­ники могут чи­тать их и толковать по своему ус­мо­тре­нию. О пре­муд­рос­ти Божьего спасения вообще не бы­ло речи, потому что сами свя­­щенники не были рож­де­ны свыше.

Как тогда человек может быть уверен, что попадет на не­бо? Ответ - нет, он не может знать этого навер­ня­ка, но может на­деяться, что Бог примет его, если он бу­дет сле­до­вать ус­та­нов­ленному церковью порядку и участ­вовать в таин­ствах. В ре­зультате возникло пот­ря­са­ющее учение о заслуге спа­сения доб­рыми делами, сме­шанное с магическими дейст­ва­ми. Пос­коль­ку че­ло­век искал святости, мира и признания Бо­гом, он и начал уста­навливать «святые дела», «святые места», «свя­тые це­ли», «святых» и тому подобное. Все это - не что иное, как попытки вскарабкаться поближе к Богу и до­биться Его приз­нания. Человек не замечал, что от­бра­­сы­ва­ет са­мое глав­ное - дело, совершенное Самим Богом, - то, что Хрис­тос на крес­те однажды и для всех пострадал за все гре­хи чело­ве­чест­ва.

Официальное христианство пошло кривыми путя­ми. Все­воз­можные суеверия, поклонение святым, ико­нам и рас­пя­ти­ям, басни и легенды, антибиблейские тра­ди­ции рас­цвели пыш­ным цветом. Церковное влияние и внеш­ний блеск уси­ли­ва­­лись, но внутренняя сила ис­чез­ла. Биб­лейские откровения бы­­ли спрятаны от народа и за­ме­нены темными фантазиями, пол­­ными осуждения и су­е­верий сказками. Место страха Божь­­его, благо­чес­тия и свя­той жизни заняли литургии, па­лом­­ничества, са­мо­би­че­вание, монашество и монастырская жизнь. Свечи и рас­пятия стали считаться святыми. Иконы ста­­ли пред­ме­том магического посредничества в общении с Бо­­гом, спо­собного передавать жизнь и милость с не­бес. Па­рал­­­лель­но с папством развивалось поклонение святым угод­ни­­кам (на самом деле - оккультное покло­не­ние ду­хам умер­ших «отцов» церкви) и поклонение Марии - Божьей матери. Ла­­тынь стала святым языком, и ли­тур­ги­ческие чтения и мо­лит­­вы произносились, как маги­чес­кие заклинания.

Среди всего этого были люди, истинно любившие Бо­га, жаждавшие общения с Ним, чаще всего они прес­ле­довались, их унижали или сжигали на костре, или под­­вергали муче­ни­чес­­кой смерти. В лучшем слу­чае, воз­никала пародия на но­во­за­ветное христианство, в худ­шем - демоническая ими­та­ция, име­ющая целью украсть си­лу и жизнь у живой церкви Божь­ей. Духов­ная, бес­прос­ветная тьма окутала так назы­ва­е­мый хрис­­ти­анский мир. В этом продажном «христианстве» две ка­тегории лю­дей подвергались особому пресле­до­ва­нию. Пер­вая из них - христиане пробуждения, вторая - иудеи.

Когда официальная церковь, как блудница, отпала от Бо­га, в ней автоматически расцвел антисемитизм. Тот же яд, та же ненависть, всегда существовавшая и же­­лав­шая иско­ре­нить собственный Божий народ, иуде­ев, и отор­вать их от Божьих обетований, появилась в офи­­ци­аль­ном христианстве. Я утверждаю, что все так назы­ва­е­мые христианские общест­ва, включая совре­мен­­ные, прак­­тикующие небиблейские тра­ди­­ции, явля­ют­ся так­же антисемитскими. Эти сообщества всегда люто не­на­ви­де­ли как настоящую духовную жизнь в жи­вой цер­кви, так и истинный Божий народ - иудеев. Потому что фаль­шивая религиозность всегда ими­ти­рует истину и пре­­­тендует на то, что Бог дал живой церкви и иу­дей­ско­му на­­роду. Религиозники, обла­чен­ные в полити­чес­кую власть, пре­тендуют на неслы­хан­ную власть и моно­по­лию и при­ла­га­ют все силы, чтобы разрушить нас­то­я­щую ду­ховную жизнь, где бы она ни присутствовала и­ ни про­являлась.

Почти тысячу лет церковь находилась в рабстве, пог­ре­бенная во мраке духовной тьмы. Дьяволу удалось зак­рыть дос­­туп в церковь истинной Божьей жизни. Не­смот­ря на это, у Господа всегда сохранялись Его семь ты­сяч мужей, не пре­кло­нивших колена перед Ваалом (1 Цар.19:18). Постоянно в ис­тории церкви сущест­во­ва­ли ос­трова свободы, благос­ло­ве­ния и пробуждения, но те бла­гочестивые люди, которые бес­страшно отка­зы­ва­лись подчиняться падшей церкви, чаще все­го рас­пла­­чи­ва­лись за это очень высокой ценой.