Фрагменты по эстетике

Александр Баумгартен

Приводится по изданию: История эстетики. Отв.ред. М.Ф.Овсянников. Т.2, М.,1964. С.449-465.

Предисловие переводчика. – Немецкий философ XVIII века Александр Готтлиб Баумгартен (1714-1762) является общепризнанным «крестным отцом» эстетической науки: он первый назвал эту науку «эстетикой».

Баумгартен родился в 1714 году в семье проповедника. В 1730 году посту­пает в университет в Галле, где знакомится с философией X.Вольфа, становясь ее приверженцем. В 1735 году Баумгартен получает степень магистра и в сентяб­ре этого же года публикует свой труд «Meditationes philosophicae de nonnullis ad poema pertinentibus» («Философские размышления о некоторых вопросах, касающихся поэтического произведения»), в котором и была впервые выдвинута идея эстетики как особой философской науки. В 1737 году Баумгартен – экстра­ординарный профессор, а с 1739 года – профессор университета во Франкфурте-на-Одере. В это время издается целый ряд трудов Баумгартена по философии, этике, логике и эстетике. Из них следует отметить «Метафизику» (изд. в Галле, 1739), также содержащую отдельные параграфы, посвященные эстетике; на этот труд Баумгартен неоднократно ссылается в своей знаменитой «Aesthetica acromatica» («Эстетика, предназначенная для лекций»), первая часть которой вышла в свет в 1750 году [1]. В 1758 году появилась вторая часть этого труда, так и оставшегося незавер­шенным из-за смерти Баумгартена. Из разделов, перечисленных в §13 (см. ниже), остались ненаписанными «методология», «семиотика» и «практическая эстетика».

Баумгартен испытал, через X.Вольфа, несомненное влияние лейбницевской философии. Однако в важнейшем пункте, в определении прекрасного, он отступил от нее; если мысли самого Лейбница послужили исходной точкой для Г.Ф.Мейера, Зульцера, Мендельсона, усматривавших в прекрасном чувственно-позна­ваемое совершенство, то для Баумгартена прекрасное есть не только совер­шенство вещей, но и совершенство чувственного познания (§14). Вот почему «безобразные предметы, как таковые, могут мыслиться прекрасно, а прекрасные безобразно» (§18).

Определяя чувственное познание как «аналог разума», «низшую логику», Баумгартен вкладывал в эти понятия гораздо более богатое содержание, чем «простое познание при помощи органов чувств». В «Метафизике» (§40) под «аналогом разума» он понимал такие способности, как остроумие (способность находить сходства), острота мысли (способность находить различия), «чувствен­ная память», воображение и т. п. В школе X.Вольфа, как и у самого Баумгар­тена, не различалось еще ощущение и чувство, объединявшиеся одним термином: Empfindung. Лишь Тетенс и Мендельсон провели между ними различие, введя обозначения Empfindung и Empfindnis. Таким образом, «чувственное позна­ние» включало у Баумгартена и мир эмоций в его разнообразии. В этом же отно­шении очень показательно и то, что Баумгартен говорит об «энтузиазме», отли­чающем «совершенного» эстетика (§78).

Несомненное влияние на Баумгартена оказали произведения швейцар­цев Бреймингера и Бодмера, которые были написаны в 1720-1740 годах и в которых отстаивалось своеобразие образного мышления, фантазии, эмоций и т. д. [2]

Уже этими писателями, противниками Готтшеда, или так называемой лейпцигской школы, был поставлен вопрос о «логике» «низших способностей, в осо­бенности фантазии, и о закономерностях художественного творчества».

Баумгартен говорил как об «эстетическом искусстве» (§71), так и о «науке эстетики» (§73). В этой двойственности обозначения отражена двойственность всего произведения в целом.

С одной стороны, Баумгартен ставил своей задачей философски (научно) раскрыть природу «прекрасного», т. е. совершенства «чувственного познания» (в указанном широком значении). С другой стороны, он хотел сформулировать высшие, наиболее общие, законы своеобразной художественной «технологии», которая в своей общности должна быть, по его выражению, «полярной звездой» для специальных технологий (риторики, поэтики, теории музыки и т. д., см.§ 71). Поэтому «эстетик» в глазах Баумгартена – не только теоретик прекрасного, но в известном смысле «виртуоз», владеющий техникой искусства». «Совершенный эстетик», о котором он так подробно говорит (дословно: «счастливый эстетик», (felix aestheticus), соответствует тому, что французы называют bel esprit, а немцы – schooner Geist. Баумгартен заявлял, что «эстетик» не должен быть «пансофом», т. е. не должен непременно владеть всеми видами «мудрости» или всеми конкретными искусствами (§§67, 77). Практически в своем труде он сам касался лишь примеров из области литературы. Фоном его произведения остаются античная риторика (Цицерон, Квинтилиан, Лонгин) и римская поэзия (в особенности Гораций, Вергилий, Персий). Он довольно механически и в довольно туманной форме повторяет старый принцип подражания природе (§ 104). Несравненно более интересны его рассуждения, посвященные деятельности фантазии и отвечающие новым тенденциям, уже наметившимся у швейцарцев. Говоря о «гетерокосмических» вымыслах и фикциях, Баумгартен все же пытался уточнить границы фантазии, «поэтической фикции», вводя ее в рамки эстетических канонов цельности, связности, соответствия и т. д.

Начав с определения красоты как совершенства «низшего» или смутного познания, Баумгартен в конечном итоге приходил к признанию эстетического познания как по-своему закономерного и законного, а потому обладающего своим «светом», прозрачностью и ясностью (§617). Признавая его самостоятельность, он не склонен был подчинять его ни «святейшим прорицаниям подлинного христианства» (§183), ни – что позднее делали моралисты немецкого Просвещения – моральным целям: «чувственное познание» художника простирается, согласно его взгляду, лишь на «тени добродетелей», тогда как самые добродетели уже являются предметом отчетливых идей интеллекта, или разума (§211). Отметим в этой же связи глубокую мысль об индивидуальном характере художественного Произведения, тем более «истинного», или правдивого, чем оно индивидуальнее (§440). Показательно, что такой представитель позднейшей эпохи «бури и натиска», как Гердер, не расставался с баумгартеновскими сочинениями.

В настоящем переводе «Эстетики» опущены многочисленные перекрестные ссылки на параграфы, а также на «Метафизику». В одном случае (§ 21) ссылка сохранена, но исправлена в соответствии с текстом (§18-20 вместо § 13).

Александр Баумгартен