Глава 2. Я его не убью

Пролог.

«Каждый вправе совершать ошибки в той мере, что считает нужной. Все могут заблудиться в своей судьбе, а потом, чудесным образом, найти выход из огромного лабиринта проблем, да к тому же и вспоминать об этом с улыбкой на губах и фразой: «каким дураком я был». Однако если мы сами попали в этот лабиринт, то ничего страшного не будет, будьте уверены, но если мы затянули в эту пучину своих близких, то апокалипсис не миновать». © Эджей Джемет Свон.

 

Зимой все меняется: растения прячутся под сугробы, животные запасаются едой и тоже прячутся в разные тайные места, скрытые в лесу, и даже люди, которые вроде бы давно эволюционировали от мира животных, пытаются «забиться» в свои четыре стены и не выходить до начала теплых деньков. В любом случае, все объясняют это давно заученными шаблонными фразами: «холодно же», «у меня семья», «работы много», а время все идет, и люди не меняются.

 

Молодая девушка, недавно приехавшая в небольшой городишко штата Мэн, медленно шла по улицам города, все сильнее кутаясь в свой зеленый полосатый шарф. Ей было не холодно, ее действия лишь давно заученный алгоритм, которого она старалась придерживаться всегда, дабы не выдать миру свою самую страшную тайну. Она не хотела показаться монстром для тех, кто ее окружал.

 

Шатенке нравилось идти медленно, будто она простая студентка, будто она никогда не умирала, будто она лишь человек. Хотя вряд ли можно предположить, что обычная девятнадцатилетняя девочка будет просто так разгуливать по городу в шесть утра, да к тому же, ловить ртом снежинки в экстремально низкую для данного города температуру. Минус двадцать для США не шутки, но только не для золотоглазой вампирши, пытающейся казаться человеком.

 

Уже через два часа ей необходимо было идти на собеседование на работу, но сейчас ее это не волновало. Она лишь осторожно осматривала улицы знакомого ей с детства города, пытаясь вспомнить, как именно несколько десятков лет назад здесь было все расположено, как выглядел Роскет Вилл, когда ее отец привозил их с матерью на каникулы и что поменяли новые жители.

 

Воспоминания о Чарли мгновенно затмили ее голову, она вспомнила, как плохо поступила с ним, бросив одного, вспомнила, как ей пришлось разыграть смерть, чтобы он смог жить дальше, не забыла и о его попытках суицида после этого и, что из-за нее у бедного шерифа теперь нескончаемое множество психических заболеваний. Однако с недавнего времени, старик нашел себе подругу по несчастью, муж которой погиб, а дети оставили из-за своих «сверхъестественных способностей». Сью подходила Чарли больше всех на свете, так же как и Фил стал второй половинкой Рене, а Эдвард… Последнего девушка вспоминать не желала. Точнее, лишь мысль о нем рождала у нее огромный заряд положительной энергии: она вспоминала его легкое мягкое дыхание, его невероятно-приятный аромат, а также звонкий голосок, похожий на звонкий перелив колокольчиков. Однако все эти приятные моменты были лишь туманными точками на бесконечной прямой их отношений, и они с легкостью перекрывались его отвратительным поступком. Он бросил ее в тот момент, когда она была полностью поглощена своей первой любовью, он вырвал вместе с ее сердцем всякую надежду на любовь, однако, отняв ее необыкновенность любить, случайно позабыл то, что отличило бы его от других возможных избранников девушки – он забыл свою благородность и честь. Однако эти элементы не пропали в бездне их негатива друг к другу, они сплелись в плод их общей любви.

 

Прогулка была необходимой для Изабеллы, так как это помогло ей привести все мысли в норму, разложить все по полочкам. К тому же день обещал быть для нее тяжелым, конечно не в физическом, а в моральном плане, ведь только что приехавшему человеку очень тяжело устроиться на работу. Особенно если этот незнакомец выглядит как девочка-подросток, в этом случае все ее знания и дипломы смотрятся не как какое-то достижение, а лишь как маленькое дополнение к красивой внешности.

 

Шатенка осторожно подошла к огромному старинному особняку, который она купила несколько лет назад. На самом деле этот дом не выглядел роскошным, точнее наоборот, он не раз побывал в пожаре, его несколько раз перестраивали, поэтому его внешний вид был убог. Здание выглядело как огромный сарай, да и функционально походил лишь на сарай или чулан. Однако вампирше было на это плевать, она все равно собиралась жить там. Этот дом полностью отражал ее саму, он выглядел как ее душа, да и денег на покупку чего-то нового и более функционального у девушки не было.

 

Единственным пробелом в данном жилище было то, что он был совершенно не пригоден для той маленькой частички, что Эдвард так щедро ей подарил, дом был непригоден для их ребенка, для ее любимого Эджея. Мальчик постоянно замерзал, что до невозможности пугало молодую особу, которая пыталась сделать все возможное, чтобы ее сын чувствовал себя нормально.

 

Вампирша тихо прошла по длинному коридору в сторону комнаты сына, что было парадоксально, ведь полы всегда так сильно скрипели, будто она шла по умирающим от дикой агонии душам. Но не в этот раз. Всякий раз, когда она боялась потревожить сон своего любимого ребенка, Белла была готовить совершить невозможное, она даже была в силах «лететь», лишь бы мальчик чувствовал себя хорошо. Однако некоторое время спустя она поняла, что все ее усилия были напрасны.

 

- Ты уже проснулся, Эджей? – голос юной Свон звучал так нежно и сладко, что не мог не радовать всех, кто находился рядом и даже, на первый взгляд, задумчивый грустный мальчик мягко ей улыбнулся.

 

- Точнее еще не ложился. Я взволнован, очень взволнован, - парень повернулся в сторону стоявшей девушки, очаровывая ее своей белоснежной, будто первый снег кожей и красным, как кровь, румянцем. Белла смотрела прямо в наивные, почти детские, глаза сына, не веря в то, что ее главному счастью уже почти двадцать шесть лет, хотя дитя не выглядело и на шестнадцать.

 

- Тебе страшно идти в школу?

 

- Я боюсь не самой школы, а ее население. Точнее мне страшно, что кто-то из этих маленьких забияк решит завести со мной знакомство, вдруг у меня не получится сдержаться, и я причиню им боль.

 

Белла быстро подбежала к своей «крошке» и сильно, но, стараясь не причинить ему боль, прижала его к себе. Ее щека касалась его шеи, отчего жар тела мальчика грел ее застывшее тело, будто маленькое солнышко пыталось согреть айсберг.

 

- Малыш, не говори ерунды. Мы с тобой не раз встречались с людьми, и ты всегда сдерживался лучше меня. Ты не разу не причинил никому вред. Эджей, я…

 

- Не называй меня именем отца! – зеленоглазый мальчик вспылил так сильно, что чуть не откинул свою мать подальше от себя. – Извини меня, но я не хочу, чтобы ты называла меня именем этого предателя. Прошу тебя, я не такой, как мой отец, я никогда бы не бросил ту, которую любил. Особенно, если бы она носила бы ребенка под сердцем, отчего подвергала бы себя огромной опасности. Просто зови меня Джеметом, моим вторым именем.

 

- С чего ты взял, что твой отец нас бросил? Может, это я его кинула ради малыша, так сказать «поматросила и бросила».

 

- Мне все рассказал Джейкоб, а потом Лия все подтвердила.

 

Белла была немного разочарована тем, что ее малыш знал все. Именно ради сокрытия тайны отношений с Эдвардом и их итогов она скрылась ото всех, в том числе от тех, кто ее спас в тот самый одновременно ужасный и прекрасный день ее жизни. В тот самый день, когда ее судьба изменилась в самую лучшую для нее сторону.

 

В это же самое время, на другом конце города, слегка худощавый парень уже несколько часов, не шевелясь, смотрел в потолок. Ему уже не первый год стало безразлично на все то, что происходило в его доме. Он даже забыл, когда в последний раз прикасался к своему любимому инструменту, который его любимая сестра специально передвинула на самое видное место. Вампир даже уже не пытался не обидеть свою названую мать и названого отца своим флегматичным состоянием, он просто хотел забыться и попытаться сделать хоть что-нибудь, чтобы Эллис прекратила за ним присматривать.

 

Видения его сестрицы не в первый раз «спасали» его от суицидальных действий: стоило девушки только почувствовать что-нибудь неладное, как Эммет и Джаспер начинали его опекать. В какой-то момент он даже начинал себя чувствовать виновным за то, что так сильно их обременял, к тому же своим поведением он совершенно лишал их возможности спокойно жить в любви и согласии.

 

- Эдвард, мы в школу опоздаем, если ты немедленно не переоденешься и не сядешь в машину! – голос Розали был как всегда противным. Блондинка была единственной из своего клана, кто совершенно не пытался помочь преодолеть Эдварду его двадцатипятилетнюю депрессию.

 

Парень ничего не ответил нервной девушки, вместо этого он просто ушел от нее прочь, пытаясь не сломать что-нибудь от злости и безысходности по дороге. Всю его голову занимало не злобное поведение его сестры, а образ его первой и единственной возлюбленной, о которой он думал каждую секунду с того самого момента, когда сказал ей: «Прощай».

 

Глава 1. Прощай.

В момент, когда Эдвард привез Изабеллу на остров Эсме, она была счастливее всех на свете. Все ее старые воспоминания просто блекли по сравнению с новым жизненным опытом, а голова и вовсе кружилась от эйфории любви. Ей даже казалось, что все, о чем она, когда-либо мечтала лишь мелкая суета по сравнению с ее «новой жизнью» и необычной судьбой.

 

Юная девушка была в восторге от всего, что с ней произошло, начиная от нежных мягких поцелуев возлюбленного до того романтичного и страстного, но в то же время стеснительного опыта. Белла даже не могла передать словами, что чувствовала, когда провела ту необыкновенную бессонную ночь со своим уже мужем. Последний был, конечно, немного обескуражен произошедшим, он ненавидел себя за то, что не смог полностью сдержаться, и причинил его возлюбленной вред, который она и не заметила сразу, и который она и вовсе не хотела замечать, чтобы еще раз повторить данный опыт. Белла делала все возможное, чтобы ее суженный вновь захотел овладеть ей, не боясь причинить боль, однако Эдвард душил каждую мысль об этом.

 

Однако спустя неделю, после приезда в Рио, Изабелла начала чувствовать себя странно: сначала ей снился один и тот же сон, который все больше и больше пугал ее. Сначала действия разворачивались на свадьбе девушки и вампира, где все были счастливы, где она была счастлива, но в какой-то момент она, находясь рядом с Эдвардом, поднимала с земли совсем маленькое дитя. Причем пол ребенка во снах постоянно менялся: первые дни ей снился безупречно-красивый мальчик с бледной кожей и милыми ямочками на щеках, а через несколько дней, шатенка начала видеть в грезах девочку с длинными в пол рыжеватыми волосами и такой же бледной кожей. Оба этих ребенка были просто очаровательными, но их кроваво-красные глаза всегда разоблачали их сущность – малыши были теми, на кого Вольтури давно наложили, по словам Карлайла, самое жесткое табу. Наверное, поэтому во сне девушки огромная армия вампиров в черных плащах, больше походившая на дым в своей детерминации, убивала всех, после того момента, как Изабелла брала на руки ребенка. После этого девушка всегда просыпалась в холодном поту, с дикой головной болью и тошнотой и, хотя она пыталась не показывать это Эдварду, в один день он все узнал.

 

Спустя десять дней после свадьбы, девушка вновь проснулась от странного кошмара. Ее вновь мутило, однако она всё равно решила поесть для виду, дабы не нервировать возлюбленного, который и так был на взводе от всего этого. Но стоило Изабелле только подойти к кухне, как внутри ее будто произошел маленький взрыв – девушка резко ощутила огромную волну боли, после чего ее чуть не вывернула наизнанку. Она не теряла ни секунды, убегая в ванную комнату, пытаясь из-за всех сил сдерживать рвотный рефлекс. Как оказалась у унитаза, Белла тоже не помнила, так же, как и не помнила сколько еще просидела с ним в обнимку, после того, как ее стошнило, и в какой момент она уснула там же.

 

- Белла, проснись, - чье-то холодное прикосновение легко разбудило шатенку, однако, стоило ее только открыть глаза, как вновь волна боли прошлась по всему телу. – Что случилось? Ты заболела?

 

- Тихо Эдвард, - голос девушки походил на последнее дыхание умирающего старика, что жутко напугало не только сидевшего рядом парня, но и саму больную. – Я, наверное, отравилась.

 

- Ты вся горишь! У тебя сильная лихорадка, - парень осторожно приложил свою холодную руку ко лбу девушки, отчего ей стало так хорошо и приятно, что на какое-то мгновение она и вовсе забыла о своем недуге.

 

- Ммм, ты можешь подать мне сумку, что собрала Элис, там должны лежать лекарства от тошноты, - после сказанной девушкой фразы парень мгновенно побежал в соседнюю комнату за большим рюкзаком, а сама Изабелла поняла, какую глупость сделала, когда лишила себя возможности прикасаться к прохладному мужу, хотя и осознавала, что это ненадолго.

 

Эдвард очень быстро вернулся с сумкой и положил ее возле жены, быстро выкидывая оттуда ненужное в данный момент кружевное белье. Быстро добравшись до сна сумки, парень начал рыскать в разных упаковках таблеток, пытаясь найти нужные, а вот девушку привлекла совсем иная упаковка.

 

- Любимый, прекрати! – голос шатенки звучал не так как раньше, он не выглядел больным, точнее обеспокоенным. – Сколько дней прошло с нашей свадьбы?

 

- Четырнадцать, вроде. А что?

 

- Менструация, она должна была начаться неделю назад. А ее нет, - девушка осторожно встала с пола, начиная ходить по комнате в разные стороны, чтобы прекратить новую волну тошноты. С одной стороны, ее предположения были невозможны и пугающе, но, с другой, на секунду она представила, что рядом с ней и ее мужем может находиться еще кто-то – маленькое их отражение, ребенок, который возьмет в себе лишь лучшее от своих родителей. Изабелла даже не заметила, как оказалась у зеркала и, приподняв футболку, разглядывала свой живот, который уже выглядел припухшим, а, может, ей показалось. Прошло еще мгновение, и ее тело вновь сковала боль, отчего она даже чуть не упала. – Эдвард, а если я беременна?

 

В комнате повисла тишина, которую нарушал лишь шелест листьев за окном. Белле показалось, что Эдвард просто не может осознать данную ситуацию, она просто подумала, будто он предполагает, как можно залететь от вампира.

 

- Так вот в чем был твой план, да? – голос вампира звучал жестко, будто он разговаривал не с женой, а со злейшим врагом. – Если ты любила кого-то, когда мы были вместе, не нужно было притворяться овечкой, ты должна была мне все рассказать.

 

- Эдвард, ты о чем? Я только тебя люблю.

 

- Хватит, Белла. Значит, ты просто хотела переспать с вампиром? Попробовать новых ощущений? Или же выскочить замуж, а затем подать на развод и отхапать большой куш? – парень близко подошел к непонимающей девочке, смотря на нее как на предателя. – Зачем ты мучила меня, если собиралась завести семью с человеком?

 

- Ты думаешь, что я забеременела не от тебя? – слезы уже скатывались со щеки красавицы, после чего разбивались о жестокие каменные плиты пола. – Эдвард, мне нужен только ты.

 

- Хватит заговаривать мне зубы! Черт, да я же еще перед свадьбой заметил, что ты себя странно чувствовала, ты же почти не спала, а это же первые симптомы токсикоза.

 

Парень оттолкнул девушку от себя, после чего последняя потеряла равновесие и упала на жесткий пол, начиная заливаться слезами. Белла не понимала, как Эдвард может думать, будто она было в силах ему изменить. Шатенка сквозь призму слез смотрела, как ее муж скидывает свои вещи в чемоданы, после чего звонит куда-то, договариваясь о чем-то на непонятном для нее языке.

 

- Знаешь, я всегда тебя любил, и даже предположить не мог, что ты так со мной поступишь. Я никогда не смогу простить тебе, что ты смогла так легко поломать мою жизнь. У меня, правда, было желание прожить с тобой вечность. Видимо, современные девушки все потеряли стыд и совесть, - парень смотрел с ненавистью на лежащую на полу девушку, продолжая свою гневную триаду. – Я рад, что ты выбрала обычную жизнь с каким-то молодым человеком, который, скорее всего, является Джейкобом, однако твоя выходка все-равно остается омерзительной, ты поступила, как падшая женщина.

 

- Эдвард, у меня никого до тебя не было. Ты же знаешь, я умру без тебя!

 

- Не звони мне больше. Не смей связываться со мной и моей семьей, иначе я сделаю все, чтобы превратить твою жизнь в ад, а также жизнь твоей дворняги и щенка.

 

- Как ты можешь так говорить? Это твой ребенок! Я люблю лишь тебя, - Белла схватилась за ногу парня, не собираясь его отпускать. В какой-то момент она решила, что это должно помочь, однако совсем позабыла, что ее силы были на исходе, а стоявшей с ней вампир уже не собирался притворяться слабым.

 

- Прощай, Белла. И, пожалуйста, будь счастлива, только вдали от меня.

 

Вампир растворился в пучине того дня, а девушка потеряла сознание в той же ванной, где произошла та трагедия. В тот саамы момент она поняла, что никогда не следует пытаться никому объяснить необъяснимое, а тем более нельзя унижаться, ведь это мало, чем могло помочь. Лучше уж с гордостью принять свою неизбежную судьбу, не объясняя своих пробелов, чем кому-то доказывать правду, ведь умный человек сам дойдет до истины, а дурак и слушать не будет.

 

Разбудил девочку только на следующий день Густава. Он был жутко обеспокоен внешним видом, однако, как только она открыла глаза, мужчина почувствовал облегчение. Бразилец прекрасно понимал, что девушка вряд ли поймет его речь, поэтому просто передал ей записку. Девушка уже было решила, что это послание от ее мужа, где он извиняется, однако лишь взглянув на неразборчивый почерк, поняла, что это не так. В ней было послание от Густава, переведенное на английский, и, судя по нарушение всех правил построения предложения, это послание просто было переведено через электронный переводчик.

 

- Племянник…мой…написал это, - Густава не сразу выговорил фразы, и она только сейчас заметила, что мужчина заикается. Однако смысл всего написанного и сказанного ей был понятен – ее выгоняли из дома, благо, что Эдвард «любезно» передал мастеру немного денег, которых бы хватило на перелет до Форкса.

 

- Да, я поняла. Сейчас, я соберу вещи и отправлюсь в аэропорт.

 

 

Глава 2. Я его не убью.

Шатенка впервые в жизни совершенно не знала, что ей делать. Она боялась, что как только приедет в Форкс, то ее все покинут, а особенно ее пугало, что ни один из Калленов не отвечал на ее звонки и электронные сообщения. Она, с одной стороны, боялась беременности как огня, ведь Чарли и Рене были против этого, но, в то же время, как она бы объяснила Эдварду свое состояние, свои предположения, если не была в положении.

 

Однако все эти переживания были не так серьезны, по сравнению с той болью, что испытывала Белла весь полет до дома. При взлете девушка пыталась уснуть, чтобы ее не вырвало в течение всего полета. Она боялась, что не сможет этого пережить, даже в какой-то момент она подумала о том, чтобы пойти в больницу и вырезать то, что возможно в ней находилось. Но от каждой такой мысли боль становилась все сильнее, причем болел не только живот, но и сердце.

 

Приехав к своему отчему дому, стоя с чемоданами на пороге, Изабелла долго не решалась позвонить в дверь, постучаться или просто сходить за запасной парой ключей в гараж. Девушка просто не знала, что скажет отцу, после всех тех обещаний, данные Чарли ею и ее бывшим мужем.

 

Правда думать долго ей не пришлось, через какое-то время дверь резко отворилась, и чей-то женский силуэт появился в проходе. Белла сначала забеспокоилась тем, что не ее отец открыл дверь, тем более что в проходе стояла именно ОНА.

 

- Ну, и сколько будешь стоять тут под дождем, Свон? – голос Лии как всегда был жестким и даже с каплей жестокости. – Что не удалась замужняя жизнь?

 

- Лия, откуда ты об этом знаешь? И что ты делаешь в моем доме?

 

- Моя мать с твоим отцом уехали на рыбалку, поэтому Чарли попросил меня за него подождать сотрудника из телефонной службы. А насчет неудачного медового месяца не сложно догадаться, раз ты приехала на две недели раньше, вся в слезах и, судя по всему, тебя вряд ли привез Эдвард.

 

Белла ничего не сказала, ее чувства сделали это за нее – девушка просто разревелась при упоминании о возлюбленном. Она не смогла держать сумки в руках, поэтому они просто упали на мокрый пол, благо девушка, стоявшая напротив, быстро спохватилась, схватив вещи, после чего занесла их в дом, а затем схватила промокшую шатенку за руку и отвела ее в душ.

 

Оборотень чуть ли не насильно завела Беллу под теплый душ, а, убедившись в том, что Свон выполнила все ее указания, лично надела на нее всю теплую одежду, что нашла в ее шкафу, после чего вылила ей в рот несколько чашек чая с малиной и дала пару таблеток успокоительного, перед тем, как начать «допрос».

 

- Может, ты наконец-то объяснишь мне, что случилось? Вчера твой кровосос приперся на нашу территорию, пытаясь найти Джейкоба, который тоже непонятно где шляется. А сегодня ты тут вся такая в слезах.

 

- Лия, я, кажется, беременна. А Эдвард решил, что это ребенок Джейка.

 

- Ну, что я могу сказать? Предохраняться надо было! А раз твоя пиявка решила, что он бесплодный, а потом и к тебе еще претензии кидает, то вряд ли бы ваша личная жизнь была бы успешна. А тебя я советую найти хорошего врача, желательно нелегального, который бы мог вытащить из тебя «это», пока оно не начало жрать тебя изнутри. Однажды мне мой дед рассказывал про женщину из Бразилии, попавшую в то же положение, что и ты. Она умерла через месяц после того, как узнала о беременности, а ребенок прогрыз через нее путь наружу. Она умирала в муках, а никто не мог ничего сделать. Благо вервульфы были рядом и убили это чудовище, хотя это было тяжело, так как «это» выглядело как человеческое дитя, - темноволосая девушка рассказывала историю, будто страшилку детям и, судя по всему, пыталась напугать свою собеседницу до такой степени, чтобы последняя никогда не имела дело с вампирами. – Или же Эдвард прав и ты залетела не от него? Выглядишь нормально, в агонии, вроде, не бьешься.

 

- У меня только раз была близость, и это было с Эдвардом, - Белла вновь начала плакать, вспомнив о нем, к тому же, теперь она была еще больше напугана тем, что в ней находилось. – И, неужели, ребенок и впрямь может сделать со мной такое.

 

- Белла, то, что внутри тебя – это НЕ ребенок, это чудовище. Но не волнуйся, я знаю хорошего хирурга, он помогает моим раненым братьям, однако и берет не мало за сохранение тайны. Я бы на твоем месте нашла деньги и немедленно поехала к нему.

 

- Нет! – шатенка немного оправилась от обильного «слезотечения». – Я тоже знаю отличного врача, который, по совместительству, мой свекор. Он должен знать об этом, я должна немедленно отправиться к нему.

 

- Если ты про блондинчика – вампирчика, то можешь не пытаться даже тратить силы на его поиски. Твой муженек вчера вынес мне все мозги, крича что-то про тебя и Джейкоба, а закончил он это все словами, что его семья уезжает в другую страну и просит их не искать. Сэм сегодня утром ходил к ним, а Калленов и след простыл.

 

- Этого не может быть! Они не могли меня оставить.

 

- У меня нет причин тебе врать. Кстати, Джейкоб все знает уже и скоро будет в Форксе. Думаю, ради тебя, он достанет тебе тех паразитов. Хотя, вначале, нужно убить паразита в тебе, - Лия тактично указала Белле на ее слегка припухший животик, после чего шатенка, будто чуя опасность, приложила подушку к животу.

 

- Я не думаю, что это хорошая идея. Я не хочу смерти своему малышу, он меня любит.

 

- Что за херню ты несешь, дура деревенская? – волчица была явно потрясена таким заявлением, она не понимала, зачем полчаса рассказывала ей о полукровке. – Тебе там, что кокос на голову свалился, или вампирюга тебя дубиной стукнул, прежде чем в кровать затащил? То, что внутри тебя – это НЕ ребенок, НЕ малыш, НЕ человек, это всего лишь паразит. Ты бы еще предложила глистов выращивать, любить их, будто детей.

 

Белле стало плохо от крика Лии, сердце начало биться чаще, перед глазами все потемнело, после чего девушка просто потеряла равновесие, а, падая на пол, еще и успела удариться головой о край тумбы. Сама же волчица была просто озадачена сложившейся ситуацией. С одной стороны, ей было плевать на судьбу девчонки, лежащей перед ней, она могла просто вызвать скорую и пусть бы в больнице все решали, а с другой, Свон принесла столько боли ее другу, что, иногда, волчица хотела ее мучить вечно. Ребенок мог сделать это за нее.

 

Единственное, что в данной ситуации могла сделать волчица, так это подложить под голову ей подушку и накрыть пледом, после чего предстала перед тяжелым выбором. У нее было три пути: оставить все как есть, и пусть сама Белла решает свои проблемы, позвонить знакомому доктору, который бы ее усыпил и вытащил паразит из чрева, или же отправиться к знакомому чудовищу, который лучше всех знает, что делать в данной ситуации.

 

В это время, Белле снился вновь тот самый странный сон. Однако там уже никого не было из ее знакомых. Она видела лишь красные глаза незнакомых вампиров в черных мундирах, которые не только не хотят ее убить, а еще и приглашают присоединиться ей к какой-то миссии. В какой-то момент, когда девушка уже почти согласилась на вступление в ряды вампирской армии, ее за подол платья схватил ребенок. Девушке хватило лишь одного взгляда на него, чтобы ее мир перевернулся. Перед ней стоял мальчик, лет пяти, его взгляд был просто невыносимо-прекрасным. Мальчик был точной копией его отца: те же глаза, скулы, черты. Он немного походил на того Эдварда, которого Белла знала, однако только в «чиби-версии». Но в какой-то момент весь сон начал рассыпаться на мелкие частички, а шатенка все не могла ухватить ребенка за руку, что бы забрать с собой. Мальчик просто улыбался на ее попытки уберечь его от рушившегося мира, повторяя фразу: «Еще не время, мама».

 

- Белла, проснись! – Лия уже почти кричала на обессиленную девушку, цвет лица которой уже принимал зеленый цвет от укачки подруги.

 

- Меня сейчас стошнит, если ты не прекратишь меня трясти.

 

- Ну, прости, конечно, но ты немедленно должна мне ответить. Ты готова провести целый месяц в мучении ради монстра, живущего в тебе?

 

- К чему такие вопросы, ты, в любом случае, будешь говорить, что я идиотка, раз так поступаю. Но, если что, я теперь на все готова ради ребенка.

 

- Понятно, я знаю того, кто знает полукровок, одного из которых зовут Науль. Этот парень, я уверена, тебе поможет, но, если ты хочешь этого, то отправляться нужно немедленно, иначе, как только приедет Джейк и увидит тебя в таком состоянии, то он насильно отведет тебя к врачу. Ты готова отправиться в «жопу вселенной» немедленно, только ради куска плоти твоего пиявочного друга, причем, жертвуя своей дорогой шкуркой?

 

- Я уже сказала, что готова, Лия.

 

- Отлично, тогда собирайся, у нас вылет через два часа.

 

Глава 3. Через боль.

После принятого Беллой решения Лия больше не поднимала вопрос об убийстве ребенка. Впрочем, она и вовсе перестала разговаривать с девушкой по дороге в Бразилию, полностью игнорируя все попытки Беллы разговорить ее. Даже, несмотря на то, что волчица видела, как тяжело было Свон при втором перелете за день, она не произнесла ни одного утешительного слова, показывая тем самым, что девчонка сама виновата в своих проблемах. Единственное, что Лия сделала для нее – она унесла ее тяжелые чемоданы до такси, а с такси до отеля, в котором они остановились.

 

- Белла, ты будешь ждать меня в этом месте, пока я не найду того, кого мы ищем, - волчица показала девушке небольшую комнатушку, сильно пропахнувшей плесенью. – И знай, что этот городок, хоть и мал, однако его населяют жуткие типы, поэтому не связывайся ни с кем, а лучше вообще не выходи из дома. Я не знаю точно, как долго меня не будет, но, если что-нибудь случиться, то ты можешь мне позвонить, номер ты знаешь.

 

- Спасибо тебе за все, - голос шатенки был таким тихим, будто она говорила через силу, будто она вот-вот готова была испустить дух, да и лицо ее говорило о том же: бледнота ее кожи была особенно болезненной, а темные круги под глазами пугали своей безжизненностью.

 

- Пока не за что.

 

Белла легла на кровать сразу же, как ее знакомая вышла за дверь. Она не могла понять, как за несколько дней ее жизнь смогла так перевернуться, что от счастливого брака осталась лишь боль, от неприятельницы – верный друг, а от возможности жить вечно – ближайшая смерть. На глазах вновь стали наворачиваться слезы, а в сердце вновь что-то закололо, однако чей-то прекрасный голосок пронзил сознание девушки, освобождая ее от всех переживаний и успокаивая неподражаемостью тембра.

 

- Не переживай по пустякам, - мягкий нежный перезвон колокольчиков вывел девушку из состояния страха, а легкое дуновение откуда-то взявшегося в душной комнате ветерка и вовсе принесло ей небольшую волну удовольствия. – Я буду осторожным и постараюсь не причинить лишнего беспокойства.

 

Голос затих, как только шатенка открыла глаза и начала осматриваться. Она уже начала думать, что сходит с ума, увидев, что в комнате кроме нее никого не было, но небольшой толчок в животе подсказал ей, кто именно был ее собеседником. Хотя она не сразу смогла поверить в это, ведь плоду еще и десяти дней не было, он не должен еще чувствовать что-нибудь. Белла, чувствуя почему-то странную волну спокойствия, вновь легла на постель. Боль начала проходить, волна тошноты отступала, а в голове начала играть та самая колыбельная, что Эдвард написал для нее. Через минуту девушка наконец-то спокойно заснула, слушая свою любимую музыку, и ее в первый за десять дней приснился спокойный красивый сон.

 

Она не знала, как долго проспала, однако ее пробуждение было не из самых приятных: кто-то тряс ее за плечи, что-то накрикивая над ухом, причем фразочки были не совсем культурными. Конечно же, это была Лия, но рядом с ней стояли еще двое. Они были странно одеты, будто живут не в городе, а где-то в глуши, будто они отшельники.

 

- Ну, наконец-то ты проснулась. Мы пришли десять часов назад, а ты все не просыпалась, я уж подумала, что пора катафалк вызывать.

 

- Десять часов? А как давно ты ушла?

 

- Вчера утром. Ты что, хочешь сказать, что проспала почти двое суток.

 

- Это нормально для твоего состояние, юное дитя, - темнокожая женщина, стоявшая поблизости, осторожно присела к Белле, обнимая ее за плечи и прижимая ее к своей холодной, как снег коже. Она говорила на ломаном английском языке, отчего американкам приходилось привыкать к ее ужасно-сильному акценту.– Моя сестра, будучи в твоем состоянии, спала почти двадцать часов в сутки. Это лишь защитная реакция организма на ужасно-сильного ребенка, развивающегося в твоем чреве. Меня, кстати, зовут Жанин.

 

Изабелла была очарована новой знакомой, она излучала доброжелательность и мягкость своего поведения, но больше всего она была рада оттого, что Жанин первая, кто назвал ее малыша – ребенком, а не чудовищем, ведь даже Эдвард проявил меньше уважения к нему, чем новая знакомая.

 

- Изабелла, тебя ведь так зовут? – голос бразильянки вывел девушку из транса. Она не ответила ничего, лишь кивнула в знак согласия, после чего женщина ей широко улыбнулась и продолжила повествование. – А этот здоровяк – мой племянник. Его зовут Науль, и он поможет тебе всем, чем только сможет. Кстати, он такого же рода, кем будет твой ребенок.

 

- Я не обещаю, что смогу спасти тебя, но за мои почти сто шестьдесят лет жизни, я много думал, что могло бы помочь выжить моей маме. Я разработал несколько теорий, так что ты будешь первой, кто их опробует, - парень говорил на английском намного лучше его тети, но все также с акцентом, однако его можно было легко игнорировать. Науль, после сказанных фраз вытащил из своей самодельной сумки бутылку, с каким-то странным содержимым, протягивая его девушке. – Будет лучше, если мы начнем профилактику уже сейчас, ведь еще через неделю, тебе уже будут нужны более серьезные методы поддержания жизни.

 

- В каком смысле? – девушка осторожна, взяла бутылку, слегка принюхиваясь к ее содержимому.

 

- Ребенок вампира быстро развивается в утробе матери. Он родится уже через три недели, судя по тому, как уже выпирает твой живот, - Жанин говорила слегка обеспокоено, стараясь, в то же время, не сильно расстраивать мать. – Изабелла, ты выбрала очень тяжелую судьбу, решив оставить малыша, однако у тебя еще есть пара дней, чтобы передумать. Если это случиться, я помогу тебе избавиться от плода, ведь для тебя это будет самым правильным решением.

 

У шатенки перехватило дыхание, а по животу прокатилась огромная волна боли, после чего в голове девушки раздался чей-то тихий плач. Белла посмотрела на всех, пытаясь понять, кто еще слышит это, но осознала, что из присутствующих в комнате, лишь она сама может чувствовать чей-то страх.

 

- Жаннин, нет. Он должен жить, точнее он уже живой, и я не хочу погубить его, - стоило девушке это произнести, как ее настроение вновь изменилось в лучшую сторону, а в голове вновь заиграла любимая ею музыка.

 

- Да, я знаю это, мне нужно было убедиться, что дальше ты не отступишь, потому что я не смогу потом убить ребенка. Такой я человек. Скорее я пожертвую твоей жизнью, нежели жизнь сформировавшегося малыша, - эти ужасы женщина говорила с улыбкой на глазах, не смущаясь даже от далеко не теплого взгляда Лии. – Однако знай, что если Науль не сможет тебя спасти, то я не оставляя твоего малыша умирать на улице, я воспитаю его как сына. А теперь, выпей все, что находится в бутылке, ребенку нужно питаться.

 

Свон никогда не жаловалась на нехватку мозгов, она прекрасно поняла, что в литровой бутылке находилась кровь и, судя по алым глазам Жанин, то явно человеческая. Однако спорить она не стала и, запихав все свои принципы глубоко в нужное отверстие, начала взахлеб пить омерзительный эликсир из сосуда. Ее тошнило, но одновременно все силы возвращались, принося с собой умиротворение и спокойствие, а когда жидкость в бутылке закончилась, радость наполнила ее душу.

 

- Ты перестала дрожать, да и румянец вновь вернулся, - констатировал парень, присаживаясь рядом с ней. – Сердце тоже начало биться, как положено, поэтому хочу сказать, что лечение идет тебе на пользу. Так и будем продолжать оставшееся время.

 

После всего произошедшего, Науль потребовал от Лии собрать все вещи Беллы, чтобы она могла направиться с ним в его дом. По его словам, в данном месте будет опасно находиться, ведь лишние люди могут заметить столь быстрое изменение в здоровье девушки. Никто не стал возражать против этого и, через какое-то время, Белла и Лия уже осторожно шли через лес, в то время как их новые знакомые на полной скорости переносили вещи в свой дом и готовили места для их жительства и предстоящих родов.

 

Все оставшееся время бразильцы не сводили глаз с беременной девушки и ее подруги. Они постоянно заставляли пить кровь Беллу, иногда даже забывая о подходящей для нее пищи. Однако это не спасло ее от неприятностей в виде сильной потери веса, нескольких сломанных ребер, частой потери сознания и тому подобных вещей. Белла же никогда не жаловалась, она понимала, что ребенок и так старается не сильно причинять ей боль, она чувствовала это не только во снах, но и наяву. Девушка слышала чудный его голос, она видела во снах, каким прекрасным будет ее сын или какой неподражаемой и чудесной будет ее дочь. Ей было все-равно, какой пол будет у малыша, главное, для нее, чтобы он родился здоровым и перенял только лучшие качества родителей, хотя Белла и так знала, что так оно и будет.

 

В это же время, как за шатенкой все наблюдали, Белла и сама присматривалась к быту. От нее также и не ускользнули разные знаки внимания, что Науль оказывал Лии: парень часто приносил ей цветы, осторожно расспрашивал ее не страдает ли она аллергией. Дампир иногда приносил лучшие виды пирожных для волчицы, для виду оставляя немного и для Беллы. Также Свон заметила, что и Жанин привязалась к Лии, как к невестке Науля, показывая ей постоянно как лучше готовить для парня обеды или же как подавать мясо для полукровок. Однако и Лия была польщена всем этим вниманием, она чувствовала к парню тепло и заботу, она даже не хотела с ним расставаться после того, как все закончиться. Эти двое уже начали подумывать о том, что если Белла не выживет, то они возьмут опеку над малышом и вместе переедут в резервацию. Лия надеялась, что вряд ли кто-то узнает из оборотней, что дампиры возможны, она бы представила Науля как человека. Белла, конечно же, не хотела отдавать малыша на воспитание волчицы, ведь он принадлежал только ей и никому больше.

 

- Белла, я не могу больше терпеть, - чей-то тонюсенький голосок вновь пронзил сознание юной шатенки, после чего она осторожно прикоснулась к своему животу, поглаживая его немного. – Я уже несколько часов терплю неизбежное, стараясь не причинить тебе боль. Но я начинаю задыхаться, поэтому, пожалуйста, прости меня за все, что я тебе причинил и причиню.

 

Девушка не понимала, почему малыш начал так беспокоиться, ведь все было хорошо: она уже четвертую неделю совершенно не думала о том, чтобы избавиться от него, она легко терпела все неудобства, она приспособилась пить кровь, чтобы ребенок себя лучше чувствовал. Однако, огромная волна боли дала ей понять, что ребенку уже пора наружу. Кровь потекла из ее чрева, она больше не могла стоять. Изабелла начала биться в агонии, все ее тело горело, и было чувство, будто ее едят изнутри. Но не это ее волновало больше всего, а то, что она находилась достаточно далеко от дома, а из-за всей этой боли, Белла не могла даже ничего сказать, будто все ее звуки померкли, будто ее связки уже сгорели вместе с ее душой. Она чувствовала, как, проедая себе путь наружу, ее малыш ломал ей кости, а через какое-то время ее позвоночник был надломлен таким образом, что одна его половина проткнула ее кожу. Эту ужасная картина была последним моментом, что девушка видела, перед тем, как ее мир померк.