Винсент Ван Гог: волосатые звезды

Свихнувшийся рыжий голландец с трубкой и с перевязанным ухом. Родился в 1853 году, жил с проституткой, еще когда нищенствовал и ходил проповедником по шахтерским городкам Голландии и Бельгии. «Едоки картофеля» — корявые люди с лицами, похожими на клубни картофеля, это из того, шахтерского периода работа. Уже тогда питал пристрастие к проституткам, ибо святых всегда очаровывает и магнитом притягивает грех. Любил свою проститутку, предпочитая не замечать, что маленькая грязная девушка и ее мать его обманывают. Брат Тео работал в Париже у галерейщика, в конце концов, очарованный мифами импрессионизма, туда приехал и Винсент. Экстремальность его жизни поразительна. 37 лет чистой пронзительной жизни, после которой остались дичайшие холсты. Его живопись, конечно, чудо. Вот южное небо где-то в Арле. По корявой дороге под волосатыми звездами топает пара пешеходов в корявых башмаках. Небо сделано все из червяков, загнутых нервными креветками — ощущение нервной силы от неба, от всей сияющей ночи на картине. Ночное кафе в Арле — красное и желто-ядовитое, какая-то прямо засохшая кремовая кровь города. И гарсон в таком белом фартуке стоит служащим из морга.

В 1980 году раскаленным летом я попал в Арль. Побывал я и в знаменитом кафе, где некогда работала возлюбленная Ван Гога, еще одна проститутка в его жизни, и куда он принес ей в подарок свое ухо, завернутое в кусок холстины. Там я сел на террасе и думал о рыжем Голландце. О том, что черты святости в нем проявлялись вот такими вот языками адского пламени. Отрезанное ухо, ржавый пистолет, из которого он выстрелил себе в голову, и был ранен, и с окровавленной головой пошел умирать к людям. Сегодня на местах его мук, как в Вифлееме и на Голгофе, выросла целая индустрия. Арль сегодня — город-паразит, как пиявка паразитирующий на памяти человека, который при жизни был для них нежелательным иностранцем. В огромных автобусах приезжают стада японцев, германцев и всяческих европейцев, жирными пальцами тычут в кафе: вот здесь… ухо… проститутке… Ван Гог.

Желтый домик Ван Гога, там он намеревался работать вместе с Гогеном,— желтый домик сохранился на холсте: снаружи и изнутри. Простые стулья, простой быт художников. Потом они рассорились. Гоген отправился на Таити. Гоген в меньшей степени свят, нежели Ван Гог. (Интересно мистическое переплетение, в звучании их имен: Гоген, Ван Гог… Что это, Гоги и Магоги по Библии, что это, на что это намек, указание?) На Таити он жил с четырнадцатилетней туземной женой, которая в соответствии с обычаями не отказывала в ласках ни чужестранцам, ни родственникам своего племени. А Гоген не очень понимал чужие добрые обычаи.

В Амстердаме организовали огромную выставку Ван Гога к столетию со дня его смерти. Потом выставка поехала по миру. Обычно такая популяризация банализирует художника. Однако Ван Гогу массы не повредили. В неверных цветах дешевые репродукции его работ продают по всему миру букинисты. На парижских набережных репродукции Голландца колышутся на ветру рядом с портретами Че Гевары и голыми задами. Винсент неубиваем.

Интересно, что светлую землю Прованса этот выходец с хмурого низкого берега океана превратил на своих холстах в нервную, сияющую землю обетованную. Великолепны его портреты: его доктора, Гоген, арлезианки.

Издали его письма. Из них предстает наивный, святой, озабоченный только искусством, чистый идиот. В самом деле, творческий замысел, с которым не справился Достоевский, природа осуществила в судьбе Ван Гога.

Ночное кафе Голландца. Сочащееся кровью — желтые лампы, бильярдное сукно, служитель морга — гарсон. Простые формы вечности. Простые формы мучительной вечности. Трудно представить более бесспорного художника, чем Ван Гог.