Историко-филологический метод толкования буквального смысла библейского текста

Методы толкования Священного Писания

Принципы православной герменевтики

Историко-филологический метод толкования имеет своею целью по возможности полное установление буквального смысла текста Священного Писания. Для этого в качестве вспомогательных средств привлекаются данные библейской филологии, исследований истории древнего мира, библейской археологии и других богословских дисциплин для восстановления исторического, культурного, политического и религиозного контекстов событий.

Извлечение буквального смысла с помощью историко-филологического метода предполагает определенные этапы исследования:

1) Текстуальный анализ.

2) Историко-культурный анализ.

3) Контекстуальный анализ.

4) Лексико-семантический анализ.

5) Синтаксический и структурный анализ.

6) Жанровый анализ.

7) Богословский анализ.

Текстуальный анализ. Необходимой предпосылкой анализа содержания библейского текста является установление точного варианта чтения толкуемого фрагмента. Этот этап важен по одной простой причине — если нет текста, то не может быть и его понимания и истолкования.

Выяснение того каким был первоначальный текста Ветхого и Нового Завета занимается текстология или текстуальная критика. Такой оригинальный текст называется «автографом». Возникновение текстуальной критики обусловлено разнообразием рукописей.

Перед тем как перейти непосредственно к текстуальной критике, необходимо рассмотреть сам термин «критика». Этот термин часто понимается совершенно превратно. Слово «критика» происходит от греческого κριτική [критики́], то есть «суд, суждение», именно поэтому обыденное значение этого слова «критиковать», то есть «осуждать, выявлять недостатки». Но в научном употреблении этот термин соотносится со значением «выносить суждение, оценивать, анализировать» и в данном случае слово не имеет никакой негативной коннотации.

Отличие текстологии и текстуального анализа. Необходимо провести четкую грань между текстологией как отдельной от герменевтики науки и текстуальным анализом как частью герменевтики. Текстология — это наука, занимающаяся восстановлением первоначального текста. Текстуальный анализ — это оценка результатов текстуальной критики.

На этапе текстуального анализа экзегет рассматривает восстановленный текст, и либо соглашается с результатами текстологии, либо отвергает их и предлагает свой вариант чтения.

Оценивать реконструированный текст помогает критический аппарат, который есть в каждом критическом издании.

Источники текста. В критическом аппарате указываются, какие разночтения были в источниках, служивших для восстановления библейского текста.

а) текст Ветхого Завета. Основными источниками ветхозаветного текста являются:

1) Древнееврейские рукописи (масоретский текст, кумранские рукописи, Самарянское Пятикнижие).

2) Древние переводы (древнегреческие переводы: Септуагинта, Акила, Симмах, Феодотион, таргумы, Пешитта, древнелатинские переводы и Вульгата)

б) текст Нового Завета. На сегодняшний день имеется достаточное количество рукописей Нового Завета. По последним данных их число превышает 5000, но для того, чтобы верно оценить данный факт, необходимо тщательно рассмотреть какие именно это рукописи, и каким образом из такого большого количества источников можно «собрать» один текст Нового Завета.

Традиционно рукописи Нового Завета делятся на:

1) папирусы,

2) унциалы или маюскулы,

3) минускулы, а также рассматриваются

4) лекционарии и

5) ранние переводы.

Папирусы. По самому названию данной группы рукописей можно сказать, что это прежде всего папирусные рукописи, которые стали находить довольно недавно и которые на данном этапе считаются древнейшими рукописями Нового Завета. В большинстве своем это довольно небольшие отрывки различных книг Нового Завета. Самый древний папирусом считается p⁵², который датируют 125-150 г. Он содержит всего несколько стихов Евангелия от Иоанна. В критическом аппарате папирусы обозначаются как pⁿ, где n — это номер папируса. Папирусы широко употреблялись для написания не только больших книг, но и для писем, записей, списков товаров и т.д. Именно такие папирусы, не имеющие прямого отношения к Новому Завету, помогают понять некоторые слова, которые редко употребляются в тексте.

Примером может служить слово ἐπιούσιον [епиусион] значение которого было весьма сложно определить, поскольку оно является так называемым «хапакс легомена» —«однажды сказанное». Только после обнаружения папирусов того времени стало ясно, что этим словом обозначали определенное количество пищи для рабов и слуг, чаще всего на следующий день (слово ἐπιούσα [епиуса] означает «завтрашний день).

Унциалы или маюскулы. Следующая категория рукописей выделена не по признаку материала, но по признаку написания, то есть унциал — это рукопись, написанная определенным унциальным шрифтом. Ученые различают два основных способа письма — ранний унциальный или маюскульный и поздний минускульный, соответственно этому делятся и рукописи. Унциальный тип письма отличается тем, что все слова пишутся заглавными буквами и все буквы соединены вместе. Нужно отметит, что все папирусы написаны унциальным письмом, основные унциальные кодексы также написаны этим типом письма. В критическом аппарате унциалы принято обозначать арабскими цифрами, перед которыми ставится 0, некоторые унциалы, кроме цифрового обозначения имеют и буквенное. Например, Ватиканский кодекс обозначают буквой В, или цифрой 03, Синайский — א.

Минускулы. Минускульный тип письма отличает более «аккуратное» написание, которое появляется гораздо позднее, поэтому минускульные рукописи считаются на данном этапе самыми удаленными от оригиналов. Минускульный тип письма отличается от унциального тем, что буквы пишутся мельче и слова отделяются друг от друга. В критическом аппарате минускулы обозначают арабскими цифрами.

Лекционарии. Так называют сборники новозаветных текстов, построенных вокруг богослужебного календаря. Конечно, лекционарии являются второстепенными источниками текста, но все-таки иногда они играют весьма важную роль в определении оригинального значения текста, так как иногда они дают интересные варианты текста, которые можно отнести к более ранним рукописям. В критическом аппарате лекционарии обозначают арабской цифрой, которая стоит после l.

Переводы также помогают в определении первоначального текста, т. к. могут содержать такие чтения, которые не сохранились в оригинальном тексте.

Этапы текстуальной критики. Хотя от экзегета не требуется самостоятельно оценивать разночтения в рукописях, но необходимо знать, как происходить процесс текстуальной критики.

Работа текстолога по восстановлению библейского теста включает в себя несколько этапов:

1. Организация текстуального материала.

2. Рассмотрение внешних признаков. Внешние признаки — дата рукописи, датировка типа текста, географическое распространение текстовых вариантов, генеалогические связи текстов и семейств текстов.

3. Рассмотрение внутренних признаков. Внутренние признаки — предпочтение отдается более «трудному» с точки зрения переписчика варианту, а также более краткому, за исключением некоторых случаев; важно обратить внимание на словарный запас и стиль автора на протяжении всей книги, ближайший контекст, согласование с другими текстами.

4. Принятие решения.

Историко-культурный анализ. Знание истории и понимание текста. Говоря о необходимости изучения истории для понимания значения текста, не говорится об этом как о дополнительном средстве в процессе выяснения значения текста, говорится о том, что всякий текст Писания имеет свой исторический контекст, поэтому от знания этого контекста зависит понимание или непонимание значения этого текста. Назовем ситуацию, в которой был написан текст Писания, исторической. Какова роль знания исторической ситуации для понимания текста?

• текст был написан в определенной исторической ситуации, поэтому ключ к его пониманию также находится в той исторической ситуации. Означает ли это, что текст не может быть понять вне оригинальной исторической ситуации? В каком-то смысле, да, хотя в данном случае можно говорить как о непонимании, так и о недопонимании или неверном понимании текста.
• современный читатель не находится вне истории, то есть при чтении текста, написанного в иной исторической ситуации, он проецирует свою ситуацию на ситуацию автора, тем самым искажая значение текста. Таким образом, читая текст, читатель не только пытаемся изучить историческую ситуацию текста, но и современную ситуацию, влияющую на наше понимание текста.
• исходя из учения о Библии, то есть принимая во внимание тот факт, что книги Библии были написаны разными людьми в разных ситуациях по разным причинам для разных читателей, исследование каждой ситуации становится важной частью процесса истолкования.

История — не просто набор фактов или описание событий, история — это определенное отношение к фактам и событиям, определенное представление о течении времени, о понимании значения жизни человека, о смысле жизни и смысле существования. Понимание того времени, в котором жил и писал автор текста, играет важнейшую роль для современного читателя, пытающихся понять, осмыслить и истолковать текст. Поэтому говорится не только об исторических событиях или личностях, окружавших автора или читателей, но обо всей совокупности разных сторон жизни — политике, литературе, обычаях, традициях, религиозных партиях, социальных группах.

Знание культуры и понимание текста. Под понятием «культура» обычно понимается совокупность традиций и обычаев какого-либо народа. Даже без изучения герменевтики ясно, что некоторые тексты можно понять, только зная, что именно имеется в виду под теми или иными обычаями древности.

То, что было сказано об истории, можно сказать и о культуре — она не просто набор обычаев, традиций, обрядов, правил поведения, но совокупность, единство всего перечисленного. При чтении текста необходимо принимать во внимание тот факт, что автор и читатели находились в определенном контексте, которого, возможно, не осознавали. То же самое можно сказать об истории, часто современный читатель знает об исторической ситуации создания текста больше ее автора. Хотя знание культуры помогает в понимании значения текста, часто возникает проблема «перевода» значения некоторых текстов на язык современной культуры, но это уже проблема иного рода, о которой мы поговорим отдельно.

Итак, знание культуры не просто помогает нам в определении значения текста, то есть не просто дает возможность лучше понять текст, оно, как и знание исторической ситуации, является основным средством для достижения понимания. Основным препятствием на пути «просто» чтения текста является наша не только временная, но и культурная удаленность от первоначальной ситуации. Многое в Писание не только нам не понятно, но и даже противоречит нашим представлениям о мире. Таким образом, чтобы избежать искажения смысла, необходимо сначала понять его с точки зрения времени написания, для того, чтобы потом получить достаточно твердое основание для формулирования применения.

Понятие историко-культурного контекста. Таким образом, обобщая все сказанное об истории и культуре, мы можем сказать, что историко-культурный контекст текста — это совокупность исторических и культурных данных относительно мира в котором жили автор и читатели текста. Невозможно понять пророков, не имея представления о той исторической и религиозной ситуации, в которой они пророчествовали, также невозможно понять всю глубину реформ, к которым призывали пророки, не имея представления о религиозном и культурном контексте того времени. Конечно, некоторая историческая информация имеется и в Писании, но вряд ли можно назвать ее исторической с точки зрения того, что мы привыкли понимать под этим словом, т. е. объективное и беспристрастное описание фактов.

Например, появление царя у иудеев, с одной стороны характеризуется как нечто отрицательное, как грех против Бога — 1 Царств 8:7; 10:17-23, с другой стороны — во Второзаконии 17:14-20 даются указания относительно того, каким должен быть царь и в тексте нет того отрицательного оттенка, который заметен в книге Царств.

Определение общего исторического и культурного контекста. а) Личность автора в историческом и культурном контексте. Нужно отметить тот факт, что текст трудно, а иногда и невозможно понять без знания того, кем был его автор. Но здесь возникает много разных проблем

1) многие книги Писания или анонимны, или приписываются определенным авторам на основании традиции, а не исследования текста или истории;

2) текст, как правило, дает нам мало информации о том, кто его написал;

3) древние традиции, связанные с написанием книг во многом отличаются от современных (использование известных имен, редакция текста, коллективное авторство и т. д.).

Иными словами, чаще всего имеется немного информации об авторе, но, несмотря на это, нужно помнить о том, что при создании каждой книги имеется какая-то цель ее написания, подразумевается некоторая аудитория, и, что самое главное, книга создается в определенный исторический период. От того к какому историческому периоду мы относим книгу напрямую зависит ее понимание и истолкование. Предположим если согласится с мнением, что вторая часть книги Пророка Исайи была написана после Вавилонского изгнания, то тогда и понимание этой части меняется, а следовательно меняется и истолкование.

Определением авторства занимается исагогика, которое на основании различных аргументов пытается определить автора книги, или проверить ее авторство, если автор указан традицией.

б) Аудитория в историческом и культурном контексте. Хотя не все книги Писания писались для четко определенной группы людей, они всегда имели так называемую «целевую аудиторию», то есть некую группу предполагаемых читателей. От того, известна ли целевая аудитория также зависит истолкование. Например, считается, что послание к Евреям было написано к некой группе евреев (возможно священников), которые обратились в христианство, но не найдя там того, к чему привыкли в иудаизме думали о возвращении к прежней религии. Таким образом, становится понятным постоянное сравнение основных символов христианства и иудейства.

Полезнее всего помнить об аудитории при чтении Пятикнижия или исторических книг Ветхого Завета, т. к. редко вспоминается о том, что и эти книги были написаны для определенной аудитории, с определенной целью. К примеру, вряд ли можно назвать книги Царств просто описанием истории Израиля, потому что в них большое внимания уделяется Давиду и его потомкам, а также деятельности царей с точки зрения их религиозной праведности.

в) «Историко-культурная ситуация» — мир «вокруг» автора и читателя. То, что мы станем называть «историко-культурной ситуацией» отличается от «историко-культурного контекста» тем, что контекст напрямую соотносится с текстом, ситуация же лишь косвенно или никак не относится к тексту. Иными словами мы может говорить о каких-то обычаях или традициях, связанных с бракосочетанием в древности, но эта информация не обязательно будет полезной для нас при чтении конкретной истории о браке в Кане Галилейской. Для чего же необходима «историко-культурная ситуация»? Она помогает «погрузиться» в тот мир, в котором была написана книга. Что бы ни говорили о понятности и близости многих текстов Писания именно непонятные или неприемлемые тексты (убийство младенцев, истребление всей семьи за грех одного и т. д.) показывают нашу удаленность от «историко-культурной ситуации» текста.

«Герменевтическая проблема» современного богословия. Может ли случиться так, что текст, значение которого было обусловлено конкретной «историко-культурной ситуацией» прошлого становится непонятным или плохо понятным современному читателю? Можем ли мы сказать, что некоторые понятия древности настолько обусловлены принадлежностью к определенной культуре, что для их адекватной передачи современному человеку необходимо их полное переосмысление и истолкование.

Для примера рассмотрим фразу — «Христос есть жертва за грехи всех людей» — что необходимо знать для того, чтобы понять, что имеется в виду под этой фразой? По крайней мере, все, что касается древней системы жертвоприношений и понимания греха и прощения греха. Современный человек может узнать лишь внешнюю информацию об этих областях древней жизни, но не может до конца понять «внутренне», так как жертвоприношения давно перестали быть частью обычной жизни. То же самое можно сказать и о понятии «грех» — мы имеем в виду многое, когда употребляем это слово, но как быть уверенным в том, что мы имеем в виду тоже, что и первые христиане? Итак, если во фразе не ясны основные понятия, то, как же объяснить ее суть для современного читателя? Именно в этом заключается «герменевтическая проблема», которая стоит в центре современной герменевтики.

Впервые на эту проблему указал Рудольф Бультманн в своем программном эссе «Новый Завет и мифология». Он предпринял попытку истолковать Новый Завет с точки зрения современности, то есть изложить учение Нового Завета на языке, понятном современному читателю. Эта попытка оценивается по-разному, но все отмечают, что она была указанием на то направление, которым должно следовать современное богословие, если оно хочет оставаться понятным. Таким образом, «герменевтическая проблема» — это необходимость перевести на язык современности массу древних религиозных понятий так, чтобы они не потеряли своей сути и значимости, и были понятны современному человеку.

Контекстуальный анализ. Определение понятия «контекст». Словом «контекст» принято обозначать все то, что находится вокруг изучаемого текста, как в прямом, так и в переносном смысле. Для того чтобы увидеть, что контекст тесно связан с текстом, нужно рассмотреть взаимоотношение этих понятий. Текст — от латинского «textus», ткань, связь — т. е. нечто составное. Раз текст состоит из частей, то эти части находятся в некотором отношении друг к другу, образуя связь, ткань из слов. Термин «контекст» тесно связан с термином «текст», так как само его название определено через последний, являясь как бы продолжением ткани текста. Ясно, что некоторый текст, будучи помещенным в разные контексты будет разное значение, следовательно, не только контекст связан с текстом, но и текст определяется через контекст. Перед нами пара взаимозависимых понятий, рассмотрение которых может помочь понять необходимость контекстуального анализа.

Для понимания важность контекста для понимания текста можно привести следующий пример: Мы говорим, например: «человек идет». «Идет» означает здесь, по-видимому, просто «шагает». Но когда мы говорим «весна идет», то уже ни о каком шагании не возникает никакого представления, а речь здесь — скорее, о наступлении в данном случае времени года. В таком выражении, как «жизнь идет», уже нет никаких представлений ни о шагании, ни о наступлении, а скорее о прохождении. Мы здесь говорим, что жизнь проходит, что она временная, неустойчивая и вот-вот кончится. В таком выражении, как «в Москве сейчас идет фестиваль молодежи», этой мысли о временности или об окончании вовсе не имеется, а имеется просто указание на известного рода общественный процесс. Таким образом, слово «идет» может указывать и на начало события, и на его процесс, и на его приближающееся окончание. В таком выражении, как «костюм идет к лицу», уже вовсе не мыслится никаких процессов времени, а мыслится определенного рода эстетическое соотношение. И чем же определяется такое огромное различие в значении одного и того же слова? Исключительно только контекстом.

Слово или фраза получают свое значение в определенном литературном контексте, поэтому игнорирование контекста приводит не к пониманию и истолкованию текста, а к его «наполнению» смыслом, который может отсутствовать в предложении. История ранней церкви дает пример того, как гностические секты, используя те же самые тексты, что и их оппоненты, совершенно извращали их значение, помещая в контекст своей богословской системы.

Различные уровни контекста. Рассматривая контекст как то, что окружает изучаемый нами текста, можно выделить уровни контекста относительно того как далеко или близко от текста мы берем информацию. Особый интерес представляет три уровня контекста

1) уровень всей книги (или книг автора, если это, например, Павел),

2) уровень смыслового отрывка и

3) уровень ближайшего литературного контекста фразы, предложения или словосочетания.

Уровень всей книги. Рассматривая даже небольшой отрывок, необходимо помнить о его месте в целом произведении автора. Контекст всего литературного произведения позволяет увидеть конкретный текст с точки зрения его положения как части некоего целого. Каким образом проанализировать все произведение для того, чтобы понять роль рассматриваемого текста?

1) необходимо обратить внимание на цель и общее содержание произведения,

2) рассмотреть логическое развитие основных мыслей книги,

3) сопоставить различные части книги — введение, основная часть, заключение, вставки, цитаты и др. — и определить место изучаемого текста в общем контексте книги.

В зависимости от того, находится ли изучаемый текст в начале книги или в конце может значительно измениться его роль, а стало быть и его значение. Текст содержащий в себе обсуждение второстепенной мысли автора отличается от того же текста, рассматривающего центральный тезис книги. Если рассматриваемый текст является цитатой, приведенной для подтверждения какого-либо вывода, то его значение изменяется.

Уровень смыслового отрывка. Каждое литературное произведение состоит из смысловых частей, значение каждого отрывка влияет на значение всего произведения. Для того чтобы книги Писания были более доступны для изучения, традиционно текст делится на стихи, главы, смысловые отрывки. Если относительно контекста всей книги мы сказали, что он помогает поместить изучаемый текст в определенное смысловое место книги, то контекст отрывка дает возможность понять текст. При исследовании текста полезно использовать разного рода издания Библии, которые по-разному делят текст на смысловые части. То же, что было сказано о контексте всей книги применимо и к рассмотрению значения текста в контексте некоторой части. Говоря о смысловой части, необходимо помнить о том, что автор развивает какую-то мысль либо на протяжении всей книги, либо в данном отрывке, поэтому задавая вопрос о месте изучаемого текста в развитии мысли, помещаем набор высказываний в общую картину аргументации автора.

Уровень ближайшего контекста. Ближайшим контекстом принято называть тексты, непосредственно примыкающие к изучаемому отрывку. В данном случае важно обратить внимание на то, каким образом рассматриваемый текст получает свое значение из других текстов.

Деление контекста на разные уровни изначально условно, так как призвано обратить внимание на то, что изучение контекста — сложный процесс. На самом же деле текст просто окружен другими текстами и основным принципом анализа является ответ на вопрос: «Каким образом знание контекста помогает нам в истолковании данного текста?»

Этапы контекстуального анализа. В соответствии с тремя уровнями контекста можно выделить три основных этапа контекстуального анализа:

1. обратить внимание на положение изучаемого текста в контексте всего произведения автора (или всех его произведений);

• каковы основные части рассматриваемого произведения?
• в какой части всего произведения находится рассматриваемый текст?
• каким образом положение текста влияет на его понимание?
• как автор развивает общую мысль/аргументацию в своем произведении вообще и в изучаемом тексте в частности?

2. обратить внимание на положение изучаемого текста в контекста смыслового отрывка;

• каким образом изучаемый текст является частью некоторого смыслового отрывка (начало, середина, конец)?
• каково место изучаемого текста в смысловом отрывке (важный для понимания, второстепенный для понимания, незначительный для общего смысла)?

3. обратить внимание на положение изучаемого текста в контексте фразы, предложения или словосочетания;

• как изучаемый текст получает свое значение во фразе, предложении или словосочетании?
• каковы ключевые слова изучаемого текста, значение который прямо влияет на понимание и истолкование?

Как выбрать текст, не вырвав его из контекста?

а) Необходимо предварительно прочить, по крайней мере, всю главу, в которой находится текст и постарайтесь определить основные мысли автора, темы которые он затрагивается;

б) обратить внимание на то, что не начинается ли избранный текст со слов типа «после этого», «потом», «итак», «но», «а», и другими словами, указывающими на продолжение повествования или изложения мысли;

в) необходимо быть уверенным в том, что можно сказать, о чем шла речь до и после исследуемого текста, что ход мысли не нарушен и искажен.

Лексико-семантический анализ. Перед рассмотрением конкретных деталей лексико-семантического анализа, определим основные термины, важные для понимания темы:

Слово — наиболее конкретная единица языка, трудно поддающаяся определению. Можно принять такое определение слова — это значимая самостоятельная единица языка, основной функцией которого является номинация (название).

Этимология — учение о происхождении слов.

Словарный запас — набор всех или часто употребляемых автором слов, например, «словарный запас Иоанна».

Поле значений слова (семантическое поле) — в языке много слов, имеющих несколько значений, поэтому все возможные значения одного слова именуются «полем значений» этого слова.

Определение лексико-семантического анализа. а) Лексикология и герменевтика. Лексикология — это наука о словах и она естественно имеет к герменевтике непосредственное отношение. Словом «лексика» часто обозначают определенный набор слов, например, «профессиональная лексика», «тюремная лексика» и т. д. В герменевтике при рассмотрении текста обращается внимание на то, какие именно слова использует автор, то, как он использует эти слова в других местах своей книги, каков размер его запаса слов. Например, если посмотреть на первое послание Иоанна, то легко увидеть, что Иоанн использует одни и те же слова, то есть его лексика не отличает особым разнообразием и богатством. Совсем другое дело автор послания к Евреям, в этом послании масса таких слов, которые или очень редко, или вообще не встречаются в Новом Завете. Важно в данном случае разделять факт употребления слова, и его значение в том или ином контекста — значениями занимается семантика. В исследовании лексики того или иного автора Библии значительную помощь оказывает, прежде всего, симфония.

Какую роль исследование словарных запасов авторов Писания играет в исследовании текстов? Тщательное изучение текстов показывает, что каждый библейский автор имеет свой словарный запас, то есть употребляет одни и те же слова. По тем словам, которые употребляются в тексте можно примерно представить себе автора, то есть индивидуальность автора непосредственно проявляется в его произведениях. Если мы так рассматриваем библейские книги, то видим, что перед нами библиотека книг различных авторов, использующих разные жанры, слова, изобразительные средства и т. д.

б) Семантика и герменевтика. Семантика — это наука о значении слов. Чтобы определить значение слова обычно используются следующие методы:

• исследование использование слова в других книгах другими авторами с помощью симфонии. Рассматривая употребление конкретного слова этим же автором в других текстах, или употребление его другими авторами может подсказать значение слова, чаще всего именно таким образом и определяется значение слова.
• изучение синонимов с помощью справочников. Некоторые справочники дает список синонимов изучаемого слова, при рассмотрении синонимов и их употребления можно увидеть какие-либо оттенки значения.
• изучение этимологии слова с помощью этимологических словарей. Изучение происхождения слова может помочь в понимании значения слова, но не всегда, так как значение слова изменяется со временем и некоторые слова приобретают прямо противоположное значение.

Основные ошибки при семантическом анализе.

• Перенос характеристик значения слова на обозначаемое понятие. Необходимо сделать важное замечание относительно отношения грамматического значения слова и понятия, которое это слово обозначает, так как в данной области начинающие толкователи допускают больше всего ошибок. Например, толкователь читает текст Писания, затем обращается к лексикону и обнаруживает, что интересующее его слово имеет много разных значений, или оно этимологически происходит из сочетания нескольких слов. Всю эту информацию о слове толкователь смело переносит на понятие, которое обозначается этим словом. Самый распространенный пример — слово ἐκκλησία [екклисиа] — «церковь». Этимологически оно происходит от предлога ἐκ и глагола καλέω, то есть буквально «звать из». На основании этих характеристик слова, делается вывод относительно богословского понятия «церковь». Это неверно, даже, несмотря на то, что верующие составляющие церковь действительно были призваны из мира, — почему? Потому что грамматическое значение слова и богословское понятие представляют собой разные вещи и объединены только тем фактом, что данное слово, в данном контексте выбрано для обозначения данного понятия. Богословское понятие «церковь» можно вполне выразить при помощи фразы «собрание святых», слово ἐκκλησία ко времени его употребления было уже сложившимся и поэтому означало просто «собрание».
• Злоупотребление этимологией — исследование происхождения слова используется для того, чтобы найти в нем «тайный» смысл; хотя в некоторых случаях можно действительно говорить о возможности намеков автора на происхождение слова (или собственного имени), но чаще всего этимология никак не помогает в определении значения слова.
• Перенос всех значений слова на каждое конкретное употребление. Контекст в котором находится слово, определяет какое из нескольких значений имеет слово (как правило, слово имеет несколько значений). Ошибочным является перенос всех значений слова на каждое конкретное употребление слова. Например, слово «спасение» в Новом Завете может означать и оправдание, и освящение, и будущее прославление, и все это вместе, и смерть Христа, и искупление грехов – будет ошибкой думать, что всякий раз, когда мы встречаем это слово в тексте, оно имеет все эти значения одновременно.
• Семантический анахронизм — перенос более позднего значения слова на его раннее употребление. Значение слова постоянно изменяется, когда позднее значение слова переносится на раннее употребление этого слова, чаще происходит и обратное, более ранее значение переносится на позднее, когда слово уже утратило раннее значение.

Этапы лексико-семантического анализа. Лексико-семантический анализ сочетает в себе исследование слов текста и их значения и состоит из двух этапов: лексического и семантического анализа.

а) Лексический анализ. На данном этапе необходимо проанализировать слова текста с тем, чтобы сориентироваться в тексте. Так как мы еще не анализируем связи между словами (синтаксис) и между предложениями (структура), то речь идет только об отдельных словах.

• нужно сгруппировать слова по частям речи — существительные, глаголы, предлоги, прилагательные и т.д.
• проанализируйте словарный состав текста — главные слова, главные глаголы, второстепенные слова и т.д.

б) Семантический анализ. На данном этапе необходимо выделите ключевые, т. е. важные для понимания значения текста слова.

• найти ключевые слова в тексте;
• определить значение ключевых слов. При помощи симфонии надо исследовать употребление слова, определить семантическое поле слов;
• Определить значение ключевых слов в изучаемом отрывке;

Пример рассмотрения отрывка: «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына своего единородного, дабы всякий верующий в него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3:16).

Данный текст взят нами в той форме, в которой он традиционно цитируется, хотя можно возразить относительно такого употребления, так как видно, что мысль начинается в 14 стихе.

а) Все слова текста: Бог, возлюбил, мир, отдал, Сын, единородный, всякий, верующий, погиб, имел, жизнь, вечная.

б) Слова по частям речи: существительные (Бог, мир, Сын, жизнь); глаголы (возлюбить, отдать, погибать, иметь); прилагательные (единородный, всякий, вечная); причастие (верующий);

в) Главные слова/словосочетания: Бог, мир, единородный Сын, вечная жизнь, всякий верующий, возлюбить, не погибнуть, иметь; второстепенные (на данном этапе): ибо, так, что, дабы, в него, но.

г) Анализ слов (предварительный). Анализируя фразы и слова в данном тексте с точки зрения их употребления в писаниях Иоанна, обнаруживаются интересные факты. Фраза «иметь жизнь вечную» употребляется только в Евангелии от Иоанна (исключение Мф. 19:16) — 3:15, 16, 36, 5:24, 39, 6:40, 47, 54, 68. Слово «Сын» встречается вместе с фразой «иметь жизнь вечную» в 3:16, 36, 6:40. В этих же текстах с фразой «иметь жизнь вечную» встречается и слово «верующий». Также анализ текста Евангелия показывает, что слово «погибать» употребляется как противоположное фразе «иметь вечную жизнь» (3:15, 16, 10:28). Словосочетание «Сын Единородный» употребляется только Иоанном (1:18, 3:16, 18, 1 Иоан. 4:9). Это же словосочетание есть в синодальном переводе Гал. 4:4, его нет в критических изданиях Нового Завета.

д) Значение основных для понимания слов/словосочетаний. Каковы основные слова или словосочетания в данном тексте — «иметь жизнь вечную» – «погибнуть», «Единородный Сын», «Бог возлюбил мир», «отдал»?

Синтаксический и структурный анализ. Рассматривая слова и их значения, нужно понимать, что только соединение исследуемых слов образует какие-то высказывания, сообщения, мысли. Каждый текст имеет определенную структуру, то есть отдельные предложения каким-то образом «переплетены» друг с другом, именно это связи между предложениями и интересуют при рассмотрении структуры текста. Слова определенными образом «прикрепляются» друг другу, таким образом, что их сочетание имеет определенное значение, большее, чем просто «сложение» значений отдельных слов. Например, сочетание слов «дом», «уютный», «строить», «скоро» — «скоро будет построен уютный дом» — есть не просто сумма значений все упомянутых слов, но их сочетание. Объединиться словам позволяет определенные синтаксические правила.

Основные понятия для исследования текста — это члены предложения и выражение отношений этих членов.

В предложении существуют главные и второстепенные члены предложения. Главные члены предложения — подлежащее и сказуемое, второстепенные — определение, дополнение, обстоятельство.

Выражение отношения членов друг к другу для простого предложения может быть обозначено тремя возможностями: согласованием, управлением, примыканием.

1) согласование — это тот вид связи, когда грамматические связи определяемого повторяются в определяющем (например, согласование в роде, числе и падеже – «единородный Сын», «единородному Сыну»);

2) управление — это тот вид связи, когда одни грамматические значение определяемого вызывают в определяющем другие, но вполне определенные грамматические значения (например, переходные глаголы «требуют» после себя винительный падеж). Управление может быть прямым («смотрю фильм») или опосредованным, предложным («смотреть на картину»);

3) примыкание — это такой вид связи, когда нет налицо ни согласования, ни управления, но отношение выражается либо через порядок слов, либо интонационно.

Все вышеперечисленные понятия необходимы для исследования библейского текста, так как именно от умения правильно определить связь между словами будет зависеть окончательный результат синтаксического анализа. Так как библейский текст также как и всякий другой текст состоит из взаимосвязанных слов и предложений, синтаксический анализ является не просто вспомогательным средством, но основным способом выяснения грамматического смысла того или иного текста. Конечно, провести полноценный синтаксический анализ можно только рассматривая тексты в оригинале, но даже без знания библейских языков можно проделать некоторую работу.

Итак, синтаксическим анализом можно назвать изучение связей между словами текста, с целью выяснения значения словосочетания, предложения, группы предложений. Так как чаще всего изучаемый текст состоит из многих предложений, то анализировать все связи между всеми словами занятие довольно утомительное, поэтому необходимо анализировать «ключевые фразы/предложения». Ключевыми называются такие фразы или предложения в тексте, от выяснения значения которых зависит понимание всего отрывка.

Например, в Мк. 10:13-14 написано о том, как Иисус благословляет детей и говорит: «Пустите детей приходить ко мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царствие Божие»? Это фраза является ключевой в анализируемом тексте. Проведя даже предварительный анализ, видно, что это повеление (повелительное наклонение) и разъяснением к этому повелению. «Пустите» и «не препятствуйте» относится к фразе «приходить ко Мне». Можно увидеть в этом повторении риторическое усиление, которое должен подчеркнуть глагол, корни которого, возможно, уходят к поэтическому приему «параллелизм». Разъяснение данного повеления — «потому что таковых (таких как они) есть Царствие Божие» или «потому что таким как они (подобные им) принадлежит Царствие Божие». Итак, все предложение будет иметь такой вид, если его пересказать своими словами — «Позвольте детям приходить ко мне, потому что Царствие Божие принадлежит людям, подобным им».

Этапы синтаксического и структурного анализа. На этапе синтаксического анализа необходимо:

1) найти ключевые фразы/предложения.

2) проанализировать взаимосвязь между словами в ключевых фразах и предложениях;

3) переписать текст своими словами, убедившись в том, что понятны все слова, фразы, словосочетания;

На этапе структурного анализа необходимо:

1) найдите главные и второстепенные члены предложения;

2) установите связь между главными и второстепенными членами предложения;

Жанровый анализ. Рассматривая текст Писания как литературный текст, в нем обнаруживается чрезвычайное разнообразие литературных приемов, которыми пользовались авторы библейских книг для выражения своих мыслей. Разнородность текстов видна и без особого анализа — Числа, Паралипоменон или Левит отличаются от Притч, Псалтыря или Песни Песней, все эти книги в свою очередь непохожи на Евангелия или послания Павла. Все эти книги отличает друг от друга тем как излагается материал, какие литературные средства употребляются при изложении, как построены предложения, смысловые части, т. е., формой или композицией.

Принято говорит о «форме и содержании», но проанализировав эти понятия, видно, что такое отношение к тексту, хотя и позволяет рассмотреть его с разных сторон, но это разделение искусственно. Форма как таковая не существует отдельно от какого-либо текста, несмотря на то, что его можно описать при помощи признаков, характеристик, особенностей, но сумма их не будет формой, но лишь описанием формы. Сама форма может быть рассмотрена только на примере. То же самое можно сказать о содержании, которое вряд ли можно отделить от формы, так как форма не просто организует или упорядочивает некий материал, но, формируя его, изменяет и содержание. Однако можно рассматриваются отдельно форму и содержание, но только для того, чтобы впоследствии они могли быть объединены в целое.

Важно рассмотреть формы изложения материала. Для того чтобы анализировать литературные тексты, которые построены сходным образом, с использованием одних и тех же приемов, вводится понятие «жанр».

Жанром можно назвать определенную устойчивую группу литературных приемов, сочетание которых придает определенную форму литературному произведению.

Признаки жанра, т. е. приемы, организующие композицию произведения, являются приемами доминирующими, т. е. подчиняющими себе все остальные приемы, необходимые в создании художественного целого. Такой доминирующий, главенствующий прием иногда именуется доминантой. Совокупность доминант и является определяющим моментом в образовании жанра.

Анализ библейских текстов показывает, что они также написаны в определенных жанрах. Основные библейские жанры — повествование, поэзия, жанр пророческой и апокалиптической литературы, жанр Евангелия и эпистолярный жанр. При изучении жанров библейских текстов прежде всего необходимо будет выяснить какие именно литературные приемы являются доминирующими в том или ином жанре, каковы характерные черты жанра. Все это, естественно, будет использоваться при определении первоначального значения текста, а значить и при истолковании текста.

Жанр и значение текста. Каким образом определение жанра влияет на значение текста? Этот вопрос является самым важным, поскольку при экзегезе рассматриваются конкретные библейские тексты с целью их понимания, то есть с целью выяснения их значения. Одна и та же информация («содержание») может быть изложена при помощи разных жанров и это отразится на понимании и истолковании текста.

Важно также помнить и том, что современные жанры не всегда имеют аналоги в жанрах древности и наоборот, то есть перед тем как анализировать тот или иной жанр, нам необходимо описать его, указать на его основные характеристики.

Примером описания того же события при помощи разных жанров могут служить

2 главы из Судей — 4 и 5. Они повествуют об одних и тех же событиях, но в разных жанрах. Сравнивая эти способы изложения можно заметить некоторые интересные факты: первый способ описания событий не отличается от обычного исторического повествования, излагаются конкретные факты, как и в других частях книги Судей, причем повторяется общая для всех историй схема — отступление народа, наказание от Бога, появление избавителя, избавлением от врагов. Второй же способ изложения не имеет смысла с точки зрения простого изложения фактов, так как они уже известны читателю. Однако так как это поэтический жанр, задача текста не в простом изложении, но в оценке произошедших событий, в описании их при помощи образов, с совершенно иной точки зрения, — перед нами песня, посвященная победе.

Суд. 4:19-21

Суд. 5:24-31

Сисара сказал ей: дай мне немного воды напиться, я пить хочу. Она развязала мех с молоком, и напоила его и опять покрыла его. Сисара сказал ей: стань у дверей шатра, и если кто придет и спросит у тебя и скажет: «нет ли здесь кого?», ты скажи: «нет». Иаиль, жена Хеверова, взяла кол от шатра, и взяла молот в руку свою, и подошла к нему тихонько, и вонзила кол в висок его так, что приколола к земле; а он спал от усталости – и умер.

Да будет благословенна между женами Иаиль, жена Хевера Кенеянина, между женами в шатрах да будет благословенна! Воды просил он: молока подала она, в чаше вельможеской принесла молока лучшего. Левую руку свою протянула к колу, а правую свою к молотку работников; ударила Сисару, поразила голову его, разбила и пронзила висок его. К ногам ее склонился, пал и лежал, к ногам ее склонился, пал; где склонился, там и пал сраженный. В окно выглядывает и вопит мать Сисарина сквозь решетку: что долго не идет конница его, что медлят колеса колесниц его? умные из ее женщин отвечают ей, и сама она отвечает на слова свои: верно, они нашли, делят добычу, по девице, по две на каждого воина, в добычу полученная разноцветная одежда Сисаре, полученная в добычу разноцветная одежда, вышитая с обеих сторон, снятая с плеч пленника.

Данный пример довольно ярко демонстрирует как одна и та же история изменяется в зависимости от жанра — сначала это просто изложение фактов, впоследствии это красочная история полная эмоций, поэтических приемов, образов. Конечно, значение текстов не будет диаметрально противоположным, но каждая история имеет свой смысловой оттенок, согласно жанру написания. В первом случае, автора интересует изложение факта смерти вражеского военачальника, во втором — мы имеем дело с воспеванием Иаили, эмоциональным описанием ее поступка, созданием некоего образа, ситуация оживает перед глазами читателя, определенный сарказм, насмешка над врагом сквозит в этом рассказе, который оставляет совсем иное впечатление, нежели история из 4-ой главы.

Определение «жанрового анализа». Рассмотрев определение жанра и его значение для понимания текста, нетрудно дать определение «жанровому анализу». Жанровый анализ — это рассмотрение библейского текста как совокупности литературных приемов с целью выяснения всех жанровых особенностей.

Этапы жанрового анализа:

1) определите жанр отрывка, рассмотрите основные характеристики жанра;

2) проанализируйте текст при помощи принципов толкования данного жанра.

Повествовательный жанр. Характеристики повествовательного жанра. Историчность. Повествования как жанр вообще могут быть или не быть основаны на реальных событиях, библейские повествования мы называем историческими, потому что они основаны на реальных событиях. Говоря об историчности библейских повествований, мы должны помнить о том, что это не значит, что стиль этих повествований похож на стиль современных учебников по истории. Библейское повествование — это рассказ, действие которого основано на реальных событиях, известны автору непосредственно или посредством устной традиции.

Творческий подход к изложению. Данная характеристика как раз и отличает сухой стиль учебника по истории и библейского повествования, которое является произведением искусства, то есть автор не просто передает факты, но рассказывает историю с сюжетом, героями, конфликтом, развязкой и другими элементами. Соответственно, в зависимости от умения автора конкретные факты могут быть изложены по разному. Данная характеристика повествований может вызвать вопрос относительно ее совместимости с первой характеристикой – может ли творческий подход к изложению повлиять на историческую точность событий? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо понять, что требование объективной исторической точности и непредвзятости — это требование современной историографии, обратившись же к пониманию истории в древности, мы видим совершенно иной подход, в котором ценность имеет изложение фактов в виде связной истории, с определенной точки зрения. Поэтому в какой-то степени творческое отношение к изложению, конечно, влияет на исторические факты, то есть автор творчески переосмысливает события и в этом смысле, несомненно, их «искажается». Но обратившись даже к современной историографии с ее претензией на объективность и точность, мы можем найти примеры подобного «искажения», что же говорить о древней истории, которая на точность и не претендует. Обсуждение данного сложного вопроса требует отдельного внимания, так как можно сделать вывод о неточности и ненадежности библейских исторических повествований и совершенно неверно воспринять их роль в Священном Писании, именно поэтому нужно воздерживаться от поспешных выводов. При рассмотрении библейских повествований, необходимо: 1) рассмотреть суть древней историографии вообще, в частности ее подход к точности и объективности, 2) рассмотреть понятие о точности и неточности (объективности, необъективности) в истории вообще, 3) понимать, что вышеуказанные характеристики повествований относятся ко всем повествованиям вообще, поэтому необходимо рассмотреть конкретных текст и на основании этого исследования делать выводы.

Субъективность. Предыдущие характеристики повествования приводят нас к признанию субъективности библейских историй, которая выражается, прежде всего, в том, что каждое конкретно повествование излагается с определенной точки зрения. Мы привыкшие к комбинации слов «история» и «объективность» должны понять, что библейское историческое повествование не знает о подобных требованиях как отстраненность, непредвзятость, независимость. Авторы повествования всегда вовлечены в рассказ и излагают его предвзято, субъективно.

Избирательность. Следуя своему намерению, автор избирает какие-то факты, события, детали для своего повествования, все остальное он опускает как незначительное для его сюжета. Писание дает много примеров того, когда автор излагает какие-то события чрезвычайно подробно, а какие-то важные с объективной точки зрения упоминает мельком. Например, царю Амврию (3 Цар. 16:21-28), о котором есть упоминание в нескольких небиблейских источниках и который считается одним из самых влиятельных царей Израиля, уделяется всего 8 стихов, тогда как об пророке Илии, о котором ничего не известно из древней литературы, посвящено 7 глав (3 Цар. 2-8).

Ориентированность на читателя. Библейские повествования создавались для чтения, напоминания о прошлых событиях, научения будущих поколений, т. е., для назидания, а не просто для фиксации информации. Повествование играло роль учителя, а не хранителя. Необходимо принимать во внимание существование традиции устного предания для понимания значения рассказов — их читали и обдумывали, а не записывали и «ставили на полку».

Основные элементы повествования. Сюжет — это основа повествования, в отличие, например, от поэзии, где сюжет необязателен. Как правило, в повествованиях сюжетом является последовательность описываемых событий, их взаимосоотнесенность. Центром всякого сюжета является конфликт, поэтому можно разбить сюжет на следующие составляющие: завязка или конфликт, или то и другое вместе, развитие конфликта, развязка/разрешение конфликта. Данную последовательность иногда принято называть «сюжетной линией».

Действующие лица. Под действующими лицами повествования подразумеваются участники сюжета. Приблизительно можно разбить героев повествования на три группы: главные, второстепенные и эпизодические.

Обстановка. Действие повествования развивается в определенной обстановке, которая также играет важную роль в анализе повествования, так как может сообщать некоторые подробности истории. Обстановка может быть географической, политической, социальной, религиозной и т. д.

Принципы толкования повествований. На основании вышерассмотренных характеристик повествовательного жанра можно выделить несколько важных принципов толкования библейских текстов.

1. Повествование как жанр не является простым изложением фактов, но связным рассказом с сюжетом, действующими лицами, происходящий в определенной обстановке. Данный принцип, прежде всего, указывает на необходимость видеть в повествовании именно историю, а не сухое изложение фактов.

2. Повествование должно восприниматься как целое поэтому, недопустимо толкование частей повествования без учета контекста всей истории. Данный принцип указывает на то, что повествование должно восприниматься как целое, потому что именно это целое выражает мысль, понятие, мораль. Никакая часть повествования не может быть вырвана из контекста и истолкована отдельно от всей истории.

3. При истолковании повествования необходимо принимать во внимание намерения автора: политические, богословские, социальные и др. Нужно помнить о том, что библейское повествование не является объективным и детальным описание фактов, но написано с определенной точки зрения. Именно эта перспектива и определяет намерение автора.

4. Повествование предназначены для чтения и обдумывания, назидания и поучения, поэтому их толкование должно принимать во внимание эти особенности жанра. Жанр повествования выражает свою мысль не с помощью абстрактно сформулированных идей, а при помощи жизненных историй. Поэтому для того, чтобы понять историю, необходимо принимать во внимание то, как повествование воспринималось первоначально.

В качестве примера жанрового анализа повествовательного отрывка можно рассмотреть историю о грехе Давида (2 Цар. 11:1-12:23). История эта интересна тем, что она отличается от простых описаний исторических событий, отличается от хроники, но является примером библейского повествования. Читая эту историю, мы находим в ней все признаки жанра:

(1) она основана на реальных событиях из жизни Давида,

(2) автор данной истории не просто сухо излагает факты, но творчески формирует из них повествование,

(3) читая эту историю, не сложно увидеть какого мнения был автор, он явно отрицательно относиться к поступку Давида, и обращает особое внимание на обличение Давида и его покаяние,

(4) естественно, что автор описывает только те события, которые считает относящимися к его повествованию, то есть излагает факты избирательно, и, наконец,

(5) история от начала до конца ориентирована на читателю, так как ее цель заключается не просто в изложении фактов, но в научении читателя правильному поведению, принципам верной жизни на примере Давида, также данная история служит и общей цели книги, описывая и такие стороны жизни Давида.

Сюжет данной истории таков — царь Давид приметил красивую женщину и воспользовался своим положением царя для исполнения своих желаний, когда впоследствии обнаружилось, что в результате его поступка женщина забеременела, он пытается скрыть свое участие тем, что вызывает мужа и разрешает ему провести некоторое время с женой, муж оказывается человеком принципиальным и отказывается пользоваться всеми благами мирной жизни, ситуация становится более сложной и Давид решает избавиться от мужа, он посылает его на верную смерть и таким образом после его кончины он берет «вдову» себе в жены и она рожает ему сына. Далее приходит Нафан и рассказывает Давиду историю, призывая его оценить действия главных героев, после того, как Давид совершенно справедливо осуждает одного из героев притчи, Нафан открывает ему смысл сказанного и оказывается, что он только что осудил самого себя, Давид раскаивается в содеянном. Сын, рожденный от этой связи, заболевает и впоследствии умирает, в наказание за грех Давида. Интересно, что в повествование вплетается притча о богатом и бедном человеке — это именно притча, а не аллегория, то есть это история, которая демонстрирует некоторую истину, в данном случае, обличает Давида.

Если попытаться выразить всю история вкратце, то получится примерно такая сюжетная линия: Давид и грех с Вирсавией — проблемы с Вирсавией и Урией (две попытки «решить» проблему при помощи Урии) — Давид решает избавиться и избавляется от Урии — Давид берет Вирсавию в жены и она рожает ему ребенка — Нафан обличает Давида и Давид кается в грехе — в наказание за грех Давида умирает его сын от Вирсавии.

Если проанализировать сюжет данного повествования по схеме «завязка —конфликт — развитие конфликта — развязка», то получается такая схема:

1) Завязка — Давид прогуливается и видит красивую женщину, он посылает слуг привести ее к себе, после этого он спит с ней и отсылает домой. Казалось бы ничего необычного не происходит, кроме нарушения заповеди о прелюбодеянии и вопроса, который возникает у читателя — почему Давид идет на поводу у своих желаний? почему он так легко нарушает заповедь Бога? неужели он думает, что избежит наказания, что Бог ничего не видел, или он считает, что ему все позволено? Вирсавия обнаруживает, что она беременна от Давида, а это означает, что прелюбодеяние станет явным через некоторое время, так как ее муж на войне и все поймут, что ребенок не его, все может плохо закончиться.

2) Конфликт — с одной стороны греховное поведение Давида, с другой стороны заповедь Бога о запрещении прелюбодеяния. Можно предположить, что есть два способа удалить конфликт — покаяться и исправить положение так, как это возможно, скрыть грех и удалить все возможные варианты раскрытия беззакония.

3) Развитие конфликта — Давид избирает второй путь и предпринимает 2 попытки «решить» проблему — устроить так, чтобы Урия переночевал дома, тогда последующая беременность объясниться, когда Урия отказывается ночевать дома из солидарности с другими воинами, Давид пытается напоить Урию, но тот все равно не идет ночевать домой, тогда Давид предпринимает последнюю попытку - он решает убить Урию, он пишет письмо Иаиру, чтобы тот направил Урию в самое опасное место, план Давида срабатывает и проблема «решена».

4) Развязка — конфликт не разрешен, поэтому наступает развязка и Бог вмешивается и решает проблему, он посылает пророка к Давиду и пророк обличает Давида в грехе, рассказывая ему притчу, тем самым показывая Давиду его грех как бы со стороны. Давид понимает суть своего греха и кается, Бог его прощает, но его сын умирает как следствие его греха.

Действующие лица этой истории видны сразу, возникает только вопрос о том, кто из них главные, а кто второстепенные. Главные герои — Давид, Бог, второстепенные действующие лица — Вирсавия и Урия, Нафан, Иоав, слуги Давида, сын Давида.

Можно попытаться охарактеризовать каждого героя: Давид, царь, о котором уже много известно, главный герой всей книги в целом, а не только данной истории, читая данное повествование, мы видим, что, несмотря на наличие разных действующих лиц, все они второстепенны, так как основное внимание автор уделяет описанию того, что делает Давид. Давид увидел женщину, Давид взял ее себе, Давид вызвал Урию с «передовой», Давид посылает Урию на верную смерть, Давид берет Вирсавию в жены, Давид беседует с Нафаном, Давид молится об исцелении сына, история заканчивается словами Давида. Другим действующим лицом этого повествования является Бог. Именно Он вмешивается в «благополучный» ход истории и обличает Давида через Нафана. Второстепенные герои — Вирсавия и Урия, несмотря на то, что повествование о них, они не главные в этой истории, автор практически ничего не говорит ни об их характере, ни об их чувствах или мнениях. Стиль данной истории таков, что именно Давид стоит в центре истории, все остальные как бы вращаются вокруг него.

Обстановка, в которой происходят действия, — это обстановка жизни Давида, политическая обстановка нам также известна — идет война, с точки зрения социальной обстановки мы видим царя противостоящего простому воину и его жене, то есть действие происходит на разных социальных уровнях.

Итак, подробно рассмотрев это повествование, попытаемся проанализировать его согласно выделенным принципам.

1) согласно рассмотренным характеристикам данного повествования, прежде всего нас должны интересовать не сухие исторические факты, но их изложение в истории; каким образом данный принцип помогает нам в жанровом анализе (заметим, что еще нет истолкования, только жанровый анализ, направленный на выяснение значения текста)? - мы должны смотреть на эту историю как на историю, а не как на сумму интересных идей или намеков на возможность применения в современной ситуации. В данной истории нам важно воспринять история как повествование, и не заострять внимание на деталях поведения тех или иных персонажей.

2) после анализа деталей повествования нам легче воспринимать его как целое, поэтому при истолковании необходимо принимать во внимание всю историю, не разбивая ее на части. Истолкование какой-то части рассматриваемой истории без учета контекста может привести к неверному пониманию истории, то есть не к такому пониманию, которое пытался сформулировать автор, рассказывая историю. История герменевтики учит нас тому, что именно видимая простота повествовательного жанра толкала многих толкователей к поиску «глубоких», «духовных» уровней текста, в результате чего повествования переставали быть таковыми, и превращались в зашифрованное послание от Бога, и целью истолкования становилась расшифровка этого послания.

3) история о грехе Давида написана с точки зрения человека, который явно симпатизировал Давиду, но, несмотря на это, строго и правдиво описал все события. Закончив описание деталей греховного поведения Давида, автор пишет: «и было это дело, которое сделал Давид, ЗЛО в очах Господа». Дальнейшее описание покаяния Давида и его отношение к наказанию показывают Давида с наилучшей стороны, еще раз подтверждая мнение автора книги о богоизбранности Давида.

4) история рассказана не просто для сообщения нам фактов из жизни Давида, но она находится в контексте других историй и предназначена для научения, назидания читателей. Поэтому пытаясь истолковать повествование необходимо задаться вопросом о том, какое дидактическое действие производила эта история на первых слушателей.

Основные выводы на основании жанрового анализа:

1) История о грехе Давида рассказана таким образом, чтобы читатель увидел, что даже Давид совершал грехи и Бог к грехам Давида относился также, как к грехам обычных людей. Давид в этой истории предстает не праведником, но грешником — Урия оказывается более честным и принципиальным, чем Давид, который должен был быть духовным лидером нации.

2) Автор истории анализирует незначительную с точки зрения политики и нравов того времени историю, и приходит к выводу о том, что несправедливость поступка Давида дает повод врагам народа хулить Бога — именно в этом заключается вина Давида, который должен был быть гарантом справедливости как помазанник Бога.

3) Бог в этой истории защищает людей от несправедливости, хотя и позволяет Давиду убить Урию, но за это умирает сын Давида. Бог посылает Нафана обличить Давида не в безнравственности, но в несправедливости и нарушении прав бедных, в злоупотреблении своим положением.

4) История показывает, что покаяние делает возможным восстановление отношений с Богом, покаяние объединяет людей всех уровней — Бог требует его даже от царя, согрешил — кайся и Бог простит и, возможно, избавить от наказания — такова цель автор при изложении истории.

Поэзия. Основные характеристики жанра. Для начала охарактеризуем поэтический жанр как таковой, затем коснемся жанра библейской поэзии. Говоря о поэзии и ее отличии от прозы, необходимо обратить внимание на то, что в поэзии основным элементом является ритм.

Библейская поэзия очень отличается от современной поэзии. Все привычные элементы поэзии — рифма, метр, строфы — по большей мере отсутствуют в ней. Что же делает ее поэзией? Определенный ритм, хотя еврейская поэзия образуется не столько за счет формы, сколько за счет содержания.

Основными характеристиками поэтического жанра являются:

Субъективность. В сравнении с повествованием поэзия еще более субъективна, так как отражает сугубо индивидуальное видение мира. Поэтический текст не претендует на объективное изложение фактов.

Эмоциональность. Поэзия всегда была эмоциональной, так как изначально использовалась для выражения чувств, переживаний как положительных, так и отрицательных. Библейская поэзия в основном религиозна (за исключением некоторых текстов вроде Песни Песней), поэтому и выражает религиозные чувства — упование, надежду, любовь к Богу, отчаяние, страдание, ропот и т. д. Для выражения всей совокупности переживаний человека используются различные литературные приемы.

Образность. Образность поэзии следует из ее предназначения — поэтические тексты Писания выражают при помощи то, что невозможно выразить прямо, без использования метафор и сравнений. Образность, естественно, ведет к неточности с точки зрения объективности изложения фактов, то есть поэзия выражает отношение человека к факту, а не описывает факт и, если в истории это было бы неприемлемо, то поэтический жанр подразумевает сугубо личностное видение мира. Образность поэзии противостоит буквальности и точности хроники.

Ориентированность на сопереживание. Если, говоря о повествовании, мы обратили внимание на его ориентированность на назидание, понимание, то библейская поэзия ориентирована на сопереживание радости, горя, гнева, восхищения. Например, псалмы не только вызывают сопереживание автору, но и помогают выразить аналогичные чувства.