Гегемония Спарты

Под знаком спартанской гегемонии в эллинском мире проходят первые годы после Пелопоннесской войны. Однако гегемония Спарты с самого начала вызвала острое недовольство в Греции. Подобно Афинам, Спарта также обложила своих союзников форосом. Постоянно вмешиваясь во внутреннюю жизнь греческих городов-государств, Спарта повсеместно преследовала демократов и насаждала власть олигархов.

Во многие полисы были введены гарнизоны во главе со спартанскими наместниками. Таким образом, греческие города, ожидавшие от Спарты освобождения, оказались в еще более худших условиях, чем во времена Афинского союза. Однако вскоре положение Спарты сильно осложнилось, так как у нее испортились отношения с Персией.

Получая крупные субсидии во время Пелопоннесской войны, Спарта обещала в случае победы вернуть Персии греческие города малоазийского побережья. Однако малоазийские греческие полисы обрели свою независимость в результате греко-персидских войн, которые воспринимались большинством греков как героическое прошлое. Посягнуть на эту независимость Спарта сразу не решилась. Поэтому она делала все возможное для того, чтобы оттянуть выполнение своего обязательства.

После смерти персидского царя Дария II началась борьба за престол между его старшим сыном и наследником — Артаксерксом — и младшим сыном. Кир обратился за помощью к Спарте, с которой он был тесно связан еще со времен Пелопоннесской войны. Спарте было выгодно поддержать Кира, потому что в качестве компенсации за поддержку она могла бы настоять на сохранении независимости малоазиатских полисов.

Кир навербовал 13-тысячный отряд греческих наемников и соединил их со своими персидскими войсками. Возглавив это войско, Кир предпринял поход против Артаксеркса. Однако в 401 г. до н. э. в сражении при Кунаксе близ Вавилона Кир был убит.

Туземные войска Кира немедленно перешли на сторону Артаксеркса. Греческие наемники, которых к этому времени осталось немногим более 10 тыс., оказались вдали от родины в окружении врагов. К тому же приглашенные в лагерь Артаксеркса якобы для переговоров военачальники греческих отрядов были вероломно перебиты. Тогда греки избрали новых военачальников, одним из которых был описавший этот поход историк Ксенофонт, и начали отступление на север, к побережью Черного моря. Несмотря на все усилия персов воспрепятствовать походу и на трудности пути, греки все же пробили себе дорогу к морю и сумели вернуться на родину, потеряв, правда, около четверти своего войска.

Однако положение Спарты оказалось нелегким и вне зависимости от исхода этого отступления. Артаксеркс был очень разгневан выступлением Спарты на стороне Кира. Сатрап Тиссаферн потребовал от малоазийских греков уплаты дани, т. е. признания себя подданными персидского царя. В сложившейся обстановке Спарта была вынуждена поддерживать малоазийских греков.

Спустя пять лет после окончания Пелопоннесской войны Спарта оказалась втянутой в новую войну, на этот раз с персами. Сначала военные действия шли довольно вяло, но в 395 г. до н. э. спартанский царь Агесилай добился крупной победы в сражении у Сард.

После этого персы пустили в ход давно испытанный дипломатический прием. При помощи подкупа они попытались организовать в самой Греции антиспартанскую коалицию. Обстановка им благоприятствовала, так как Спарта восстановила против себя многие города. В состав антиспартанской коалиции вошли Беотийский союз, Коринф, Аргос, Афины, Локрида, Акарнация, Левкада и большинство фессалийских городов.

В 395 г. до н. э. началась Коринфская война. Положение Спарты было очень тяжелым. Ей приходилось вести войну одновременно и с Персией, и с членами антиспартанской коалиции. В 394 г. в битве при Книде спартанский флот был разбит объединенным греко-персидским флотом под командованием афинянина Конона.

После этой победы Конон вернулся в Афины с большими субсидиями от персов, на которые афиняне восстановили стены вокруг родного города и начали возрождать флот. В Коринфе и некоторых других пелопоннесских полисах было решено вести войну до полного уничтожения Спарты.

Афинская демократия с ее стремлением к панэллинской гегемонии подняла голову. Возрождение демократических Афин пугало не только спартанцев. Оно тревожило и персидских сатрапов, и самого персидского царя, который был склонен скорее поддерживать спартанских олигархов, нежели Афинскую республику с ее демократическими порядками.

С этого времени между спартанцами и афинянами возобновляется яростная борьба за влияние на персидского царя. Спартанцы отправили к персидскому сатрапу Тирибазу посольство во главе с Анталкидом. Этому хитрому и ловкому дипломату было поручено любой ценой добиться заключения мира между персидским царем и лакедемонянами.

Афиняне и союзники, со своей стороны, снарядили посольство к тому же Тирибазу. Анталкид предлагал мирные условия, которые были приемлемыми как для персидского царя, так и для лакедемонян. «Лакедемоняне, — говорил он, — не оспаривают у царя греческих городов, которые находятся в Малой Азии. С них достаточно того, чтобы прочие города получили автономию. Раз мы согласны на эти условия, чего ради царь станет воевать с нами и расходовать деньги?»

Тирибаз пришел в восторг от речей Анталкида. Но против предложения спартанского дипломата решительно восстали афиняне и фиванцы. Они рассматривали требование автономии городов как коварный маневр, направленный на уничтожение всех военно-политических союзов в Греции.

Тем не менее дипломатический маневр Анталкида увенчался успехом. Обе стороны, истощенные войной, были вынуждены согласиться на условия, которые продиктовал им Артаксеркс. Тирибаз объявил, чтобы все желающие немедленно прибыли к нему, дабы выслушать присланные персидским царем условия мира.

По прибытии послов Тирибаз, указывая на царскую печать, удостоверяющую подлинность документа, прочел следующее: «Царь Артаксеркс полагает справедливым, чтобы ему принадлежали все города Малой Азии, а из островов — Клазомены и Кипр. Всем прочим городам, большим и малым, должна быть предоставлена автономия, кроме Лемноса, Имброса и Скироса, которые по-прежнему остаются во власти Афин».

Таковы были условия знаменитого царского, или Анталкидова, мира 387 г. до н. э. Этот мир узаконивал политическую раздробленность, а следовательно, и слабость Греции. В конце мирного текста была многозначительная приписка: «Той из воюющих сторон, которая не примет этих условий, вместе с принявшими мир объявляю войну на суше и на море и воюющим с ней государствам окажу поддержку кораблями и деньгами».

Анталкидов мир ознаменовал собой торжество персидской политики, которая ставила своей целью ослабление как спартанской, так и афинской гегемонии в Греции. Некогда побежденная греками Персия теперь фактически становилась вершительницей судеб Эллады.