Убийство Герценштейна

Председателем земельной комиссии в I Думе был депутат от кадетской пар­тии профессор Михаил Герценштейн. Ему приходилось выдерживать суровую критику и справа, и слева. Например, социалист Алексей Пешехонов с не­годованием называл Герценштейна «идеологом помещичьего хозяйства и отъявленным буржуем». Справа, со стороны дворян-монархистов, критика звучала ещё более резко.

М. Герценштейн своими острыми вы­ступлениями вызывал особенную враж­дебность дворян. Однажды, выступая в Думе, Михаил Яковлевич спросил, обращаясь к правым депутатам: «Неуже­ли господам дворянам более нравится то стихийное, что уже с такой силой прорывается повсюду? Неужели плано­мерной и необходимой государствен­ной реформе вы предпочитаете „иллю­минации", которые теперь вам устраи­вают в виде поджогов ваших скирд и усадеб? Не лучше ли разрешить нако­нец в государственном смысле этот больной и нескончаемый вопрос?». Писатель Владимир Короленко вспоми­нал об этом выступлении: «Да, это была правда. Но, во-первых, она была слиш­ком горька, а во-вторых, это говорил Герценштейн, человек с типично еврей­ским лицом и насмешливой манерой. Трудно представить себе ту бурю гне­ва, которая разразилась при этих сло­вах на правых скамьях. Слышался бук­вально какой-то рёв. Над головами поднимались сжатые кулаки, прорыва­лись ругательства, к оратору кидались с угрозами, между тем как на левой стороне ему аплодировали». Особен-

ное негодование правых вызывало пу­шенное М. Герценштейном словечко «иллюминации».

Боевики из черносотенного «Союза русского народа» решили убить нена­вистного «председателя от жидов», как они прозвали Герценштейна. После роспуска Думы М. Герценштейн вме­сте с другими депутатами находился в Финляндии. Туда и отправились бое­вики-черносотенцы. 18 июля 1906 г., когда Михаил Яковлевич прогуливал­ся вместе с семьёй, его застрелили из засады. Одна из двух выпушенных пуль ранила в руку его маленькую дочь. Убийство М. Герценштейна стало са­мым известным из терактов черносо­тенцев.

Как вспоминал жандармский генерал А. Герасимов, петербургский градона­чальник фон дер Лауниц знал о гото­вящемся покушении и выплатил за него боевикам две тысячи рублей. Конечно, о привлечении Лауница к ответствен­ности не могло быть и речи. По сло­вам Герасимова, премьер-министр Пётр Столыпин, узнав о происшедшем, «брезгливо поморщился»: «Я скажу, чтобы Лауниц бросил это дело...» (т. е. прекратил помогать боевикам).

Спустя три года троих участников по­кушения арестовали. Финский суд при­говорил их к шести годам заключения. Однако спустя несколько месяцев дво­их осуждённых помиловал государь Николай II.

Предложения кадетов жёстко критиковались с обеих сторон. Правые депутаты видели в них покушение на право собственно­сти. Левые считали, что землю надо передать крестьянам без вы­купа — даром. Правительство также категорически отвергало кадетский проект. К лету 1906 г. борьба достигла предельной ост­роты. Власти решили подтолкнуть ситуацию к развязке. 20 июня появилось заявление правительства о том, что никакого наруше­ния прав землевладельцев оно не допустит. Это вызвало взрыв негодования среди большинства депутатов. 6 июля Дума высту­пила с декларацией, в которой подтверждалось намерение пере­дать часть помещичьих земель крестьянам. Ответом властей на это стал роспуск Думы. Высочайший указ о роспуске последовал три дня спустя, 9 июля 1906 г.

«ВОЙНА ЗА ЗЕМЛЮ»

До революции 1905—1907 гг. в русской деревне уживались две различные формы владения землёй: с одной стороны, частная собственность помещиков, с другой — общинная собственность крестьян. При этом у дворянства и крестьян сложились два про­тивоположных взгляда на землю, два устойчивых мировоззрения.

Помещики считали, что земля — такая же собственность, как и любая другая. Они не видели никакого греха в том, чтобы её продавать и покупать. Крестьяне думали иначе. Они твёрдо ве­рили, что земля «ничья», Божья, а право пользоваться ею даёт только труд. Этому вековому представлению отвечала сельская община. Вся земля в ней делилась между семьями «по числу едо­ков». Если численность семьи сокращалась, уменьшался и её зе­мельный надел.

До 1905 г. государство поддерживало общину. С неё было гораздо проще взимать различные повинности, чем с множест­ва отдельных крестьянских хозяйств. С. Витте замечал по этому поводу: «Легче пасти стадо, нежели каждого члена стада в отдель­ности». Община считалась самой надёжной опорой самодержа­вия в деревне, одним из «китов», на которых держался государ­ственный строй.

Но напряжение между общинной и частной собственностью постепенно нарастало. Население увеличивалось, и участки кре­стьян становились всё меньше и меньше. Этот жгучий недоста­ток земли называли малоземельем. Невольно взгляды крестьян обращались на дворянские имения, где земли было много. К тому же эту собственность крестьяне считали изначально несправед­ливой, незаконной. «Надо помещичью землю отобрать и присо­единить к общинной!» — убеждённо повторяли они.

В 1905 г. эти противоречия вылились в настоящую «войну за землю». Крестьяне «всем миром», т. е. всей общиной, шли гро­мить дворянские усадьбы. Власти подавляли волнения, посылая в места беспорядков военные экспедиции, производя массовые порки и аресты. Из «исконного устоя самодержавия» община не­ожиданно превратилась в «очаг бунта». Прежнему мирному со­седству общины и помещиков пришёл конец.

ЗАМЫСЕЛ РЕФОРМЫ

В ходе крестьянских волнений 1905 г. стало ясно, что сохранять прежнее положение в деревне невозможно. Общинная и частная собственность на землю не могли дольше уживаться рядом.

В конце 1905 г. власти всерьёз рассматривали возможность пойти навстречу крестьянским требованиям. Генерал Дмитрий Трепов говорил тогда: «Я сам помещик и буду весьма рад отдать даром половину моей земли, будучи убеждён, что только при этом условии я сохраню за собою вторую половину». Но в нача­ле 1906 г. произошёл перелом в настроениях. Оправившись от потрясения, правительство избрало противоположный путь.

Возникла идея: что, если не уступать общине, а, наоборот, объявить ей беспощадную войну? Речь шла о том, чтобы частная собственность перешла в решительное наступление против об­щинной. Особенно быстро, за несколько месяцев, эта идея завое­вала поддержку дворянства. Многие землевладельцы, прежде го­рячо поддерживавшие общину, теперь оказались её непримири­мыми противниками. «Община является зверем, и с этим зверем надо бороться», — категорически заявлял известный дворянин-монархист Н. Марков. Главным выразителем настроений, направ­ленных Против общины, стал председатель Совета Министров Пётр Столыпин. Он призывал «дать крестьянину свободу трудить­ся, богатеть, избавить его от кабалы отживающего общинного строя». В этом и заключалась главная идея земельной реформы, которую называли столыпинской. Предполагалось, что зажиточ­ные крестьяне превратятся из общинников в «маленьких поме­щиков». Тем самым община будет взорвана изнутри, разрушена. Борьба между общинной и частной собственностью завершится победой последней. В стране возникнет новый слой крепких соб­ственников — «прочная опора порядка».

УКАЗ 9 НОЯБРЯ И II ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДУМА

О начале земельной реформы возвестил правительственный указ от 9 ноября 1906 г., принятый в чрезвычайном порядке, минуя Государственную думу. Согласно этому указу, крестьяне получа­ли право выйти из общины со своей землёй. Они могли также продать её. П. Столыпин считал, что эта мера в скором времени разрушит общину. Он говорил, что указом «заложено основание нового крестьянского строя».

В феврале 1907 г. была созвана II Государственная дума. В ней, как и в I Думе, земельный вопрос оставался в центре внима­ния. Отличие состояло в том, что теперь «дворянская сторона» не только защищалась, но и наступала. Правый депутат князь Д. Святополк-Мирский заметил, что дворянские хозяйства во много раз культурнее крестьянских. «Сохраните и поддержите частных владельцев, — призывал он. — Наша серая, тёмная кре­стьянская масса без помещиков — это стадо без пастыря». На это едко возразил крестьянин-монархист Ф. Петроченко: «Здесь кто-то из ораторов указывал, что крестьяне наши темны и невежест-