Социальное и культурно-историческое время

Открытие исторического времени принадлежит христианству, ко­торое рассматривает историю, развертывающуюся от сотворения мира и грехопадения Адама до воссоединения человека с Богом. В дальнейт- шем происходило постепенное «обмирщение» исторического време­ни. В современной философии происходит размежевание понятий индивидуально-личностного переживания времени и социального и культурно-исторического времени. Последнее имеет следующие осо­бенности: а) возможность соотнесения всех событий с основопола­гающим событием, определяющем ось времени; б) возможность пройти иременные интервалы в двух противоположных направлениях пред­шествования и последования относительно нулевой даты, в) создание системы единиц, служащих обозначению повторяющихся промежутков иремени (день, месяц, год и т. д.). Шпенглер писал: «История отмечена признаком однократно-фактического, природа - постоянно возможно­

го», но «каждый закон, дабы существовать вообще для разумения, дол жен однажды велением судьбы быть открытым, т. е. пережитым в рам ках духовной истории». «История и природа противостоят в нас друг другу, как жизнь и смерть, как вечно становящееся время и вечно ставшее пространство» (Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии миро­вой истории. В 2 т. Т. 1. М., 1993. С. 320-321).

Между историческим и субъективным временем есть существенные различия: историческое время занимает промежуточное положение между субъективным и объективным временем. Субъективное время исторически обусловлено, как обусловлены исторически и социально действия и переживания человека. В то же время историческое вре­мя стремится к установлению временных интервалов, сопоставимых с физическим временем. Другое дело, что историку не всегда удается сопереживать историческое время, и переживает он его иначе, чем со временники исторических событий прошедшего времени. К тому же историческое время рассеивается на множество времен, шкала которых соответствует шкале рассматриваемых сущностей, так что одни собы тия по времени эквиваленты эпохе, другие — столетиям, третьи — годам, четвертые — часам и минутам. Понятие опыта истории предполагав установление связи между состоявшимся прошлым, ожидаемым буду щим и живым, и действующим настоящим. Нас занимают не числовые выражения времени, а то уничтожение времени в тайне взаимозаменяе­мости предания и пророчества, прошлого и будущего, которое придан слову «настоящее» двойное значение прошлого и будущего и тем самым заряжает это слово потенцией настоящего. Однако человечество рас падается на локальные сообщества, существующие в разных мирах гео графии и культуры, и это делает невозможной всемирную историю, они распадается на частные истории, к которым всеобщая история несно дима, так же, как и частные истории не могут быть поняты из всеобще!! истории.

Социальное время циклично. Его цикличность обусловлена ци клами хозяйственной деятельности, смены власти, повторяющимися праздниками и ритуалами, циклической сменой времени года и т. д Ритм социального времени различен в различные периоды истории В истории человечества существовали цивилизации традиционною типа, которые циклически воспроизводили свою жизнедеятельность, оставляя ее практически неизменной в течение тысячелетий. Индипи дуально неповторимой является и последовательность временных и i менений, поскольку единого времени для всех цивилизаций и народом не существует. Но в целом ритм социального времени неравномерен, и можно говорить об ускорении социально-экономического и культур ного развития человечества. Социальное время отмечено периодами, т. е. относительно законченными промежутками исторического времг ни, отмеченными социально значимыми событиями и особенностями (период застоя, период войны, послевоенный период и т. п.).

Коллингвуд подчеркивает: «Точное определение места и даты про­исшедшего, известное историку, меняется, но он всегда знает, что у со­бытия были место и время (курсив мой — Н. Б.), и в известных пределах он всегда знает это место и время, так как его знание является частью этого вывода, к которому он пришел, отправляясь от фактов, находящих­ся в его распоряжении» (Коллингвуд Р. Дж. Идея истории. Автобиогра­фия. М., 1980. С. 238).

Длительность как характеристика времени опирается на убеждение, что все имеет начало и конец. Опыт присутствия во времени, опыт нача- иа неопровержим: «Без него мы не поняли бы, что значит продолжаться, шиться, оставаться, прекращаться. Ведь всегда нечто начинается и пре­кращается» (Рикер П. Память, история, забвение. М., 2004. С. 58). «На­стоящее есть настоящее наслаждения и страдания и - в более значимом или изучения исторического познания смысле — настоящее инициати- ш. 1» (Там же. С. 59).

Итак, историческое время характеризуется длительностью и непре­рывностью. Но еще Спиноза говорил о длительности существования и иди вида как о «продолжении существования». Длительность и непре­рывность обусловливают «временность» времени, так как три времен­ных момента смещаются к настоящему. Общеизвестно утверждение Ав- I устина о том, что из трех модусов времени — настоящего, прошедшего и будущего реально только настоящее, поскольку прошедшее — это па­мять, т. е. настоящее прошедшего; будущее — ожидание, т. е. настоящее будущего; и настоящее настоящего — его непосредственное созерца­ние.

Для Гадамера история есть смыслосозидающая и смыслополагаю­щая реальность. История — это не временность сознания, ибо само бы­те есть время, и историческое бытие может быть понято в контексте иремени и временности. А оно ориентирует не на вечное, а на будущее, I с. на то, чего нет.

Онтологическая герменевтика рассматривает историческое состоя­ние как непреодолимый способ бытия. Будущее включено в постижение исторического прошлого. Прошлое в природном процессе преодолено и мертво. Но историческое событие продолжает жить в настоящем.

Масштабы, уровни, шкалы времени: здесь речь идет об отношениях, измеряемых в веках — для большей длительности, в десятилетиях — для той или иной исторической ситуации, а для датированных событий счет идет на часы. Единая хронология размечает даты, указываемые по кален- лирному времени. Но длительность не только экстенсивна, но и интен­сивна, как скорость или ускорение наблюдаемых изменений в истории или в жизни отдельного человека. Величины интенсивности — ритм, ку- мулятивность, повторение, рецидив, латентность. Масштаб историче­ского рассмотрения зависит от задачи исследователя: при макроистори- чсском исследовании масштабы исчисления периодов — наибольшие, п при микроисторическом - наименьшие. Однако соизмеримость мас­штабов в историческом исследовании отсутствует.