В XVIII – начале XX вв. 8 страница

– сведения о воспитанниках, поступивших за истекший год, осужденных подследственных, условно освобожденных, характеристики некоторых из них; система воспитания и размещения (казарменное, павильонное и т.п.), меры поощрения и наказания, развлечения, организация медико-педагогических наблюдений;

– положение школьного дела (постановка обучения, программа, часы занятий, отсталые);

– постановка обучения ремесленному и сельскохозяйственному труду;

– общие сведения о санитарном положении заведения и о состоянии здоровья его воспитанников;

– покровительство над выпущенными воспитанниками.

Белорусские воспитательно-исправительные учреждения для несовершеннолетних, благотворительные союзы и общества, действующие в сфере детской патологии, исходя из реальных условий и потребностей того времени, выработали вполне научные оперативные и превентивные меры борьбы с антиобщественными проявлениями, создали свою методику социальной работы с «трудными» детьми и подростками.

В белорусских губерниях конца XIX – начала XX века не было специальных колоний для «падших» девочек. Ими занимались в большинстве своем женские монастыри и общины сестер милосердия. Общины работали во всех губернских и в некоторых уездных городах. Особой известностью пользовалась основанная в 1907 г. в Вильно Марфо-Мариинская обитель. Она представляла собой приют для девочек-сирот с больницей и амбулаторией. Воспитание «падших девушек», доставляемых в приют полицией или по заявлениям родственников, осуществлялось в течение 3 лет в строгом религиозно-нравственном духе. Их обучали грамоте по программам народных училищ (занятия проводились не более трех часов в день), рукоделию и ведению домашнего хозяйства при полном самообслуживании. Большинство из выпускниц приюта впоследствии возвращались к честной трудовой жизни.

Втягивание в преступный промысел малолетних девочек осуществляли хорошо организованные группы со значительными средствами. Рынок в Белостоке Гродненской губернии был одним из крупнейших в Российской империи. Там полулегально шла продажа белорусок в публичные дома Западной Европы и Америки. В сети торговцев («макковеев» и «нянек») обычно попадали 15–17-летние крестьянские девушки, пытавшиеся устроить свою жизнь в городе.

В 1898 г. на средства городского санитарного комитета в Минске была открыта уникальная в своем роде бесплатная больница для проституток на 25 кроватей, находившаяся в ведении Министерства внутренних дел. В ней осуществлялось лечение проституток, больных сифилисом и венерическими болезнями, с бесплатным содержанием. В некоторых белорусских городах назначались врачи для «освидетельствования лиц женского пола».

Среди профессиональных проституток было немало несовершеннолетних.

На рубеже XIX–XX веков не только сформировалось определенное общественное мнение о данной разновидности социальной патологии, но возникают и ведут активную борьбу с проституцией специальные благотворительные общества. Так, созданное при непосредственном участии и разносторонней поддержке минского градоначальника известного филантропа графа К.Э. Чапского Общество защиты женщин (1901), членами которого были преимущественно жены чиновников и предпринимателей, стремилось прежде всего установить общественный контроль за соблюдением прав девушек на промышленных предприятиях, в ремесленных мастерских, крупных магазинах и т.д., где по отношению к ним царит произвол нередко развратных хозяев и наемников. Общество занималось просветительской работой в рабочих кварталах, издавало литературу по вопросам нравственного воспитания, учреждало библиотеки, решало вопросы патроната.

Активностью в деле социальной помощи нищенствующим девушкам отличалось Минское отделение Общества борьбы с заразными болезнями, которое также находилось под покровительством К.Э. Чапского. Оно совместно с другими благотворительными обществами открыло дешевое помещение на 17 мест для приезжих девушек, опекало их и предупреждало факты возможного втягивания в аморальную жизнь, устраивало девушек в общины, больницы и монастыри, выдавало пособия, занималось приисканием работы или направляло на учебу.

Аналогичную работу проводили в Вильно Лига равноправия женщин, дамские кружки и общества в Гродно, Могилеве, Пинске и других белорусских городах.

В начале XX века активизируется проведение научных исследований в сфере социальной помощи вышедшим из мест заключения, исправительно-воспитательных заведений взрослым и несовершеннолетним.

Под патронатом понималась вся совокупность мер попечения об освобожденных из мест заключения.

На страницах специальных периодических изданий обсуждались предложения о том, чтобы превратить все комитеты и отделения обществ попечения о тюрьмах (учреждены в 1819 г.) в благотворительно-тюремные комитеты с функциями исключительно патронатского характера. В публикуемых проектах уставов таких обществ, в частности, по отношению к вышедшим из мест заключения взрослым и несовершеннолетним предусматривалось:

1) снабжение лиц, принятых обществом под свое покровительство, одеждой, пищей, медицинскими пособиями, рабочими инструментами и другими полезными для них предметами;

2) выдача им ссуд и денежных пособий;

3) забота о приискании занятий и мест;

4) содействие помещению их в приюты, больницы, школы, убежища, дома трудолюбия и даровые или дешевые квартиры.

Однако специальных обществ патроната над вышедшими из мест заключения было немного. На Беларуси к 1913 г. существовал всего один попечительный о несовершеннолетних тюремно-благотворительный комитет в Гомеле. Известно, что комитет стремился организовать учебу несовершеннолетних, содержащихся в тюрьмах, устраивал для них вечерние чтения и беседы.

Патронажем над вышедшими из мест заключения и колоний в первое время в какой-то мере занимались лишь местные благотворительные общества, а также отделения Попечительства о трудовой помощи, используя для этого внутренние средства, без каких-либо дотаций со стороны государства. Во всех домах трудолюбия на Беларуси были созданы специальные мастерские для бывших заключенных и выпускников колоний, занятых там. Однако количество призреваемых подростков было невелико. Такое положение объяснялось как недостатком средств, так и неразработанностью законодательства в этой сфере, отсутствием необходимого опыта.

В апреле 1909 г. было, наконец, издано Положение о воспитательно-исправительных заведениях для несовершеннолетних, закреплявшее возможность приема в них нищенствующих, бродяжничающих и беспризорных, а также отдаваемых на исправление родителями.

1909 г. стал переломным в развитии патроната над вышедшими из мест заключения. 8 мая министр юстиции подписал циркуляр об условиях образования специальных патронатных обществ с официальным разрешением использовать средства комитетов и отделений Обществ попечительства о тюрьмах на патронат. Собственно патронатские общества было разрешено открывать в упрощенном порядке по решению губернских властей, для них введен ряд льгот. В декабре 1912 г. вышел закон о государственной помощи обществам покровительства лицам, освобожденным из мест заключения. Все это вызвало бурный рост благотворительной деятельности в данной сфере.

Общества попечительства о тюрьмах к тому времени были созданы фактически при каждой белорусской тюрьме, которые имелись во всех губернских городах и почти во всех уездах.

В задачи этих обществ входило добиться исправления заключенных. Члены попечительств могли посещать тюрьмы и знакомиться с положением содержания заключенных, привлекать к работе с ними церковнослужителей, создавать библиотеки религиозного содержания.

Развитию отечественного патроната над освобожденными из мест заключения препятствовала в первую очередь крайне незначительная поддержка со стороны государства. Считалось, что патронат, по существу, есть дело частное и должен быть предоставлен всецело частной инициативе.

8. Социальная помощь детям с аномалиями.

Проблемы социальной помощи детям-инвалидам с физическими и умственными недостатками (слепым, глухим, инвалидам с нарушением опорно-двигательного аппарата, слабоумным и т.д.), включения их в нормальную жизнь общества, в какой бы стране они не проявлялись, всегда были предметом внимания деятелей благотворения и передовой общественности. Беларусь в этом процессе не являлась исключением.

XVI – конец XVIII века на Беларуси можно назвать периодом «шпитального призрения». Лазареты и аптеки были при многих католических и православных церквах и монастырях. Монахи переписывали и распространяли медицинские книги (в т.ч. и по детским болезням). Наравне с другими категориями нуждающихся дети-инвалиды призревались в католических и униатских церковных шпиталях, богадельнях при православных церквах. Разумеется, количество мест в этих богоугодных заведениях из-за нехватки средств было ограничено (до 8–10 человек).

Наряду с престарелыми, вдовами и сиротами в шпиталях православных братств призревались слабоумные, калеки и прочие категории инвалидов.

Шпитали открывали и содержали не только церковь и феодалы, но и отдельные общественные группы – православные братства, белорусские магистраты, цехи ремесленников, религиозные общины, организаторы мануфактур. В XVIII веке на территории Беларуси было 370 шпиталей на 2 тысячи 918 призреваемых больных, инвалидов и убогих. Примерно 178 из них принадлежали католической церкви. В отличие от развившейся позднее мирской (светской) медицины «шпитальная медицина» была «безмездной» (бесплатной), в шпитали принимали всех без различия вероисповедания. В середине XVIII века появились чисто лечебные шпитали.

Глазные, ушные, нервные и прочие болезни лечили при помощи народных средств различные лекари.

Одновременно на Беларуси распространялись и научные идеи помощи аномальным детям. Основанный в 1579 г. Виленский университет проделал значительную работу по исследованию различных аномалий в развитии человека. В Виленском университете разрабатывались и проблемы лечения заболеваний органов опоры и движения (болезни позвоночника, водянки суставов, воспаление спинного мозга и т.д.). Там же находилась ценная анатомическая коллекция.

После вхождения белорусских земель в состав России в конце XVIII века и до 1861 г. – период становления светской и сословной благотворительности в медико-социальной помощи населению. По мере появления на Беларуси приказов общественного призрения дело социальной помощи нуждающимся все более переходило в их ведение. В начале века здесь появляются государственные больницы, госпитали, аптеки, воспитательные и сиротские дома, в Вильно в конце XVIII века, а в Могилеве с 1810 г. – дома для умалишенных.

Поддерживаемая государством и широким общественным мнением, значительно активизируется частная благотворительность, причем не только представителей знатных белорусских родов, но и людей разного звания и положения (купцов, предпринимателей, сановников). Отбирал в белорусских губерниях слепых крестьянских детей и направлял их в специальную школу, первоначально образованную в Павловске в 1806 г. императрицей Марией Федоровной, а затем переведенную в Петербург, князь А.Н. Голицын.

Наиболее благоприятные условия для развития медико-благотворительной деятельности сложились в период быстрой капитализации страны во второй половине XIX века, когда особенно острый характер приобретает проблема государственно-общественной заботы об аномальных лицах.

Именно в это время на средства частных лиц, благотворительных обществ, органов городского, а позднее и земского самоуправления в губернских и уездных городах Беларуси широко начинают распространяться учреждения социальной помощи, открываться спецприюты для детей-инвалидов, больницы, школы и училища. К началу XX века на Беларуси действовало 83 благотворительных общества, связанных с охраной здоровья неимущего населения. Активно действовали в сфере благотворения общества белорусских врачей. В 1892 г. состоялся 1-й съезд врачей Северо-Западного края, на котором основное место заняло рассмотрение вопросов медико-социальной помощи населению. Большим размахом и эффективностью в медико-социальной помощи населению отличалась деятельность на Беларуси российских квазигосударственных обществ – Ведомства учреждений императрицы Марии и Российского общества Красного Креста, а также Общества борьбы с заразными болезнями, Всероссийской лиги борьбы с туберкулезом, Российского Общества защиты женщин.

Существенной составной частью складывающейся на Беларуси системы государственно-общественной медико-социальной помощи нуждающимся оставалось конфессиональное призрение, прежде всего со стороны православной церкви, постепенно набравшее силу после церковной реформы, возрождения православных братств и создания церковноприходских попечительств. Они также организовывали больницы и амбулатории, богадельни для престарелых и инвалидов, уход за больными на дому и в лечебных учреждениях.

Следует учитывать и такую предпосылку, как развитие на рубеже веков отечественной и мировой медицинской науки, в частности педиатрии, дефектологии, психиатрии, тесные контакты с российскими учеными, что значительно повышало качество медико-социальной помощи детям-инвалидам, способствовало расширению сети и переустройству медицинских и оздоровительных учреждений. Различные виды социальной помощи все более индивидуализировались. Это касалось и медико-социальной помощи инвалидам с нарушениями того или иного анализатора. Развивалась диагностика отклонений в развитии, шел активный поиск новых форм и методов работы с аномальными детьми.

Особенно быстро прогрессировало призрение слепых детей. Этому способствовала активная деятельность в белорусских губерниях Мариинского Попечительства о слепых. Одним из первых его шагов стало проведение в 1886 г. с помощью волостных правлений и уездной полиции переписи слепых в стране. Полученные данные поражали даже самое смелое воображение – почти 200 тысяч слепых только по Европейской России. Самой благополучной оказывается Гродненская губерния, где по отзыву местных окулистов, в силу благоприятных климатических условий, лечение многих глазных заболеваний очень благоприятно. Могилевская же губерния замыкала десятку самых неблагоприятных в Российской империи губерний.

Структура попечительства включала в себя училища для слепых, заведения для обучения взрослых, приюты для малолетних слепых, общежития для слепых работников и работниц, убежища для престарелых (неспособных к труду).

В 1892 г. в попечительстве открылись новые отделы: патронат о слепых и отдел для отыскания мер предупреждения слепоты, по инициативе которого созданы летучие отряды врачей-окулистов. С 1893 по 1915 г. в белорусских губерниях работало 70 таких отрядов. Они организовывали лечение трахомы, вели просветительскую работу, обучали местных врачей, открывали глазные пункты.

При некоторых пунктах открывались маленькие стационары на средства Попечительства о слепых, которое с 1899 г. открыло свободный кредит на содержание сельской врачебной части, а также на расходы личного состава отрядов.

С 1895 г. в Гомеле функционировала благотворительная специализированная глазная лечебница на 15 кроватей.

Из глазных лечебниц одной из самых известных на Беларуси стала лечебница с амбулаторией Виленского отделения Попечительства о слепых, открытая в 1900 г. Лечение и содержание в ней больных в основном было бесплатным. Расходы покрывались за счет пожертвований частных лиц и пособий от различных городских учреждений.

В 1907 г. попечительству о слепых на территории Российской империи принадлежало 16 глазных лечебниц, из них в белорусских губерниях – 2 (в Вильно и в Гомеле, где успешно действовала Федоро-Ирининская глазная лечебница князей Паскевич).

К 1911 г. в Минске открылась глазная амбулатория М.О. Коварской от Общества пособия бедным больным евреям, в которой проводились операции, уход и лечение ослепших, и частная глазная лечебница на 6 коек, правда, лечение в ней обходилось несколько дороже, чем в Виленской частной глазной лечебнице и за операции бралась дополнительная плата.

Делались попытки организовать постоянную офтальмологическую помощь населению. В 1906 г. Могилевское губернское земство ввело должность губернского окулиста.

В 1897 г. Попечительство о слепых имело на территории Российской империи 23 училища для детей и взрослых-инвалидов по зрению, большая часть из которых находилась в провинции. В досоветской Беларуси было лишь одно училище для слепых детей. 28 сентября 1897 г. в Минске его открыло местное отделение Попечительства о слепых Мариинского ведомства. Первоначально училище размещалось на частных квартирах и только с сентября 1900 г. перешло в собственный дом. Мальчики принимались туда в возрасте 7–11 лет по прошениям на имя руководства отделения попечительства и после небольшого (1–
2 месяца) испытательного срока. К прошению прилагались метрическая выписка о рождении и крещении, отзыв окулиста о полной и неизлечимой слепоте, медицинское свидетельство о привитии оспы и отсутствии других, кроме слепоты, физических недостатков или болезней, а также о способности к обучению.

Обучение проводилось в течение 8–10 лет по программам Мариинского попечительства и в зависимости от индивидуальных способностей ученика. Существовало 2 отделения: школьное (14–18 учащихся) и ремесленное на 10–19 учеников. Школьное отделение подразделялось на подготовительный и три основных классы. Преподавание велось на русском языке по расширенной общеобразовательной программе начальных училищ. Снабжение учебной и методической литературой шло через Попечительство о слепых в С.-Петербурге. Одновременно производилось обучение корзиночному, щеточному или сапожному ремеслам, настройке музыкальных инструментов и церковному пению по особым методикам. Игре на музыкальных инструментах обучались лишь те воспитанники, которые обнаруживали к этому способности, а пению – имеющие голос и слух. Умение петь в церковном хоре служило хорошим подспорьем для слепых выпускников училища. Проводились «вокально-музыкальные вечера», посещение концертов, которые проходили в городе, и оперных спектаклей. Некоторые из воспитанников печатали свои стихотворные произведения в местной прессе.

Воспитанники на уроках «гимназии» регулярно занимались физическими упражнениями по системе, разработанной для слепых, в свободное время гуляли в училищном саду, играли в лото и т.п.

Сбыт изделий слепых детей успешно проводился в здании училища. Горожане предпочитали покупать корзины у инвалидов, даже если они были дороже, чем у приезжающих на рынок крестьян, оказывая тем самым материальную поддержку спецприюту. Продажа продукции мастерских с каждым годом приносила все большие доходы.

Содержание одного слепого ребенка обходилось училищу 300 руб. в год, а в мастерских во время обучения – 200 рублей Подавляющее большинство детей призревалось бесплатно. За плату (не выше 300 рублей) в училище принимались дети состоятельных родителей. По окончанию курса слепые обычно возвращались в родные места.

Минское отделение попечительства вело немалую работу и в «открытых» формах призрения слепых, о чем свидетельствует его Устав. Одной из главных форм работы в социуме стал патронат выпускников подведомственного училища, их трудоустройство, обеспечение жильем и т.п. Минское училище для слепых благодаря усилиям И.У. Здановича и его сподвижников стало одним из лучших в Российской империи. Был свой сад, водопровод, мастерские, баня, электроосвещение, магазин и т.п. Планировалось открыть отделение для девочек.

Кружечные сборы на оказание социальной помощи слепым были введены в некоторых церквах с 1881 г., а с 1908 г. распространены на все церкви империи. Кружки опечатывались печатями городского головы и управляющего акцизными сборами. Средства попечительств о слепых складывались из целенаправленных пожертвований, членских взносов, сборов от спектаклей, чтений, концертов и т.п.

Призрением слепых, наряду с другими проблемами благотворительной деятельности, занимались некоторые союзы и общества, в частности местные управления и комитеты Российского Общества Красного Креста. Последние активно работали по призрению слепых в Вильно, Лиде, Витебске, Двинске, Могилеве, Лепеле, Минске, Гродно и Бобруйске, где действовал Крепостной комитет общества. Они организовывали курсы по обучению сестер милосердия уходу за слепыми и многое другое.

На съезде по общественному призрению 1914 г. основными направлениями социальной помощи слепым были признаны:

а) развитие посемейного призрения и других «открытых» форм поддержки слепых;

б) устройство большего количества специальных благотворительных заведений для слепых, в которых они бы получали все виды квалифицированной помощи (лечение, обучение, профессиональную подготовку и т.д.), в первую очередь для детей школьного возраста.

Представители от белорусских губерний принимали участие в съездах деятелей Попечительства о слепых Мариинского ведомства, в международных конгрессах слепых во Франкфурте и Париже.

По ряду причин в западных губерниях организация профессиональной помощи глухонемым началась раньше, чем в центральных губерниях России, и даже ранее, чем в Западной Европе, где относительно массовое открытие институтов (училищ) для глухонемых относится лишь ко второй половине XVIII века. Тогда же оформилась и закрепилась профессия учителя, занимающегося только с глухонемыми учениками.

В 1804 г. для подготовки директора будущей школы глухонемых в Вильно основатель первого на Беларуси отделения известного по всей России благотворительного Императорского человеколюбивого общества Виленский епископ Иоанн Корвин-Коссаковский направил в Вену Ансельма Зыгмунта. Там Зыгмунт в течение 10 месяцев изучал систему обучения глухонемых. Уже в следующем 1805 г. было опубликовало сообщение об открытии школы глухонемых с намерением принять в нее 6 учеников. Вернувшийся к этому времени из Вены А. Зыгмунт в ожидании ее открытия занимался частной практикой, однако вскоре принял предложение Мариинского ведомства обучать глухонемых в Павловске. Открытие школы глухонемых в Вильно затянулось по финансовым причинам.

В 1820 г. вновь сделал попытку продолжить дело Виленский университет. Он направил студента 3-го курса факультета моральных и политических наук К. Молоховца для стажировки на звание учителя в Варшавский институт глухонемых. По возвращении в Вильно, ввиду того, что открытие института глухонемых в городе в очередной раз затягивалось, К. Молоховец при поддержке университета открыл школу для приходящих глухонемых у себя на квартире.

Только 1823 г. с полным основанием можно считать годом появления в белорусских губерниях первой специальной школы для глухонемых детей. Она работала в течение 20 лет (до кончины в 1843 г. К. Молоховца) вначале при Виленском университете, а после его закрытия в 1833 г. – при Виленском благотворительном обществе. Еще до закрытия Виленского университета в нем была создана специальная комиссия, выдвинувшая новый проект создания института для глухонемых, который предусматривал отдельное школьное здание с библиотекой, интернат для детей и комнаты для воспитателей, учебные мастерские и огород. В нем предполагалось обучать до 12 детей из бедных семей. Однако по экономическим причинам он не был открыт.

К началу XX века на территории империи действовали
23 школы для глухонемых, из них две – в белорусских губерниях
(в Вильно и Минске). Основополагающим документом в общественном призрении инвалидов по слуху стали «Основные положения Попечительства о глухонемых», утвержденные 3 мая 1898 г. Положения определяли цели попечительства и его отделений на местах по призрению глухонемых всех возрастов. Для малолетних должны были открываться школы, учебные мастерские, приюты, убежища нуждающимся семьям, в коих имеются глухонемые дети, выдаваться пособия. Попечительства также озабочиваются устройством курсов с целью подготовки учителей в школы для глухонемых.

К 1915 г. благотворительные учебные заведения для глухонемых детей действовали в Вильно, Минске и Витебске. Виленское убежище для глухонемых еврейских детей, основанное
в 1887 г., было старейшим. В этом приюте находилось в разные, годы от 20 до 30 мальчиков и девочек. Мальчики обучались переплетному, столярному и сапожному ремеслам, девочки – шитью и вязанию.

В Минске с 1888 по 1906 г. действовало училище для глухонемых и заикающихся еврейских детей. Оно содержалось в основном за счет сумм коробочного сбора, выделяемых губернским правлением, и подчинялось Минской дирекции народных училищ. Это спецучреждение было рассчитано на 50 детей, считалось закрытым учебным заведением, в котором, однако, по желанию родителей могли обучаться и вольноопределяющиеся.

Попытки Попечительства о глухонемых открыть спецшколы при монастырях Минской епархии успеха не имели, несмотря на то, что была высказано намерение подготовить для них специалистов-сурдопедагогов. Настоятели Минского мужского и женского, Пинского, Слуцкого и Ляданского монастырей отказались от этого предложения, сославшись на отсутствие при монастырях соответствующих помещений и средств.

В 1914–1917 гг. с особой остротой встал вопрос о введении в Российской империи по образцу западноевропейских стран
обязательного обучения всех глухонемых школьного возраста
(8–16 лет).

До второй половины XIX века на территории Беларуси было мало что сделано для организации широкой общественной помощи аномальным детям, определились лишь ее основные направления. Из гуманных соображений ими занимались в основном частные лица (врачи, священники, педагоги, филантропы, общественные деятели). Со второй половины XIX века в период интенсивного развития капитализма и обострения причин,
порождающих социальные аномалии, государство и общество вынуждено было пересмотреть свое отношение к названным проблемам.

В Российской империи конца XIX – начала XX века призрение лиц с нарушением психики осуществлялось в закрытых заведениях для умалишенных и через т.н. свободное призрение (колонии для душевнобольных и семейное призрение). В соответствии с указами от 15 июля 1875 г. и 16 мая 1889 г. Сенат передавал вопросы освидетельствования душевнобольных в ведение губернаторов. Само освидетельствование производилось через врачебные отделения губернского правления в особом присутствии, состоящем из губернатора (или градоначальника), вице-губернатора, председателя окружного суда, прокурора, одного из живущих в городе почетных мировых судей, управляющего казенной палатой, представителями дворянства, сиротского суда и т.д. Освидетельствование заключалось в вопросах и ответах. При признании человека душевнобольным, дело направлялось (за исключением душевнобольных крестьян) на утверждение в Сенат.

В 1810 г. в Могилеве открылся первый на территории Беларуси дом умалишенных, в 1852 начали свою работу дома умалишенных в Витебске, Гродно и Минске. Специальных заведений для слабоумных детей на Беларуси не существовало.

Обычно дети с нарушением психики призревались наряду с другими категориями душевнобольных стационарно и амбулаторно в заведениях больничного типа на средства приказов общественного призрения и частные пожертвования. Однако это были весьма незначительные средства, которых хватало разве что на то, что бы как-то поддержать жизнь призреваемых.

Основанный в мае 1846 г. дом умалишенных в Могилеве не соответствовал потребностям специального заведения в гигиеническом и научном отношениях: отсутствовали самые необходимые приспособления, нужные для лечения душевных больных; не было специально подготовленного врача. Примерно в таком же положении находились и другие дома для умалишенных не только на Беларуси, но и по всей территории Российской империи.

К концу столетия дома для умалишенных действовали во всех пяти белорусских губерниях. Однако количество мест в них едва достигало 110.

Методы лечения и условия содержания на стационаре больных на рубеже веков были самыми примитивными. Они мало чем отличались от существовавших в XVIII веке, с которого начинается отсчет мер государственного призрения душевнобольных.

Значительно мягче было отношение к данной категории призреваемых в сельской местности, где особенно были прочны позиции православного института юродивых. На Беларуси душевнобольные наравне с другими категориями инвалидов издревле призревались при монастырях. Окрестные жители оказывали посильную помощь помешанным, не давая им погибнуть от голода и холода, пытались лечить народными средствами. Для оздоровления слабоумных на селе в начале XX века широко применялся одобренный многими психиатрами того времени метод «сельских работ» на участках при благотворительных заведениях, что давало существенную прибавку и к обеденному столу.

Положение душевнобольных стало улучшаться лишь тогда, когда были ликвидированы приказы общественного призрения, а больницы перешли к губернским земствам. Параллельно вводилось посемейное призрение «тихих» душевнобольных. Их за плату от земств или земских медицинских учреждений помещали обычно в крестьянские семьи в деревнях, расположенных вблизи больницы, с тем, чтобы обеспечить постоянное медицинское наблюдение. Земские управы стремились к дифференцированному, более строгому возрастному и диагностическому отбору призреваемых в воспитательных домах, домах общественного призрения, богадельнях и других приютах системы общественно-государственного призрения, а также тех, кто находился на «посемейном призрении». Первостепенное внимание земства уделяли строительству и всесторонней поддержке специальных медицинских заведений для душевнобольных.