Изучение дореволюционной истории России

И преподавания истории в школах и вузах

Организационная перестройка исторических учреждений

В январе-марте 1934 г. Наркомпрос РСФСР провел два совещания ученых и преподавателей истории, которые высказались за реорганизацию преподавания истории в школах и улучшение подготовки кадров преподавателей. На основе этих решений стали готовиться постановления партии и правительства.

В постановлении СНК СССР и ЦК ВКП (б) «О преподавании гражданской истории в школах СССР» (16 мая 1934 г.) указывалось, что главным недостатком советской исторической науки являлась подмена изложения конкретного хода истории абстрактными социологическими схемами (Покровский!). 9 июня 1934 г. ЦК ВКП (б) принял решение о введении в начальной и неполной средней школе элементарного курса всеобщей истории и истории СССР. Были созданы авторские коллективы по подготовке учебников истории для средней школы. К концу лета 1934 г. был подготовлен конспект учебника по истории СССР, на который в августе 1934 г. А.А.Жданов, С. М. Киров и И. В. Сталин написали «Замечания». Их текст был одобрен Политбюро ЦК ВКП (б). Главные недостатки конспекта, по мнению авторов «Замечаний», заключались в том, что он представлял собой «конспект русской истории, а не истории СССР, т. е. истории Руси, но без истории народов, которые вошли в состав СССР».

К середине 30-х гг. марксистская методология достаточно прочно укоренилась в системе АН СССР, бывшей когда-то оплотом немарксистской исторической науки (носители иного мировоззрения к этому времени в большинстве своем были, репрессированы). Поэтому в феврале 1936 г. было принято решение о ликвидации Коммунистической академии и передаче ее учреждений АН СССР. На основе этого решения образовался Институт истории, в котором было создано восемь секторов. Периодическим органом института стал журнал «Историк-марксист», с 1936 г. институт издавал непериодический сборник «Исторический архив», с 1937 г. - «Исторические записки». В 1934-1935 гг. были восстановлены исторические факультеты университетов в Москве и Ленинграде, при них начала функционировать аспирантура.

В результате организационной перестройки 30-х гг. сложилась система исторических научно-исследовательских учреждений и центров подготовки кадров, существующая с небольшими изменениями и ныне.

В 30-е гг. отечественная историческая наука не только создала общую концепцию истории России, но и достигла определенных успехов в разработке конкретных проблем, прежде всего, в области изучения истории России периода феодализма.

В 1932 г. в Академии истории материальной культуры прошла дискуссия о характере строя Древней Руси. И. И. Смирнов и его последователи высказали мысль о складывании у славянских племен на базе разложения первобытного строя рабовладельческого общества. Б. Д. Греков доказывал, что у восточных, славян возникали феодальные отношения и установилась феодальная общественно-экономическая формация (восточные славяне миновали рабовладельческую ОЭФ). Большинство участников обсуждения поддержали эту точку зрения.

В 30-е гг. Б. Д. Греков стал ведущим специалистом по истории феодальной Руси. Он начал разработку таких принципиально новых идей, как роль товаризации сельскохозяйственного производства в изменении форм феодальной ренты, связь форм: ренты с общественным устройством и внутренней политикой государственной власти и феодальных группировок и т. п. Итогом исследования явилась его монография «Очерки по истории феодализма в России» (1934). Свою концепцию он изложил в дальнейшем в книгах «Феодальные отношения в Киевском государстве» (1935) и «Киевская Русь» (1939 г.), где доказывалось, что процесс феодализации шел параллельно с государственным строительством. Автор пришел к выводу, принятому всей последующей историографией, о складывании государства с центром в Киеве только после выравнивания социально-экономических и политических условий развития севера и юга восточнославянских земель. Он аргументировано полемизировал с представителями норманнской теории.

Проблемы истории Древней Руси в 30-е гг. достаточно интенсивно разрабатывал историк-юрист С. В. Юшков, взгляды которого во многом были тождественны построениям Б. Д. Грекова. Наибольший интерес представляет его трактовка Древней Руси как колыбели русского, украинского и белорусского народов.

Среди работ, освещающих более поздние этапы истории феодальной России, следует выделить фундаментальные исследования С. Б. Веселовского, в частности его монографию «Село и деревня в Северо-Восточной Руси XIV-XVII вв.» (1936). Автор рассматривал процесс закрепощения крестьян в связи с сеньориальным или вотчинным режимом. Интересна постановка им вопроса о соотношении общественной структуры Киевской и Северо-Восточной Руси в XIV-XV вв. Подчеркивая, что он может быть темой специального исследования, С. Б. Веселовский указывает на наличие в Суздальской Руси пережитков киевских явлений. Заслуживает внимания и выделенная им тенденция к исчезновению мелкого землевладения в Московской Руси в третьей четверти XVI в.

Большое место в отечественной историографии 30-х гг. занимала военная и внешнеполитическая тематика. Наиболее значимыми в этой области были исследования академика Е. В. Тарле, разрабатывавшего проблемы внешней политики России начала XIX в. и приступившего в это время к фундаментальному исследованию Крымской войны. Учитывая сложность судьбы; ученого, следует особо отметить наличие в его работах тех лет скрытой полемики с отдельными историческими оценками К. Маркса и Ф. Энгельса. Например, известно марксистское определение бонапартизма как лавирование между классом феодалов и классом буржуазии. Известно и ленинское уточнение: «Бонапартизм есть лавирование монархии, потерявшей свою старую, патриархальную или феодальную, простую и сплошную опору, - монархии, которая принуждена эквилибрировать, что­бы не упасть, - заигрывать, чтобы управлять, - подкупать, чтобы нравиться, - брататься с подонками общества, с прямы­ми ворами и жуликами, чтобы держаться не только на штыке». Е. В. Тарле занял совершенно иную позицию, заявив: «Став на путь поли­тической реакции, Наполеон делал то, что, прежде всего, и больше всего было нужно крупной торгово-промышленной буржуазии, и всю свою внутреннюю и внешнюю политику он строил так, чтобы, прежде всего, были полностью удовлетворены интересы этого класса» (Тарле Е. В. Наполеон. М., 1991).

Продолжил активную работу над внешнеполитической тематикой конца XIX -начала XX в. проходивший с Е. В. Тарле по одному делу и вернувшийся из ссылки Б. А. Романов. Им была переработана монография о политике царизма на Дальнем Востоке накануне русско-японской войны.

В какой-то мере итоговой была публикация в 1941 г. первого тома «Истории дипломатии», создатели которого были удостоены Сталинской премии.

Внимание к военной истории России стало четко просматриваться в конце 30-х гг. В 1939 г. Институт истории АН Украины провел научную сессию, посвященную 230-летию Полтавской битвы. В 1940 г. вышла в свет книга Н. М. Коробкова «Семилетняя война», в которой высоко оценивались победы русского оружия в войне с Пруссией в 1757-1760 гг.

Изучение истории Россиипериода капитализма и империализма. В 1935 г.. вышла монография С. Г. Струмилина о развитии черной металлургии в России, наибольший интерес в которой представляют главы по XIX -началу XX вв. Им был предложен единый показатель прогресса - средняя производительность рабочего за одну смену, так как он считал, что в этих данных обобщаются все важнейшие показатели состояния производительных сил, организации производства и труда.

В 30-е гг. была поставлена проблема изучения внутренних процессов в деревне в условиях разложения феодализма и формирования капиталистических отношений (Г. Н. Бибиков, П. Г. Рындзюнский). На этой базе предпринимались попытки комплексного рассмотрения причин, содержания и последствий реформы 1861 г. (И. Д. Шахназаров, Е. А. Мороховец).

Дальнейшее развитие получила историография освободительного движения. Причем именно при разработке данных проблем наблюдалась поляризация мнений. Она просматривается при оценке жизни и деятельности А. Н. Радищева. Одни историки изображали его как «ограниченного» революционера, допускавшего возможность преобразований «сверху». Другие авторы настаивали на «последовательной революционности» Радищева. Крайне противоречива была трактовка сущности идейных течений 30-40-х гг. ХIХ в., особенно славянофильства. В 1941 г. но этому поводу в Институте истории АН СССР прошла дискуссия, инициатором которой стал С. С. Дмитриев. Он рассматривал славянофильство как выражение идеологии передовых помещиков. Однако далее постановки проблемы обсуждение не пошло.

В 30-е гг. историческая наука приступила к серьезному изучению жизни и деятельности А. И. Герцена и Н. П. Огарева. В это же время появились работы М. В. Нечкиной о Н. Г. Чернышевском, В. Я. Кирпотина о Д. И. Писареве (1934 г.).

В истории освободительного движения особое место занимает революция 1905-1907 гг., в изучении которой стоит отметить монографию Е. Д. Черменского о буржуазии и царизме в годы революции (1939). Им впервые был исследован генезис буржуазных партий в России, показан процесс роста, а затем ослабления оппозиционности либеральной буржуазии и т. п.