Гносеологические корни религии

Соотношение гносеологических и социальных корней религии. Принципиальное значение для научного понимания гносеологических корней религии имеет выяснениеих соотношения с социальными корнями религии.

Марксизм рассматривает общественное сознание как продукт духовной деятельности людей. Вне деятельности человеческого сознания никакие идеи, представления и верования не возникают. Но с другой стороны, сама по себе индивидуальная психическая и умственная деятельность человека не может объяснить преобладание тех или иных идей, верований и представлений. Сохранятся ли они в обществе, получат ли распространение, будут ли воспроизводиться в новых поколениях или исчезнут в тупиках истории — это зависит не от индивида, а от социальных условий, потребностей, интересов.

Все сказанное относится и к религии. Религиозные представления суть продукты человеческой фантазии, его психической деятельности. Существование, распространение и отмирание религиозных верований объясняются социальными законами.

Изложенное выше позволяет понять и соотношение гносеологических и социальных корней религии.

Гносеологические корни религии — это условия, предпосылки, возможности формирования религиозных верований, возникающие в процессе познавательной деятельности человека. Без этих предпосылок, условий религия бы не возникла. Это стало возможным лишь на определенном этапе развития первобытного общества, когда человек пытался осмыслить свое отношение к природе и к другим людям.

С другой стороны, сами по себе гносеологические предпосылки религии не предопределяют ее существования в обществе, ибо они реализуются лишь при наличии определенных социальных условий. Таким образом, если речь идет о религии как о социальной подсистеме, то причинами ее существования являются не гносеологические, а социальные факторы.

Познавательную деятельность людей неправомерно рассматривать внеисторически, абстрактно. Гносеологические корни религии претерпевали определенные изменения. В первобытном обществе, например, наряду с гносеологическими факторами, сохраняющимися на протя-

жении всего развития человечества, имелись гносеологические корни, специфичные для той эпохи. К числу последних относится прежде всего стремление к одухотворению и олицетворению мира.

Первобытный человек наделял все окружающие его предметы свойствами живого существа и даже себе подобного. Э. Тэйлор приводит такие факты олицетворения явлений природы: «В первобытной философии всего мира солнце и луна одарены жизнью и по природе своей принадлежат как бы к существам человеческим. Обыкновенно противополагаемые друг другу как мужчина и женщина, они, однако, различаются относительно пола, приписываемого тому и другому... У племени мбок-коби в Южной Америке луна играет роль мужа, а солнце — его жены... В мифологии алгонкинов солнце, наоборот, выступает как муж, а луна как жена» 5.

Чем объясняется стремление первобытных людей к олицетворению окружающего их мира? Истоки этого следует искать в жизни первобытных людей, в их неспособности выделить себя из природы, противостоять ее силам. Поскольку первобытный человек не выделял себя из природы, он представлял все природные явления по аналогии с собой как живые, сознательные существа, а их изменения рассматривал как сознательные акты поведения.

Гносеологические корни религии включают и такие особенности познавательной деятельности, которые присущи любой исторической эпохе.

Гносеологические корни религии, связанные с процессом познания. Гносеологические корни религии являются общими для всякого иллюзорного сознания, в том числе и для идеалистической философии. Суть их можно сформулировать так: абсолютизирование, раздувание субъективной стороны познания.

Познание представляет собой единство двух сторон: объективного содержания и субъективной формы. Чем многообразнее и богаче формы отражения реальности, тем глубже и полнее способен человек познавать окружающий мир. Но каждая более высокая форма отражения действительности не только позволяет глубже познать мир, но и рождает возможности для «отлета» от реальности, для превратного отражения ее. Это можно

5 Тэйлор Э. Первобытная культура. М., 1939. С. 208.

видеть на примере сопоставления форм чувственного познания. Так, представление отличается от ощущений и восприятий тем, что позволяет воспроизводить в сознании объект, непосредственно не воздействующий на органы чувств. В представлениях сильнее проявляется активность сознания, происходит переработка непосредственных чувственных данных, причем результат этой переработки может не быть образом какого-либо конкретного объекта (общие представления). В то же время представления создают возможность возникновения превратных, фантастических образов, не соответствующих реальности. Человек способен создать фантастические представления, объединяя в своем сознании то, что в действительности соединено быть не может (сирена, кентавр, ангел).

Абстрактное мышление создает еще более сложное и противоречивое единство субъективной формы и объективного содержания познания. Понятие — результат сложной абстрагирующей и обобщающей деятельности человеческого рассудка. Оно не совпадает с единичными материальными предметами, ибо фиксирует лишь их общие и существенные признаки и отвлекается от индивидуальных и несущественных особенностей. Способность человеческого мышления вычленять общее, существенное и необходимое, отвлекаясь от единичного, несущественного и случайного, есть величайшее завоевание человечества, сделавшее возможным все последующие достижения научного, теоретического познания.

Эта способность непосредственно связана с развитием языка, который выступает как материальное средство фиксации понятий, в ряде случаев не имеющих аналогов в вещном мире. Без развития языка был бы невозможен весь последующий прогресс человечества.

Однако диалектика процесса познания такова, что каждый его шаг вперед рождает новые гносеологические проблемы и трудности, новые возможности заблуждений. Способность вычленять общее и существенное в мышлении и фиксировать их в языке позволяет познать мир глубже, точнее, полнее; но она же создает и возможность превращения общих понятий в самостоятельные сущности, которые рассматриваются как существующие вне и независимо от материального мира. Таким образом возникает гносеологическая возможность идеалистических и религиозных заблуждений, на которую указывал В. И. Ленин: «Раздвоение познания человека и возмож-

ность идеализма (= религии) даны уже в первой, элементарной абстракции «дом» вообще и отдельные домы»6.

Если с этих методологических позиций исследовать историю религии, то становится ясно, что абстрагирующая деятельность человеческого сознания была гносеологической предпосылкой формирования самых ранних религиозных представлений. Уже в зачаточных формах религии (магия, фетишизм, тотемизм), в которых отсутствовало противопоставление духовного начала материальному, всегда участвовала, хотя и в примитивных формах, абстрагирующая деятельность человеческого сознания. Ведь для того, чтобы наделить какой-нибудь предмет несуществующим, сверхъестественным свойством, необходимо было выделить это свойство из окружающего мира и соединить его в сознании с определенным объектом (фетишем). То же самое относится и к магии и тотемизму. Способность к абстрагированию ведет к формированию наряду с истинными также ложных абстракций, закрепляемых в первобытной религии.

Еще большее значение приобретает эта способность в процессе формирования анимистических верований. Понятия «дух» и «душа» могли сформироваться лишь на определенном уровне развития человеческих абстракций, фиксируемых в языке.

Абстрагирующая деятельность человеческого познания играла важную роль в формировании представлений о боге в современных монотеистических религиях. Без нее было бы невозможно возникновение идеи бога в христианстве. В православном катехизисе бог определяется как «дух вечный, всеблагий, всеведущий, всеправедный, всемогущий, вездесущий, неизменяемый, вседовольный, всеблаженный». Еще Л. Фейербах указывал, что христианский бог представляет собой совокупность качеств, способностей, отделенных, с одной стороны, от природы и, с другой — от человека, абсолютизированных и перенесенных на воображаемое личное существо7. Так, богу приписываются свойства, характеризующие, с одной стороны, всю Вселенную (вечный, вездесущий), с другой — человека. Последние представлены в абсолютизированном виде (всеблагий, всеведущий, всеправедный, всемогущий). Понятие бога в монотеистических религиях пред-

6 Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т 29. С. 330. 7 См.: Фейербах Л. Избр. филос. произв. Т. II. М., 1955. С. 852.

полагает сложную и многостороннюю абстрагирующую деятельность человеческого сознания, которая развивается по ложному руслу и приводит в итоге к формированию понятия, искажающего реальность.

Не менее важной гносеологической предпосылкой существования религиозных верований является способность человеческого мышления к обобщениям.

Возникновение таких понятий, как «душа» или «дух», было бы невозможно без попыток обобщить ряд явлений психической жизни человека, выделить в них некоторые общие и существенные черты. Академик Ю. П. Францев писал, что для возникновения у первобытного человека понятия «душа» «нужна уже значительно развившаяся способность обобщать. Ведь самое представление о «душе» предполагает обобщающую работу ума, должно сложиться некоторое обобщенное представление о психической деятельности» 8.

Конечно, обобщения, лежащие в основе религиозных понятий и представлений, носят ненаучный характер, они ошибочны; но без способности обобщать религия не могла бы возникнуть.

Таким образом, возникновение религиозных заблуждений коренится в самой познавательной деятельности человека. Процессы обобщения и абстрагирования могут развиваться и в ложном, ошибочном направлении, что приводит к формированию религиозных понятий и представлений (бог, загробная жизнь, душа). Идеализм и религия, как указывал В. И. Ленин, питаются любой метафизической односторонностью в понимании сложнейшей диалектики процесса познания. «Прямолинейность и односторонность, деревянность и окостенелость, субъективизм и субъективная слепота» — вот «гносеологические корни идеализма»9. Это высказывание В. И. Ленина имеет принципиальное значение и для понимания гносеологических корней религии.