Качественная структура советского общества и социальные отношения

Индустриализация и коллективизация в значительной мере видоизменили облик советского общества. Сельское население составляло ²/₃ и имело тенденцию к сокращению (в РСФСР в 1926 г. 82% населения проживали в сельской местности, а в 1939 г. – всего 66%). Свыше 10 млн. крестьян, ушедших в города и на новостройки, пополнили ряды рабочего класса и городского населения. Численность горожан увеличилась в 2 раза по сравнению с 1926-1928 г. (с 26 млн до 56 млн чел).

В ходе первых пятилеток страна пережила период беспрецедентной урбанизации. Появилось 250 новых городов. Крупные города (Москва, Ленинград, Киев, Харьков) коснулась реконструкция. В городах развиваются транспортные коммуникации, электрифицируется городской быт и радиофицируются здания, появляются центральные водопровод, канализация и отопление.

В городах и на крупных стройках складываются ценности и психология индустриального общества. Потребности форсированной индустриализации и агротехнического обслуживания сельского хозяйства, необходимость самостоятельно развивать научно-технический прогресс стали фактором значительного развития сферы среднего и высшего образования. Количество учащихся в школах всех типов увеличилось с 12 млн в 1928/1929 до 33 млн в 1939/1940 г. В 1934-1936 гг. в средней и высшей школе был восстановлен характер обучения, присущий дореволюционной системе образования с регламентированным порядком занятий и достаточно жесткими требованиями к оценке знаний учащихся. Грамотность населения, особенно в городах, повысилась, хотя критерий грамотности был весьма щадящим (например, на селе достаточно было уметь читать по слогам и написать свою фамилию). Репрессии 30-х годов осложнили ситуацию. В 1934-1940 гг. опережающими темпами в составе лагерных контингентов росли численность и удельный вес лиц с высшим и средним образованием, что угрожало деинтеллектуализацией советского и партийного аппарата (лишь 30% государственных служащих имели специальное образование, остальные получили либо начальное образование, либо не имели его вовсе), а также советского общества в целом. К тому же в 1940 г. в СССР водится плата за обучение в старших классах и вузах, что делало проблематичным получение достойного образования выходцами из малообеспеченных семей. В целом по своему образовательному цензу советское общество отставало от стандартов развитых европейских стран.

Уровень жизни населения за первые годы форсированной индустриализации и коллективизации резко ухудшился. В 1929 г. в городах была введена карточная система, которая подрывала денежный оборот и полноценное развитие экономики. Эмиссия бумажных денег и инфляция периода первой пятилетки привели к обесцениванию рубля. В результате снижается реальная зарплата и уровень потребления населения. Миллионы людей оказались на грани выживания. Только в течение 1935 г., когда начался постепенный выход из аграрного кризиса, карточная система была отменена (на хлеб, мясо, рыбу, сахар, жиры и картофель). Рост производства в индустриальном секторе позволил в 1936 г. постепенно отменить карточки на промышленные товары. Во второй половине 30-х гг. наметилось некоторое улучшение в потребительской сфере, тем не менее, к концу десятилетия заработная плата горожан по сравнению с нэповскими временами (1928 г.) уменьшилась на 40%. Рабочий вынужден был тратить на питание ²/₃ своей зарплаты. Правда, внутри рабочего класса возрастает дифференциация. Среди рабочих выделяются более обеспеченные группы – ударники и стахановцы (до 2 млн человек). Месячный заработок стахановца в 3-10 раз превышал средний уровень. Что касается советского крестьянства, во второй половине 1930-х гг. жизненный уровень колхозников несколько повысился за счет стабилизации выплат по трудодням, личного подсобного хозяйства и торговли на колхозных базарах. По мнению американского экономиста Джеймса Миллара, цены на продукты питания на колхозном рынке настолько выросли, что меновые эквиваленты на продукты питания сместились в пользу крестьян.

Сталинская революция сверху как стремление к модернизации производительных сил обернулась архаизацией социальной структуры и взаимоотношений общества и государства. Феноменальные достижения в промышленном производстве, технике и технологии не сопровождались модернизацией социальных отношений. Сталинская революция сверху окончательно ликвидировала остатки частной собственности и рынка, поставив большинство граждан в непосредственную зависимость от государства. Паспортная система и жилищное законодательство ограничили социальную мобильность населения. Антидемократизм директивной экономики проявлялся в широком применении внеэкономических методов совершенствования исполнительской культуры и трудовой дисциплины. В 1938 г вводятся трудовые книжки, которые хранились в отделах кадров предприятий и без которых человек не мог по своему усмотрению устроиться на работу. В 1940 г. принимаются указы о запрещении самовольного ухода с предприятий и учреждений. Прогул без уважительной причины карался исправительными работами сроком на шесть месяцев с удержанием до 25% зарплаты. За самовольный уход с предприятия грозило тюремное заключение от 2 до 4 месяцев. Другим указом (1940 г.) за выпуск недоброкачественной и некомплектной продукции виновные лица наказывались лишением свободы на срок от 5 до 8 лет. Профсоюзы теперь имел в качестве основной задачи не защиту интересов трудящихся, а выполнение и перевыполнение производственных планов.

В 1930-х гг. в СССР сложилось общество с системой государственных сословий и фактическим делением граждан на управляющих и управляемых. На вершине социальной пирамиды находились представители партийного и советского аппарата (только численность государственных служащих в течение 30-х годов увеличилась в 6 раз). Наиболее ущербным социальным статусом обладало колхозное крестьянство, которое было ограничено в гражданских правах.

Во-первых, чтобы остановить неконтролируемую миграцию сельского населения правительство в конце 1932 г. ввело паспортную систему. Паспортная система, выполнявшая по существу репрессивные функции, не распространялась на крестьянство. Посредством невыдачи паспортов крестьяне не могли свободно выбирать место жительства, и были привязаны к колхозному производству (колхозники имели право покинуть деревню в случае призыва в армию, выезда на учебу или на работу в промышленность по организованному набору).

Во-вторых, вместо принятой в городах денежной зарплаты крестьянский труд оценивался в трудоднях (настоящая система была введена в 1930-1931 годах). Трудодень – это преимущественно натуральная форма компенсации труда колхозников и их долевого участия в распределяемых доходах. В течение дня колхозник мог выполнить работу, которая оценивалась от 0,5 до 4 трудодней и более (ударники, стахановцы). Трудодни начислялись также за превышение плана урожайности и продуктивности. В 1932 г. по трудодням в среднем выдавалось 1,3 центнера зерна в год, в 1933 г. – 2,33 центнера, в 1934 г. – 2,59 центнера, в то время как в дореволюционной России минимальной продовольственной нормой считалось 2,5 центнера на человека. В середине 30-х годов по стране в различных колхозах выплаты по трудодням исчислялись от 20 копеек до 6,5 рублей. В целом система трудодней не позволяла крестьянам содержать свои семьи, однако приносила государству колоссальную экономию.

В третьих, на крестьян-колхозников не распространялась пенсионная система. Старики вынуждены были продолжать работу, несмотря на свой возраст, или находились на содержании односельчан.