Социально-экономические и политические причины, осложнившие выход страны на новые рубежи

В 1964 г. в результате смещения со всех постов Н.С. Хрущева к власти пришло консервативное крыло партийной элиты во главе с Л.И. Брежневым (1906—1982), которое взяло курс на свертыва­ние реформ в экономике и в общественной жизни.

С середины 70-х гг. стали проявляться симптомы кризисных явлений в экономике: замедление развития научно-технического прогресса; -моральный износ оборудования в ведущих отраслях промышленности; отставание инфраструктурных отраслей от ос­новного производства; наметился ресурсный кризис, выражав­шийся в перемещении добычи природных ресурсов в труднодос­тупные районы, в удорожании добываемого сырья для промыш­ленности, в дефиците материальных ресурсов.

Все это негативно отражалось на основных экономических по­казателях народного хозяйства страны. С каждой пятилеткой среднегодовые темпы их роста снижались:

Среднегодовые темпы роста основных показателей экономики СССР (%)

	1965-1970	Годы 1971-1975	1976-1980	1981-1985
Производительность труда	5,2	4,4	3,2	3,0
Объем продукции промышленности	8.5	7,4	4,5	3,1
Бьем продукции сельского хозяйства	4,0	2,5	1,7	1,2
Произведенный национальный доход	7,6	5,4	3,9	3,2
Капитальные вложения	7,6	7,4	5,2	3,3
Товарооборот	8,2	6,4	4,5	2,8

Соотношение прироста национального дохода и прироста основных фондов (а это важный показатель экономической эффективности народного хозяйства) ухудшалось. С 1960 по 1985 гг. основные фонды выросли в семь раз, а произведенный национальный доход — лишь в четыре раза. Это свидетельствовало о том, что экономика страны развивалась преимущественно экстен­сивным путем, то есть объем дополнительной продукции и при­рост национального дохода достигались за счет опережающего вовлечения в производство природных и трудовых ресурсов, рос­та основных фондов. Причиной этого была амбициозная внешняя политика руководящих кругов страны, для чего требовался сверхмощный военный потенциал, который создавался военно-промышленным комплексом (ВПК). Для развития и содержания ВПК необходимы были огромные материальные и финансовые ресурсы. Эти ресурсы можно было получить лишь за счет других отраслей народного хозяйства и низкой заработной платы трудя­щихся.

Все это, в свою очередь, обеспечивалось жесткой админист­ративной планово-распределительной системой управления стра­ной и ее экономикой, строгим лимитированием материальных и финансовых ресурсов. Чтобы обеспечить быстрое получение этих ресурсов, преимущество отдавалось экстенсивным методам ве­дения хозяйства, что сдерживало развитие научно-технического прогресса.

Со стремлением получить в короткие сроки максимальный объем валового общественного продукта и произведенного на­ционального дохода связано также формирование нереалистич­ных народнохозяйственных планов и производственных планов предприятий. Это приводило к их невыполнению, к постоянным дефицитам материальных ресурсов, к авралам в работе предпри­ятий, низкому качеству их продукции.

Причиной негативных явлений в экономике были также волюн­таризм и во многих случаях низкий профессионализм руководи­телей высшего и среднего звеньев управления — так называемой номенклатуры партийных и советских органов. Проводимая руко­водством страны кадровая политика была направлена на незыб­лемость партийной системы подготовки и продвижения руково­дящих кадров. Специалисты и руководители могли самореализо­ваться лишь будучи членами коммунистической партии и работая в партийных организациях и партийных, советских, комсомоль­ских и профсоюзных органах.

Демократический централизм, непререкаемость авторитетов партийных и иных руководителей любого уровня, их нетерпимость к критике вели к тому, что в партийно-советскую и любую другую номенклатуру нередко включались лица, послушные, но не обла­дающие ни умом, ни инициативой, ни другими качествами, необ­ходимыми для руководителей. Таким образом, с каждым поколе­нием интеллектуальный и профессиональный потенциал руково­дителей партийных и советских органов, предприятий и органи­заций в стране снижался.

Низкий уровень оплаты труда не способствовал сбережению тру­довых ресурсов и использованию достижений научно-технического прогресса. Экстенсивные методы развития экономики, необоснован­ное строительство новых предприятий вели к разрыву между ростом числа рабочих мест и увеличением трудовых ресурсов. Если в пред­военные и первые послевоенные пятилетки рост трудовых ресурсов в городах обеспечивался за счет жителей сельских местностей и жен­щин, то к 80-м гг. эти источники практически себя исчерпали.

Так, в 1976—1980 гг. прирост трудовых ресурсов составил 11,0 млн., в 1981—1985 гг., — 3,3 млн., в 1986—1990 гг. — 2,5 млн. человек. Социально-экономические последствия такого развития выразились в снижении трудовой и технологической дисциплины, экономической ответственности работников за результаты труда, убытки и потери, в уменьшении темпов роста производительности труда, объемов промышленной и сельскохозяйственной продук­ции, национального дохода.

Экономический, а затем и политический кризис, разразив­шийся в стране в конце 80-х — начале 90-х гг. и приведший к распаду СССР на ряд самостоятельных государств, был обуслов­лен многолетней неэффективной экономической политикой, про­водимой руководством страны, его амбициозностью в междуна­родных отношениях. Это привело к экономическому истощению государства, к дискредитации социалистического способа произ­водства и всей мировой социалистической системы.

Одной из основных причин тяжелого экономического положе­ния, в котором оказалась страна, было гипертрофированное раз­витие ВПК — милитаризация экономики.

Многие десятилетия в ВПК направлялась подавляющая и наи­более качественная часть материальных и трудовых ресурсов го­сударства. Конечная продукция оборонных предприятий обеспе­чивала военный потенциал страны, но экономическая отдача от используемых в ВПК материальных, финансовых и трудовых ресурсов для решения экономических и социальных проблем страны была незначительна, наоборот, для деятельности этих предпри­ятий требовались огромные бюджетные ассигнования, а их про­дукция в основном складировалась. Даже новые технологии, ко­торые разрабатывались в ВПК, из-за засекреченности не поступа­ли в другие отрасли народного хозяйства и поэтому не оказывали должного влияния на развитие научно-технического прогресса в стране.

Созданный ценой огромных усилий и за счет постоянного недофинансирования других отраслей хозяйства военный потенциал СССР обеспечивал оборонную мощь государства. Но этот же по­тенциал поощрял амбициозную внешнюю политику руководства страны, в результате которой были постоянные международная напряженность и гонка вооружений.

Так было в 1950 г. в Северной Корее, когда начались военные действия между Северной Кореей и США; в 1962 г. — на Кубе, когда после размещения там советских ракет правительство США предъявило СССР ультиматум о ликвидации их на острове. Мир был на грани новой мировой войны и даже термоядерной. Ракет­ные установки на Кубе были демонтированы.

В 1968 г. произошел военный конфликт между СССР и КНР из-за острова Доманский на Амуре. По сути это было первое в истории военное столкновение двух государств из социалистиче­ского лагеря.

Военное присутствие СССР, советское оружие было в Корее, Вьетнаме, Анголе, Египте, Сирии, Ираке и в других государствах.

Это были кратковременные международные конфликты, а не прямое участие СССР в войнах с другими государствами. Но в 1978 г. Советский Союз втянулся в затяжную войну в Афганистане. Эта война имела серьезные последствия для страны, выразившиеся в подрыве международного авторитета СССР, даль­нейшем экономическом истощении, отрицательном психологиче­ском климате внутри страны.

Чрезмерное развитие ВПК и связанное с этим отставание гражданских отраслей народного хозяйства привели к их техниче­ской отсталости и неконкурентоспособности на мировом рынке. Внутри страны это обусловило товарный голод, постоянный де­фицит продукции, необходимой для удовлетворения повседнев­ных потребностей населения. Эта продукция распределялась по предприятиям и учреждениям путем так называемой выездной торговли. Отсутствие товаров повседневного спроса в свободной продаже вело к коррупции в сфере обращения, к росту цен.

Неудовлетворенный спрос на товары дал толчок к созданию подпольных предприятий и развитию теневой экономики, корруп­ции чиновников, социальному расслоению населения, изменению социальной структуры общества, росту недовольства граждан.

Недостаточно эффективно функционировал и агропромыш­ленный комплекс страны. В сельскохозяйственном производстве преобладали экстенсивные методы. Упор делался на расширение использования земельных ресурсов. Несмотря на рост поголовья скота, органические удобрения использовались слабо, химических же удобрений не хватало, и качество их было низкое. В результате урожайность основных сельскохозяйственных культур была замет­но ниже, чем в других европейских странах.

Одной из уязвимых сторон агропромышленного комплекса было слабое развитие инфраструктуры и мощностей по перера­ботке сельскохозяйственной продукции. Не хватало хранилищ для собранного урожая, хороших дорог в' сельской местности, ре­монтных служб и запчастей для сельхозтехники. Все это вело к тому, что не всегда и вовремя убирались засеянные площади, плохо хранился собранный урожай.

В результате в стране перманентно наступали продовольст­венные кризисы, что вынуждало закупать за рубежом ежегодно от 20 до 40 млн. т. зерновых культур, а пищевая и легкая промыш­ленность не имели достаточного количества сырья.

На опасность и последствия гипертрофированного развития ВПК и отсталость гражданских отраслей и сельского хозяйства обращали внимание руководства страны ученые—экономисты, социологи, экологи. Но их мнение не учитывалось. К середине 80-х гг. это стали понимать и в центральных органах власти. По­водом к этому стало ухудшение финансового состояния государ­ства. Положение в сфере материального производства непосред­ственно и быстрее всего отражается на финансах, денежном об­ращении и бюджете страны.

Финансы, денежное обращение и бюджет — это зеркало го­сударства, барометр его экономического состояния и политиче­ского положения. И как бы ни доказывали апологеты примата ду­ховности и нравственности общества над экономикой, пятитыся­челетняя история всех государств свидетельствует об обратном. С развалом экономики, крахом финансов в государстве падают духовность, нравственность и культура. И наша страна не была исключением.

В первое послевоенное десятилетие советские финансы от­ражали поступательное развитие экономики страны. На финансах благоприятно сказались изменения в структуре валового общест­венного продукта. Увеличилась доля промышленности в произ­водстве валового общественного продукта и национального дохо­да, что способствовало росту прибыли, поступлений в бюджет отчислений от прибыли и налога с оборота. Успешно проведенная в 1947 г. денежная реформа укрепила денежное обращение и фи­нансы страны.

Централизация в государственном бюджете подавляющей части финансовых ресурсов (достаточно отметить, что объем го­сударственного бюджета в используемом национальном доходе превышал 70%) позволяла концентрировать средства на наиболее важных направлениях экономического и социального развития страны и тем самым быстрее и эффективнее решать государст­венные проблемы. С 1938 по I960 гг. финансовое ведомство страны возглавлял известный экономист, профессиональный фи­нансист, много сделавший для укрепления финансов страны А. Г. Зверев (1900—1969).

К концу 50-х гг. Н.С. Хрущев, победив всех своих соперников и оппозиционеров, окончательно утвердившись в качестве партий­ного лидера и главы государства, все в большей степени стал руководить государством методом, который позднее назвали во­люнтаризмом.

В СССР волюнтаристский подход использовался и до Н.С. Хрущева и не только во внешней и внутренней политике, в экономике, но и в финансах. Исполнителем волюнтаристского курса Н.С. Хрущева в области финансов стал назначенный в 1960 г. министром финансов В.Ф. Гарбузов — человек, как и сам Н.С. Хрущев, недостаточно профессионально подготовленный, амбициозный и грубый.

За многовековую историю России руководство финансами го­сударства малокомпетентным человеком было не столь уж редким явлением. Можно провести параллель между В.Ф. Гарбузовым и И.А. Вышнеградским (1831/32—1895;, который был министром финансов России в 1888—1892 гг„ а до этого в научных кругах он был известен как ученый в области теории конструирования ма­шин, прикладной механики, термодинамики. Оба до того как ста­ли министрами, финансами не занимались. Оба проводили поли­тику формирования бюджетных доходов главным образом за счет продажи алкогольных напитков и вывоза из страны природных ресурсов. Только во времена И.А. Вышнеградского вывозили из России зерно даже тогда, когда в стране в неурожайные годы был голод (известна фраза того периода: "недоедим, но вывезем"), а во времена В.ф. Гарбузова вывозили нефть, хотя колхозам и сов­хозам не хватало горючего для сельскохозяйственной техники во время уборки урожая (это была одна из причин того, что потери выращенной сельскохозяйственной продукции составляли при­мерно 50%).

Именно с приходом в Министерство финансов СССР В.Ф. Гарбузова, который в отличив от А.Г. Зверева не мог и, видимо, не хотел обосновывать свою позицию и предотвращать принятие решений, ослабляющих бюджет, начинается дестабилизация го­сударственных финансов, несмотря на то, что в стране и в аппа­рате Министерства финансов имелись квалифицированные фи­нансовые кадры.

Денежная реформа (деноминация), проведенная в 1961 г., не только не укрепила финансы, но привела к началу роста цен. Главный источник доходов бюджета — налог с оборота, удельный вес которого в доходах бюджета достигал 60%, взимался с пред­приятий нередко до того, как продукция, облагаемая этим нало­гом, была реализована конечному потребителю. В результате ос­лаблялось финансовое состояние предприятий, так как они не­редко вносили этот налог за счет своих оборотных средств.

В 60 — 70-е гг. одним из крупных источников финансовых ре­сурсов государства были поступления от внешнеэкономической деятельности. В основном это были доходы от продажи сырьевых ресурсов, главным образом, нефти. В этот период страна получи­ла более 150 млрд. долларов. Эти средства направлялись на за­купку оборудования для предприятий, на строительство граждан­ских и военных объектов, на закупку продовольствия и товаров широкого потребления.

Эти средства позволяли дотировать продукцию многих пред­приятий и тем самым фактически население, которое покупало продукты питания, медикаменты, товары детского ассортимента, пользовалось услугами жилищного хозяйства и городского пас­сажирского транспорта по ценам ниже их себестоимости. Сред­ства, вырученные от продажи природных ресурсов, были сущест­венным источником формирования общественных фондов по­требления, которые позволяли обеспечить бесплатное образова­ние, культуру, здравоохранение. ресурсов. Только во времена И.А. Вышнеградского вывозили из России зерно даже тогда, когда в стране в неурожайные годы был голод (известна фраза того периода: "недоедим, но вывезем"), а во времена В.ф. Гарбузова вывозили нефть, хотя колхозам и сов­хозам не хватало горючего для сельскохозяйственной техники во время уборки урожая (это была одна из причин того, что потери выращенной сельскохозяйственной продукции составляли при­мерно 50%).

Именно с приходом в Министерство финансов СССР В.Ф. Гарбузова, который в отличив от А.Г. Зверева не мог и, видимо, не хотел обосновывать свою позицию и предотвращать принятие решений, ослабляющих бюджет, начинается дестабилизация го­сударственных финансов, несмотря на то, что в стране и в аппа­рате Министерства финансов имелись квалифицированные фи­нансовые кадры.

Денежная реформа (деноминация), проведенная в 1961 г., не только не укрепила финансы, но привела к началу роста цен. Главный источник доходов бюджета — налог с оборота, удельный вес которого в доходах бюджета достигал 60%, взимался с пред­приятий нередко до того, как продукция, облагаемая этим нало­гом, была реализована конечному потребителю. В результате ос­лаблялось финансовое состояние предприятий, так как они не­редко вносили этот налог за счет своих оборотных средств.

В 60 — 70-е гг. одним из крупных источников финансовых ре­сурсов государства были поступления от внешнеэкономической деятельности. В основном это были доходы от продажи сырьевых ресурсов, главным образом, нефти. В этот период страна получи­ла более 150 млрд. долларов. Эти средства направлялись на за­купку оборудования для предприятий, на строительство граждан­ских и военных объектов, на закупку продовольствия и товаров широкого потребления.

Эти средства позволяли дотировать продукцию многих пред­приятий и тем самым фактически население, которое покупало продукты питания, медикаменты, товары детского ассортимента, пользовалось услугами жилищного хозяйства и городского пас­сажирского транспорта по ценам ниже их себестоимости. Сред­ства, вырученные от продажи природных ресурсов, были сущест­венным источником формирования общественных фондов по­требления, которые позволяли обеспечить бесплатное образова­ние, культуру, здравоохранение.

Однако к началу 80-х гг. стали возникать трудности в получе­нии таких средств. В основе этого лежал ряд причин. Стало труд­нее поддерживать прежний уровень добычи нефти. Иссякали ста­рые нефтепромыслы. Ухудшились геологические условия добычи. Легкая нефть существенно уменьшилась. Для добычи же тяжелой нефти необходимо было специальное оборудование, но для его производства не была подготовлена машиностроительная про­мышленность.

Изменилась и конъюнктура международного нефтяного рынка. Все шире в хозяйстве внедрялись энергосберегающие техноло­гии. Это влекло снижение потребности в энергоносителях. На нефтяном рынке усилилась конкурентная борьба нефтедобываю­щих стран. Цены на нефть снижались.

Кроме того, содержание ВПК, поддержание прежнего уровня развития социальной сферы требовали все больших бюджетных ас­сигнований. Источником их были внешние займы и золотой запас страны, который снизился с 2050 т. в 1953 г. до 340 т. в 1996 г.

Надо отметить, что внешняя задолженность СССР была равна примерно 80 млрд. долларов. Приблизительно столько же нашей стране должны были другие государства. Однако, если наша за­долженность была в основном фирмам, банкам за приобретенную промышленную и сельскохозяйственную продукцию, то СССР предоставлял кредиты другим странам для реализации продук­ции своего ВПК государствам социалистического лагеря (Вьетнаму, Кубе и др.), но главным образом Третьему миру (Ираку, Сирии, Египту, Анголе, Афганистану и др.), валютная пла­тежеспособность которых была крайне низка.

Таким образом, если расходы государственного бюджета по погашению внешней задолженности росли, то поступления из внешних источников уменьшались.

Все это вело к ухудшению государственных финансов, росту бюджетного дефицита, который все в больших размерах покры­вался за счет денежной эмиссии и роста внутреннего долга стра­ны. На этом фоне росла потребность в увеличении бюджетных ассигнований на датирование отраслей народного хозяйства. До­тации убыточным предприятиям, главным образом ВПК и сель­скохозяйственным, достигающие одной пятой части всех бюджет­ных расходов и ставшие главной причиной бюджетного дефицита, практически поощряли их иждивенчество и бесхозяйственность. Потери и непроизводительные расходы в народном хозяйстве ежегодно увеличивались. Так, с 1981 по 1988 гг. они выросли с 12,5 млрд. руб. до 29,0 млрд. руб., в том числе сверхплановые по­тери от брака в промышленности и строительстве выросли с 364 до 1076 млн. руб., потери от списания затрат по неосуществлен­ному и окончательно прекращенному капитальному строительству — с 2831. до 4631 млн. руб., потери от падежа скота — с 1696 до 1912 млн. руб. Для сравнения укажем, что в 1988 г. объем дохо­дов государственного бюджета составлял 379 млрд. руб., т.е. в этом году потери в народном хозяйстве составляли более 7% к бюджетным доходам.

Эти и другие подобные причины негативно влияли на состояние государственных финансов, приближали финансовый кризис, разра­зившийся в начале 90-х гг., который не смогли предотвратить посто­янно меняющиеся министры финансов (с 1985 по начало 1997 гг. этот пост занимали десять человек, а некоторые из них — всего по несколько месяцев). Министерская чехарда, уход из финансовых ор­ганов в коммерческие структуры большого количества профессио­нальных работников, разделение министерства финансов на ряд са­мостоятельных ведомств, отсутствие между ними должной коорди­нации еще более ослабили систему управления государственными финансами и финансовое состояние государства.

Все эти факторы заставляли руководство страны искать пути выхода из создавшегося положения. Была осознана необходи­мость структурной перестройки промышленности, изменения эко­номических отношений в народном хозяйстве. Это выразилось в попытках расширения хозрасчета, установления прямых экономи­ческих связей между предприятиями, введения арендных отноше­ний и др.

Структурная перестройка промышленности должна была про­водиться на основе конверсии предприятий ВПК. Однако из-за отсутствия в бюджете необходимых средств на капитальные вло­жения и противодействия директоров оборонных предприятий, не желавших производить гражданскую продукцию, товары массово­го спроса, конверсия проводилась в ограниченных размерах.

Негибкость и во многих случаях некомпетентность руководи­телей высшего и среднего звеньев управления привели к отста­ванию предприятий, не входящих в ВПК, их несостоятельности в обеспечении внутреннего рынка и неконкурентоспособности сна­чала на внешнем, а затем и внутреннем рынках, Как результат этого — потеря в 80-х гг. рынков в странах СЭВ, а затем в 90-х гг.— рынков СНГ и, наконец, по многим позициям был по­терян рынок сбыта и в самой России.

Свой вклад в создание экономических трудностей для Совет­ского Союза внесли страны, входящие в НАТО. Многолетнее про­тивостояние двух военно-политических блоков показало, что ус­пех в “холодной войне” мог быть достигнут лишь на экономиче­ском поле битвы. Для достижения такого успеха аналитиками за­падных стран выявлялись слабые места в экономике СССР, а пра­вительствами стран НАТО проводились мероприятия, целью ко­торых было ослабление советской экономики. Для этого органи­зовывались широкомасштабные кампании по снижению на миро­вом рынке цен на нефть, ограничению экспорта советского при­родного газа, что приводило к уменьшению поступления в Совет­ский Союз иностранной конвертируемой валюты. Введение Со­единенными Штатами Америки запрета на приобретение Совет­ским Союзом новой промышленной продукции и новых технологий, рост военных вооружений стран НАТО, повышение их технологического уровня и стоимости обострили ресурсный и техноло­гический кризис СССР, вызвали необходимость увеличения им собственных военных научных исследований. Все это вело к его дальнейшему экономическому истощению. При этом западными странами создавались условия, затрудняющие получение Совет­ским Союзом иностранных кредитов.

Параллельно экономическому кризису в стране созревали идеологический, а затем и политический кризисы.

Возникшее еще в 60-х гг.. диссидентское движение, почти по давленное репрессиями в 70—80-е гг., вновь стало быстро развиваться. В центре этого движения была борьба за гражданские права человека, за деидеологизацию культуры, за демократиза­цию общества и ликвидацию монополии КПСС в общественной жизни.

Одновременно с этим движением, а иногда и в рамках его в республиках СССР развивались националистические движения.

В ходе борьбы с коммунистической идеологией особым на­падкам подвергались такие понятия, как интернационализм, классовая борьба, пролетарская солидарность, дружба народов. При этом националисты во всех республиках СССР на основе ис­торических построений и искаженных экономических расчетов стремились доказать, что одни нации живут за счет труда других. В условиях такого многонационального государства, как СССР, эта пропаганда носила деструктивный характер, способствовала формированию в обществе сознания необходимости и неизбеж­ности развала государства. Главную роль в этой пропаганде играла националистически настроенная интеллигенция, которая по сути дела была идеологом и рупором националистической пар­тийной элиты и представителей уголовно-теневой экономики. Все они стремились к власти, к достижению своих узкогрупповых ин­тересов и были против крепкой центральной власти, которая ме­шала им в достижении их целей. Поэтому они разжигали межна­циональные конфликты, которые в конце 80-х — начале 90-х гг.. прокатились по стране (в Азербайджане, Армении,.Узбекистане, Киргизии, Грузии, Молдавии и других республиках). Именно они способствовали развалу государства, и из партийных функционе­ров и представителей националистической интеллигенции вышли лидеры, ставшие впоследствии главами новых государств, соз­данных на развалинах СССР.

Все они игнорировали тот факт, что в условиях многовекового сосуществования в рамках единого государства народов, насе­лявших СССР, было создано единое экономическое пространство, произошло смешение этих народов (например, в 1988 г. удельный вес межнациональных браков в общей численности всех браков основных национальностей СССР колебался от 7 до 38%), смена мест проживания десятков миллионов людей (вне России в 1989 г. проживало более 25 млн. русских, а в России — около 8 млн. человек из других республик СССР).

Последствием такой пропаганды стали не только распад са­мого большого в XX в. государства в мире, но и значительные экономические потери в каждой из бывших республик СССР, пе­ремещение из республики в республику огромного числа лиц (только за период 1992—1995 гг.. в Россию официально перееха­ло 3,8 млн. человек, а из России выехало 1,8 млн. человек).