Создание экономических основ советского государства

Национализация банков и начало национализации промышленных предприятий. Государственный банк был взят в руки советской власти в первые же дни Октябрьской революции. В частные банки были назначены советские комиссары, которым поручалось под руководством Народного комиссариата финансов осуществлять контроль над деятельностью банков. 14 декабря 1917 г. был объявлен декрет о национализации частных банков в Петрограде, и банковое дело во всей стране стало государственной монополией. Все частные банки сливались с Государственным банком, был создан единый Народный банк Российской республики. Произошло обобществление банкового дела, передача его в руки советской власти, тем самым были подорваны экономические корни господства финансового капитала.

23 января 1918г. был издан декрет о конфискации акционерных капиталов бывших частных банков. Все акционерные капиталы были конфискованы и переданы Государственному банку. Благодаря экспроприации средств верхушки российского и иностранного финансового капитала банки превратились в аппарат общегосударственного счетоводства и повседневного социалистического учета производства и распределения продуктов.

21 января 1918 г. Советское правительство опубликовало декрет об аннулировании иностранных и внутренних займов, заключенных царем и Временным правительством, страна ос­вободилась от ежегодной уплаты одних только процентов по этим займам в сумме свыше 3 млрд. руб.

17 ноября 1917 г. Совет народных комиссаров издал первый декрет о национализации промышленного предприятия — фабрики товарищества Ликинской мануфактуры, находящейся возле Орехово-Зуева, непосредственной причиной этой акции послужила попытка владельца закрыть предприятие, ссылаясь на отсутствие средств, сырья и на необходимость ремонта. После национализации было избрано правление из рабочих, которое стало управлять фабрикой. За отказ подчиниться декрету о рабочем контроле над производством 7 декабря 1917 г. было национализировано имущество акционерного общества Богослов­ского горного округа на Урале, декретом от 15 декабря — имущество Русско-бельгийского общества, а декретом от 27 декабря были национализированы акционерное общество Путиловских заводов в Петрограде, акционерное общество Кыштымского горного округа и Сергеево-Уфалеевского округа на Урале. По­мимо центрального правительства национализацию промыш­ленных предприятий проводили и местные Советы.

Наряду с национализацией промышленных предприятий происходило обобществление транспорта. Поскольку до революции более 2/3 железных дорог принадлежали государству, поэто­му они сразу же после Октября стали собственностью советского государства, но чтобы фактически овладеть железными дорога­ми, необходимо было ликвидировать меньшевистско-эсеровский Викжель. Рабочие-железнодорожники стали создавать военно-революционные комитеты, реорганизовывать профсоюзные организации железнодорожников. Собравшийся в январе 1918 г. чрезвычайный Всероссийский съезд железнодорожников распустил Викжель и утвердил Положение об управлении железными дорогам Российской Республики Советов, согласно которому управление дорогами возлагалось на Советы железнодо­рожных депутатов и их исполнительные комитеты. Съезд избрал Всероссийский исполнительный комитет железнодорожников (Викжедор), большинство членов которого были большевиками, из его среды выделили коллегию Народного комиссариата путей сообщения. Несколько позже (в сентябре 1918г.) была осуществ­лена и национализация частных железных дорог.

23 января 1918 г: Совнарком издал декрет о национализации торгового флота. Морские и речные суда, служившие для тор­говых целей, все крупные судоходные предприятия стали соб­ственностью советской республики.

Внешняя торговля была национализирована декретом от 22 апреля 1918 г. Торговля всеми товарами с иностранными го­сударствами и отдельными предприятиями за границей теперь могла производиться только от лица Российской республики специально на то уполномоченными органами. Так была введе­на монополия внешней торговли — одна из незыблемых основ хозяйственной политики советского государства.

Эти решительные меры позволили советской власти наряду с военным подавлением контрреволюции преодолевать сопро­тивление капиталистов в области экономики. Это была, по определению Ленина, «красногвардейская атака на капитал», в результате которой государство взяло в свои руки бразды правления народным хозяйством, завладев значительной частью фабрик и заводов, банками, железными дорогами, внешней торговлей, торговым флотом и т. д. Государственная власть рабочего класса упрочилась подводимой под нее экономической базой в виде социалистического уклада в народном хозяйстве.

В целях подрыва экономической базы буржуазии был предпринят шаг, направленный на отмену права частной собствен­ности на городскую недвижимость. Проект этого декрета Совнарком рассмотрел 23 ноября, а 16 декабря 1917 г. утвердил, запретив совершение каких бы то ни было сделок по продаже, покупке, залогу и т. д. всей недвижимости и земель в городах.

Организация экономики была одной из самых трудных задач советской власти, ибо дело касалось коренного изменения самых глубоких экономических основ общества, причем в усло­виях преобладания в стране мелкого крестьянского хозяйства. В России существовало своеобразное переплетение различных укладов в экономике. Весной 1918 г. в стране имелись элементы пяти различных общественно-экономических укладов:

1) патриархальное (в значительной степени натуральное) хо­зяйство, 2) мелкотоварное производство (сюда входило боль­шинство крестьянских хозяйств, связанных с рынком), 3) частно-хозяйственный капитализм, 4) государственный капитализм и 5) социализм. Основными среди этих укладов были: социали­стический уклад — ведущая сила в народном хозяйстве; мелко­товарное производство, количественно преобладавшее в стране; и капиталистический уклад, представленный не национализированными промышленными предприятиями, кулацкими хо­зяйствами и частной торговлей.

Национализированная промышленность в труднейших усло­виях разрухи перестраивалась на мирное производство. Особое внимание уделялось производству паровозов и вагонов для же­лезных дорог, сельскохозяйственных орудий и машин.

Правящая партия большевиков призывала, чтобы рабочие сами взялись за строительство промышленности без эксплуататоров и затем подошли бы к управлению промышленностью в общенациональном масштабе. Это нужно было начать с введе­ния строгого учета и контроля над производством. «...Учет и контроль повсеместный, всеобщий, универсальный, учет и контроль за количеством труда и распределением продуктов в этом суть социалистического преобразования, раз политиче­ское господство пролетариата создано и обеспечено»[35], — писал тогда В. И. Ленин.

Еще в дооктябрьский период на промышленных предпри­ятиях начал внедряться рабочий контроль, который в тех условиях был средством борьбы с саботажем предпринимателей. Но он не являлся тогда орудием организации или социальной ре­конструкции производства. 14 ноября 1917 г. рабочий контроль был декретирован и после этого стал быстро распространяться по предприятиям различных отраслей промышленности. Декрет предоставлял право фабрично-заводским комитетам осуществлять на предприятиях рабочий контроль и создавать для этого из рабочих контрольные комиссии, в состав которых рекомендовалось включать представителей технического персонала и служащих. При Советах рабочих депутатов крупных городов, в губерниях при промышленных районах были организованы советы рабочего контроля. В масштабе страны эта деятельность объединялась Всероссийским советом рабочего контроля.

Рабочий контроль вводился во всех промышленных, торговых предприятиях, применявших наемный труд. Он охватывал производство, куплю, распределение и продажу продуктов и сырьевых материалов, их хранение, а также финансовую сторону деятельности предприятий. Владельцы предприятий обязаны были предоставлять рабочим организациям все книги, отчетность и деловую переписку. Решения органов рабочего контроля были обязательными для владельцев предприятий.

Фабрично-заводские комитеты и их контрольные комиссии, как правило, не ограничивались наблюдением за работой пред­приятий. Они вторгались в распорядительную и хозяйственную деятельность администрации предприятий, принимали участие в приеме и увольнении рабочей силы, добивались обеспечения предприятий сырьем и топливом, денежными средствами, способствовали своевременному выполнению заказов и т. д.

Предприниматели при поддержке буржуазных специалистов ответили на введение рабочего контроля ожесточенной борьбой, организованным саботажем, пытались закрывать фабрики, заводы. Они умышленно останавливали работу, прятали и портили сырье и топливо, пользуясь поддержкой банков, уклонялись от финансовой отчетности, скрывали и расхищали оборот­ные средства предприятий.

Советская власть, чтобы не допустить дальнейшего разруше­ния промышленности, ускорила повсеместное введение рабочего контроля над производством и потреблением продуктов, а по отношению к саботажникам применяла репрессивные меры. К середине 1918 г. специальные органы рабочего контроля (фабзавкомы, советы старост и т. д.) были созданы на 70% предприятий. Рабочие получили доступ к бухгалтерским книгам, складам, могли контролировать обоснованность найма и увольнений. С этой точки зрения можно говорить, что осуществление рабочего контроля было мерой успешной. Однако он оказался не в состоянии регулировать снабжение, заказы, финансирование в масштабе всей страны. Даже в пределах отдельного предприятия рабочий контроль не всегда мог способствовать регулированию производства, нити которого часто тянулись за пределы предприятия — к капиталистическим центрам промышленности, к банкам и аппарату крупных монополий. Кроме того, рабочий контроль имел и внутренние противоречия, заключавшиеся в противопоставлении интересов рабочих отдельного предприятия интересам экономики в целом. Проблема «хапания», «сепаратизма», «местничества» приобрела в первые годы революции чрезвычайно острый характер.

Необходимость создания единого органа для целей регулирования, управления и планирования экономической жизни страны ощущалась еще Временным правительством. Для этой цели летом 1917 г. были созданы Главный экономический комитет и Экономический совет, но в тот период они не смогли решить возлагавшиеся на них задачи.

Декретом от 2 декабря 1917 г. образовывался Высший совет народного хозяйства (ВСНХ), который, по мысли Ленина, должен был стать таким же всеобъемлющим органом в сфере эко­номики, каким Совет народных комиссаров являлся в политике. Первым председателем ВСНХ (с декабря 1917 г. по 22 марта 1918 г.) был В. В. Оболенский (Осинский). Позже его на этом посту заменил А. И. Рыков (3 апреля 1918 г. — 28 мая 1921 г.). Вслед за ВСНХ стали создаваться местные Советы народного хозяйства (СНХ) — областные, губернские и уездные. Положе­нием от 23 декабря 1917 г. определялись их задачи в соответствии с целями ВСНХ.

В первые послеоктябрьские месяцы власть была крайне децентрализована. И не случаен тот факт, что на рубеже 1917— 1918 гг. именно на местах промышленная политика реализовывалась легче и быстрее, чем общая организация хозяйства из одного руководящего центра. Власть опиралась в этот период преимущественно на революционный порыв масс, на их творческую инициативу. Через фабзавкомы и профсоюзы (их численность с октября по декабрь 1917 г. увеличилась почти в 1,5 раза и составила около 3 млн. человек) начали входить в жизнь принципы производственного самоуправления.

1918 г. стал временем «осовнархоживания» территории стра­ны. К середине 1919 г. в Советской России насчитывалось 332 местных экономических органа — СНХ. Система совнархозов, таким образом, представляла собой горизонтальный срез организацию промышленности по производственно-территори­альному признаку. Однако параллельно шел и другой процесс. ВСНХ формировал с 1918 г. также производственнно-отраслевую систему — так называемые главки и центры как главные и центральные правления. Именно эта тенденция взяла впоследствии верх и заложила основу централизованного управления промышленностью в стране.

Курс на централизацию и учет хозяйственной деятельности и национализацию промышленных и других предприятий обусловил хозяйственный кризис в стране. Политика «военного коммунизма» усугубила экономическую разруху, вызванную мировой и гражданской войнами, иностранной интервенцией, войной с Польшей в 1919—1920 гг. Уровень производства едва достигал 14% довоенного. Практически не работали связь, почта, с большими перебоями — железная дорога. Нарастала нехватка продовольствия, топлива, товаров широкого потребления. Продразверстка вела к сокращению посевов и острому дефициту зерна. Резко увеличились безработица, детская беспризорность, преступность. Голод и эпидемии увеличили смертность населения. Падала рождаемость. Явственно ощущались изменения в социальной структуре населения. Прежде всего, это выразилось в деклассировании пролетариата. Часть рабочих перешла в государственный аппарат, часть пополнила ряды Красной Армии, а их место занимали представители мелкобуржуазных и люмпенских слоев. На социальной структуре отразились эмиграция интеллигенции, красный и белый террор, мно­гочисленные жертвы в ходе Гражданской войны.

К экономическому кризису добавился политический, про­явившийся в противоречиях среди высших кругов власти («децисты», военная оппозиция, дискуссия о профсоюзах и т. д.), в забастовках, крестьянских выступлениях (например, восстание А. С. Антонова в Тамбовской губернии, Кронштадтский мятеж).

Не вдаваясь в рассмотрение всех декретов первых месяцев советской власти, тем более что существовавшие на местах различного типа советы (советы рабочих и солдатских депутатов, советы рабочих и крестьянских депутатов, советы рабочих де­путатов, ревкомы, фабзавкомы, а с июня 1918 г. и комитеты бедноты) проводили собственную «революционную» политику, можно констатировать ухудшение экономического положения в стране, материального положения населения и усиления со­циальных противоречий в обществе. Это побудило Ленина выступить в «Правде» со статьей «Очередные задачи советской власти» (апрель 1918 г.). В этой статье он отмечает, что «вся трудность состоит в том, чтобы понять особенности перехода от главной задачи убеждения народа и военного подавления эксплуататоров к главной задаче управления».

Выход из создавшегося положения был найден в изменении курса — введении новой экономической политики (нэп). Реформы нэпа были направлены на развитие внутреннего рынка на основе внедрения товарно-денежных отношений: замены продразверстки продналогом, введения хозрасчета на предприятиях, разрешения частной торговли, создания сети различных форм кооперации. Прекратилась национализация мелких и средних предприятий, крупные предприятия были объединены в тресты, работающие на условиях хозрасчета. Были воссозданы крупные ярмарки, биржи, банки (в том числе Государственный банк, Банк для внешней торговли, Торгово-промышленный, ряд коммерческих) и проведена (1922—1924 гг.) денежная реформа, укрепившая курс рубля. В. И. Ленин не рассматривал нэп как отступление от стратегической линии партии, он видел в нем возможность использования частного капитализма и направления его в русло государственного капитализма. Новые задачи значительно углубили создаваемую систему государственного капитализма, усилили централизацию управления экономикой ВСНХ - Высшим Советом народного хозяйства. В феврале 1921 г. создается единый планирующий орган — Государственная плановая комиссия (Госплан) и план ГОЭЛРО, рассчитанный на техническое перевооружение всей промышленности России. Согласно декрету ВЦИК и СНК РСФСР от 10 апреля 1923 г. «О государственных промышленных предприятиях, действующих на началах коммерческого расчета (трестах)» плановое руководство возлагалось на ВСНХ. Внешняя торговля была монополией государства, ограничивался рост крупного крестьянского хозяйства, вводилась система прямых и косвенных налогов.

Методы нэпа оказались действенными для восстановления экономики страны. Прирост промышленной продукции осуществлялся высокими темпами: в 1921 г. - 42,1%, в 1922 г. -30,7%, в 1923 г. - 52,9%, в 1924 г. - 42,1%, в 1925 г. - 66,1%. К концу 20-х гг. экономика достигла довоенного уровня. Увеличился размер посевных площадей, возросли заготовки хлеба, поголовье скота. Быстро восстанавливался транспорт. Несколько улучшилось материальное положение рабочих и крестьян.

Однако отсутствие внутренних и внешних инвестиций, административно-рыночная система хозяйства не давали возможностей для строительства новых производств, обновления ма­шинного парка, увеличения производственных мощностей. Господство мелкотоварного сектора в сельскохозяйственном производстве приводило к сниженному объему экспорта сельхозпродукции, а следовательно, импорта оборудования, к нехватке сырья для промышленности и продуктов питания для городского населения. Увеличивалась безработица (в том числе вследствие сокращения численности армии, наркоматов, ВСНХ), стали проявляться признаки коррупции государствен­ного аппарата, росло недовольство крестьян в связи с политическим неравенством. Положение осложнялось засухой в 25 губерниях Поволжья, Северного Кавказа, Дона и Украины, вы­звавшей голод, миграцию населения и детскую беспризорность.

Годы нэпа характеризуются некоторой экономической либе­рализацией и в то же время усилением идеологического давле­ния на общество и ограничениями политических прав и свобод. Были окончательно ликвидированы остатки многопартийности: в 1921 г. «самораспустился» Бунд, в 1923 г. — меньшевистские организации в Грузии, в 1924 г. - на Украине. Летом 1922 г. в Москве прошли открытые судебные процессы над лидерами эсеров и других политических групп.

Выход Советской России из войны. Брестский мир. Декретом II съезда Советов предложив мир всем воюющим странам, Советская республика начала борьбу за всеобщий демократический мир. Совет народных комиссаров 14 ноября 1917 г. обратился к правительствам Франции, Великобритании, Италии, Сербии и других союзников с нотой — согласны ли они вместе с Россией приступить к мирным переговорам или будут продолжать войну.

9 декабря 1917 г. в Брест-Литовске начались сепаратные мирные переговоры с Германией. Советское правительство предложило заключить мир без аннексий и контрибуций, но германские представители предъявили требования, по которым к Германии должны были перейти Моонзундские острова, Рига, захваченные во время войны Польша, Литва, части Латвии и Белоруссии.

Ленин указал на необходимость немедленного заключения сепаратного мира на условиях Германии, но оппозиционные силы в России развернули борьбу против заключения мира. Внут­ри партии против точки зрения Ленина выступила фракция так называемых «левых коммунистов», стоявшая за продолжение войны, заявляя, что это будет революционная война за свержение германского империализма. Троцкий также выступил против заключения мира, выдвигая формулу «ни мира, ни войны». На деле политика, основанная на этой формуле, могла привести только к продолжению войны, она развязывала немецкому командованию руки для нового наступления. Линия Троцкого, так же как и политика «левых коммунистов», ставила советскую власть под угрозу гибели. В Центральном Комитете происходила острая борьба по этим вопросам. В результате большинством голосов было решено принять германские условия мира.

Советская делегация в новом составе выехала в Брест-Литовск и 3 марта подписала предложенные Германией 23 февраля новые, более жесткие, чем прежде, условия мирного договора. Передышка, полученная в результате заключения Брестского мира, дала возможность советскому правительству перейти от «экспроприации экспроприаторов» к организационному закреплению командных позиций в экономике, в государствен­ном управлении.