Заключение 1 страница. Есть открытия, которые встречали и встречают настолько энергичное и систематическое сопротивление определенной категории лиц, что его нельзя объяснить только

Есть открытия, которые встречали и встречают настолько энергичное и систематическое сопротивление определенной категории лиц, что его нельзя объяснить только вполне осознанными доводами и мотивами. Как показывает история науки, преимущественно это открытия, которые утверждают или обосновывают какой-то отрицательный вывод... Усвоение чего-то нового, непривычного, по-видимому, затрудняется, если оно сочетается с каким-то запретом. Это относится, вероятно, и к творчеству: недаром «мудрость самоограничения» так высоко ценится в мире искусства, а на другом полюсе—в математике — особо трудными считаются «доказательства невозможности»

И. Б. Погребысский. Об оценке научных открытий.

В первой части работы проекты периодизации истории стран Востока и всемирной истории были проанализированы нами логически; во второй — историографически (с точки зрения опыта науки) и источниковедчески (метод работы авторов над источниками, в данном случае над текстами классиков марксизма); в третьей части была проведена конкретноисторическая проверка.

Каковы результаты?

Во введении к настоящей книге мы сформулировали десять пунктов, которые предстояло проверить. Проверкой установлено, что: 1) рабовладельческий строй, по-видимому, существовал как на Западе, так и на Востоке; 2) феодальное общество во всемирной истории было стадией, закономерно следовавшей за рабовладельческой; 3) экономические отношения играли определяющую роль в древности и в средние века, на Востоке и на Западе; 4) концепция В. В. Струве и его сторонников была принята потому, что именно она в свое время была серьезно обоснована; 5) современная наука вновь подтверждает конкретными фактами «пятичленную» периодизацию, в то время как противоречащие ей гипотезы не согласуются с ходом истории;

6) теории азиатского способа производства и единой докапиталистической классово антагонистической формации внутренне противоречивы и бездоказательны; 7) представление об,особом строе на Востоке тянется с XVII—XVIII вв., хотя давно оспаривается частью ученых; 8) представление об особом развитии Востока было преодолено К. Марксом и Ф. Энгельсом, к выводам которых присоединился В. И. Ленин; 9) тезис о рабовладельческом строе на древнем Востоке подготовлен трудами К. Маркса и впервые сформулирован Ф. Энгельсом; В. И. Ленин разделял этот тезис; 10) выводы социологических дискуссий 20—30-х годов, при всех недостатках этих дискуссий, были обоснованы с максимально возможной для того времени научной точностью и сохраняют свое значение до сих пор.

Нетрудно убедиться, что все эти, полученные нами путем исследования пункты прямо противоположны тем десяти, которые были приведены вначале. Отсюда следует, что вывод, к которому мы пришли, в общем отрицательный: предлагаемые рядом авторов модели формаций — азиатского способа производства, «феодализма в древности», «смешанного» феодально-рабовладельческого строя, всякого рода «личностных», переходных, «кабальных» и т. п. обществ — не выдержали проверки. Этот вывод, ни для кого, разумеется, не обязательный, мы высказываем со всей определенностью. Мы не согласны, когда некоторые рецензенты сводят недостатки разбираемых концепций к отдельным, якобы случайным неточностям [см., например, 578, 264, 267]. Смазывание елеем собственных принципиальных возражений — прием немногим лучший, чем отживающее свой век мазание оппонента дегтем. Мы присоединяемся к авторам, которые честно заявляют: спор серьезный, расхождения между сторонами значительны, но это, конечно, не должно мешать взаимному уважению см., например, 801, 265].

Современная дискуссия о докапиталистических обществах отражает слабости предшествующих историографических периодов и содействует их изжитию. Творческий характер об суждений, отсутствие ненужных резкостей и «ярлыков» — характерные черты современной дискуссии марксистских ученых, облегчающие конечный успех.

У нас нет иллюзий насчет того, что преодоление ошибочных взглядов (ошибочных, разумеется, с нашей точки зрения) произойдет в один присест. Ведь мы видели, что речь идет о заблуждениях в науке, тянущихся веками. Недостаточно просто набрать мешок исторических фактов и вывалить их перед оппонентами, недостаточно просто разработать собственную правильную концепцию и, не говоря ни слова, поста-

вить ее рядом с неправильной: в таком случае правильная и неправильная концепции вечно развивались бы параллельно. Необходимо испытание исследовательского метода сторон — прямое столкновение их взглядов, дискуссия.

Дискуссия—одна из обязательных форм развития науки. Значительная часть жизни ученого проходит в спорах, и это вполне естественно, поскольку само понятие «наука» предполагает открытие нового, непривычного, что не может сразу не прийти в спор с общепринятым, «очевидным». Разве не «очевидно», например, что при рабовладельческом строе большинство непосредственных производителей должны составлять рабы? Разве не менее «очевидно», что земледелец, эксплуатируемый с применением внеэкономического принуждения, есть феодальный крестьянин? Разве не «ясно», что участок земли, постоянно обрабатываемый крестьянской семьей, составляет ее собственность? И разве не «очевидно», что правительство, забирающее у земледельца доход, а то и надел, является фактическим собственником земли? Все это — столь же несомненные «истины», как то, что солнце «всходит и заходит»...

Правда, внешне новым в науке нередко выглядит основательно забытое старое. И, наоборот, опровержение мнимоновых истин может подчас восприниматься как нечто консервативное, как недоиустимый запрет. От такого неправильного восприятия есть только два лекарства: доказательства и— время, которое также работает в пользу истины.

ПРИМЕЧАНИЯ

От автора

¹ Отдельные ее разделы, особенно о современной дискуссии на Запа-
де, значительно сокращены в овязи с тем, что соответствующие проблемы
убедительно рассмотрены в работах Ю. В. Качановского [583; 724]

² Первому изданию настоящего труда посвятили рецензии Ю. В. Куз-
нецов («Проблемы Дальнего Востока», 1976, № 2), Г. Φ. Ким («Вопросы
истории», 1976, № 6), Л. А. Березный («Новая и новейшая история», 1976,
№ 6).

Введение

¹ Так, Η. Б. Тер-Акопян, сохраняя для первобытнообщинного строя
название «формация», в то же время практически лишает его права счи-
таться общественно-э/соколшчвской формацией. Он утверждает: «Ее (этой
формации.— В. Н.) главные движущие силы являются социальными, хотя
и не экономическими. Родовые, а не экономические отношения пронизы-
вают этот строй сверху донизу» [725, 88].

По поводу рабовладельческой формации Ю. М. Кобищанов утверж-
дает: «Что касается так называемого.рабовладельческого способа про-
изводства, то его никогда и нигде не существовало» ι[686, 45].

² Л. В. Данилова, например, писала: «Во многих обществах, которые
оцениваются в нашей историографии как феодальные, крупное землевла-
дение (ни в форме частного, ни даже в форме государственного) не об-
наруживается либо вовсе, либо в течение длительных периодов» ι[725, 51].

А. Я. Гуревич полагает, что «невозможно установление основного
экономического закона феодализма (по аналогии с основным законом
капиталистической экономики): экономические законы не определяют всей
социальной структуры и развития средневекового общества, а закономер-
ности различных общественных укладов, сосуществовавших при феода-
лизме, неоднородны и несводимы к какой-либо одной» [524, 128].

В. П. Илюшечкин предлагает ныне распространенные понятия «рабо-
владельческая формация» и «феодальная формация» как безнадежно уста-
ревшие «сдать в музей в качестве почетных экспонатов, сделавших свое
дело, сыгравших большую положительную роль в истории науки» '[569,
82].

³ Д. И. Чесноков, подводя в «Философской энциклопедии» первые
итоги обсуждения, писал: «Хотя споры ло этому вопросу продолжаются,
но в дискуссиях не приводилось достаточных научных данных, подтверж-
дающих тезлс о том, что азиатский способ производства представляет
особую формацию» [803. 394]. ·

На обсуждении в Академии общественных наук академик Е. М. Жу-
ков критиковал недостатки, характерные как для «концепций, в которых
предлагается „ввести" каиие-либо новые формации, помимо известных,
для характеристики докоммунистичеоких эпох (в частности, речь идет
о так называемой „азиатской общественной формации"), так и для тех,
в которых предпринимаются попытки поставить под сомнение самостоя-
тельность рабовладельческой и феодальной формаций как определенных

закономерных ступеней исторического развития докапиталистической
эпохи и предлагается рассматривать их как единую докапиталистическую
формацию. В обоих случаях недооценивается методологическая функция
фундаментальных понятий теории общественно-экономических форма-
ций — понятий экономического базиса как совокупности производствен-
ных отношений, способа производства, поскольку данные понятия непра-
вильно рассматриваются либо как недостаточные и слишком узкие, либо
как слишком широкие для того, чтобы целиком охватить с их помощью
новый исторический материал» [723, 142].

⁴ В настоящей работе, законченной в основном в 1970—1971 гг., ли-
тература 1972—1974 гг., особенно зарубежная, учтена далеко не пол-
ностью, иногда лишь в библиографий.

⁵ Дискуссии в СССР посвящен ряд обзоров. Некоторые из них [491;

536] страдают, на наш взгляд, определенной односторонностью, выделяя
лишь моменты, лично интересовавшие рецензента. Объективным кажется
нам обзор О. А. Афанасьева [453]. Наиболее полная картина дискуссии
60-х годов, как в СССР, так и на Западе, дана Ю. В. Качановским [583;724,45—94].

⁶ В имеющейся литературе в какой-то степени, по нашему мнению,
решены или решаются некоторые из намеченных здесь проблем (пунк-
ты 1, 2, 3, 6, 7), меньший вклад сделан в решение ряда друга«. Однако
в настоящей работе приходится для полноты картины касаться, хотя и
в разной степени, всех перечисленных пунктов.

Часть первая

¹ См. разъяснения по этому поводу в книге Ю. В. Качановского
[583, 96—107].

² Между тем сторонники «рабовладельческой» концепция дали солид-
ный разбор взглядов В. В. Струве и других авторов: по дискуссии — в ра-
боте Н. М. Постовской [720] и в ходе дискуссии — в книге М. М. Сло-
нимского [7Θ1].

³ Варга писал, что спор в 20—30-е годы шел «не вокруг факта его
(азиатского способа производства.— В. Н.) исторического существования,
а вокруг того, должны ли мы рассматривать его как самостоятельный
способ производства или как азиатский вариант феодализма» [483, 377].
Однако, почему постановка вопроса в дискуссиях 20—30-х годов обяза-
тельна для современного этапа науки? В то же время в главном автор
прав: вопрос действительно состоял и состоит только в том, должны ли
мы рассматривать азиатский способ производства в качестве самостоя-
тельного, образующего основу особой общественно-экономической форма-
ции или нет. Если употреблять термин «способ производства» не в смыс-
ле основы определенной формации, тогда никакой почвы для дискуссия
не было и нет.

⁴ Именно поэтому В. В. Струве, хотя он дважды, в 1930—1931 гг.
и в 1964 г., обнаруживал колебания в сторону «азиатской» концепции, ни-
когда не был, по нашему мнению, последовательным «азиатчиком». Еще
в 1931 г., после выступления Струве в защиту теории азиатского способа
производства, противник этой теории М. С. Годес говорил: «Побольше
таких защитников я пожелал бы этой теории. Весь интересный фактиче-
ский материал, который был здесь приведен, говорит, по-моему, именно
о феодальной системе эксплуатации (в 1931 г., как уже отмечалось,.
единственной альтернативой азиатскому способу производства при-
знавался феодализм.— В. Я.)» [143, 176]. Говоря о тезисах Струве
1964 г., В. А. Ромодин отмечал: «Я не могу согласиться с теми, кто так
решительно говорит, что В. В. Струве яко'бы в статье журнала „Народы
Азии и Африкн" отказался от своих прежних взглядов. Я этого не за-
метил. В. В. Струве придерживается мнения, что рабовладельческая фор-
мация существует, что многие страны Востока, которые он лично изучал, прошли через рабовладельческую формацию. Новой статьей он открыл
путь для дискуссии, он признал, что спорить стоит, что теория азиатского
способа производства не снимается, что старая дискуссия не решила все
вопросы» (686, 213].

⁵ Переходными периодами называют иногда и последние стадии раз-
вития тех или иных обществ, подготовляющие создание новой формации.
Последние века Римской империи — тоже своего рода «переходный пе-
риод», но он принципиально отличается от первых веков послеримской
истории, когда рабовладельческая надстройка больше не существовала к
становление феодального общества проходило в рамках феодальной об-
щественно-экономической формации. В настоящей работе, чтобы избе-
жать путаницы, термин «переходный период» применяется только к ран-
неклассовым обществам.

⁸ О переходных обществах см. статью С. Э. Крапивенского [607],
мнение которого мы разделяем.

⁷ То же самое можно сказать и о раннеклассовых образованиях эпо-
хи древности. Сошлемся хотя бы на мнение М. В. Крюкова, согласно ко-
торому общества типа древнекитайского XI—IV вв. до н. э. (где, несо-
мненно, уже в течение многих веков существовало государство),«не могут
быть отнесены ни к первобытнородовой, яи к классовой формации» [730,
249].

⁸ Вопрос: «Можно ли относить переходный период к той формации,
в направления которой идет развитие?» [см. 709)—не нов. Только так
до сих пор обычно,и понимали смену одной формации другой; если не
считать переходные периоды частями соответствующих формаций, было
бы неясно, куда отнести, например, переходный период в СССР (период
строительства социалистического общества, конечно же, включается в эпо-
ху социалистической общественно-экономической формации).

⁹ Во время одного обсуждения проблем азиатского способа произ-
водства был задан вопрос: «В чем разница между ситуацией, при которой
аграрная революция направлена против помещиков-феодалов, и таким по-
ложением дел, пр'и котором аграрная революция направлена против чи-
новников, не являющихся феодалами-собственниками, но фактически рас-
поряжающихся землей?» i[686, 191 ]. Вопрос, поставленный в такой форме,
сам содержит ответ. Ведь если чиновники «фактически распоряжаются
землей», они, вопреки мнению автора вопроса, являются феодалами-соб-
ственниками. Поэтому принципиальной разницы в том, направлена ли
аграрная революция против «феодалов-помещиков» (фактических и фор-
мальных владельцев земли) или против подобных «чиновников» (факти-
ческих владельцев земли), разумеется, не будет.

¹⁰ В то же время эти авторы весьма критически оценили гипотезу
Ю. И. Семенова: предложенное последним решение вопроса представля-
лось им малодоказательным, хотя они сочли критическую часть статьи
Семенова весьма убедителыной [499, 78].

¹¹ Г. А. Меликишвили выразил ту же мысль еще резче: «Одни и те
же орудия труда, по-видимому, могут служить основой как рабовладель-
ческого, так и феодального, а в отдельных случаях — даже первобытно-
общинного строя» [643, 77].

^!2 Дальнейшее развитие взглядов одного из авторов, И. А. Стучев-
ского, пошло в направлении более четкого осознания «феодального» в ко-
нечном счете смысла этой гипотезы. Та«, в конце 1966 г. он говорил, что
гипотеза эта, «по существу, выходит за пределы концепции об „азиатском
способе производства" и смыкается с представлением об особом („азиат-
ском") типе феодализма (курсив мой.—5. Н.), характеризуемом нали-
чием сильного рабовладельческого уклада и государственной собствен-
ности на землю» [642, 14].

¹³ На одном устном обсуждении выдвигался следующий довод про-
тив «рабовладельческой» концепции: если не исходить из простой числен-
ности рабов в производстве, а опираться на господствующую тенденцию развития, придется объявить рабовладельческим русское 'феодальное оС-
щество XVI в., в котором явно господствовала тенденция к порабощению,
к закрепощению, приведшая в XVIII в., по существу, к рабскому поло-
жению крестьянина. Разумеется, такое замечание было бы справедливо,
если бы человеческое общество состояло из одного экономического ске-
лета. Но ведь это не так. Тенденция в экономике, общественно-экономи-
ческий уклад становятся ведущими с момента разрушения старой над-
стройки, в рамках уже возникшего нового общественного строя. Русское
же крепостничество, во многом не отличавшееся от рабства, возник-
ло, как известно, на последней стадии феодальной формации, существо-
вало в ее рамках и погибло вместе с ней, оказавшись не в состоянии
остановить поступательное развитие феодализма, а затем и победу ка-
питалистического уклада. В древнем мире так называемое крепостниче-
ство было формой общественных отношений, которая, напротив, разви-
валась в сторону перехода к классическому рабству, представляла не
последнюю ступень формации, а ее раиние и средние этапы. Непонимание
этого обстоятельства, отвлечение—в данном случае неправомерное—от
самостоятельной 'роли надстройки привело в 1929 г. советского исследо-
вателя С. М. Дубровского к попытке сконструировать в России XVII—
XIX вв. особую крепостническую формацию, отличную от рабовладель-
ческой и феодальной [ом. 144].

¹⁴ Некоторая негибкость присуща и схеме Ю. И. Семенова, согласно
которой бронзовому веку соответствует азиатская («кабальная») форма-
ция, раннему железному веку — античное рабовладельческое общество,
развитому железному веку — феодализм. При таком делении история
Греции и Рима искусственно «отрезается» от 'предшествующей истории
Средиземноморья, в середине древней истории Китая, Индии проводится
необъяснимая грань.

¹⁵ См. доводы Г. Ф. Ильина [686, 173—174].

¹⁶ Л. В. Данилова в одной из своих работ писала: «Многие истори-
ки... любые дани и земельные налоги стали рассматривать как феодаль-
ную ренту, а их получателя (государство или какую-либо иную корпо-
рацию господствующего класса)—в качестве земельного собственника...
Доказать совпадение налога и феодальной ренты можно, лишь показав
предварительно феодальный характер собственности, на основе которой
они взимаются. Совершенно неверно все права государства ло распоря-
жению землей ивалифицировать как проявление феодальной собствен-
ности на землю» ι[536, 152]. Это положедие кажется нам очень правиль-
ным и, по существу, опровергающим существование феодализма в древ-
нем мире. Правда, с ним не согласуются некоторые другие высказывания
автора, например: «У некоторых народов вполне возможна смена фео-
дальных отношений рабовладельческими» [537, 80]. Да, возможна, но
лишь в виде регресса, величайшей социальной реакции, чего Л. В. Дани-
лова в этом месте не оговорила.

¹⁷ Гамаюнов сделал из этого вывод, что К. Маркс находил в Индии
яе феодализм, а азиатский способ производства i[509, 63]. Мы ие соглас-
ны с ним, так как из приведенной цитаты видно, что определенную часть
земельной собственности а Индии (в случае уплаты налога не непосредст-
венно казне, а формально представлявшим ее ляпам, фактически стано-
вившимися земельными собственниками) Маркс относил к категории фео-
дальной. Кроме того, коль скоро уж мы установили, что поземельный на-
лог не есть лакмусовая бумажка феодализма, нет оснований считать этот
налог и обязательным признаком азиатского способа производства (в ин-
дийской деревне времен мусульманского владычества эксплуатация
Крестьян посредством налога могла 'бы рассматриваться, например, в ка-
честве'пережитка рабовладельческих отношений).

¹⁸ Необходимо отметить, что в работе, опубликованной в 1965 г.,
Л. В. Данилова обоснованно опровергала историков, в (Представлении ко-
торых развитие феодализма «связывалось лишь с внеэкономическим принуждением и недооценивалась роль феодальной земельной собственности»
[537, 86—87]. В той же работе автор критиковала неправильное понима-
ние феодализма А. А. Богдановым [ом. 537, 75, 85].

Поэтому представляется закономерным, что, отдав во второй поло-
вине 60-х годов дань концепциям, недооценивавшим определяющую роль
экономических отношений до капитализма, Л. В. Данилова позже само-
критично стремилась преодолеть влияние подобных взглядов (выступле-
ние в Академии общественных наук в мае 1973 г.).

¹⁹ Аналогичная ошибка, на наш взгляд, нередко делается авторами,
исследующими социальный механизм первобытного общества, когда они
объявляют «определяющими» отношения родства, а не производственные
отношения. Возражая таким авторам, Н. И. Лапин правильно, по нашему
мнению, писал, что «подчеркивание Энгельсом роли родовых отношений
вовсе не снимает их вторичности по отношению к производственным от-
ношениям, а означает лишь то, что взаимодействие экономики с над-
строечными факторами в первобытном обществе опооредуется родо-пле-
менными отношениями и что последние именно в этом смысле оказывают
решающую роль на характер общественного строя» [623, 156].

²⁰ Л. А Седов, имея в виду аналогичное утверждение Л. Б. Алаева,
возражает: «Определения собственности на землю типа выдвигаемых
Л. Б. Алаевым, согласно которым собственником на землю является тот,
кто получает с этой земли ренту, на поверку оказываются плоской тавто-
логией. Понятие собственности на землю вводится для объяснения факта
эксплуатации, на вопрос жй о том, что такое собственность на землю,
получаем ответ, что она выражается в праве аноллуатцровать» [686, 52].
В отличие от Л. А. Седова, мы яе видим тут никакой тавтологии:

Л. Б. Алаев просто конкретизировал в данном случае понятие собствен-
ности на землю в классово антагонистических обществах.

²¹ Л. В. Черепиин справедливо замечает по этому поводу: «Вряд
ли только следует называть (как это делает Б. Ф. Поршнев) эту форму
собственности „полной, свободной, неограниченной, безусловной". Такая
терминология может ввести в заблуждение, хотя 'Б. Ф. Поршнев поль-
зуется ею, лишь противопоставляя в политико-экономическом отношении
феодалов как собственников крестьянам как владельцам земли, и сознает
условность правового статуса первых» [683, ι128].

²² Важно, однако, отметить, что, несмотря на эту терминологическую·
ошибку М. В. Колганова, ви он сам, ни его оппоненты не ставили в то
время под сомнение факт господства при рабовладельческом и феодаль-
ном строе частновладельческих классов [см. 177; 178; 224].

²³ Исходя из этого, С. Л. Утченко и И. М. Дьяконов в своем докла-
де на XIII Международном конгрессе исторических наук утверждали, что
в рамках античного общества процесс клаЬоообразования не доходит—
как в этом яетрудно убедиться — до его «логического конца», т. е. не
приводит к формированию «чистых», по терминологии Ленина—«бессос-
ловных» классов [798, 4]; что приходится поэтому убедиться «в неправо-
мерности противопоставления рабов так называемым рабовладельцам»
[796, 10] и т д. Здесь, очевидно, перед нами вновь определенная увле-
ченность специалистов-исследователей спецификой за счет общих зако-
номерностей, потеря ими правила за массой исключений. Процесс фор-
мирования классов в древнем обществе был, очевидно, «незавершенным»
только в том смысле, что общество непосредственно не перешло к ка-
питалистической стадии, с ее предельно четкими экономическими катего-
риями и классовыми антагонизмами. Но этот процесс оказался доста-
точно «завершенным», чтобы создать законченную фазу общественного
прогресса — античность, завершить строительство, а затем осуществить и
разрушение надстройки данной общественной формации и обеспечить пе-
реход к более высокой стадии социального развития.

²⁴ Некоторые участники дискуссии действительно ссылаются на
«структурный метод» как на совершенно якобы новый исследовательский подход, лежащий в основе их работ На деле С7руктурный метод, как
показал М. А Барг, широко применялся еще Марксом [см. 460]. В совре-
менной буржуазной социологии, однако, структуры берутся произвольно,
без связи друг с другом, авторы игнорируют ведущую роль экономиче-
ского фактора в общественном развитии.

²⁵ См, например, нашу критику, опубликованную еще в 1966—1968 гг
[686, 9—33, 234—243; 675].

²⁶ Правда, он, видимо, стараясь не дать повода к смешению его взгля-
дов с богдановскими, настаивал при этом на том, что наличие в первобыт-
ном обществе коллективного рабовладения и эксплуататорской знати, при
отсутствии частного владения землей, может якобы не означать возникно-
вения классового общества. По словам 3. И. Ямпольского, только новая
прослойка эксплуататоров, выдвинувшаяся на смену родовой знати на чи-
сто экономической основе, могла оформиться в господствующий класс
[см. 828, 200—201] С указанными положениями трудно согласиться, хотя
в споре с Ю. И. Семеновым автор, в общем, по нашему мнению, прав

Часть вторая

¹ Мысль о том, не является ли проблема, обсуждаемая в настоящей
дискуссии, чисто историографической, т. е. такой, которая вполне разре-
шима средствами этой исторической дисциплины, представляется столь
естественной, что можно лишь удивляться, почему так мало работ по-
священо домарисовой историографии проблемы. За последние годы мож-
но назвать только статью Ю. М Гарушяица, в которой была предприня-
та попытка подойти к этому предмету [515]. Одна статья (английского
марксиста Р. Фокса), содержащая интересные данные и обобщения [338],
сохранилась от дискуссии 20—30-х годов. Наиболее ценный о'бзор лите-
ратуры по данному вопросу принадлежит Л. А. Алексеевой [441 ].

² Книга Гоббса вышла из печати перед отъездом Бернье в Индию.
Гоббс писал ее, вогда жил в эмиграции во Франции и был близок к
кружку Гассенди.

³ Область в Юго-Западной Индии (современный штат Майсур),
включающая часть Малабарскопо берега; Т. Манро возглавлял ее граж-
данскую администрацию в 1799—1800 гг.

⁴ В статье «Британское владычество в Индии» К. Маркс приводят
большой отрывок из отчета комитета палаты общин [см. 1, 134—135].
В «Капитале» первую часть того же отрывка Маркс пересказывает, ссы-
лаясь на книгу Уилкса [см. 7, 369—370], являвшуюся для него в данном
случае самым ранним источником; вторую часть того же текста Маркс
цитирует по книге Рафлза |[cm. 7, 371]. Одна и та же цитата Манро в
тексте Уилкса и в парламентском отчете приведена по-разному, посколь-
ку во втором случае перед нами пересказ [405, 285; ср. 418, 121]; одна
и та же цитата из парламентского отчета в 9-м и 23-м томах второго
издания «Сочинений» К. Маркса и Ф. Энгельса также дана в разных
вариантах—за счет различного перевода или, может быть, иной редак-
ции [1, 134—135; ср. 7, 371].

⁵ Так, Л. Б. Алаев считает, что не была верно донята, в частности,
система разделения труда внутри общины [440, 65]. Авторы XIX в.
исходили из убеждения, «что общинник—это и есть крестьянин и никем
иным быть не может» [440, 71]. Между тем, полагает Л. Б. Алаев, се-
годняшний уровень исторической науки позволяет установить, что верх-
ний слой общинников являлся эксплуататорским, нетрудовым, а «основ-
ная масса физического труда в сельском хозяйстве почти всюду в Индии
лежала на плечах членов неприкасаемых, низших, а также разорившихся
членов высоких земледельческих каст, не входивших в землевладельче-
ский коллектив деревань» [440, 69].

^β Разумеется, если тезис Л. Б. Алаева, М. К. Кудрявцева и других
о феодально-эксплуататорском характере индийской общины будет доказан, неоправданность подобных представлений, и без того не соответст-
вующих многим известным фактам, станет еще очевиднее.

⁷ Работа Д. Милля была направлена нротив многих выводов У. Джон-
са. Понадобилось сто лет, чтобы наука могла окончательно сказать, что
прав был не Д. Милль, а У. Джонс.

' А. И Герцен, характеризуя И. В. Киреевского 40-х годов, вспоми-
нает, что философ в то время был одинок. По-прежнему далекий от за-
падников, от которых Киреевского отделяла стена его глубокой религиоз-
ности, оя не.всегда находил общий язык и со своими единомышленника-
ми-славянофилами; «Поклонник свободы и великого времени Француз-
ской революции, он не мог разделять пренебрежения ко всему европей-
скому новых старообрядцев» [127, 159].