Реформа Бенедикта Нурсийского

Монашество в средние века… Проникновение монашества на Запад

Запад обязан знакомством с подвигами Антония и с уставом Пахомия Афанасию Александрийскому, который был в Риме в 340 году. Монашество с тех пор не только утвердилось в Риме, но и стало распространяться по всей Италии (на севере, главным образом, благодаря деятельности Евсевия Верцелльского и сочувствию Амвросия Медиоланского). Вслед за уставом Пахомия проник на Запад и устав Василия Великого, вскоре переведённый на латинский язык и распространившийся главным образом в Южной Италии. Способствовала развитию монашества и деятельность блаженного Иеронима. Самая видная роль в истории монашества в конце IV и в V в. принадлежит Мартину Турскому, блаженному Августину, Иоанну Кассиану, а также Леринскому монастырю и его основателю. Августин в сочинении «De opere monachorum» настаивал на необходимости для монахов тяжёлого физического труда как средства для борьбы с пороками. Священники в Гиппоне жили в доме своего епископа, разделяли с ним трапезу и следовали во многих отношениях правилам киновитного монашества, не надевая, однако, монашеского платья и не принимая монашеских обетов. Большое значение для западного монашества приобрели сочинения Иоанна Кассиана: «De institutione coenobiorum» — трактат о монашеской жизни, почти устав, составленный, главным образом, по Макарию Египетскому, и «Collationes patrum», излагающие учение пустынников Макаровой пустыни. Последнее сочинение рекомендовалось вниманию монахов всеми выдающимися организаторами западного монашества до Лойолы включительно.

В IV в. монашество проникло в Испанию и на Британские острова. На Западе монашество рано вызвало значительную оппозицию, чего почти вовсе не было на Востоке. Оппозиция эта направлялась не только против крайностей аскетизма (в этом отношении характерны постановления Гангрского собора, около 363 г.); она шла и против самого учреждения, против принятого понимания роли монашества, как мы это видим у Вигиланция и Иовиниана. Иовиниан, сам всю жизнь остававшийся монахом, утверждал, что пост, безбрачие, аскетизм сами по себе не составляют особенной заслуги. Всё это только средства для поддержания христианского настроения и христианской жизни, которая, однако, может быть совершенно так же чиста и при иных условиях. С другой стороны, аскеты нередко впадают в гордость и даже в манихейство. Восприняв и развивая воззрения блаженного Августина, западная церковь считала себя носительницей справедливости и добра, «царством Божиим» на земле, и высшую свою цель видела не в отречении от мира, а в его спасении. Аскетическое подвижничество вне церковной опеки представлялось для западной церкви сомнительным уже в V веке. На Западе поэтому монашество не могло остаться на том пути, на каком стояло древнее монашество и следовавшее за ним восточное. Не отрекаясь от идеалов аскетизма и созерцательной жизни, западное монашество должно было тесно сблизиться с церковью, принять участие в осуществлении её задачи — в водворении «царства Божия» на земле. Формы осуществления этой задачи изменялись с изменением исторических условий. Сообразно с этим видоизменялась организация и формы деятельности западного монашества, постоянно служившего для церкви источником свежих сил, орудием обновления и преобразования. Западное монашество почти совершенно утратило пассивный, созерцательный характер, стало деятельным, приобрело практические задачи, пережило длинную историю, какой не было у восточного монашества.

Первый шаг развития в новом направлении был сделан в VI в. благодаря реформе Бенедикта Нурсийского. Его устав, имеющий очень много общего с уставами Пахомия и Василия, точно устанавливает устройство монастырского общежития и, сверх трёх обычных обетов — нестяжания, целомудрия и повиновения — требует ещё обета «постоянства», обязывающего монахов к пожизненному пребыванию не только в их звании, но и в том монастыре, куда они вступили послушниками (за исключением отлучек, разрешённых монастырским начальством). Гибкость и практичность устава Бенедикта сказывается в тех главах, где дело идёт о работе, пище, одежде; здесь предусматривается возможное разнообразие возрастов, физических сил, климатических условий. Постановления о занятиях монахов отводят значительное место физическому труду и чтению. Это привело к последствиям громадной важности, проложив путь к научной деятельности монахов. Поставленные уставом в условия жизни не более суровые, чем те, в каких жили низшие слои населения Италии в VI в., проникнутые уважением к мирному труду, одинаково презираемому и уцелевшими представителями римской цивилизации, считавшими труд рабским делом, и германскими завоевателями, выше всего ставившими войну, сохранившие остатки римской образованности в период полного её упадка бенедиктинцы скоро стали на Западе могучей цивилизующей силой. Распространившись из Италии в Сицилию, во Францию, в Испанию, бенедиктинский орден особенно широко развернул свою деятельность с конца VI в., когда его силами воспользовался папа Григорий I, запретивший допущение в монастыри в возрасте моложе 18 лет, установивший строгие наказания за оставление монастыря и (на Латеранском соборе 601 г.) совершённое изъявший монастыри из юрисдикции епископов (вопреки постановлению Халкидонского собора). От епископов требовалось теперь только согласие при основании новых монастырей в их епархиях (это постановление часто нарушалось). Под покровительством пап бенедиктинцы проникли и в Германию, всюду являясь не только христианскими миссионерами, но и насадителями культуры. Деятельность Бенедикта имела большое значение и для развития женских монастырей; его уставом, впервые применённым к женскому общежитию сестрой Бенедикта, стало пользоваться множество женских монастырей.

Союз папства с монашеством значительно усилил влияние пап, особенно в Англии. Монастыри, распространившиеся вслед за Ирландией в Шотландии (где насадителем монашества был Ниниан в конце IV и начале V в.) и в Валлисе (где главное влияние приписывается Герману, епископу Оксеррскому, и Лупу, епископу г. Труа), приобрели большое значение и создали в монашестве самостоятельное течение. Устав Колумбы допускал чтение не только Библии, но и других, даже светских книг. Монахи здесь раньше, чем где бы то ни было, собирали библиотеки и создали искусство художественной переписки манускриптов. Своеобразную черту организации, установленной Колумбой, представляло то, что аббат был выше епископа, не имевшего территориальной юрисдикции, так как первоначальной территориальной единицей в кельтской церкви был монастырь, а не епархия. Среди миссионеров, направившихся из кельтских монастырей в Европу, особенно замечателен Колумбан, автор устава несколько более сурового, нежели бенедиктинский, и долго соперничавшего с последним. Самые замечательные представители английского монашества в VIII в., Бонифаций и Алкуин, были ревностными проводниками римских идей. С своей стороны папство поддерживало главным образом выросший на итальянской почве бенедиктинский устав, который вытеснил постепенно в Европе все другие (всего позже — в Англии, где его в X в. ввёл Дунстан). Работа на пользу цивилизации и римской церкви в VII—VIII вв., отвлекая монахов все далее и далее от первоначальных идеалов, приводила к постепенному их «обмирщению».

Благодаря благочестивым жертвователям в руках церкви и монахов скоплялись громадные земельные владения и другие богатства, от которых монашество не отказывалось, утверждая, что обет нестяжания запрещает только частную собственность. Эти богатства привлекали в ряды чёрного духовенства, и без того стоявшего на очень низком нравственном уровне, людей, руководствовавшихся исключительно корыстными побуждениями. В иных случаях светские землевладельцы создавали чисто фиктивные монастыри ради изъятия причисляемых к таким монастырям земель от повинностей, лежавших на светских землях, причём или принимали к себе монахов, изгнанных из монастырей, или даже заставляли постригаться держателей своих земель (такие явления указаны в письмах Беды); в других случаях государи отдавали аббатства в бенефиции светским людям, и духовные владения оказывались в полном распоряжения людей, часто отличавшихся привычками и вкусами полудиких воинов-германцев (так было, например, при Карле Мартелле). Господство таких людей, иногда номинально становившихся аббатами, как и существование фиктивных монастырей вело к полному пренебрежению дисциплиной и уставами.

Уже в VIII веке были сделаны попытки исправить зло. Бенедикт Аньянский решил устроить монашескую жизнь на началах более строгих и осуществил своё намерение в монастыре в Аньяне, где собралось до 1000 монахов и возникла обширная библиотека. Переселившись по настоянию императора Людовика Благочестивого в устроенное для него аббатство близ Ахена, Бенедикт стал как бы главным начальником или наблюдателем всех бенедиктинских монастырей. На Аахенском соборе он добился утверждения правил для управления монастырями, которые отличались, однако, такой суровостью, что через несколько десятков лет совершенно перестали применяться. При последних Каролингах пришла в упадок и предпринятая Карлом Великим организация при монастырях не только элементарных, но и высших школ, из которых реймсская, санкт-галленская, фульдская пользовались, хотя и недолго, почётной известностью. Реформы VIII—IX вв. не принесли, таким образом, прочных результатов, и в IX—Х вв. монашество находилось в самом печальном положении.