К читателям

ема, которой посвящена монография, буквально будоражила мое воображение, начиная примерно с 1995 года. У нее есть, образно выражаясь, прелюдия, материализовавшаяся в конкретных артефактах.

В 2003 году старший преподаватель Ульяновского высшего военно-технического училища (военного института) подполковник С.А. Пилипенко под моим научным руководством защитил в Самарском государственном педагогическом университете кандидатскую диссертацию на тему: «Деятельность командования красных и белых войск по укреплению морального духа. Ноябрь 1917 – ноябрь 1920 гг. (по материалам Юга России)»[6]. Годом раньше мы написали с ним монографию, в которой кратко раскрыли взгляды военно-политических лидеров и командования противоборствующих сторон в годы Гражданской войны (1917 – 1920 гг.) на проблему морального духа войск и его укрепления[7].

И вот, наконец, на свет появилось то, что появилось. Пусть читатель судит, что получилось, а что нет.

Как любому ученому, мне присуща какая-то доля амбиции. Но стараюсь не путать ее с позицией.

Не исключено, что написанное в книге может кого-то вывести из душевного равновесия, возмутить либо привести в неописуемый восторг. Не надо оваций, комплиментов или проклятий. Буду искренне признателен, если получу конструктивные замечания и отзывы на монографию.

Конечно, работа, выносимая на суд читателей, носит научный характер. Но я позволил себе небольшое отступление от классических канонов: вопреки известному мнению все-таки умудрился и запряг «в одну телегу быка и трепетную лань».

Книга написана не в строгом академическом стиле. В ней специфический научный язык перемешан с научно-популярным и публицистическим. Здесь не первый опыт.

В 2003 году увидела свет монография «Белые волонтеры», написанная мною в соавторстве с московскими историками[8]. После издания книги нас критиковали в кулуарах научной общественности за эклектику — смесь научного языка и научно-популярного. Критиковать, думается, если исходить из формальных признаков, есть за что. Но я же не выполнял, например, диссертационное исследование, где предъявляются жесткие требования к научному языку. Причем, на правительственном уровне, так как диссертация — научная квалификационная работа[9].

И вообще, почему мы должны все время молиться на стереотипы? А как же тогда быть с афоризмом блестящего российского историка, мастера публичного выступления Василия Осиповича Ключевского, однажды с сарказмом заметившего, что «мудрено пишут только о том, чего не понимают»?

Наверное, к месту вспомнить и великого французского философа Вольтера, утверждавшего, что все жанры хороши, кроме скучного…

Думается, читатели снисходительно и с пониманием отнесутся к моему эксперименту. Тем более, что я не изображаю Колумба, открывшего Америку.

В 2001 г. Институт российской истории РАН выпустил в свет очередную книгу академика РАН Ю.А.Полякова — одного из видных ученых, долгие годы занимающегося проблемами отечественной истории XX века, — «Историзмы (мысли и суждения историка)»[10]. Это не монография, не сборник статей, не воспоминания, а собрание высказываний и мыслей автора, выраженных большей частью в афористичной форме или при помощи сравнений. Но какой глубокий смысл несут подобные высказывания и мысли, хотя они и не выражены научным языком!

По моему суждению, создан отличный прецедент.

Понятно, что изложение строгих научных истин популярным языком требует осторожности и взвешенности. Популярность, если ею злоупотреблять в погоне за красивой отточенной фразой, может в научных трудах превратиться в поверхностные взгляды и оценки, а хуже того — в примитивизм.

Надеюсь, что в монографии, предлагаемой вниманию читателей, подобного не случилось.

Выражаю искреннюю благодарность рецензентам Александру Тимофеевичу Климовичу, Владимиру Петровичу Измайлову [11], за столь внимательное отношение к моему труду. Их пожелания, замечания обязательно будут учтены в дальнейшей работе.

Благодарен также Сергею Николаевичу Полтораку, Вячеславу Викторовичу Рыбникову [12] — крупным специалистам, любезно согласившимся написать предисловие и послесловие к книге.

С уважением —