Качество и вторичные сущности

Первичные (индивидные) сущности представляют конкретные вещи. Если же мы внимательно посмотрим на вторичные (общие) сущности, то мы увидим, что они указывают, не на вещи, а скорее, на некоторое их качества. "Ведь подлежащее, - говорит Аристотель [в таких предложениях] не единично …". А качество ("такое") вещей как раз и является общим, принадлежащим многим вещам. Иными словами, вторичные сущности означают качества именно как "видовые отличия сущности". Ведь род или вид не есть "это", но представляет собой "такое", т.е. качество. Однако род или вид, которые по сути своей являются универсалиями, могут "давать вещи имя" и в этом отношении выглядеть (казаться) индивидными сущностями [снова "горячее" и "сухое"].

Такое превращение качеств, кажущихся сущностями, в сущности, по преимуществу, в сущности самого высокого онтологического ранга, и происходит в платоновской теории идей, с которой весьма резко полемизирует Аристотель.

Аристотелевское учение о качестве во многом строится именно так, чтобы эти кажущиеся сущности ни в коем случае не принимались за первичные, действительные сущности. Аристотель подчеркивает, что знание " что " первичнее знания " как ": само качество, дающее знание о том, " как " существует некоторое " что ", "мы знаем только тогда, когда знаем что такое качество". Лосев, анализируя аристотелевскую концепцию качества, замечает: "качество само может иметь свое "что" и может обладать некоторой - правда условной - " чтойностью ". Но "чтойность" качества условна и вторична в онтологическом плане, поскольку следует все-таки за первичной (индивидной) сущностью.

Аристотель отличает сущность от качества в их отношении к возникновению (генезису). Качество всегда и во всех отношениях вторично в онтологическом плане по сравнению с сущностью, без которой оно не существует. Поэтому сущность невозможно свести ни к одному из качеств, ни даже ко всей их совокупности. Так возражая Демокриту, сводящему сущность человека к совокупности качеств (образу и цвету) Аристотель говорит, что смерть доказывает полную несостоятельность этой гипотезы: человека уже нет, а выдававшиеся за сущность качества еще сохраняются.

У Аристотеля качество не может существовать ни до, ни после сущности. Именно это и отличает аристотелевскую концепцию качества от средневековых учений, в которых качества субстанциализируются, обретая характер самостоятельных сущностей и сил. [Средневековые персонификации]