2018-02-14
240
Вы самое мощное средство массовой информации, которое сейчас у нас (русских, тех, кто любит свою страну) есть. Телевидение, газеты, журналы, радио – все это куплено, фальшиво, не развивается, поэтому морально устаревает с большой скоростью. А миллионы пользователей – не шутка. Как вы думаете, почему этот ресурс так быстро развивается? Только лишь потому, что люди могут теперь сократить расстояние? Можно найти и еще кучу причин, главная из которых – люди понимают (неважно, сознательно или бессознательно), что существует потребность в социальном развитии, что у нас все морально устарело.
Этот ресурс не для манипуляции, люди намного умнее, чем вы можете подумать, и вообще, обманывать неэффективно, особенно с нашей скоростью передачи информации – все же будет известно очень быстро, репутация может быть испорчена.
Общество (я, вы, наши друзья, родители, преподаватели и т. п.) какникак развивается, но у нас это происходит медленно, а с помощью этого ресурса можно ускорить процесс развития. Везде проблемы одинаковые. Везде, и в Москве, и в Златоусте, и в Челябинске, где я училась (я про большое количество гопников, отсутствие места времяпрепровождения и т. п.). Но дело в том, что люди не понимают, что это с ними что-то не так, что они не умеют общаться. А их можно научить.
Про государственный аппарат, который должен этим заниматься, можно забыть. Они там думают о перераспределении прибылей, о том, как построить завод, как перепродать нефть повыгоднее. Короче, о себе любимых они думают.
Поэтому я предлагаю описать на видном месте (чтобы люди не искали), как именно пользоваться vkontakte.ru. Ведь это очень важно, это как предисловие у книги, инструкция по применению у телефона или фотоаппарата.
От: Б.
Кому: Д.
Много буков, Павел не осилит. Я с ним в icq общаюсь и знаю, что говорю.
Павлу надо писать кратко, ясно и по делу. Иначе игнорировать будет. Такова жизнь. Я ему не близкий человек, так что и меня игнорировать начнет, если пару подобных воззваний передам. Объясните, что же Вы хотели бы сделать, стоит в 3–5 предложениях, а то он не увидит сути и заигнорит. <… > Рекомендую все-таки с группы начать. Мы, техподдержцы и админы, на нее посмотрим, порадуемся и вот тогда уже Павлу расскажем – когда что-то будет осязаемое. Да, я так понимаю, о коммерции речи не идет. Я всю свою деятельность веду совершенно бесплатно.
* * *
В узкий двор валил снег, и жители странной квартиры наблюдали, как колодец наполняется им, а гипсовая аллегория правосудия поправляет белый берет. Квартиру попрежнему наводняли тени, но этим вечером они не сбились в чулан, а, бросив десктопы и ноуты, сошлись за столом в гостиной. Чтобы не сидеть в темноте, включили свет, покинули сумрак и образовали круг.
Подступал 2009 год, и Дуров хотел обсудить, как развиваться дальше. Дилемма простая. Остаться небольшой группой, где каждый кодер выполняет титанические работы, или строить компанию с офисом, нанимать программистов и учиться делегировать задачи. Ясно, что с улетающим в небо ростом аудитории придется расширяться – но когда? Прямо сейчас или позже?
Голоса разделились. Рогозов выступал за офис и рост численности кодеров. Дуровстарший допускал оба варианта. Его младший брат склонялся к подпольной деятельности. Кузя и Столбовский сохраняли нейтралитет.
Разгорелся спор в классическом стиле «ВКонтакте». Дуров вбросил провокационное предложение – забить на офис, – и сразу образовались партии консерваторов и умеренных обновленцев (отчаянных радикалов, как архитектор, до сих пор не завелось). Партии часами обсуждали свои концепции с самых разных сторон – а потом было принято быстрое решение, противоположное тому, что вроде бы выкристаллизовалось в дискуссии.
Как-то я поинтересовался у Николая Дурова, продуктивна ли эта шокотерапия. Николай откусил половину шоколадного батончика, вдумчиво прожевал и ответил: «Павел специально устраивает провокативные формы, чтобы стимулировать дискуссию и устранить сомнения, правильно ли мы все делаем. Например, говорит: „Это ненужный сервис“. Или: „Откроем все личные сообщения без учета приватности“. Или: „Давай дадим разработчику, который устроился, доступ к исходникам“. Я сразу говорю, что так нельзя делать – с точки зрения приватности, безопасности».
«А часто удается его переубедить?» – спросил я, вспомнив разговор с разработчиком Илларионовым, который утверждал, что в компании свобода мнений, но не смог вспомнить случая, когда кто-то уломал Дурова отменить желанное нововведение.
Николай погрузился в размышления. «Была идея приглашать в беседу человека через e-mail – это в том числе моими усилиями было отменено, – наконец ответил он. – Если бы мы начали рассылать спам, все почтовые службы могли нас забанить. Нет, Павел вряд ли предложит что-то безумное – например, сделать доступными публике все фотки пользователей. Он очень хорошо понимает, как использовать провокации и что можно и нужно делать».
«В его голове есть переключатель углов обзора, фокусировки, он видит ракурс проблемы, с которого видна заноза, – сформулировал Равдоникас. – Дурова в такие моменты ненавидишь – когда надо, он перевернет все с ног на голову. Как в „Матрице“, его голова на 360° поворачивается. Ты бьешься целый день – ушел в какую-то сторону и углубляешься, а он приходит и с этого важного ракурса разрушает все твои построения, надо переделывать».
Разработчик Андрей Мима писал, что провокации Дурова – способ менять продукт быстро, без ненавидимых им бюрократических проволочек. Если основатель в чем-то уверен, то не сдает позиций, пока не оттестирует свои идеи в бою. (Набрасывая этот пост, Мима уходил из «ВКонтакте» запускать свой стартап и, хотя рассчитывал на дальнейшее сотрудничество с Дуровым, был вполне искренен в своих восторгах.)
«Лучшее будущее создается каждый день, порой в коридоре, и без оглядки на возможную панику, – писал он. – Нереально круто, что изменения придумываются; еще круче – что внедряются, несмотря на вой пользователей; а что совершенно нереально круто – что все потом оказываются очень довольны. Часто от придумывания радикальных изменений до внедрения проходит меньше недели! Нет другого выхода, кроме как заранее четко понимать, что будет лучше».
Превращаясь в главу государства с многомиллионным населением, Дуров заражал соратников своей религией. Имя ей – максимальная, до полной отстраненности чистота восприятия и мышления. Это касалось как никотина-алкоголя-мяса, которых Дуров не потреблял, – так и риторики, культуры рассуждения и принятия решения.
У нас нет иллюзий, предрассудков, мы стараемся видеть вещи такими, какие они есть. Мы боремся с манекенами, оперирующими стереотипами. Чтобы заставить человека думать, надо встряхнуть его. Как главный герой своего любимого фильма «Пролетая над гнездом кукушки», Дуров хотел пробудить в соратниках свободу ума и воли.
«Мир вокруг нас развивается так быстро, что общепринятые убеждения на наших глазах становятся издевательством над здравым смыслом, – писал он позже. – Сопротивление шума вокруг – устойчивый ориентир для всех желающих внести весомый вклад в развитие человечества. Слушать внутренний голос не означает оставаться глухим к мнению окружающих. Однако забудьте про демократию среди тех, кто вас окружает, – голос деятельного мыслителя, меняющего мир, должен быть для вас стократ более значим, чем голос праздного обывателя с его правом на мнение».
Проповедуя, Дуров не забывал заземлять религию. Он рос как лидер, но оставался изрядным троллем, не любителем платить в маршрутках и фанатом «Тупого, еще тупее».
Журналист Злата Николаева, первой из московских репортеров добившаяся у Дурова интервью, пересказала мне разговор между пиарщиком «ВКонтакте» Цыплухиным и мафиози Равдоникасом, которого пригласили заняться «словесным оформлением» сети. Влад злился, что в ресторанах недалеко от офиса жалуются на Дурова. Типа он приходит и заказывает стакан свежевыжатого черешневого сока. И пока фрустрированные официанты ищут черешню и выжимают сок, Дуров ест, расплачивается с чаевыми и уходит. Официант стоит со стаканом черешневого сока и думает: ну что, самому выпить?
«Что ж, – заметил Равдоникас. – Каждый официант, выжавший раз в жизни сок черешни, имеет право выпить стакан получившегося сока».
Даже если это апокриф, умение Дурова сшибать с привычного хода мысли оказывало на оппонентов магнетическое воздействие. «Когда с ним общаешься, всегда уходишь вдохновленным, – восхищался Бунин. – Он рассказывает то, чего не ждешь. Как Цукерберг в фильме – того грузят ерундой, а он смотрит в окно и вдруг: «идет дождь». «За год я научился у него многому, пропитал свое сознание простотой мышления», – вторил Рогозов.
Предновогоднее собрание закончилось победой Дурова. После дебатов насчет офиса победила точка зрения, что он не нужен. Год решили прожить в квартире и с незначительным расширением команды. Программисты не протестовали.
Такой стиль принятия решений имеет известные изъяны. В системе, которая держится на восхищении, штраф за фейлы зачисляется на счет вдохновителя. Двигаясь на ощупь в части продукта, Дуров совершал стратегические ошибки роста.
Отложив наем кодеров на год, он затормозил развитие компании. «Через год поняли, что нельзя дальше действовать маленькой командой, – признался Дуров. – Мы делали втроем работу, которую могут делать двести человек, а у конкурентов – тысяча. Нет психологического удовлетворения – конкуренты успевают больше. А офис лучше предназначен для дисциплинирования молодых сотрудников. В квартире они теряют ощущение, что здесь надо работать».
Кроме того, для десятков миллионов юзеров «ВКонтакте» отсутствовала служба техподдержки. Публика, не читавшая посты Дурова, не знала историю сети и не понимала ценностей ее создателей. С журналистами и сетевыми авторитетами никто не коммуницировал.
Впрочем, рефлексия настигла архитектора через три года, а тогда, после рождественских праздников, «ВКонтакте» меняли сайт семимильными шагами, не вылезая с Невского, 65, по выходным, с утра до ночи. Начали разрабатывать систему таргетинга рекламы, переделывали систему поиска по людям, вузам, фильмам, песням. Новый движок Николай пригласил писать Андрея Лопатина, тренера сборной России по программированию. Предстояло ускорить сайт – базы данных хранения не справлялись с росшим объемом информации.
Рогозов перекроил платформу. Коллеги одобрили новую версию, и оставалось лишь написать документацию – как кодерам пользоваться API. Дело было перед выходными, на которые он собирался ехать в Таллин. Рогозов пришел отпрашиваться к Дурову.
Тот выслушал его и сказал: «Нет, это нужно сейчас». – «Но у меня автобус в семь утра!» – «У тебя достаточно времени до семи».
Проклиная все на свете, Рогозов сел за текст, поручив взбешенной Эльнаре упаковать чемоданы. Они успели на автобус.
* * *
Солнце красило муравейник в охру и бликовало в его стеклянных панелях. Муравьи жили свою жизнь и к вечеру затихали – накидывали на плечо рюкзаки и исчезали. Они одевались похоже – либеральный casual: тенниски, шлепанцы, джинсы. Их исход напоминал вечерний отлив на шумящем неподалеку океане.
Компьютеры с погасшими мониторами напоминали коконы с людьми из «Матрицы». К каждому из-под потолка шла пуповина кабеля, через которую машины высасывали энергию. Там же, под потолком, покачивались флаги Индии, Китая, Чехии и других стран, чьи граждане до шести вечера трудились в коконе.
Консильери бежали сквозь муравейник, чтобы успеть на встречу с его правительницей, и успели, но разговор получился малопродуктивный. «О, гости из России, сейчас я принесу вам сувениров», – сказала правительница, известная тем, что умела отстаивать интересы муравейника в самых высоких кабинетах. Вернувшись, она вручила каждому синий значок с надписью Facebook. Это напоминало обмен вымпелами перед футбольным матчем, когда через минуту после свистка начинаются тычки и грязные подкаты.
Содержательный разговор между Дуровым и коммерческим директором Facebook Шерил Сэндберг так и не состоялся, хотя «ВКонтакте» проторчали в штаб-квартире конкурентов несколько дней. Впрочем, Дуров не расстроился. Главная встреча была впереди – Марк Цукерберг позвал их с Рогозовым на ужин. До этого дня два тотема даже не переписывались.
Диспозиция выглядела так. Известный любовью к тусовкам своих подопечных Мильнер старался, чтобы гении взаимодействовали друг с другом, и пригласил Дурова и компанию в тур по США. Мильнер крутил деньги мощного партнера – Алишера Усманова – и договорился инвестировать около 800 млн долларов из кошелька этого участника списка Forbes в интернет. Объектом он выбрал новые медиа – социальные платформы, на которых люди общаются и сами создают контент. «Могильщик веба», – писал о Мильнере журнал Wired. Очарованию DST поддались Facebook, Groupon и Zynga.
Спустя полгода работы на износ, летом 2009 года, Дуров и команда прилетели в НьюЙорк, встретились с Равдоникасом, который на несколько лет уехал к отцу в Канаду. Парни отрывались. Садились в такси и, пока «желтый король» пробивался через пробки в аэропорт, дебатировали идеи, куда лететь. Их ждали в Сан-Франциско, но они направили стопы в Майами.
Перемещаясь зигзагами с севера на юг, шайка достигла Калифорнии. Нёрды поселились в отеле с видом на Сан-Франциско и залив. Мир лежал под ногами Дурова, который экономил на маршрутке.
Их ждали инвесторы Twitter, венчурные фонды и Марк Пинкус из Zynga. Последний забил стрелку в пиццерии. Zynga еще не была лидером среди производителей социальных игр с капитализацией под десяток миллиардов долларов. Но ее игры уже завоевали топ приложений Facebook. Дуров слышал, как невысокий, худой, похожий на подростка Пинкус мотивирует команду: «Почему я тут прыгаю перед вами в драной майке? Потому что наши приложения скачали всего пять миллионов человек!»
Дуров предложил ему запустить игры во «ВКонтакте». «Мы готовы русифицировать за свой счет», – прибавил он и назвал два хита: FarmVille и CityBuilder. Пинкус не задирал нос, расспрашивал про платформу и комиссию, но чувствовалось, что он делает одолжение. Zynga отказалась.
«В 2009 году Россия не была для Пинкуса приоритетом, половину доходов они не хотели отдавать – чтобы не создавать прецедент, который мог бы использовать Facebook, – пожал плечами Дуров и добавил: – Спустя два года Zynga решила выйти в Россию, пытались с нами встретиться. Я заранее знал, что они хотят – поддержка, команду найти, – и мне были неинтересны эти переговоры. Сейчас они нам не нужны, у нас разработчики лучше. Zynga первой захватила лидерство – а когда у тебя есть игры с сотнями тысяч юзеров, раскручивать новые игры не так сложно».
Когда они с Рогозовым тусовались в муравейнике Facebook, вице-президенты и маркетологи глядели на них свысока – клонировали нас, ну и ладно. Разработчики встречали по-другому – как вы добились, чтобы «ВКонтакте» из долины загружался быстрее, чем Facebook?!
Дуров спросил Цукерберга: «Что вы ответите Twitter?» Создатель микроблогов Джек Дорси привлек миллионы людей простотой использования – на высказывание 140 знаков, легко делиться ссылками. Информация крутилась в интернете все быстрее, люди привыкали плавать в ее потоках, а не потреблять дискретные образы и идеи, как в гутенберговскую эпоху. Дорси шагнул на следующую ступень эволюции – от сети друзей и знакомств к Twitter, где люди быстро и активно делятся мыслями, чувствами, ссылками. Он взял из модели Livejournal идею односторонних связей, гениальность которой стала очевидна только сейчас. Ты можешь подписаться на интересующего тебя вещателя в одностороннем порядке, без его благословения.
Цукерберг не раскололся про Twitter и пустился в рассуждения о соцсетях. Либертарианец Дуров почувствовал в нем брата-революционера. «У нас оказалось больше общего, чем с бизнес-персонажами, – заявил он после. – Марк – анархист, но не в смысле отрицания власти и порядка, а в плане понимания устаревшей природы государства». Архитекторы сошлись на том, что соцсети выступают надстройкой над человечеством, позволяющей информации распространяться мимо централизующих рупоров государства.
Безумное чаепитие происходило вечером. Цукерберг пригласил гостей в свой дом, надел галстук, позвал переманенного из Google повара приготовить несколько блюд, как в гурманском ресторане.
Дуров ерзал на стуле и морщился не от официоза, а от кухни. «Для желудка много ингредиентов – деструктивно, – жаловался он. – Желудочный сок зависит от того, что вы перевариваете, чем однороднее еда, тем лучше. Поэтому я ем как животное – отдельно фрукты, потом, допустим, пюре». К вину он не притронулся – уверял, что не пил с тех пор, как в школе химик Шпаков рассказывал об убийстве клеток спиртом.
Разговор напоминал танец боксеров на ринге:
– Какую комиссию берет «ВКонтакте» с разработчиков приложений?
– Ну, вообще 50 %, но так происходит не со всеми. С каждым по-разному. А когда выначинаете экспансию в Россию?
– Россия нам интересна, как и другие развивающиеся рынки. А ваши пользователисразу восприняли валюту?
– Не совсем.
Пока архитектор трепался, Рогозов наблюдал за Цукербергом. «Очень странный тип, – делился он ощущениями. – Как робот зомбированный – глаза бешеные, когда разговаривает, мышцы лица не двигаются». Оппоненты танцевали друг вокруг друга несколько часов и раскланялись глухой ночью.
Дуров догадался по вопросам, что Facebook скоро введет свою валюту, а также начнет международную экспансию – причем и в Россию тоже. Вернувшись, он начал вавилонскую кампанию по переводу «ВКонтакте» на тридцать языков – с помощью университетских друзей и добровольцев.
Но если сам Цукерберг понравился Дурову, то от Facebook он плевался. То есть, конечно, признавал мощь аналитиков, гибкость в выборе стратегии роста в зависимости от страны, ценил умение учиться на ошибках и амбицию согнать Google с пьедестала. Но гораздо важнее для него было ощущение, что Цукерберг прогнулся под ценности коммерсантов. «ДНК компании определяет Шэрил Сэндберг, бывшая вашингтонская лоббистка, – объяснял он. – Если Цукерберг скажет: „У нас будет пятьдесят разработчиков, а не двести“, – у нее найдется туча аргументов, чтобы заблокировать эту идею».
Сидя в самолете домой, Дуров размышлял о том, что «ВКонтакте» и Facebook расходятся все заметнее. Цукерберг монетизировал сеть все интенсивнее. Свободные места на страницах забиты баннерами. Раскручены инструменты для продвижения брендов – от промоутирования страниц до вылезающих подсказок с их названиями.
«ВКонтакте» отводил рекламе меньше места, а с маркетологами вовсе не работал. Дуров согласился продавать рекламу через компанию Media+ – за фиксированную сумму в год плюс бонусы, если план перевыполнен. Заниматься рекламой он поставил Перекопского, финансами – его брата, а сам только одобрял или заворачивал баннеры. Их размер напоминал Facebook: небольшие картинки снизу слева.
Позже Дуров признавал, что ошибся со схемой продажи рекламы. Следовало создать свою службу.
Это было характерным симптомом. Дуров нехотя втягивался в коммерческую историю. Гораздо охотнее он проводил время, выспрашивая звезд своей сети, где секрет успеха и чем сеть может им помочь.
Инопланетянка просочилась сквозь дверь и протянула тотему прозрачную руку. Перед встречей Дуров напялил коричневую кожанку, которая была ему велика, и узкие очки аля Нео. Пожимая руку, он разглядел существо в серебристом скафандре и ее компаньонку, обтянутую медицинским халатом, заимствованным из немецкого порно.
Пришелица по кличке Нахема перекочевала во «ВКонтакте» из Livejournal и затащила в свою группу про эзотерику сотни тысяч пользователей. Часть их обожала отфотошопленные снимки Нахемы в бикини, часть стебалась над ней. Жестом призвав гостей к монитору, Дуров похвалил группу. «У меня тоже мистическое мышление, – улыбнувшись, добавил он. – Часто я знаю, что надо поступить так-то, но не могу объяснить почему».
Инопланетянка раскрепостилась и сделала несколько замечаний. Потом выдвинула предложения, как улучшить функционал. Дуров улыбался из-за очков. Когда гостьи раскланялись и покинули штаб, позвал дизайнера и сказал что-то вроде: «Фотографии стоит выводить крупнее, а вот эти пиксели лишние».
Правда, разбираясь в продукте и потребностях инопланетян, он допускал ляпы в управлении структурами, бо́льшими, чем партизанский отряд нёрдов.
Архитектор видел, что горячая любовь пользователей, как на первом году запуска, понемногу тает. Реклама убивала ощущение площадки сотрудничества а-ля «Википедия» – но выхода у Дурова не оставалось.
Сделки со своими убеждениями стоили все дороже. Казалось бы, раз «ВКонтакте» превратилась в государство, глупо игнорировать желание людей торговать. Лев и Слава настаивали на идее пустить в сеть интернет-магазины, и Дуров согласился.
Сначала требовалось определить, как сотрудничать с торговцами. Наиболее крупный и опытный игрок был очевиден. Его возглавлял экспат, что как бы намекало – можно договориться об удобной модели взаимодействия и гибких условиях.
Однако, сидя в переговорной комнате с видом на Казанский и слушая про разный процент на разный товар, Дуров почувствовал, что вот она, точка, когда он не хочет больше тратить ни секунды на уговоры людей, чуждых ему по духу, убеждениям и ценностям. Он ощутил, что стервенеет, и закричал: «Вы не понимаете разницы между торговлей и творчеством! Вы считаете, что мы набиваем себе цену. Вы просто тратите наше время».
Пока он выговаривал свою ненависть к мелкотемью, за 700 километров от дома Зингера зрела война против «ВКонтакте», поражение в которой означало утерю нёрдами их острова бизнеса в стиле панк.
* * *
Враг пришел изнутри. Русские компании Юрия Мильнера объединились в холдинг Mail.ru Group. Доля во «ВКонтакте», доведенная по соглашению с Мильнером до 32 %, принадлежала именно этой структуре. С Дуровым конкурировала соцсеть «Мой Мир», которая автоматически записала в своих юзеров всех обладателей почты на Mail.ru, а также «Одноклассники».
Дуров не уделял конкурентам много внимания. «Мой Мир» был не так удобен, лишен возможности делиться контентом и плелся за «ВКонтакте» и более боевыми «Одноклассниками». А главное, разработчики Mail.ru не демонстрировали способности изобретать что-то крышесносящее.
Тем сильнее штаб в доме Зингера поразился, когда конкуренты выкатили свою платформу для разработчиков приложений. Изучив ее, Рогозов убедился, что Mail.ru передрал у них некоторые решения. Дело напрямую касалось денег, поэтому компаньоны обсуждали ответные действия в расширенном составе. К Дурову, Левиеву и Мирилашвилимладшему примкнул Мирилашвили-старший, недавно вышедший на свободу. Ему удалось сохранить свои компании. Позже власти запретили игорный бизнес, и Мирилашвили сделал акцент на недвижимости. Назначив на ключевые посты надежных менеджеров, он улетел в Израиль и в Петербург старался не заглядывать. Слава отправился вслед за ним.
* * *
Дуров ломал голову, как убедить игровые компании не пользоваться платформой конкурентов. Конечно, он понимал, что задавить эту инициативу Mail.ru не удастся и «ВКонтакте» перестанет быть монополистом, но москвичам требовалось дать ответ.
Мирилашвили-старший предложил выдвинуть игровикам ультиматум: или вы с нами, или против нас. Кто пользуется «Моим. Миром», ни копейки у нас не заработает.
Если бы речь шла о заметном рынке, антимонопольная служба вкатила бы Дурову предупреждение. Он и сам не радовался мере, казавшейся архаичной, – в интернете глупо опускать шлагбаумы. Это свободная среда, где барьеров нет, а если кто-то что-то запрещает – следует взломать, обойти, скопировать. Но партнеры настаивали, и Дуров согласился на шоковую терапию.
Идея была симпатична тем, что к Mail.ru, который уже намекал, что стремится контролировать «ВКонтакте», хотелось прийти с плеткой. То есть отреагировать максимально свирепо. Дуров улавливал настроения, витавшие в Mail.ru, по разговорам с Мильнером. Два года назад тот вскользь упомянул, что москвичи следят с интересом за его сетью, а теперь по разговорам с представителями инвесторов Дуров почувствовал, что независимость его детища ставится под вопрос.
Тотем разделил песни на личной странице на две вкладки – «s [e]х» и «w [a]r». Эти две мании вели его, но страсть к сражению, похоже, была сильнее. Конфликты неминуемо должны была возникнуть после того, как «ВКонтакте» превратился в мощный инструмент влияния.
Создав этот инструмент, Дуров должен был однажды обернуть его против захватчиков. Теперь момент настал. Он увидел первого врага у ворот и напал первым.
Набросав письмо о выборе между «ВКонтакте» и Mail.ru, Дуров поставил в копию игровиков, которые зарабатывали на его аудитории, пробежал глазами текст и кликнул «Отправить».
Глава 5
Стена
И казалось бы, куда ему деться, но он несся дальше и дальше. Мелькала трасса, холмы, пригорки, пилот уклонялся от опор мостов и, не сбрасывая скорости, входил в повороты, где обычный водитель сломал бы себе шею. За стеклом летела монохромная картина, пейзаж без свойств. Пилот управлял «Альфа-ромео» легким касанием пальцев и, когда пересек финишную черту, откинулся на стуле и нажал Escape.
«Ну что, – повернулся он к посетителю, который топтался за спиной. – Покупаю. Приноси еще чего-нибудь». Посетитель вздохнул с облегчением.
Наблюдая за гонкой, он изрядно нервничал, потому что учился в девятом классе и демонстрировал эксперту свою первую игру. Он написал ее на первобытной машине БК-2101, закинул на кассету, положил в карман и направил стопы свои в магазин «Руслан и Людмила». Саратовский посперестроечный ГУМ, кроме одежды и бижутерии, держал закуток, где сидел специальный человек и записывал игры.
Девятикласснику не хватало денег на дисковод, и он решил их заработать на интересе к автомобилям. Школу охватила мания коллекционирования вкладышей от жвачек – девочки фанатели от Love is, а мальчики дрались за Turbo с автомобилями «Формулы-1». Классы облепляли подоконники, бросали по вкладышу с игрока и стучали, пока не засинеют ладони.
Операция прошла удачно: автор избрал модную тему, кассета пропела свое «шшшш, трынь-трынь-трынь», торговец одобрил игру, и полученные рубли тут же возвратились в его карман как вознаграждение за дисковод.
«Так я понял, где в игровом бизнесе кусок пирога издателя, где разработчика и где дистрибьютора», – усмехнется автор через двадцать лет, сидя в кабинете, закрытом от внешнего мира жалюзи. Чтобы попасть в этот кабинет, я прошел по длинному коридору бывшего института кинематографической техники. Справа и слева мелькали кьюбиклы, набитые людьми, которые большей частью сидели в наушниках и задумчиво стучали по клавишам. Это напоминало даже не улей, а муравейник Facebook.
Перед дверью, за которой расположился бывший девятиклассник, задвинувший «Альфу-ромео» в саратовском универмаге, возникла секретарша в сером костюме. Она сделала примиряющий жест «секундочку» и подняла трубку: «Приемная генерального директора, слушаю».
Дмитрий Гришин теперь управлял крупнейшим в России интернет-холдингом Mail.ru. Собственно, он и не собирался становиться предпринимателем, предпочитая заниматься интересующими его продуктами, а не бизнесом. Начал работать в двадцать два года, доучиваясь в Бауманке, и угодил в List.ru. Занимался интернет-аукционом, продвинулся до технического директора.
Port.ru входил в состав компании NetBridge, основанной будущим инвестором «ВКонтакте» Мильнером. Посмотрев на западные коммуникационные сервисы, Мильнер решил клонировать лучшее из того, что есть, в России.
Однако в 2001 году интернет-рынок подкосил кризис «доткомов». Западные инвесторы были фрустрированы падением акций крупнейших компаний, и, чтобы развиваться, Мильнеру пришлось искать партнера в России. NetBridge объединился с Port.ru, владевшей множеством сайтов.
Обе компании сидели в минусе. Мильнер сменил на посту директора основателя Port.ru и сократил 80 % персонала. Способного Гришина он двигал по карьерной лестнице. Разрозненные сайты плохо продавали рекламные площади, и коммерсанты решили вытянуть из колоды брендов самый быстрорастущий и консолидировать остальные под его маркой. Этим якорем стал Mail.ru.
Из почтового сервиса он превратился в портал с разделами «Работа», «Новости» и т. д. Мильнер с Гришиным создавали его во многом по подобию Yahoо. Правда, в дальнейшем они пошли по пути, позволившему выжить – в отличие от теряющей юзеров компании Джерри Янга.
В 2003 году Гришина повысили до генерального директора. Он продолжал кодить и разрабатывать продукты. Новых идей, как делать деньги в интернете, помимо рекламы, у него не было. Неизвестно, чем закончилось бы дело, если бы Mail.ru не поддержали высокотехнологичные рекламодатели. Разбирающиеся в интернете и верующие в его будущее менеджеры Intel, Microsoft, МТС, «Билайн» и «Мегафон» фактически спасли портал, массово покупая рекламу.
Гришин был постоянно озабочен финансовым результатом и при этом не имел радикальных идей, как еще зарабатывать, кроме размещения баннеров. Куда двигаться, они с Мильнером поняли: строить линейку коммуникационных продуктов. Чем пользуются люди? Почтой, мгновенными сообщениями типа ICQ. Значит, надо развивать, а позже интегрировать эти направления. А вот с источниками дохода несколько лет Mail.ru ничего не изобретал.
Впрочем, в мировом интернете над монетизацией ломали мозги более изобретательные парни, и в конце концов модели нарисовались сами. В состав акционеров Mail.ru вошел китайский Tencent, и, общаясь с новыми партнерами, Гришин заметил два тренда.
Во-первых, коммуникации в сети – своего рода развлечение. Почта, соцсети, мессенджеры и игры постепенно сливаются в одно пространство.
Во-вторых, монетизировать сервисы, тупо взимая деньги с юзеров, нельзя. Будущее за моделью «фримиум» – базовой версией пользуешься бесплатно, а платишь за дополнительные возможности, причем такие, которых нет у конкурентов. Например, Гришин рассказывал, что китайский аналог ICQ даром раздавал аватарки, но подсветить или «раскрасить их можно было за денежку». (Выражение «за денежку» в ходе интервью Гришин употребил шесть раз.)
История Mail.ru – зеркало того, что произошло с Гришиным. В отличие от «Яндекса» и, в меньшей степени, «ВКонтакте», компания не имела уникального продукта – лишь копировала или скупала сервисы, комплементарные ее стратегии.
Гришин так и не научился генерировать прорывные идеи. Дух компании возник в эпоху выживания, а потом, когда пришли большие деньги и холдинг разросся, гендиректор столкнулся с внутренними интригами. Не будучи диктатором или визионером, воле которого беспрекословно подчиняются окружающие, он защищался от желающих сесть в его кресло.
Кроме этого, болезнь роста превратила Mail.ru в структуру с тысячами сотрудников, где вышли на первое место корпоративные фишки: бонусы, тренинги, митинги с разрисовыванием флипчартов, молебны на бизнес-показатели.
* * *
Гришин и Дуров родились с разницей в пять дней – 15 октября против 10 октября. Оба юзали MacBook Air. Оба одевались неброско. Оба ботаники и злостные нёрды. Оба начинали путь программиста с написания игры. Оба любили кодить. Но трудно было найти столь непохожих друг на друга военачальников.
Один формировал команду, собирая единомышленников-партизан на герилью с корпорациями, и обращался к миллионам пользователей через личный блог. Другой строил корпорацию, лично утверждая макеты визиток для сотрудников, и обожал такой жанр разговора с миром, как пресс-релиз.
Один – про свободу и раздачу людям новых возможностей. Другой – про контроль над сотрудниками и удовлетворение акционеров.
Один – про маниакальное следование своему вкусу и пользовательским надеждам, еще не воплощенным. Другой – про работу с уже испытанными на юзерах моделями.
Когда Mail.ru решил скупить все многообещающие соцсети рунета, Дуров не подозревал, что когда-то эта стратегия выльется в открытый конфликт. Да, в «Одноклассниках» холдинг приобрел контрольный пакет и последующие два года свирепо конфликтовал с другими акционерами. Правда, те были сами хороши. Желая быстрее снять сливки, они прикрутили соцсети платную регистрацию и за каждый шаг юзера драли монету.
Вход в капитал «ВКонтакте» прошел более гладко. Мильнеру нравилось, как Дуров развивает продукт, а петербуржцев устраивала независимость, и они не просили помощи. У инвестора и основателя случилась любовь, которая до поры до времени хранила стартап от конфликтов.
Однако Мильнер помимо переговорщических качеств обладал изощренным политическим чутьем. Он знакомил подопечных друг с другом, возил в Кремниевую долину, гладил по головке и называл светочами, но, когда менеджеры сцеплялись между собой, поднимался над схваткой. Скрестив руки на груди, он наблюдал, кто кого съест, и не склонялся ни на чью сторону.
Услышав, что Дуров грозит извергнуть из сети всех, кто перебежал на платформу «Мейла», Мильнер не стал звонить и давить на второго Цукерберга, а занял выжидательную позицию.
Гришин жестом пригласил просителя за длинный стол и откинулся в кресле, приготовившись слушать. В окне маячили крыши хрущевок и краны, поднимающие блоки на возводящийся небоскреб. Проситель был крупным игровиком – насколько крупным можно быть на рынке, чей объем исчисляется миллионами долларов. Он не собирался утомлять хозяина спичем и просто спросил: «Что за хрень с вашей платформой?»
«В смысле – хрень?» – изумился Гришин. «Ну как, Дуров прислал ультиматум, что или мы остаемся у него, или выбираем вас, но ни копейки больше во „ВКонтакте“ не заработаем». Гришин переспросил: «Уверены, что это не шутка?» «Какие шутки, – сдерживаясь, проговорил игровик. – Мы зарабатываем у них кучу денег. Хотели бы зарабатывать и у вас, конечно. Но боимся потерять „ВКонтакте“».
Гришин задумался. Казалось бы, Mail.ru владел акциями «ВКонтакте» и мог разбомбить выскочку Дурова, предъявив претензии насчет неэтичного поведения.
Но, во-первых, холдингу скандал не нужен, а во-вторых, давить на питерских ботаников никто не пробовал, а Дуров непредсказуемый, кто его знает, чем ответит. Пока надо вести себя тихо. К тому же ультиматум – ошибка, в интернете такие методы не работают.
Гришину промыли мозг еще несколько игровиков, и он понял, что сам собой конфликт не рассосется. Требуется контррешение. Схватка так схватка, и раз соперники ведут себя как дети, следует этим воспользоваться. Гришин вызвал пиарщика и сел составлять пресс-релиз.
Они придумали красивый ход: отменить комиссию для приложений. 100 % дохода с игр падали в карман разработчикам. Конечно, не навсегда, на первые месяцы, но тем не менее. Игровики больше не колебались и отправились в «Мой Мир» стройными рядами, и за последующие месяцы платформа Mail.ru взлетела, как ракета. Дуров смирился и дезавуировал ультиматум.
* * *
Прошло полгода. «ВКонтакте» въехала в дом с валькириями и земным шаром. Акционеры уже не сомневались, что офис нужен. «У меня слабость к красивым видам», – объяснял Дуров. Он выбрал три варианта: на Михайловской и Маяковской улицах, а также дом Зингера. Первые два, впрочем, выступали как фиктивные участники тендера.
Дуров нечеловечески хотел окопаться в штабе, которому раскрыл объятья Казанский собор и где под окнами не иссякал человеческий трафик. Глобус, опять же. И Заболоцкий, конечно:
Там Невский в блеске и тоске,
В ночи переменивший краски, От сказки был на волоске, Ветрами вея без опаски.
И как бы яростью объятый,
Через туман, тоску, бензин, Над башней рвался шар крылатый И имя «Зингер» возносил.
Они с Перекопским, путешествуя, выбирали самые умопомрачительные гостиницы как знак покорения мира денег. Теперь Дуров настаивал на Зингере из-за его привлекательности для гениев, которых намеревался поймать в свою сеть. Разрабатывать продукт, который от сказки на волоске, в легендарном доме, на первой линии Невского – это была уловка хитрого охотника за головами.
Совершив променад по двум этажам, Дуров восхитился пыточной переговорной, выходом по витой лестнице наверх в стеклянный глобус, где умещалось одно рабочее место. Конечно, два этажа «ВКонтакте» были не нужны, но Дуров выбил из Льва и Славы дорогущую аренду – под предлогом инвестиций в таланты, рост компании, создание службы поддержки и т. д.
Въехав, нёрды не изменили в быту ничего. Скелет, испанский сапог, дешевый ремонт на этаже, где сидели сам архитектор и топ-менеджеры, – все осталось. Добавились магнитные доски со шрифтом Tahoma, диван с коровьими головами и автомат с апельсиновым соком.
В университетской столовой Дуров раздавал дольки приспешникам, а теперь выжимал апельсины в промышленных масштабах.
Гришину тоже предстояли перемены. До осени 2009 года Mail.ru выпускал свои игры, но сейчас холдингу предстояло купить Astrum, владеющий множеством студийразработчиков. Компанию основал Игорь Мацанюк, начинавший карьеру с торговли джипами в Мурманске, впоследствии бросивший стремный бизнес и занявшийся играми.
Мильнер оплатил сделку с Мацанюком деньгами и акциями Mail.ru.
Но на этом интерес игровика не кончался – он желал возглавить холдинг и поставить директора по маркетингу Astrum Алису Чумаченко на позицию вице-президента. Мильнер не стал принимать ничью сторону, оставив Гришину и Мацанюку выяснить, кто прав, в корпоративном бою.
Произошедший после этого конфликт имеет две версии. Согласно первой, Гришин заблокировал назначение Чумаченко и Мацанюка, а те создали компанию Game Insight. Взяв куски кода игр, разработанных Astrum, они нарушили пакт о ненападении (non-compete agreement) и стали выпускать игры, конкурирующие с Mail.ru.
Вторая версия гласит, что Чумаченко не очень-то хотелось трудиться с Гришиным, а вот создать свой бизнес – другое дело. Найдя инвестора (Мацанюк не подтверждает, что Game Insight создан на его деньги), она начала писать свои собственные игры. Ни у кого ничего не копировала, а Гришин, мол, выдумал копирайтные войны, чтобы выжить Мацанюка до IPO, на котором тот бы заработал больше, чем при выкупе акций до выхода на биржу.
Конфликт перестал быть тайной и взорвался в публичной сфере, когда на сайте разработчиков Mail.ru был опубликован сворованный, по мнению холдинга, кусок кода. За несколько дней до этого Гришин пошел на манипуляцию, схожую с дуровской. «ВКонтакте» поставили в известность, что код краденый, и затребовали исключение игр Game Insight из сети. Когда Дурову сообщили об этом, он спросил, правда ли код тупо скопирован, и, получив ответ «нет», велел отказать Mail.ru.
Вскоре на его айфоне высветился звонок – беспокоил Гришин. Дуров привык брать трубку далеко не всегда и воспитывал этим Льва со Славой и других менеджеров. Теперь он применил это к сопернику. Гришин перезвонил еще пару раз и прекратил попытки.
Еще через некоторое время Дурову набрал Мильнер. В подобных случаях тотем брал трубку. Поговорив о том о сем, инвестор намекнул вундеркинду, что неплохо бы снять спорные игры. Дуров хоть и ненавидел переливание из пустого в порожнее, когда ответ уже дан, но в важных разговорах умел маскировать нежелание идти на компромисс выжидающей позицией. Да-да, разработчики посмотрят код, разберемся объективно.
Разумеется, итоги разбора были предсказуемы. Дуров понял, что военные действия начались и следует не держаться за позиции, а нападать первым. Если пойти на уступки Гришину – все, съедят. Надо подчеркнуто твердо отказаться убирать игры.
Дуров открыл ноутбук, зашел в систему рекламы и на свои деньги создал кампанию играм Game Insight. Затем он вызвал недавно нанятого пресс-секретаря Влада Цыплухина и велел предупредить Чумаченко, что со дня на день Mail.ru опубликует скандальный пост о краже кода и под этим предлогом отключит монетизацию их игр. О кампании за счет начальника Влад не знал.
Он предупредил Game Insight, и игровики встретили скандал во всеоружии. Для них решение Mail.ru лишить их средств к проживанию – более половины выручки капало с платформы Гришина – выглядело едва ли не смертельным. Конфликт закончился недружелюбными переговорами и поиском посредника для замирения сторон.
Впрочем, потом Чумаченко утверждала, что эта история заставила ее взглянуть на новые рынки – социальные игры на платформе Google Android и в джобсовском AppStore. Именно там Game Insight издала свои лучшие приложения и стала одной из крупнейших игровых компаний в России. От «ВКонтакте» Чумаченко получала все меньше дохода, потому что сконцентрировалась на мировом рынке.
Если с Game Insight Гришин наладил какие-никакие отношения, то с Дуровым мира не предвиделось. Отложив боевые действия на потом, Гришин с помощью Мильнера нанял сильного продакт-менеджера Илью Широкова перезапускать «Одноклассников» – соцсеть, которая могла бы покончить с гегемонией «ВКонтакте» в стране. Mail.ru приготовился к затяжной осаде дома Зингера.
* * *
– Все здесь?
– Вроде все.
– Ты считал?
– Да, конечно. Если хочешь, пересчитай сам.
Лев кивнул сисадмину и направился по проходу между сиденьями. В автобус набились безмолвные пассажиры. Еще недавно вкалывавшие, работавшие, так сказать, с огоньком, они умолкли и заснули, откинувшись на спинки кресел.
Лев встал у дверей и, отдышавшись, еще раз посчитал перетащенный им и коллегами груз. Все были на месте: в креслах ехали серверы, которые предстояло развезти нескольким хостинг-провайдерам.
Он вернулся к водителю, убежденный, что ничего не забыли. Как ни странно, Лев был рад, будто недавно подрался и хотел бы продолжить.
«Давить, – сказал ему Дуров перед началом операции. – Давить этот чертов картель. Пусть засунут себе свой трафик куда-нибудь». Водитель повернул ключ, и автобус с серверами отчалил.
Безумное путешествие было продолжением противостояния.
Не столько с Mail.ru, сколько с тем, что Дуров считал злом.
«ВКонтакте» вырос настолько, что вторгался в сферу интересов и власти, и конкурентов, и просто отраслей, с которыми соприкасался и на которые влиял не так, как хотелось бы оппонентам. Казалось, реальность ополчилась против них. Впрочем, Дуров не искал в том, что на него посыпалось, политики или происков каких-то автохтонных сил.
«Что есть зло? – писал он в блоге. – Зло – это наш враг. Добро – это мы. Если увеличить масштаб, можно понять простую истину: то, что в итоге побеждает, становится добром. Побеждать и вытеснять врага – его основная характеристика. Поэтому язычество и рабство – зло, а монотеизм и общество потребления – добро. Почему они победили? Потому что оказались более эффективными в изменяющихся условиях».
История с автобусом началась, когда растущей «ВКонтакте» понадобился хостингпровайдер для обслуживания серверов. Мильнер указал партнерам на «Голден Телеком». Дуров согласился, не до конца понимая рисков. «Голден» входил в неформальный клуб трех крупнейших провайдеров страны и фиксировал цены на выгодном себе уровне.
Когда версия «ВКонтакте» для телефонов раскрутилась, трафик пошел мимо «Голдена» к сотовым операторам. Провайдер начал давить на клиента. Смысл – сделать так, чтобы соцсеть работала только через него. Несколько раз серверы падали на два-три часа – провайдер отвечал, что не имеет возможности расширить канал вовремя. Затем присылал письма, что поднимет стоимость обслуживания в десять раз. Не нравится? Уходите.
Компаньоны взяли билеты в Москву. Лев вспоминал, что дорогой они настраивались на победу: «Паша стоял твердо, что или мы их ломаем, или мы должны оказаться достаточно сильными, чтобы послать на фиг».
Офис. Круг стульев. Напротив бледного юноши, наряженного в черное, расположились импозантные мужчины – менеджеры подразделения, курировавшего интернет-трафик.
– Предлагаю подписать эксклюзивный договор на пять лет, – начал директор.
«Уверены, что у нас нет вариантов», – подумал Дуров.
– Вы не расширяете каналы вовремя. Есть гарантии, что это не повторится?
– Поймите, мало ли что может случиться, у нас много подрядчиков.
(«Монополисты, создали систему, когда все, кто от них не зависит, гонят трафик через Европу и переплачивают».)
– В таком случае нам выгоднее сотрудничать с несколькими независимымипровайдерами.
– Сомневаюсь, Павел.
(«Понимают, что у независимых нет столько мощностей, сколько нам надо».) – Привязываться на пять лет к одному оператору – это слишком!
– ОК, подпишем эксклюзив на три года.
(«Менеджерье плевало на наши идеи, жируют при хозяине. Уверены, что, если я откажусь сейчас, приползу позже…») – Это все, что вы можете предложить?
– Да.
Дуров удержался от того, чтобы выдернуть чеку из воображаемой гранаты и взорвать офис к чертовой матери. Недавно он смотрел фильм «Святые из трущоб», где братьяирландцы после убийства девочки на глазах у струсивших обывателей берутся за оружие и вершат правосудие.
Братья врываются в суд, который намерен оправдать мафиози, приставляют к его затылку дуло и произносят: «Теперь вы примете нас. Нам не нужны бедные и голодные. Нам не нужны уставшие и больные. Мы взыщем с продажных. Мы взыщем со злодеев. Пусть ваши мелкие гнусности не выходят за рамки и не переходят границ настоящей скверны, которой занимаемся мы. Ибо если это случится, то однажды вы обернетесь и увидите нас троих, и в этот день вы пожнете плоды».
Дуров встал и отодвинул стул. Перед ним, конечно, не злодеи, а корпоративная шушера, но их манипуляции мешают «ВКонтакте» расти. Пришел черед произнести свою речь. Побелев от гнева, он сказал: «Мы уходим. Вы нарушаете законы России. Я пожалуюсь на вас в антимонопольную службу. Вы выкручиваете руки стартапам. Вы действуете не в русле высказываний президента, который говорил о помощи высотехнологичному бизнесу».
Переговорщики открыли рты. Вместе с ними застыл Лев, почувствовав, что Дуров зажег спичку и вот-вот бросит ее на мост.
«Более того, – холодно продолжил Дуров. – Я считаю, что вы ведете себя как уголовники. Следует подумать о том, чтобы отдать вас под суд, потому что, похоже, вы ставите свои интересы выше интересов акционеров „Голден Телекома“».
Мост вспыхнул, и змейка огня побежала к противоположному берегу. Оппоненты выходили из ступора.
Первым очнулся линейный менеджер и возмутился: этот наглец рассказывает, как нам вести бизнес! Видимо, в голове директора всплыли словосочетания «худой мир» и «добрая ссора», и он затоптал огонь: «Давайте не торопиться».
Но было поздно, Дуров вылетел из кабинета. Вслед за ним, попрощавшись, исчез Лев. Шагая по коридору, архитектор проговорил: «Ищем других провайдеров и перевозим серверы». Лев не стал возражать.
Спустя несколько дней они встретились с человеком из «Ростелекома». Тот обещал найти канал на 60 Мбит. Нашлось в итоге на 25, но «ВКонтакте» договорилась с другими провайдерами, в сумме набрав необходимые мощности. Лев вызвонил автобус, и демонтаж серверов закончил их роман с «Голденом».
Менеджеры, правда, выкатили претензии, что «ВКонтакте» им недоплатила, и попытались взыскать около 15 млн рублей. Но Дуров платить отказался; тяжба продолжается до сих пор.
Тогда же акционеры «ВКонтакте» убедились, что нужно строить свои каналы – «дороги будущего», – чтобы не зависеть ни от кого. Слава и Лев создали компанию «Селектел» и занялись развитием независимого хостинг-провайдера.
Дуров написал и передал письмо президенту Дмитрию Медведеву. Телекоммуникационный картель искусственно завышает цены. Надо строить дороги XXI века, а не гнобить интернет-компании. У русских продуктов недостаточный авторитет в глазах журналистов, которые восхищаются всем западным. Мы рассуждаем о модернизации, а истинная модернизация – снизу; ей нужно помогать и т. д.
Политических претензий к власти Дуров не имел. Власть управляет страной, где осталось крепостное сознание и право, – и крутится как может. Не то чтобы Дуров не видел свинцовых мерзостей нулевых, когда бюрократам и силовикам позволили облагать оброком и сажать предпринимателей. Он все прекрасно понимал, но воевал с носителями зла и устранял помехи на пути компании, а не бодался с системой.
«Демократия и тирания различаются скорее формой, чем содержанием, – писал он. – Попытки установить всеобщее равенство оканчиваются печально, потому что равенство не предусмотрено биологически. Но хочется верить, что открытая конкуренция делает свое дело. И если остается хоть небольшая лазейка, самые способные и энергичные постепенно проникают наверх».
Проблема вымахавшего до полсотни миллионов юзеров «ВКонтакте» заключалась в том, что количество желающих перекрыть лазейки или вставить палки в колеса росло на глазах. Дуров неуклонно стервенел с каждым иском.
«Это 30 млн уголовников, и соучастники известны! – кричал на пресс-конференции директор кинокомпании „Амедиа“ Александр Акопов. – Всех посадить в тюрьму нельзя, но 10 000 – можно!» Пресса радостно строчила в блокноты, предвкушая скандал.
Акопов инициировал холивар против «ВКонтакте» за то, что соцсеть фактически держала крупнейшее хранилище пиратского контента. Это было объяснимое негодование – не только русские, но и западные пираты бесплатно хостились у Дурова. К 2010 году примерно половина показов видео в рунете приходилась на «ВКонтакте» – и это было конкурентным преимуществом сети.
Дуров считал свободу распространения информации органической чертой интернета. Но правообладателей следовало успокоить, и ему вновь пришлось идти на сделку со своими убеждениями. «ВКонтакте» дала мейджорам возможность удалять видео и предложила продвигать их страницы. Первой под «отличника с двойкой за поведение» прогнулась 20th Century Fox. За ней последовала «Централ Партнершип».
Но за ними поспешили далеко не все. Английская Virgin Media закрыла клиентам доступ к «ВКонтакте». Акопов (как и телекомпания ВГТРК) все-таки подал в суд. Несмотря на проигрыш исков (контент выкладывала не сеть, а пользователи), правообладатели не успокоились и при удобном случае пинали «ВКонтакте». После этого на лбу манекена для избиения в тренажерном зале дома Зингера кто-то начертал: «Акопов».
Однажды я слушал откровения монстра копирайта: «Вот мы пришли с сериалом АВС, на который у нас есть эксклюзивные права на российскую территорию. Заглядываем во „ВКонтакте“, а там 65 000 видеозаписей – и мы вручную должны все это удалить. ОК, попыхтели, удалили, а еще через четыре дня там еще 30 000 видео – ну это издевательство, слушайте!»
Пересказав этот вопль Дурову, я услышал следующее:
«Мы занимаемся технологиями и средствами коммуникации. Проблемы индустрии развлечений, которую интернет вынуждает пересматривать бизнес-модели, волнуют нас только в плане соблюдения законов. Мы обязаны удалять видеоролики, если получаем письменное уведомление о ролике с документами, доказывающими авторские права на данный контент.
Но мы пошли дальше – дали правообладателям возможность бесконтрольно удалять видеоролики, которые, по их мнению, нарушают их права. Мы даже почти не проверяем списки удаленных видеороликов, полностью полагаясь на честность.
Тогда они стали говорить о том, что пользователи загружают те же видеоролики заново. Мы снова пошли навстречу – создали систему, которая запрещает повторно загружать видеоролики.
Но и этого оказалось мало. Жаловались именно те издатели, которым мы помогали все удалять. А западные издатели тем временем молча собирали рекордные прибыли в российских кинотеатрах при существующих копиях своих фильмов „ВКонтакте“ и на других российских UGC-ресурсах. При этом американские мейджоры покупали рекламу фильмов, а большинство отечественных кинопродюсеров – бойкотировали. Например, из США на нас жалуются скорее издатели музыки.
У некоторых российских издателей или у всей нашей киноиндустрии есть какие-то внутренние проблемы, которые они не осознают или которые им не хотелось бы признавать. С ними невозможно договориться, они живут в прошлом веке и хотят заставить людей платить немалые деньги за то, что лежит в торрентах в более качественном формате бесплатно».
Позже я общался с главой «Одноклассников» Ильей Широковым – после того, как они запустили аудиохостинг. Широков подчеркивал, что, в отличие от «ВКонтакте», он горой за правообладателей.
«А, так у вас на выложенные песни подписаны контракты?» – поинтересовался я. Широков сделал жест, символизирующий сложность вопроса. Оказалось, они с Гришиным бились с правообладателями два года, а потом махнули рукой и запустили хостинг, куда любой может закачать песню. Мейджорам они продали эту новацию как «тестовый вариант».
Дуров считал хозяев контента, отказавшихся конструктивно сотрудничать, кем-то вроде избалованных работорговцев. По его мнению, вместо того чтобы менять стратегию и каналы дистрибуции, правообладатели хотели руками «ВКонтакте» душить юзеров, а после отказа призывали государство к репрессиям.
С другой стороны, Дуров задумывался о том, чтобы вывести компанию на биржу – так можно было поднять денег на дальнейший рост и удовлетворить желание Славы и Льва зафиксировать прибыль. И здесь начинались проблемы.
Продавать дальше акции значило потерять контроль. Акционеры не приветствовали идею опционов для лучших сотрудников – Дурову с трудом удавалось выбивать инвестирование части дивидендов в развитие. Партнеры хотели денег и не принимали идею вложить в развитие всю прибыль.
Между тотемом и основателями расширялась трещина. Они по-прежнему дружили и часами спорили о Торе, которую изучал Слава, – но разница в отношении к деньгам бесила обе стороны.
Еще один риск при выходе на биржу крылся в контенте. О размещении акций на западных биржах с дуровским подходом к интеллектуальной собственности можно было не мечтать. Например, банкир, участвовавший в IPO «Яндекса», утверждал, что без урегулирования всех вопросов о пиратском контенте «ВКонтакте» вряд ли что-либо светит. Учитывая эти факторы, Дуров пятился, отдавая правообладателям все больше прав.
Схожая история происходила с порнографией, наличие которой пришлось бы объяснить инвесторам перед IPO. Соцсеть жестко блокировала детскую порнографию, но к остальной относилась прохладно. Если в поиск по видео вбить запросы на тему секса – независимо от дней недели и времени суток, – примерно половина выдачи окажется порнороликами, выложенными в обход спам-робота.
Неудивительно, что в сети появилось письмо «к администрации и акционерам социальной сети „Вконтакте“»:
«Ничто не мешает тому, чтобы в поиске внутри сайта пользователи без труда находили порно и пересылали его друг другу. Такое попустительство равно поощрению. Фактически вы потворствуете развращению целого поколения юных интернет-пользователей. <… >
В то время как уже сегодня настройка эффективной фильтрации порно и незаконного контента технологически и организационно осуществима, и это сделано на всех крупных интернет-площадках цивилизованных стран».
Письмо подписали больше десятка интернет-деятелей – в том числе партнеры правообладателей. Дуров не расстроился. Ему нравилось быть объектом ненависти для внезапно сколоченной армии спасения. Тестировать, как работает тэгирование фото, они с Цыплухиным отправились в стрип-клуб Golden Dolls.
Раскинувшись на диване в блуждающих лучах световых пушек, зажигающих блестки на телах танцовщиц, Дуров сфотографировал сцену с шестами и подписал что-то типа: «Следует запретить курение в общественных местах». Затем поставил тэг и отправил миллионам подписчиков.
Первые минуты сеть молчала, а затем подписчики сообразили, в чем прикол. Офлайновая реальность тоже не дремала, и посетители начали подгребать к столику с вопросами: «Не вы ли Дуров?» Влад спросил шефа: ну что, исчезаем из этих благословенных широт? «Пожалуй», – отозвался Дуров, и парочка исчезла так же стремительно, как появилась.
Пробовать, что вышло с геотэггингом – помещением на карту точки, где находится юзер, – они явились в ночной клуб «Максимус». Повторилась схожая сцена, и Дуров с удовольствием сменил подпись в личном твиттере с «СЕО ВКонтакте» на «Porn King». Позже он выложил фотографию, снятую на пляже: морда хаски с капающей слюной на фоне женских поп.
На письмо о морали он ответил публично:
«Модераторы „ВКонтакте“ расчистили результаты стандартного поиска по видеозаписям от обилия порнографических материалов. Сотни поисковых запросов занесены в черный список, десятки тысяч видеороликов изъяты из перечней результатов поиска. Найти порнографические материалы во „ВКонтакте“ сложнее, чем сделать то же самое при помощи более очевидных инструментов – поиска „Яндекса“ или Google.
Безусловно, при большом желании вы все равно можете найти порнографию во „ВКонтакте“. Однако в результате слаженной работы модераторов и разработчиков порнография теперь никак не затрагивает пользователей, которые в ней не заинтересованы… Оградить ребенка от порнографии можно только на уровне домашней сети».
Постепенно шум затих, правообладатели успокоились. Борцы с порнографией если не сняли претензии, то сконцентрировались на иных объектах ненависти. Mail.ru тоже не шумел.
Но штилем не пахло – ко «ВКонтакте» подкралась новая проблема, причем с той стороны, откуда давно не ждали удара.
* * *
Вагон мотало из стороны в сторону, как шлюпку на волнах. Пассажиры уткнулись кто в газету, кто в ридер, кто в телефон – поворот от бумажных книг к цифровым уже произошел. На Дурова и Илларионова, вцепившихся в поручень, никто не обращал внимания, но подручный порнокороля все равно озирался, ожидая, что их окликнут.
«Слушай, может, снимешь бейсболку? – наконец спросил он у СЕО как бы в шутку. – Сейчас узнают и вломят». Тот поправил кепку с литерой «В» и засмеялся: «Кому мы нужны».
Московское метро фонило безразличием, но Илларионову мерещились враги, которые последние дни слали письма с угрозами оторвать руки. Они исписали полсоцсети граффити в духе «Дуров чмо», «Дуров, верни стену» и «Дуров, убери свой микроблог».
За неделю до визита в столицу «ВКонтакте» окончательно открыла все записи на личных страницах пользователей и позволила любому юзеру писать на их стенах что угодно. Это можно было ограничить в настройках, но гневные телеги катились тысячами. Илларионов трясся не зря.
«Сначала нас ненавидят, потом начнут любить», – перекрикивая лязг вагонов, ответил Дуров. Железный голос объявил «Кропоткинскую», и товарищи продрались к дверям. Выйдя невредимыми из подземки, они пересекли площадь и зашагали по переулкам, сбегающим к Москве-реке, к залу, где проходило мероприятие HighLoad.
Старый знакомый Бунин позвал «ВКонтакте» рассказать, как они оптимизируют высокие нагрузки на серверы. Соцсеть в сутки навещало около 20 млн человек. Увидев ожидающих его спича программистов, сидящих друг у друга на шее, Илларионов забыл про хейтеров, мысленно пробежал план выступления и взял микрофон.
Самая скандальная реформа «ВКонтакте» началась с того, что Дуров, вышагивая рукив-черные-брюки мимо апельсинового автомата и коровьего дивана, придумал очередную провокацию. Он бережно донес ее до двери, за которой сидел Илларионов, и вкрадчиво сказал ему: «А что если открыть все стены?»
Немедленно был созван консилиум во главе с братом Николаем, который оценил идею как безумную. «Единственное, чего ты добьешься, – это массовые волнения и уход в другие соцсети!»
Однако Дуров стоял на своем твердо – он не изобретал велосипед, похожую манипуляцию осуществил Facebook, и ничего, все съели. Мир становится более открытым; людей следует приучать к прозрачности намерений и поступков. Все, что ты пишешь, а также что друзья написали тебе на стену, надо показывать другим. Ограничивать – можно. Но по умолчанию – открывать.
За нововведением стояла не только религиозная вера, но и желание сильнее вовлечь людей в интеракции с другими юзерами. Тем самым «ВКонтакте» увеличивала и без того лучшее в Европе вовлечение – пользователи ежесуточно сидели у Дурова часами.
Несмотря на яростное сопротивление Николая, Кузи и других, Дуров настоял на своем. Кодеры разработали новую стену и 2 августа показали ее сети.
Тотем недооценил пользователей. Как он предсказал несколько лет назад, страница «ВКонтакте» стала второй личностью человека. Вмешательство было расценено как покушение на личную жизнь.
«Дуров ублюдок», «Ты нарушил тайну личной жизни», «Верни все как было», – писали люди. Участок народного мозга, отвечающий за фольклор, родил мем: «Проснулся утром, гляжу – а Дуров всю мебель в комнате переставил!»
Читая это, Дуров ощущал жар костров амбиций. Он Доктор Зло. Он персонализирован. Он тотем.
Волна негодования не спадала – ее гнали миллионы пользователей. Пришлось впервые устроить опрос: хотите микроблог или нет? Большинство проголосовавших восстали против микроблога.
«ВКонтакте» пришлось идти на попятную. Нёрды сделали новую стену опциональной – то есть дали возможность выбирать старую. Но это был не более чем обходной маневр. Дуров только укрепился во мнении, что демократия вредна. Разработчики перепиливали новый микроблог, чтобы ввести его принудительно.
В дом Зингера наняли новых бойцов – партизанская ячейка разрасталась. Прибывшие напоминали кого угодно, но не нёрдов. Вася Бабич, сын академиков, отличник, бегал на работу по набережным в зеленых физкультурных штанах. Эти штаны, а также недовольную физиономию Васи увековечила вирусная реклама, призывающая студентов наниматься «под сень валькирий». Рядом трудились Илларионов и проходящий по качеству футбола в дубль «Зенита» Игорь Жуков.
Эти превосходно социализированные юноши оттеняли не бросающуюся в глаза гостю комнату со странными людьми. Территория оптимизации высоких нагрузок и антиспама выглядела местом с искаженными временны́ми и пространственными характеристиками. Люди разговаривали обрывками кода и птичьим языком.
Задав вопрос, здесь стоило рассчитывать на ответ не ранее чем через десять минут. Просто обитатели привыкли очень хорошо думать. Дуров с Равдоникасом на их фоне выглядели образцами нормы.
Например, среди «сишников» работал человек, который не отзывался ни на какие внешние раздражители, кроме голоса Николая. Он исправно писал на С++, но, например, Дурова-младшего не воспринимал. Также он ходил днями в бессменной одежде, размышляя, видимо, о горнем.
К этому диковатому племени примкнул тренер сборной России по программированию и друг Николая Дурова Андрей Лопатин. Помимо high load он вел холивар против сетей ботов, а также помогал приятелю не терять остатки человечности в окружении нёрдов. Сам Николай не сменил поля деятельности – мать, по-прежнему вникающая в происходящее с проектом сыновей, убедила его, что надо полноценно помогать брату, получать приличные деньги, а на науку выкраивать время от основной работы.
Готовясь возвести новую стену, Дуров переехал из кабинета под стеклянным глобусом в тесную комнату напротив соковыжималки и взял в товарищи Равдоникаса. Тот днями корпел над «словесным оформлением сайта», а ночами выкладывал в сеть стихи. Позже, смирившись с тем, что во «ВКонтакте» люди не воспринимают буквы без пиктограммы, начал пририсовывать что-нибудь к своим хореям – авторучкой на клетчатой бумаге.
После истории со стеной Равдоникас запостил полотно с избиением младенцев и подписал: «Саша (слева), Игорь (по центру) и Вася (справа) отнимают у пользователей стену, новости и поклонников соответственно. 1625/26; Paris, Musée du Petit Palais».
Час икс пробил 20 октября. Зингер превратился в блестящую капсулу, готовую к взлету. Шар зловеще поблескивал, валькирии заметно нервничали. Команда пристегнулась, проверила ремни безопасности, убедилась, что все системы функционируют нормально, готовность три, два, один… Дуров совершил вояж по кабинетам, отметил, что люди горят духом, и запалил шнур.
