Создание Мансонвилльского Синода

ИСТОРИЯ ПАДЕНИЯ РПЦЗ, 2000-2007

Владимир Мосс

Если увидишь ложь и лицемерие, обличи их перед всеми, даже если они облечены в бархат и виссон Митрополит Анастасий (Грибановский) Нью-Йоркский (1906)

Держи, что имеешь, дабы кто не восхитил венца твоего Откр. 3.11; последние слова Святителя Филарета Нью-Йоркского (1985)

И священные мяса не помогут тебе Иеремия 11, 15

Copyright Vladimir Moss 2011 Все права защищены

Содержание

  Введение: 1990-е

1. Вторая Октябрьская революция

2. Падение Нью-Йоркского Синода

3. Создание Мансонвилльского Синода

4. Русская Истинно-Православная Церковь

5. Заговорщики попадают в собственную западню

6. Ересь и коррупция в Суздале

7.   Конец игры

   Заключение: Святые останки

ВВЕДЕНИЕ: 1990-е

Кто остался между вами, который видел этот Дом в прежней его славе, и каким видите вы его теперь? Не есть ли он в глазах ваших как бы ничто? Но ободрись ныне...

Аггей 2, 3-4

Возвращение Русской Православной Церкви За границей (РПЦЗ) в Россию в 1990 году после семидесяти лет изгнания было, безусловно, одним из самых значительных событий церковной истории, равным по значению возврату иудеев в Иерусалим после семидесяти лет Вавилонского пленения. Однако же этот шаг был сделан обыденно, без достаточной подготовки, без определённой стратегии, что углубило и расширило проблемы, уходящие корнями в историю РПЦЗ. Эти проблемы можно классифицировать так: а) РПЦЗ в отношении к собственной пастве на родине и за границей, б) РПЦЗ в отношении к Катакомбной Церкви, в) РПЦЗ в отношении к Московской патриархии (МП) и постсоветскому государству Российская Федерация.

А) РПЦЗ в отношении к самой себе. Проблема здесь ясна: Как может РПЦЗ называть себя заграничной Церковью, если она имеет теперь приходы в России? В её основополагающем документе Уложение сказано, что РПЦЗ – это автономная часть Автокефальной Русской Церкви, та часть, которая существует, во-первых, за пределами России на основе Указа №362 от 7/20 ноября 1920 года, изданного Патриархом Тихоном и Святейшим Синодом Русской Православной Церкви, во-вторых, временно – пока не падёт в России коммунистический режим. [i] С падением коммунизма и созданием приходов РПЦЗ в России в 1990-1991 годах, указанные временне и пространственное ограничения исчезли. Таким образом, РПЦЗ перестала быть церковной организацией, временно существующей за пределами России, как это сказано в её же собственном Уложении.

Решение этой проблемы представляется вполне очевидным: изменить Положение! И это решение было предложено ведущим знатоком канонов в РПЦЗ епископом Григорием (Граббе), однако епископат РПЦЗ отклонил его предложение, и Уложение осталось неизменённым.

Почему? У нас нет прямых свидетельств, на которых мы могли бы обосновать свой ответ на этот вопрос, но мы приведём свои размышления, в которых используем анализ событий начала 1990-х годов. Устранение временных и пространственных ограничений в Уложении заставило бы РПЦЗ определить себя как единственную истинную Русскую Православную Церковь, что привело бы к перенесению её административного центра из Штатов в Россию и к борьбе с МП - не на жизнь, а на смерть - за умы и сердца русских людей.  

Однако, архиереи РПЦЗ не были готовы принять такие последствия. Ведь они укоренились за границей, будучи экономически всё более зависимыми от пожертвований местных жителей, переходящих в Православие. За редким исключением, епископы РПЦЗ не хотели отказаться от обеспеченной и безопасной жизни на Западе и согласиться на неустойчивое и полунищенское существование в России, где, несмотря на своё шаткое положение, коммунизм всё же продолжал занимать ведущие позиции в Церкви и правительстве. Конечно, весь смысл существования РПЦЗ состоял в возвращении в Россию (эта Церковь раньше называлась Русская Церковь в Изгнании, а изгнанники по определению хотят вернуться на родину). Именно ради этого возвращения РПЦЗ стремилась сохранить свою национальную идентичность и постоянно отказывалась от объединения с другими Поместными Церквами или от создания местных юрисдикций в западных странах, таких, например, как Православная Церковь Америки, отколовшаяся от РПЦЗ. Но десятки лет прошли с тех пор, как потомки первой волны эмиграции осели в западных странах. Новые поколения русских православных эмигрантов глубоко пустили корни в новую почву, стали говорить на европейских языках, жить по западным стандартам. Многие создали семьи с нерусскими или даже неправославными европейцами. Бывшие изгнанники обрели свой дом на Западе и стали чужими своей собственной земле.

Б) РПЦЗ в отношении к Катакомбной Церкви. С 1927 года, то есть с тех пор, как РПЦЗ прекратила, вместе с Катакомбой Церковью, евхаристическое общение с митрополитом Сергием и его организацией, РПЦЗ воспринимала Катакомбную Церковь как Истинную Православную Церковь России и сохраняла с ней молитвенное и евхаристическое общение, даже когда это общение было невозможно осуществлять в личных встречах и сослужении. После гибели в 1937 году митрополита Крутицкого Петра, последнего общепризнанного иерарха Русской Православной Церкви, РПЦЗ стала возносить на богослужениях «епископы гонимыя Церкви Российския», имея в виду, конечно, епископат Катакомбной Церкви. Однако, после войны ситуация стала меняться. С одной стороны, всё реже и реже стали поступать новые сведения о катакомбных епископах и приходах – настолько редко, что в РПЦЗ были люди, сомневающиеся в существовании Катакомбной Церкви. Это дало возможность архиепископу Марку заявить в 1990-х, что Катакомбная Церковь прекратила своё существование в 1950-е годы. С другой стороны, некоторые катакомбные священники в России начали поминать митрополита Анастасия, в то время первого иерарха РПЦЗ.

Оба эти явления послужили к тому, чтобы возникло представление (вполне объяснимое), якобы духовное руководство Истинным Русским Православием переместилось из России за границу, в РПЦЗ. Более того, престиж Катакомбной Церкви стал падать, потому что главная борьба происходила между «красной» Церковью в России (МП) и «белой» Церковью за границей (РПЦЗ). Идея же Катакомбной Церкви продолжала сохранять свою святость. Тем не менее, герои прошлого – новомученики 1920-1930-х годов – почитались гораздо больше, чем современные катакомбники. Кое-кто в РПЦЗ стал смотреть на катакомбников сверху вниз – не как на Истинную Церковь России, облеченную в пурпур сотен тысяч мучеников, а как на неграмотных сектантов, которых надо спасать. В 1990-е годы, увидев службы смиренных катакомбников в бедных, полутёмных квартирах, эмигранты, привыкшие к службам в величественных соборах за границей, стали относиться к катакомбникам едва ли не с презрением, во всяком случае, без уважения. Как можно было при такой бедности думать о возрождении Русской Церкви во всей её дореволюционной славе и величии?

Надо признать, что действительно Катакомбная Церковь остро нуждалась тогда в помощи. Несколько десятилетий непрерывных гонений сделали своё дело – членов Церкви было немного и они не были молоды, в ней было мало священников и почти не было епископов. Внедрённые агенты КГБ сделали всё возможное, чтобы рассорить между собой отдельные группы и внушить подозрение друг к другу. РПЦЗ, чей авторитет признавали все катакомбники, могла бы сослужить безценную службу, если бы восстановила апостольскую преемственность, обучив новое поколение священников и поддержав их в новых условиях постсоветской России. Но успех во многом зависел от того, насколько тактично эта помощь была бы оказана. Когда была совершена первая хиротония для Катакомбной Церкви, и архимандрит Лазарь (Журбенко) был рукоположен во епископы, то сказали, что это было сделано «ради упорядочения церковной жизни в Катакомбной Церкви»[ii] Но что именно означало это «упорядочение»? Если бы архиереи РПЦЗ видели свою роль в том, чтобы оказать помощь катакомбникам тем же образом, каким они помогли грекам-старостильникам в 1969-1971, – то есть через восстановление их Церкви в качестве «сестры-Церкви», по выражению святителя Филарета Нью-Йоркского, – тогда надежда на полезное сотрудничество могла бы осуществиться. В конце концов, ведь не только катакомбники нуждались тогда в помощи, но и сама РПЦЗ, которая после кончины святителя Филарета в 1985 году стала утрачивать веру и благочестие. Членам её надо было, по словам Господа в Апокалипсисе (3.18) «купить... золото, очищенное огнём» гонений, а катакомбникам, прошедшим через пламя советских репрессий, было что предложить и чему научить своих зарубежных собратий. Однако уже на самом первом этапе знакомства возникло чувство, что РПЦЗ пришла на родину не для объединения с Катакомбной Церковью и не для совместной борьбы за победу Истинного Православия в России, а для того, чтобы занять её место или, в лучшем случае, собрать осколки катакомб под своей властью...[iii]       

Более того, в течение последующих лет Синод РПЦЗ стал воспринимать себя как центральный орган руководства Истинно-Православной Церковью России – несмотря на то, что этот «центр» находился вовсе не в России, а за тысячи миль в Нью-Йорке!        

В) РПЦЗ в отношении к Московской патриархии. Катакомбная Церковь, по-видимому, простила бы высокомерие заграничных собратий, если бы РПЦЗ показала свою безусловную готовность к совместной борьбе против МП. Но всё более и более явная склонность эмигрантов к компромиссу с бывшим врагом принесла горькие плоды: раскол и крах миссии РПЦЗ в России. Архиереи РПЦЗ оказались неспособными на окончательный выбор – то ли бороться против МП, то ли помогать ей; то ли это враг, то ли друг; то ли возлюбленная мать, то ли ненавистная мачеха.[iv] 

Корни этой неуверенности надо искать в послевоенном притоке в РПЦЗ верующих-беженцев из СССР. Принимая их, Зарубежная Церковь практически не делала различий между катакомбниками и выходцами из МП. Некоторые из новичков, среди них даже и епископы, оказались впоследствии агентами КГБ и либо вернулись в МП, либо остались в РПЦЗ вести разрушительную деятельность.[v] Другие же, хотя и искренние в своих антисоветских настроениях, не были достаточно воцерковлёнными, чтобы распознать экклезиологическую суть раскола Русской Православной Церкви в двадцатом веке. Таким образом, новые прихожане, члены второй волны эмиграции, качественно отличались от первой волны, и проблема только росла с приходом третьей и четвёртой волн: эмигрантов 1970-х, 80-х и 90-х годов. Эти изменения серьёзно повлияли на исповедническую позицию всей Зарубежной Церкви. Даже эмигранты первой волны поддавались обману, что случилось, например, со всеми епархиями РПЦЗ в Китае (за исключением Шанхайской, со святителем Иоанном во главе), которых советская пропаганда заманила в объятия советской «родины» и советской «церкви». Неудивительно, что более поздние поколения, знакомые только с советской действительностью, оказались ещё более подверженными пропаганде.

Другой причиной ослабления стойкости РПЦЗ в истине является евхаристическое общение с поместными Церквами «мирового Православия» - даже после того, как все они (кроме Иерусалимской) присутствовали в лице своих представителей на поместных Соборах МП 1945 и 1948 годов. Причина такой неразборчивости всякий раз крылась в отношениях с той или иной поместной Церковью. С Сербской Церковью общение сохранялось из благодарности за гостеприимство в межвоенные годы, с Иерусалимской – из-за требования (под угрозой закрытия) ко всем Церквам на Святой Земле, в том числе и к монастырям РПЦЗ, поминать Иерусалимского патриарха. Общение продолжалось кое-где даже с греческими новостильниками, не только находящимися в общении с МП, но и входящими во Всемирный Совет Церквей – ради мира с Вселенской патриархией, весьма влиятельной в Штатах, куда переехал Синод РПЦЗ после войны.

Это двойственное отношение к «мировому Православию» неизбежно должно было повлиять на позицию РПЦЗ по отношению к МП. В силу того, что Сербская и Иерусалимская Церкви признавали МП, а сами они были признаны РПЦЗ, сам собой напрашивался вывод, что МП, хоть и плохонькая, а всё же Церковь. Эта позиция изменила отношение РПЦЗ и к Катакомбной Церкви, которая перестала восприниматься многими, в том числе и некоторыми епископами, как единственная Истинная Церковь в России.

Как только РПЦЗ потеряла уверенность в том, что только она сама и Катакомбная Церковь являются единственными носителями Русского Православия, стала набирать силу тенденция к сохранению не Православия, а национальных особенностей русского народа – «русскости». Эта идея была обречена на провал в борьбе против МП. Заграничная Церковь, сколь угодно русская по духу, никак не могла заявлять себя более русской, чем та, которая находится в России. Заявления эмигрантов о своей русскости, особенно исходящие из уст немца архиепископа Марка, конечно, воспринимались как унизительные и раздражали людей в России, что дало МП прекрасную возможность для контратаки – она противопоставила себя, «исконно русскую», «американской» Зарубежной Церкви.

В результате всего этого, в тот самый момент, когда Господь призвал РПЦЗ вступить в открытую борьбу против МП за души русских людей на русской земле, зарубежники оказались неподготовленными, не уверенными в своей способности сражаться с таким врагом, не уверенными даже, враг ли это на самом деле. Этот настрой гарантировал крах миссии РПЦЗ в России. Ибо «если труба будет издавать неопределённый звук, кто станет готовиться к сражению?» (1 Коринф. 14, 8). Взирая больше на врага, чем на Господа, РПЦЗ начала исчезать в волнах, как Апостол Петр. Многие стали говорить, что пришло время «простить и забыть» и присоединиться к МП, по нехитрому правилу: «не можешь побить врага, вступай в его ряды!» Таким образом, МП, чей авторитет серьёзно пошатнулся в начале 90-х, вновь обрела уверенность и вернула себе доверие общества. 

Проблемы начались 3/16 мая, когда Синод РПЦЗ под началом митрополита Виталия (Устинова) издал Постановление, в целом строго антипатриархийное, но содержавшее заявление о том, что в МП, тем не менее, могут быть истинные священники, которые осуществляют действительные таинства. Мысль о том, что в еретической церкви могут быть истинные священники, абсурдна с канонической точки зрения (см. Апостольское Правило 46, Первое каноническое послание святителя Василия Великого), и епископ Григорий (Граббе) немедленно потребовал удалить погрешность из документа. Но вред уже был нанесён.

Затем серьёзные проблемы возникли в отношениях между российскими архиереями РПЦЗ и зарубежными, навещавшими их. Первый раскол случился в 1993 году. Он был улажен, но в 1995 году произошёл следующий раскол, и пять архиереев, а также тысячи мирян, пасомых епископом Валентином Суздальским, были отлучены от РПЦЗ.[vi] Кроме того, произошли три события, углубившие кризис: 1) принятие новой экклезиологии, 2) возврат КГБ к власти, 3) «юбилейный» Собор МП в 2000 году.

Рассмотрим каждое из этих событий по порядку.

1. Принятие новой экклезиологии. В 1994 году РПЦЗ вошла в общение со старостильными греками - «киприанитами», как их называли по имени их предстоятеля, митрополита Киприана (Коцумбы) Фили и Оропосского, который в 1986 году был лишён сана Истинно-Православной Церковью Греции под началом архиепископа Хризостома (Киюсиса). Смысл киприанизма состоит в том, что еретики якобы остаются в лоне Церкви до тех пор, пока не будут отлучены на Вселенском Соборе. Эта еретическая экклезиология позволяла киприанитам утверждать, что еретики - экуменисты из Всемирного Совета Церквей (ВСЦ) находятся в Истинной Церкви, хотя и остаются при этом еретиками. Войдя в евхаристическое общение с киприанитами, РПЦЗ согласилась, таким образом, официально принять их экклезиологию. Этот шаг привёл к тому, что архиереи РПЦЗ стали утверждать, что Московская патриархия, хотя и еретическая из-за своего подчинения коммунистам (сергианство) и из-за своего членства в ВСЦ (экуменизм), всё же является Истинной Церковью с благодатными таинствами.

Решение 1994 года было принято вовсе не единогласно. На Соборе 1993 года, когда предложение обсуждалось, архиепископ Антоний Лос-Анджелесский, епископ Григорий (Граббе) и епископ Кирилл Сеатллийский выступили против объединения, которое противоречило решению РПЦЗ, принятому в 1975 году, не входить в общение с греками-старостильниками, пока они не примирятся друг с другом. Однако архиепископы Лавр и Марк сказали, что было бы неловко отказать в общении Киприану, потому что РПЦЗ уже находилась в общении с румынами-старостильниками, с которыми был в общении и Киприан. (Это заявление было не совсем честным, потому что общение с румынами состоялось по инициативе того же Марка).

На Соборе 1993 года была создана комиссия, которая должна была подготовить решение для объединения с Киприаном на Соборе 1994 года, состоявшая из архиепископа Лавра, епископа Митрофана и епископа Даниила. Однако на Соборе 1994 года епископ Даниил продолжал высказывать сомнения, а епископ Вениамин Кубанский, недавно рукоположенный второй иерарх Истинно-Православной Церкви, отказался подписать решение об объединении, равно как и епископ Амвросий Вевейский. Ходили слухи, что митрополит Виталий и архиепископ Антоний Лос-Анджелесский подписали документ в результате давления на них.

Архиереи РПЦЗ пытались доказать, что экклезиология киприанизма всегда была принята РПЦЗ, а также и Катакомбной Церковью-сестрой. Но среди многочисленных факторов, противоречащих этому заявлению, было решение самой РПЦЗ, принятое на Архиерейском Соборе 1983 года, под руководством митрополита Филарета Нью-Йоркского (+1985) – анафема экуменизму.

Непредвзятое истолкование этого документа неизбежно приведёт к заключению, что анафематствуются все экуменисты мирового Православия, включая Московскую патриархию. Вот почему решение 1994 года, признавшее МП, противоречило решению 1983 года, отвергавшему Московскую патриархию. Будущее РПЦЗ зависело от того, какая из этих двух экклезиологических «традиций» победит – традиция митрополита Филарета, чьи нетленные останки были найдены в 1987 году[vii] или традиция новых лидеров РПЦЗ...

После того, как было принято это решение, епископ Григорий (Граббе) писал, что киприаниты «исповедуют своё собственное и ни в коем случае не православное учение о возможности благодатного действия Святаго Духа в церквах, безусловно еретическое». Более того, он заявил: «Принимая эту резолюцию о евхаристическом общении с группой митрополита Киприана, наш Синод, к сожалению, забыл о своей собственной резолюции, принятой ранее под руководством митрополита Филарета, анафематствующей экуменическую ересь... В действительности, не вникнув серьёзно в дело и забыв об анафематствовании новостильников-экуменистов, которое было принято раньше (и, возможно, не решившись отменить эту резолюцию), наш Синод, как ни прискорбно это признать, подпал под собственную анафему... Должны ли мы думать, что наш Архиерейский Синод ступил на стезю предательства святоотеческих традиций или же это всего лишь ошибка, которую не поздно ещё исправить на ноябрьском заседании Синода во Франции?»[viii]

Однако, эта ошибка не была исправлена на втором заседании Синода в ноябре 1994 года в Лесне. Вместо этого было принято решение начать переговоры с МП. Архиепископ Антоний Лос-Анджелесский поделился с автором этой книги: «РПЦЗ идёт в ад...»

2. Возвращение КГБ. Бывший полковник КГБ Константин Преображенский пишет: «Офицеры КГБ сумели вернуть на свои места всё, пострадавшее от демократических реформ. Все отделы КГБ объединены с нынешним ФСБ, за исключением двух: первого, который занимался разведкой, и девятого, который наблюдал за высшим эшелоном коммунистической бюрократии. Оба сейчас формально самостоятельны, но сохраняют связи с ФСБ... Бывший первый главный отдел КГБ теперь называется Служба иностранной разведки. Он успешно провёл операцию «РПЦЗ»,[ix] то есть поглощение РПЦЗ Московской патриархией».[x]  

Эксперты в разведывательной деятельности Кристофер Эндрью и Василий Митрохин подтверждают это заключение: «Подвергнутое насмешкам и оскорблениям в последние годы советской эпохи, русское разведывательное сообщество с замечательным успехом перестраивается и восстанавливает своё политическое влияние. Три последних премьер-министра Российской Федерации – Евгений Примаков, Сергей Степашин и Владимир Путин – бывшие начальники отделов разведки. Путин, сменивший Ельцина в 2000 году на посту президента, единственный офицер первого отдела, ставший руководителем государства в России. По словам Сергея Николаевича Лебедева, начальника службы внешней разведки, «Понимание президентом разведывательной деятельности и возможность говорить с ним на одном языке значительно облегчает нашу работу». Ни один из предыдущих руководителей государства в России, а может быть, и во всём мире, не окружал себя таким количеством бывших офицеров разведки. Кроме того, Путин имеет прямой контроль над разведкой в большей степени, чем предыдущие главы государства в России (кроме Сталина). По словам Кирпиченко, «Мы под контролем президента и его администрации, потому что разведка подчинена непосредственно президенту и только президенту». Однако если Сталину начальники разведки говорили только то, что он хотел слышать, то «теперь мы говорим то, что есть», утверждает Кирпиченко.

Руководящая задача ФСБ и СВР заметно отличается от задачи КГБ. В начале 1980-х Андропов заявлял, что КГБ участвует в передовом движении мировой революции. В противоположность этому, современная «Концепция государственной безопасности» Росийской Федерации, принятая в начале нового тысячелетия, перемещает акцент на защиту традиционных ценностей русского народа: «Гарантии государственной безопасности Российской Федерации включают также защиту культурного и духовно-нравственного наследия, исторических традиций и норм общественной жизни, сохранность культурной собственности всех народов России, разработку государственной политики в области духовного и нравственного воспитания населения...» Одной из наиболее характерных черт советской разведывательной системы – от ЧК до КГБ – был воинствующий атеизм. Но в марте 2002 года ФСБ вернулась к Богу. Восстановленный русский православный храм в центральной части Москвы был освящён патриархом Алексием II в качестве приходского храма ФСБ для обеспечения духовных нужд её состава, до того находившихся в небрежении. Директор ФСБ Николай Патрушев и патриарх отметили мистическое супружество Православной Церкви и аппарата государственной безопасности торжественным обменом подарками. Патрушев вручил патриарху символический золотой ключ от Церкви и икону свят. Алексия Московского, а патриарх подарил директору ФСБ икону Божией Матери Умиление и икону свят. Николая, небесного покровителя Николая Патрушева. В прежние времена наличие икон у служащего КГБ было серьёзным нарушением, достаточным для увольнения. ФСБ, разумеется, не единственное в мире разведывательное управление, в котором работают, в основном, верующие христиане, но значительное число служащих этой организации обратились к вере недавно, и среди них Николай Леонов, который пятьдесят лет назад сообщил Центру о революционном потенциале Фиделя Кастро. «Духовность» стала постоянной темой обсуждения в материалах ФСБ, предназначенных для общественности. Василий Ставицкий опубликовал в 1999-2001 годах, когда он был заведующим отдела ФСБ по работе с общественностью, несколько поэтических сборников с ярко выраженным «духовным» содержанием. Таковы, например, «Тайны души» (Секреты души? 1999) книжка «духовно-патриотических» стихов для детей «Поставь свечку, мама» (1999) и «Созвездие любви. Избранные стихи» (2000). Многие стихи Ставицкого были положены на музыку и записаны на CD, которые, говорят, популярны в ФСБ.

Несмотря на необыкновенный интерес к «духовной разведке», ФСБ и СВР остаются, тем не менее, разведывательными организациями, которые следят за теми, кто критикует президента Путина, как в русской эмигрантской среде, так и на родине. Во время своего первого срока на посту президента, Путин хотя и заявлял о своей преданности демократии и уважении к правам человека, тем не менее, сумел убрать с общественной арены большинство оппозиционеров и взять под контроль телевидение и основные средства массовой информации. Энергичное обсуждение политических вопросов, характерное для ельцинских времён, в годы правления Путина прекратилось. Но зато постепенно выстроилась новая система общественного контроля, в которой те, кто зашёл слишком далеко, оказываются в ситуации запугивания ФСБ или судами. В 2003 году годовой отчёт правительственного Отдела по правам человека предупреждал, что целая серия подтверждённых случаев шпионажа учёными, журналистами и защитниками природной среды «вызвала озабоченность недостатком должного влияния ФСБ в судебных процессах». Людмила патриарева, нынешний руководитель Московской Хельсинской группы, с 1976 года выступающей в России за права человека, сказала: «Единственное, в чём виновны эти учёные, журналисты и защитники природной среды, - это разговоры с иностранцами, что в СССР считалось непростительным грехом. Хотя это, конечно, уступает той одержимости, с которой КГБ преследовал даже самые тривиальные отступления от руководящей идеологии, всё же ФСБ опять берёт на себя контроль за жизнью общества».[xi] 

Центральной фигурой в процессе «одухотворения» России, которое одновременно являлось и «советизацией», был Владимир Владимирович Путин. Придя к власти 1 января 2000 года, он заявил себя «всем для всех»: был чекистом с чекистами, демократом с демократами, националистом с националистами, православным с православными. Путинский пропагандист Егор Холмогоров писал: «Власть Путина была с самого начала невыборного происхождения, это не было также ‘назначение Ельциным’, но это был ‘небесный мандат’, как говорят китайцы, - безусловное право на власть».[xii] Путин действительно больше похож на китайского императора, чем на демократического правителя, причём не только своим политическим стилем, но и своим сказочным богатством – на его личном счету около 40 биллионов долларов.[xiii]

Путин – неверующий. Когда американский телеведущий Ларри Кинг спросил его 8 сентября 2000 года, верит ли он в Бога, Путин ответил: «Я верю в людей». Более того, как свидетельствует Джордж Спруксц, Путин совершает следующее:

1) зажигает менору, когда молится в местной синагоге,

2) поклонялся останкам Кин Сунга в Северной Корее,

3) поклонялся останкам Махатмы Ганди,

4) верит не в Бога, но в человека (как он сам заявил),

5) был посвящён в специфически оккультную форму «рыцарства» (читай: масонства) в Германии,

6)  восстановил коммунистический государственный гимн,

7) восстановил кровавую красную тряпку в качестве военного знамени РФ,

8) не убрал сатанинскую пентаграмму с общественных зданий (включая и церковные),

9) намерен восстановить памятник «мяснику» Дзержинскому [уже сделано, замечание Владимира Мосса] 

10) не убрал с Красной площади ни сатанинский мавзолей, ни его мерзкое содержимое».[xiv] 

Преображенский также отмечает, что Путин «начинал свою карьеру не в разведке, но в пятом отделе Ленинградского областного КГБ, которое наряду с другими вещами занималось борьбой против религии и Церкви. Путин старательно скрывает этот факт от иностранных высокопоставленных церковников, и вы не найдёте этой информации в его официальных биографиях... Миф религиозности Путина важен для тех, кто продвигает ‘унию’. Это позволяет характеризовать его как некоего православного Константина Великого, который берёт исчезающую Церковь под своё императорское крыло. За такую доброту мы должны протянуть навстречу ему руки со слезами благодарности...»[xv]  

«Тем, кто утверждает, - пишет профессор Ольга Аккерли, - что ‘РФ отличается от СССР’ и Путин ‘воцерковлённый православный’, приводим некоторые отрезвляющие сведения. Первые дни пребывания Путина на посту президента отмечены восстановлением мемориальной доски на доме, где жил Андропов на Кутузовском проспекте. Эта доска, символ коммунистического деспотизма, отсутствовала со времён путча 1991 года, потому что на ней – имя бывшего председателя КГБ, печально известного злоупотреблением насилия и психиатрических больниц в борьбе с диссидентами. 9 мая 2000 года Путин предложил тост за ‘гениального главнокомандующего’ Иосифа Сталина и выдвинул на ведущие правительственные посты многих бывших офицеров КГБ.

Важно отметить, что евразийское движение, связанное с оккультизмом, экуменизмом и т.д., было недавно возрождено Путиным, а также конгресс под названием ‘Всероссийское политическое общественное движение’, проходивший в Москве в апреле 2001 года, был ‘создан на базе евразийской идеологии и интерконфессиональной гармонии в поддержку реформ президента Владимира Путина’. Движением руководит Александр Дугин, сексуальный мистик, член национал-большевистсткой партии, сын чекистского кадра, лично знакомый с так называемым Чёрным Интернационалом, советник Государственной думы и участник путинского движения ‘Единство’».[xvi]

Зарабатывая на высокой цене русской нефти, Путин начал восстанавливать экономику России и военное могущество. Но коррупция (нередко поддерживаемая государством) российской экономики задерживала её разнообразие, необходимое для её развития. С 2003 года Путин стал сворачивать главные достижения либеральных 1990-х – религиозную свободу и открытое, честное отношение к советскому прошлому. Выборы стали жульническими, независимых журналистов стали убивать, независимых бизнесменов стали сажать в тюрьмы по сфабрикованным обвинениям, у истинно-православных стали отнимать церковные здания, их Интернет - сайты стали закрывать. В школах появились новые учебники истории, в которых Сталин оправдан. Стали создаваться юношеские организации, подобные гитлеровским.[xvii] Россия Путина стала напоминать нацистскую Германию 1930-х.

Московская патриархия проявила абсолютную преданность путинизму и приняла активное участие в преступной экономике. Это лучше всего видно на примере деятельности патриарха Кирилла Гундяева, который является одним из самых богатых людей России (в 1990-е беспошлинно ввозил табачные и алкогольные изделия).[xviii] Путин лично осуществил объединение МП и РПЦЗ, опираясь на идею, впервые предложенную архиепископом Марком в 1997 году и архиепископом Лавром в июле 1999 года...[xix]    

3.«Юбилейный» Собор МП Следуя инструкциям КГБ, МП провела в августе 2000 года «юбилейный» архиерейский собор, главной задачей которого было уничтожение препятствий к объединению с РПЦЗ. Препятствия, сформулированные РПЦЗ за десять лет 1990-2000, включали а) экуменизм, б) сергианство и в) прославление новомучеников, особенно Царственных новомучеников.

(а) Экуменизм. В документе об отношениях с неправославными было заявлено, что «Православная Церковь – это истинная Церковь Христова, созданная Самим нашим Господом и Спасителем»; «Церковь Христова одна и единственная»; «так называемая ‘теория ветвей’ которая утверждает нормальным и даже провиденциальным существование христианства в виде отдельных ‘ветвей’... совершенно неприемлема». Тем не менее, как пишет протоиерей Михаил Ардов, «’патриархийные либералы’ не расстроятся, при том условии, что еретики в данном документе будут названы ‘неправославными’, а монофизитские объединения – ‘восточными православными церквами’. ‘Диалог с неправославными’ будет продолжаться, а также будет продолжаться и членство во Всемирном Совете Церквей, который предложено лишь реформировать».[xx]  

Архимандрит Московской патриархии (ныне митрополит) Иларион (Алфеев) так объяснял происхождение документа об экуменизме: «Тема межхристианских взаимоотношений использовалась различными группами (внутри Церкви) в качестве пугала. В частности, ею пользовались, когда нужно было покритиковать церковных лидеров, о которых было известно, что они много лет участвуют в экуменической деятельности». По мнению Алфеева, «экуменизм также использовали отколовшиеся группы, как например, Русская Православная Церковь За границей и старостильники, - для того, чтобы подорвать доверие людей к Церкви». Так что была необходимость «в документе, который чётко пояснил бы богословскую основу отношения Русской Православной Церкви к неправославным, то есть ответил бы на вопрос, зачем нам нужен и нужен ли диалог с неправославными конфессиями, и в какой форме этот диалог должен состояться». О. Иларион отказался ответить на вопрос, будет ли Собор обсуждать участие МП в ВСС, но сказал, что патриархия чувствует себя обязанной продолжать переговоры с представителями католической и протестантских церквей в ВСС, а также сохранять свою роль в экуменическом комитете.[xxi]  

После Собора экуменическая деятельность МП не ослабла. Так, 18 августа «патриарх» Алексий молился вместе с армянским «патриархом». А 25 апреля 2005 года он поздравил папу Бенедикта XVI с интронизацией и выразил надежду, что тот будет стараться развивать отношения между двумя церквами. Когда Алексия спросили, как он оценивает правление папы Иоанна Павла II, он ответил: «Проповедь Его Святейшества не только укрепила веру католиков по всему миру, но и свидетельствовала о христианстве в сложном современном мире».[xxii] После объединения РПЦЗ с МП в 2007 году МП заметно усилила свою экуменическую деятельность, а также продолжают улучшаться отношения с Ватиканом...

(б) Сергианство МП утвердила «социальный документ», в котором, среди прочего, признала, что «Церковь должна отвергнуть подчинение государству», «если власти вынуждают православных верующих отказаться от Христа и Его Церкви». Как мы увидим ниже, РПЦЗ придала этой фразе огромное значение. Однако на той же странице документа читаем: «Но даже преследуемая Церковь призвана терпеть преследования спокойно, не отказывая в лояльности государству, которое её преследует».[xxiii] Из этого мы можем заключить, что МП до сих пор считает правомерной свою лояльность Советскому государству, а сопротивление ему Катакомбной Церкви – неправомерным. Таким образом, изменения в отношении МП к государству – кажущиеся, а на самом деле она остаётся глубоко погрязшей в сергианстве.

Разумеется, сергианство как таковое даже не упоминается в документе, так что о покаянии и речи нет. Это вполне соответствует тому факту, что МП ни разу за всю свою историю, начиная с 1943 года, не проявляла никакой другой решимости, как только служить тому, что проявляет себя как наибольшая сила в современном мире. До падения коммунизма это был коммунизм. С падением коммунизма, МП поначалу не знала, кому подчиниться, но постепенно приобрела характер «народной» церкви, стараясь удовлетворить различные общественные группы, включая номинально православных политических лидеров, сохраняя в то же время видимость единства. 

С тех пор, как Путин пришёл к власти в январе 2000 года, МП стала постепенно возвращаться к своей позиции покорного подчинения правительству, которое стало выглядеть всё более советским: МП не возражала ни против возвращения красного знамени в военные силы, ни против сохранения советской мелодии для государственного гимна. Имело место даже официальное оправдание сергианства. Так, 18 июля 2002 года Московский синод ратифицировал документ под названием «Отношения между Русской Православной Церковью и правительством в 1920-е и 1930-е годы», в котором провозглашено: «Стремление к нормализации отношений с властью не должно быть интерпретировано как предательство интересов Церкви. Оно было принято святым патриархом Тихоном, а также было выражено в таком называемом Послании соловецких епископов 1926 года, то есть за год до публикации Декларации заместителя патриаршего местоблюстителя и временного патриаршего Синода. Суть изменений позиции иерархов состояла в том, что Церковь, отказавшаяся признать законность новой власти, установленной после октябрьской революции 1917 года, с усилением этой власти должна была признать её как государственную и установить с ней двусторонние отношения. Эта позиция не заслуживает порицания: исторически Церковь не раз оказывалась в таком положении, что ей приходилось сотрудничать с неправославными правителями (например, во времена Золотой Орды или в мусульманской Оттоманской империи)».[xxiv]    

Однако же советская власть очень отличалась от татар или турок-оттоман, и «двусторонние отношения» с ней, в отличие от тех двух, вели к предательству Православной веры и к подпадению под анафему Церкви. Более того, сначала Церковь отказалась признать советскую власть, но потом (в 1927) стала признавать её, так что неизбежно встаёт вопрос: какая из этих двух позиций верная? На это не может быть никакого другого ответа, как только считать верной позицию Московского Собора 1917-1918 годов, когда большевицкая власть была анафематствована. Сергианская Московская патриархия предала истину, отвергнув эту позицию, и продолжает предавать до нынешнего дня путём симбиоза с правительством, которое открыто объявляет себя наследником советского государства.

(в) Новомученики По отношению к новомученикам основными точками преткновения для патриархии были Царственные мученики, с одной стороны, и мученики Катакомбной Церкви, отвергшие митрополита Сергия, с другой. Не члены Царской Семьи, убитые до раскола с Катакомбной Цековью, могли быть «безопасно» прославлены. Так, в 1989 году МП канонизировала патриарха Тихона, а в 1992 – ещё трёх новомучеников и создала комиссию по выяснению вопроса о мученичестве Царской Семьи, о чём МП писала в одной из публикаций 1998 года: «Не менее, если не более опасной экклезиологической фальсификацией является Комиссия по прославлению, возглавляемая митрополитом Ювеналием (Поярковым), который предложил компромиссное прославление Царя Николая Александровича: ‘Да, он был виноват в трагедии на Ходынке, он водил дружбу с Распутиным, он угнетал трудящихся, страна была отсталой. В целом, в качестве правителя страны он был никуда не годен. Самое главное, он привёл страну к революции. Но он пострадал за Христа...’ Такая фальшивка будет просто продолжать грязный поток клеветы, который начали изливать богоборцы задолго до 1917 года...»[xxv] 

После почти десятилетнего затягивания МП в конце концов, под давлением своей паствы, прославила на Юбилейном соборе Царственных новомучеников и многих других новомучеников советского ига. Прославление Царственных новомучеников было компромиссным решением, отражающим очень различные к ним отношения в патриархии. Царственные новомученики были названы «страстотерпцами», а не «мучениками», чем было дано понять, что их прославляют не за то, как они прожили жизнь, а за ту кротость, с которой они приняли смерть. Это позволяло анти-монархистам сохранять свою уверенность в том, что прославлен был «кровавый Николашка» из советской мифологии, а также «гражданин Романов», но не «Царь Николай» - человек, но не монархический принцип, который он утверждал своим существованием.

Относительно других новомучеников Сергей Канаев пишет: «В отчёте председателя Синодальной комиссии по прославлению святых, митрополита Ювеналия (Пояркова) критерием святости православных, пострадавших во время жестоких преследований, было объявлено - ясно и недвусмысленно - подчинение ‘законному руководству Церкви’, то есть митрополиту Сергию и его иерархам. При таком подходе святость ‘сергианских новомучеников’ была неопровержимой. Других же прославляли или не прославляли в соответствии со степенью ‘отделения от законного руководства Церкви’. Что касается тех, кто не был согласен с политикой митрополита Сергия, в отчёте было сказано следующее: ‘В действиях представителей «правой» оппозиции, которых часто называют «непоминающими», мы не усматриваем злонаправленных, исключительно личных мотивов. Их действия определялись тем, как они понимали, что является благом для Церкви’. На мой взгляд, это заявление - не что иное, как богохульство против новомучеников и неприкрытая защита сергианства. При таком подходе сознательный сергианин митрополит Серафим (Чичагов), например, объявлен «святым», а его идеологический противник митрополит Иосиф Петроградский, канонизированный нашей Церковью, не прославлен... Митрополит Серафим был назначен Сергием (Страгородским) вместо митрополита Иосифа, на которого Сергий наложил запрещение».[xxvi]

Другие катакомбные новомученики были «прославлены» МП, потому что их святость невозможно было замалчивать. Так, мощи архиепископа Виктора Вятского были обретены нетленными и теперь почивают в патриархийном соборе, хотя он первым из архиереев официально прекратил отношения с Сергием и назвал его и его церковную организацию безблагодатными! Опять же авторитет митрополита Кирилла Казанского был настолько велик, что его нельзя было проигнорировать, хотя к концу жизни он занял ту же позицию по отношению к Сергию, что и священномученики Виктор и Иосиф.

Наблюдая прославление катакомбных новомучеников их противниками, кое-кто вспоминает слова Спасителя: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что вы строите гробницы пророкам и украшаете памятники праведников, и говорите: если бы мы были во дни отцев наших, то не были бы сообщниками их в пролитии крови пророков. Таким образом вы сами против себя свидетельствуете, что вы сыновья тех, которые избили пророков. Дополняйте же меру отцев ваших» (Матф. 23: 29-32).

Это богохульное прославление в едином акте как истинных, так и ложных мучеников, принижающее подвиг истинных мучеников, было предсказано священником РПЦЗ о. Олегом Орешкиным: «Я думаю, что прославят кое-кого из сергиан, чтобы ввести верующих в заблуждение. Они скажут: ‘Смотрите, он святой, новомученик, в Царстве Небесном, и он признавал Декларацию митрополита Сергия, так что надо примириться и с ней и с её последствиями’. Это будет сделано не для прославления мученичества Христа ради, а для утверждения сергианской политики».[xxvii]

Самым важным моментом в прославлении, с точки зрения МП, должно быть утверждение за её основоположником, митрополитом Сергием, того же статуса, что и за катакомбными мучениками, которых он подвергал гонениям. Так в 1998 патриарх Алексий сказал: «Сонмом новомучеников Церковь России свидетельствовала о своей вере и сеяла своё возрождение в будущем. Среди исповедников Христа мы имеем право в полной мере назвать... его святейшество патриарха Сергия».[xxviii]

До Собора 2000 года МП ещё не чувствовала в себе уверенности канонизировать Сергия, - видимо, потому, что боялась, что это помешает объединению с РПЦЗ. Но зато у неё хватило смелости не канонизировать лидера Катакомбной Церкви митрополита Иосифа Петроградского. Это предполагало прославление обоих лидеров в ближайшем будущем, в зависимости от того, насколько успешно пойдут переговоры между МП и РПЦЗ.

Отсутствие у патриарха экклезиологической принципиальности и последовательности в этом вопросе отметил о. Пётр Перекрёстов: «Во вступлении к статье ‘В Катакомбах’ Совершенно секретно № 7, 1991, патриарх Алексий писал следующее: ‘Я верю, что наши мученики и праведники, независимо от того, следовали ли они за митрополитом Сергием или не соглашались с его позицией, вместе молятся о нас’. В то же время, в журнале Неделя №2, 1992, тот же самый патриарх Алексий утверждает, что Русская Зарубежная Церковь – раскольническая и добавляет: «В равной степени неканоничной является так называемая ‘Катакомбная Церковь’». Другими словами, он признаёт новомучеников Катакомбной Церкви, из которых многие были преданы безбожным властям церковной организацией митрополита Сергия..., и в то же самое время заявляет, что эти мученики были раскольниками и нарушителями церковных канонов!»[xxix]   

Как отмечал о. Петр, для МП вопрос состоял не в том, где правда, а где ложь, а в том, где власть: «Для них не важно, вовлечён ли священник в теневой бизнес или в собственно церковную деятельность; является ли он демократом или монархистом, экуменистом или истинно-православным; служит ли он всенощную шесть часов или один час; служит ли он панихиду за тех, кто погиб, защищая Белый Дом, или молебен за тех, кто был с Ельциным; крестит ли он полным погружением или брызгает; служит ли он в катакомбах или открыто; почитает ли он Царственных мучеников или нет; служит ли он по старому или по новому календарю – это всё не имеет значения. Главное – поминать патриарха Алексия. Пусть Зарубежная Церковь сохраняет свою автономию, пусть она даже продолжает стоять на тех же позициях, что и раньше, но при одном условии: поминать патриарха Алексия. Это просто разновидность папизма – пусть священники будут женатые, пусть они служат по восточному образцу – это не важно, важно, чтобы они поминали папу Римского».[xxx]

Вопрос о том, угодно ли Богу прославление истинных новомучеников патриархией, остаётся открытым. Есть свидетельства о том, что когда 50 патриархийных архиереев открыли мощи патриарха Тихона в Донском монастыре 5 апреля 1992 года, «можно было даже распознать черты лица патриарха на сохранившемся лице, и его мантия и митра сохранились совершенно не повреждёнными. Свидетели говорят также о чудесном благоухании и благоговейном чувстве необычайного покоя в тот момент. Но потом, что подтверждают и патриархийные клирики, при соприкосновении с воздухом мощи рассыпались в прах, или – по замечанию катакомбников – мощи не дались в руки Московской патриархии. Патриархия похоронила останки в пластике – богохульное действие, с православной точки зрения...»[xxxi]  

Курское духовенство РПЦЗ писало о соборе МП следующее: «Повсюду там всё тот же хорошо известный стиль: угодить и правым и левым, и православным и экуменистам, и нашим и вашим, без малейшей попытки к определённости, но зато, с другой стороны, тщательно сберечь все грехи прошлого и настоящего в полной мере».[xxxii]

«Юбилейный собор» был последним доказательством, если таковое необходимо, что МП не раскаялась и не сможет раскаяться, пока все её высшие слои не будут удалены и весь церковный аппарат не будет тщательно вычищен.

Теперь встал вопрос: как будет реагировать на это РПЦЗ? 

 

[i] Архиерейский Собор РПЦЗ 1956 года заявил, что «Русская Православная Церковь За границей – это неотъемлемая часть Поместной Русской Православной Церкви, самоуправляемая Синодом временно, до отмены атеистической власти в России, в соответствии с Указом № 362 от 7/20 ноября 1920 года святейшего Патриарха, Святейшего Синода и Всероссийского Церковного Собора.  

[ii] «Заявление Архиерейского Синода Русской Православной Церкви Заграницей», Православная Русь № 18 (1423), 15/28 сентября 1990, С. 6

[iii] Епископ Лазарь сожалел об этом в разговоре с автором в Москве 5 июля 1990 года

[iv] О. Тимофей Алфёров «О положении российских приходов РПЦЗ в свете итогов патриархийного собора» Успенский листок № 34, 2000

[v] Это заставило Синод РПЦЗ принять специальные меры для «розыска» потенциальных шпионов. См. Письма епископа Григория (Граббе), Москва, 1999

[vi] См. V. Moss «New Zion in Babylon, part 62» http://www.orthodoxchristianbooks.com/downloads/264_NEW_ZION_IN_BABYLON_PART_6.pdf

[vii] Все, кто при этом присутствовал, были очень расстроены и огорчены тем, что во время панихиды и во время всенощной и литургии гроб с останками свят. Филарета был запечатан. Несмотря на многочисленные просьбы священнослужителей и мирян, специально приехавших в Джорданвилль, чтобы приложиться к мощам святого иерарха, архиепископ Лавр отказался открыть гроб. Он строго запретил делать копии с фотоснимков нетленных мощей святителя (фотоснимков, сделанных, пока гроб был открыт) и запретил показывать снимки кому бы то ни было.

[viii] Граббе «Сомнительная экклезиология группы митрополита Киприана» Церковные новости №5, сентябрь-октябрь, 1994, СС. 2-4; «Архиерейский Собор РПЦЗ 1994 года: История принятия Русской Зарубежной Церковью еретической экклезиологии митрополита Киприана» Святая Русь 2003; Верность 98, декабрь 2007

[ix] Преображенский «Экуменизм и разведка»

[x] Преображенский «Поглощение РПЦЗ неприятелем»

[xi] Andrew and Mitrokhin The KGB and the World. The Mitrokhin Archive II London: Penguin 2006, 490-92

[xii] Холмогоров «Кремлёвский мечтатель», Спецназ России №2, 2000

[xiii] См. Luke Harding «Putin, the Kremlin power struggle and the $40 bn fortune» The Guardian, December 21, 2001, 1-2

[xiv] Sprukts “Re: [paradosis] A Russian Conversation in English” orthodox-tradition@yahoogroups.com 24 June 2004

[xv] Preobrazhensky KGB/FSB’s New Trojan Horse: Americans of Russian Descent North Billerica, MA: Gerard Group Publishing 2008, 97; КГБ в русской эмиграции New York: Liberty Publishing House 2006, 102

[xvi] Akkerly «High Treason in ROCOR: The Rapprochement with Moscow» 21, 25

[xvii] Edward Lucas The New Cold War London: Bloomsbury 2008, 102

[xviii] «После падения Советского Союза церковь получила официальные привилегии, в том числе, право беспошлинного ввоза алкогольных и табачных изделий. В 1995 году Николо-Угрешский монастырь, который находится в непосредственном подчинении патриархии, заработал на продаже алкоголя 350 миллионов долларов. Отдел внешних сношений патриархии, которым руководит Кирилл, заработал 75 миллионов долларов на продаже табачных изделий. Но патриархия заявила в 1995-1996 году годовой бюджет в 2 миллиона долларов. Личное достояние Кирилла газета Moscow News оценила в 2006 году в 4 биллиона долларов» http://news-nftu.blogspot.com февраль 2009

[xix] О. Вениамин Жуков «Воззвание к западно-европейским священнослужителям» 15 декабря 2000 года Церковные новости, т. 12, № 9 (91), С. 4. Существовали сильные подозрения в том, что Марк и Лавр – агенты КГБ. О Путине и его взаимоотношениях с РПЦЗ см. Петр Будзилович «Встреча со Сталиным» http://www.listok.com/heresy28.htm Preobrazhensky KGB/FSB’s N ew Trojan Horse op. Cit., chapter 2  

[xx] Ардов «’Юбилейный собор’ подтвердил: Московская патриархия окончательно отпала от Православия» (Отчёт, представленный на 8 Соборе священства, монашества и мирян Суздальской епархии Русской Православной Автономной Церкви, ноябрь 2000)

[xxi] Church News Vol. 12, No. 6 (88) July-August 2000, 8 Алфеев к тому времени уже продемонстрировал свою экуменическую окраску в книге The Mystery of Faith, вышедшей на русском языке в Москве в 1996 году, и на английском в 2002 (Darton, Longman and Todd), раскритикованной внутри МП о. Валентином Асмусом   

[xxii] Associated Press April 21, 2005; Corriere della Sera 25 апреля 2005 года

[xxiii] Юбилейный Архиерейский Собор Русской православной церкви. Москва 13-16 августа 2000 года Санкт-Петербург 2000, С. 159

[xxiv] Московский церковный вестник №№ 14-15, СС. 243-244, цитируемый о. Михаилом Ардовым на http://portal-credo.ru/site/?act=english&id=&13

[xxv] Православие или смерть №8, 1998

[xxvi] Канаев «Обращение к первоиерарху РПЦЗ» в Жуков Отклики на деяния Архиерейского Собора РПЦЗ 2000 года и прочие последующие за ним события часть 2, Париж 2001, СС. 3-4; Юбилейный Архирейский Собор, op. cit., СС 43, 44

[xxvii] «Иерей Олег отвечает на вопросы редакции» Православная Русь № 23 (1452), Декабрь 1/14, 1991, С. 7

[xxviii] Цитировано о. Петром Перекрёстовым “The Schism in the Heart of Russia (Concerning Sergianism)” Canadian Orthodox Herald No. 4, 1999

[xxix] Perekrestov «Why Now?» Orthodox Life, Vol. 44, No. 6, November)December, 1994, 44

[xxx] Там же, 43. К сожалению, Перекрёстов, в противоречии с собственными заключениями о МП, объединился с ними в 2007 году

[xxxi] Евгений Поляков, из частной беседы, 5 апреля 1992 года

[xxxii] «Обращение Курского духовенства к митрополиту Виталию» Отклики, указ. соч., часть 3, С. 80

 

+

 

1. Вторая Октябрьская революция

В октябре 2000 года в Нью-Йорке проходил Архиерейский Собор РПЦЗ под началом митрополита Виталия. Почти во всех своих решениях этот Собор представлял собой реакцию, в основном положительную, на деяния московского Собора. Наиболее важными были три соборных Послания: первое – «сербскому патриарху Павлу», второе – «Возлюбенным чадам Церкви во отечестве и в рассеянии сущим», третье – «Приверженцам старого обряда».

Первое из этих посланий, датированное 26 октября, заявляло, что РПЦЗ и сербы – «братья по крови и по вере» и что «мы всегда высоко ценили евхаристическое общение между нашими Церквами-сестрами и желали сохранить утешение от этого общения до конца времён». А ближе к концу Послания читаем: «Мы молим Ваше Святейшество не лишать нас литургического общения с Вами». 

Важно при этом помнить, что это было написано всего лишь два года спустя после того, как РПЦЗ вновь официально анафематствовала экуменизм и всего лишь через несколько месяцев после того, как Сербский патриарх заявил, что между его Церковью и РПЦЗ нет общения, назвав последнюю «церковью» в кавычках. Более того, в сентябре 2000 года официальный орган Сербской церкви, Православье, сообщил, что по приглашению патриархии в Белград прибыла делегация католиков, которая приняла совместную декларацию в свидетельство того факта, что сербские архиереи молились вместе с католиками в течение последних трёх недель! Таким образом, справедливо подвергнув еретиков анафеме и затем убедившись в том, что они продолжают еретическую деятельность, РПЦЗ теперь умоляет этих еретиков не отказывать ей в евхаристическом общении!

Почему? Причина проясняется при дальнейшем чтении Послания: «Случилось чудо, молитвы сонма Новомучеников Российских были услышаны: атеистическая власть, угрожавшая всему миру, неожиданно пала на глазах у всех! Теперь мы с радостью и надеждой взираем на процесс духовного возрождения, предсказанного нашими святыми, и одновременно с ним – на постепенное выздоровление церковной иерархии в России. Это трудный процесс и продвигается он не без препятствий. Тем не менее, ярким проявлением его является недавнее прославление Новомучеников Российских во главе с убиенной Царской Семьёй, а также осуждение сотрудничества с безбожной властью, что имело место на последнем Соборе Русской Церкви в Москве.

До сих пор остаются серьёзные изъяны в руководстве Русской Церковью, которые препятствуют нашему духовному сближению. Тем не менее, мы молим Бога, чтобы Он залечил эти раны всемогущей благодатью Духа Святаго. И тогда должно состояться долгожданное сближение и, если Богу угодно, духовное объединение двух разорванных частей русской Церкви – той, что в Отечестве, и той, что ушла за границу. Мы молим Ваше Святейшество благоволить участвовать в этом».

Итак, архиереи РПЦЗ – письмо было подписано всеми без исключения – просили еретика, анафематствованного за экуменизм, помочь им войти в общение с другими анафематствованными экуменистами – их старыми врагами из Москвы, которых они теперь превозносили в ослепительных, не имеющих никакого отношения к действительности терминах, как если бы те уже вернулись в Православие! Зачем же тогда архиереи РПЦЗ продолжали упоминать экуменизм как препятствие к их объединению с МП? Как отметили курские священники, «непонятно, как долго – в свете объявленного единства с Сербской патриархией – это последнее препятствие (экуменизм) к единству с МП будет рассматриваться как существенное».[xxxii]

Во втором Послании, датированном 27 октября, было сделано несколько неожиданных заявлений. Во-первых, речь опять шла о «начале действительного духовного пробуждения» в России. Если принять во внимание, что менее 1 % населения России посещает храмы МП, то даже если бы духовное состояние МП было выдающимся, говорить о хоть сколько-нибудь значительном «пробуждении» было бы невозможно.

Как отмечает Димитрий Капустин, знаки этого пробуждения – более активное чтение духовной литературы, более широкое обсуждение канонических и исторических вопросов внутри МП – не являются верными критериями действительного духовного прогресса: «Ясно, что чтение церковных книг может принести человеку большую пользу. Однако, при этом должно соблюдаться необходимое условие – любовь к истине. Иудеи тоже видели Христа, говорили с Ним, но они не хотели смиренно принять истинное учение, и они не только не спаслись, но ещё и приняли участие в гонениях, чем погубили свои души. То же самое происходит и с многими прихожанами МП. Читая в книгах о современной церковной ситуации, многие из них приходят к заключению, что сергианство и экуменизм губительны для души. Но эти зарождающиеся сомнения часто заглушаются уверениями их лже-учителей в обратном. Находя утешение в ложных представлениях о любви (подменяя любовь к Богу, которая требует целомудрия и верности, адюльтером с еретиками и нарушителями закона) и послушании (подменяя послушание Богу и смиренное следование святоотеческому учению подчинением учению лже-старцев и не сознавая личную ответственность за состояние своей Церкви), они часто принимают участие в преследованиях истинно-православных и клевете на них. Одним словом, даже такие добрые деяния, как поклонение Царственным Мученикам часто выражаются в извращённом виде (как, например, в сочетании со сталинизмом, как у ‘’борца изнутри’’ Душенова)». Далее Капустин говорит очень важную вещь: «огромное число людей... не пришло к Православию именно потому, что они не увидели истинного христианства в МП (к сожалению, в сознании многих в России Православная Церковь ассоциируется с МП). По моему мнению, МП скорее препятствует, нежели способствует духовному пробуждению русского народа (если мы вообще можем говорить о каком бы то ни было пробуждении в нынешнем исключительно жалком духовном состоянии России)».[xxxii] 

Во-вторых, Послание РПЦЗ приветствовало прославление МП новомучеников, ибо «обращение всего русского народа к молитве ко всем святым новомученикам России и особенно Царственным новомученикам... стало возможным теперь благодаря признанию их святости Архиерейским Собором Московской патриархии». Как будто русский народ уже не молился перед иконами святых новомучеников, написанных в РПЦЗ двадцать лет назад!

Более того, как пишут протоиерей Константин Фёдоров и Вениамин Жуков, «обращение в молитве к новомученикам российским стало возможным для народа благодаря не Московской патриархии (как написано в нашем Соборном Послании), но мученическому подвигу самих святых, прославленных нашей Церковью в 1981 году. Молитва русского народа этим святым никогда не прекращалась с самого первого дня их мученического подвига, но она усилилась и распространилась именно благодаря их прославлению Зарубежной Церковью».[xxxii]

В-третьих, «нас ободряет принятие Собором новой социальной концепции, которая по сути перечёркивает Декларацию митрополита Сергия 1927 года».[xxxii] Но соборная «социальная концепция» даже не упоминает сергиеву Декларацию, не то, что сожалеет о её существовании. В любом случае, каким образом единственное расплывчатое замечание о необходимости отказа Церкви от подчинения государству в определённых случаях (что противоречит другому заявлению на той же самой странице, как мы уже видели) может перечеркнуть Декларацию, которая создала величайший после 1054 года раскол в истории Православной Церкви  и принесла неисчислимые страдания и смерти? Двумя годами позже, как мы видели, в июле 2002 года, Синод МП не только не «перечеркнул» Декларацию, но, наоборот, сказал, что отношения Сергия с советской властью «не были предосудительными». Таким образом, МП не только не покаялась в сергианстве, но продолжает оправдывать его, что в корне противоречит позиции только что прославленных ею катакомбных новомучеников, которые отдали жизнь за своё неприятие сергианизма.

Послание, подписанное всеми архиереями, кроме епископа Варнавы, косвенно признало этот факт, так как далее было заявлено: «Мы не обнаружили справедливой оценки Московской патриархией анти-церковных действий митрополита Сергия (Страгородского), его Синода и его последователей». Если это так, то зачем же говорить, что Декларация была перечёркнута?

Третье Послание, адресованное старообрядцам, без различия поповцев и беспоповцев, было тоже экуменическим по своему тону и начиналось такими словами: «Верующим чадам Русской Православной Церкви во Отечестве и в рассеянии сущим, хранящим старый обряд, Архиерейский Синод Русской Православной Церкви За границей шлёт своё приветствие! Возлюбленные братия и сестры в нашей святой Православной вере, благодать и мир человеколюбца Спасителя да будет с вами вовеки!»

Одно дело снять анафему со старого обряда, что РПЦЗ осуществила в 1974 году, и совсем другое дело признать раскольников православными. И в каких выражениях! Потому что дальше Послание РПЦЗ приравнивает гонения на старообрядцев гонениям, каким был подвергнут свят. Иоанн Златоуст, и испрашивает прощения у старообрядцев, как и император Феодосий Младший испрашивал у святого иерарха! Но, как отмечал епископ Григорий (Граббе) после Собора 1974 года, грех Российского государства в преследовании старообрядцев в XVII веке не может распространяться и на Церковь того времени, которая осуждала старообрядцев не за их приверженность старому обряду (который даже патриарх Никон признавал как спасительный), но за их неподчинение Церкви. Возлагать вину за раскол не на старообрядцев, а на православных, даже после того, как старообрядцы заносчиво отказались воспользоваться многими уступками, предложенными православными (например, единоверие), упрямо продолжая называть православных раскольниками, - это прямое извращение истины, которое закономерно ведёт к заключению о том, что Православная Церковь не есть Истинная Церковь!

Как указывает курское духовенство, «соборное послание к старообрядцам, по нашему мнению, не только является чрезвычайно унизительным для Православной Церкви документом, но ещё и содержит проявления еретической экклезиологии. Приравнивая старообрядцев к исповедникам Православия, Архиерейский Собор, во-первых, позволяет им сохранять свои убеждения, чем преграждает им путь к покаянию; во-вторых, либо учит, что истинное исповедничество может существовать вне Православной Церкви, либо считает, что Церковь может быть разделена на части, которые столетиями не имеют евхаристического общения. И по форме, и по духу, это Послание представляет собой полный разрыв со святоотеческой традицией Православной Церкви.... Возникает впечатление, что осталось только прибавить: ’Мы смиренно просим вас принять нас в евхаристическое общение и соединить со Святой Церковью’»[xxxii]

Чувства всех, кто был против Послания старообрядцам на октябрьском Соборе 2000 года, выразили о. Стефан Красовицкий и Роман Вершилло, которые сказали, что состоялась «революция» и что «если коротко определить значение происшедшего переворота, то произошло во-первых, моральное разоружение, и во-вторых, самоуничтожение РПЦЗ как отдельной части Русской Поместной Церкви... Увы, оно составлено таким образом, что непонятно, кто всё же отпал в раскол: мы или наши заблудшие братия-старообрядцы!»[xxxii]  

Для РПЦЗ это было зловещее предзнаменование. Октябрьский Собор 2000 года обозначил прямой разрыв с традиционным отношением РПЦЗ к МП и мировому Православию, отношению митрополитов Антония, Анастасия и Филарета. Только несомненное отречение от этого разрыва могло сохранить чад РПЦЗ в Церкви и отеческой Вере...

Октябрьский Собор 2000 года был назван его критиками «второй Октябрьской революцией». И вскоре, в подражание МП, отставки и прещения посыпались на инакомыслящих без всяких попыток канонических обоснований этих действий. Епископ Гавриил Манхеттенский запретил иеромонаха Паисия в Ричмонд-Хилле, штат Нью-Йорк; епископ Михаил Торонтский запретил иеромонаха Владимира в Мэнсонвилле, Канада; епископ Агафангел Крымский запретил священника Николая Фуртатенко в Киеве; а епископ Евтихий запретил трёх священников в Санкт-Петербурге и двух в Омске. Было ясно, что в России и за границей разрастается оппозиция решениям лже-Собора 2000 года. Вопрос был в том, порвёт ли оппозиция с РПЦЗ окончательно и образует ли вместе с другими, кто уже порвал с РПЦЗ или был незаконно изгнан, согласованную единую силу, способную возродить Русскую Церковь? 

i «Обращение курского духовенства к митрополиту Виталию» Отклики, указ.соч., часть 3, С. 79

iiКапустин «Разъяснения епископа усилили сомнения» Отклики, указ. соч., часть 3, С. 66. Капустин комментировал отчёт епископа Евтихия Собору, но в силу того, что Собор в своём Послании принял отчёт Евтихия почти без изменений и повторил многие его положения, комментарии Капустина равным образом относятся и к соборному Посланию.

iii Фёдоров, Жуков «Исповедание исконной позиции РПЦЗ» Отклики