Убедительность и доказательность ораторской речи. 6 страница

Таким образом, предусмотрительный ритор пони­мает, во-первых, что возможности управлять аудитори­ей ограничены не только ее способностью к крити­ческому анализу аргументации, но и последствиями решений; во-вторых, что аудитория состоит из людей, обладающих свободой воли, и потому не является сред­ством его самоутверждения; в-третьих, что аргумента­ция должна быть совместимой с историей общества, в рамках которого она осуществляется, и состав реаль­ных предложений ограничен культурой данного обще­ства; в-четвертых, что последствиянепредусмотритель­ности не наступают немедленно, но оказываются абсолютно неизбежными, причем не только для ауди­тории, но и для ритора.

 

Вопросы и задания для самостоятельной работы:

1. Что представляет собой этика публичной аргументации?

2. Что такое норма и какие виды норм вы знаете?

3. В чем смысл разделения норм на этические и технические?

4. Опишите содержание правовых, моральных и нравственных норм.

5. Каковы позиции этической оценки ритора (ораторских нравов)?

6. Как проявляется компетентность оратора?

7. Что включает в себя диалогическая техника речи?

8. На основании известных вам ораторских текстов укажите в чем заключается этическая сторона риторической речи.

9. Приведите примеры реализации ораторских нравов в риторических текстах:

а) честности,

б) скромности,

в) доброжелательности,

г) предусмотрительности,

д) добросовестности,

10. Приведите примера нарушения этических норм ораторской речи.

 

Рекомендуемая литература.

Аннушкин В.И. Риторика: Учебное пособие. – Пермь, 1994.

Апресян Г.З. Ораторское искусство. – М., 1978.

Введенская Л.А., Павлова Л.Г. Культура и искусст

во речи: Современная риторика. - Ростов-на-Дону,1996.

Волков А.А. Основы риторики: Уч. Пособие для

студентов вузов. – М., 2003.

Далецкий Ч. Риторика. Загори, и я скажу кто ты: уч. пособие. – М.. 2003

Зарецкая Е.Н. Риторика. Теория и практика речевой коммуникации. – М., 1998.

Иванова С.Ф. Специфика публичной речи. – М., 1997.

Кохтев Н.Н. Риторика.- М., 1994.

Михальская А.К. Основы риторики. Мысль и слово:

Учебное пособие для учащихся 10-11 классов. – М., 1996.

1984.

Михневич А.Е. Ораторское искусство лектора. – М.,

Сопер П. Основы искусства речи. – М., 1994.

 

Модуль 7.

Эстетические качества речи.

 

7.1. Логическое ударение.

7.2. Интонационно-мелодические закономерности речи.

7.2.1. Художественная перспектива речи.

7.2.2. Тон речи.

7.2.3. Интенсивность речи.

7.2.4. Темп речи.

7.2.5. Тембр голоса.

7.2.6. Семь интонационных конструкций

7.3. Качества ораторского стиля.

7.4. Фигуры речи.

 

7.1.

Чаще всего затрудненное восприятие смысла устного выступления свя­зано не с недостатками логики мышления говорящего, но с его неумением от­разить эту логику в звучащей фразе. Восприятие на слух устной речи происхо­дит постепенно, по мере произнесения отдельных частей высказывания, что требует от выступающего особой четкости логического построения не только каждой фразы, но и всего высказывания в целом.

Для устной речи особенно важна своеобразная «дальнозоркость» – уме­ние не только мыслить в перспективе, но и давать слушателю в каждой произнесенной фразе намек на дальнейшее развитие мысли.

Говорящий чаще всего прекрасно ощущает внутреннюю логическую структуру содержания своей темы, но далеко не всегда умеет верно оценить воспроизведение этой логики средствами живого слова, не слышит себя со стороны и не замечает логических сдвигов, происходящих в звучащей речи. В результате, адресат слышит звучащую фразу не так, как ее намерен произнести адресант, а так, как он ее произнес на самом деле.

Произвольность пауз, не связанных с необходимостью организации ло­гической структуры содержания, а вызванных иногда простым нарушением ритма неорганизованного дыхания, случайные логические ударения, многоударность (постановка ударений не только на основных, но и на вспомогатель­ных словах), отсутствие интонационной связи между отдельными частями фразы приводят к тому, что смысл устного рассуждения воспринимается на слух с большими затруднениями или не воспринимается совсем.

Преодолеть такой недостаток – дело непростое. Оно потребует от выступающего осмысления закономерностей устной речи и специальной трени­ровки.

Опираясь на логические законы речи, отраженные в орфографии и пунк­туации, мы можем установить некоторые общие закономерности тонирования, характерные для мелодического строя русского языка. К ним в первую очередь относятся: логическое ударение, логическая пауза, речевой такт и интонаци­онно-мелодический рисунок знаков препинания.

Логическое ударение, в отличие от грамматического, выделяет не отдельный слог, а целое слово и может перемещаться в рамках одной и той же фразы в зависимости от цели высказывания.

Так, в простой фразе «В воскресенье днем первокурсники пойдут в цирк» в зависимости от того, что мы хотим сказать, могут быть четыре вариан­та логического ударения. Мы выделим слова «в цирк», если необходимо под­черкнуть характер зрелища: не в кино, и не в театр, а в цирк! Слово «перво­курсники» станет ударным, если важно обратить внимание на то, что идут только первые курсы. Слова «в воскресенье» окажутся ударными при подчер­кивании дня мероприятия, а «днем» мы выделим, желая обратить особое вни­мание на время и т. д.

Распространенной ошибкой при выделении ударного слова в устной фразе является голосовой «нажим» на него. Ударение не следует понимать бу­квально, как механическое усиление интенсивности звучания. Выделить важ­ное по смыслу слово можно, отделив его от остальных паузой, сменив ритм фразы, изменив ее основной мелодический строй и т. п.

Трудно воспринимается речь, если в ней отсутствуют логические ударе­ния. Но еще труднее понять фразу, в которой подчеркивается чуть ли не каж­дое слово.

Как же выявить логическое ударение во фразе? Безусловно, говорящему это подскажет само содержание высказывания, его смысл. Но немалую по­мощь может оказать и знакомство с логическими правилами устной речи. Вот некоторые из них:

1. Если во фразе имеется противопоставление, то выделяются оба про­тивопоставляемых слова: «Они сошлись: волна и камень, стихи и проза, лед и пламень не столь различны меж собой» (А. Пушкин).

2. При сочетании двух существительных выделяется то, которое стоит в родительном падеже: «Демократия – это власть народа».

3. Всегда выделяются однородные члены предложения: «Они долго бе­седовали о литературе, театре, изобразительном искусстве.

4. Прилагательное обычно не принимает на себя ударения. Определение как бы сливается с определяемым словом, которое несколько выделяется. Если же нам нужно подчеркнуть именно определение, прибегают к инверсии – изменению принятого в грамматике порядка слов: «Обеды задавал он отлич­ные» (И. Тургенев).

Если к слову относится несколько определений, то они выделяются все, кроме последнего, которое сливается с определяемым словом: «Ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык!» (И. Тургенев).

5. При сравнении выделяется то, с чем сравнивается, а не предмет сравнения: «Ее любовь к сыну была подобна безумию» (М. Горький). И только в том случае, когда части сравнения удалены друг от друга, они подчерки­ваются обе: «Лед неокрепший на речке студеной словно как тающий сахар лежит» (Н. Некрасов).

Необходимо следить за тем, чтобы ударение не падало на вспомогатель­ные слова – «как сахар». Это встречается нередко.

6. Частицы «не» и «ни» интонационно не выделяются. Они сливаются со словом, к которому относятся, причем ударение падает на само слово: «Как ни старайся, ничего у тебя не выйдет». Речь неопытного оратора порой бывает перегружена логическими ударениями, все во фразе оказывается важным, вни­мание слушателя рассеивается, и он упускает то, что является на самом деле важным. Необходимо учиться не только верно расставлять логические ударе­ния, но и снимать лишние, отделять интонационно самое необходимое по смыслу от второстепенного.

Однако бывает и так, что логические акценты расставлены верно, а фраза остается непонятной, так как звучит в едином речевом потоке, плохо воспри­нимаемом на слух. Устная речь требует четкой смысловой группировки слов вокруг логических центров, такой, чтобы слушатель воспринимал не отдель­ные слова, а смысловые блоки, куски, называемые речевыми тактами.

Речевые такты объединяют в себе слово или группу слов, тесно связан­ных между собой по смыслу. Внутри речевого такта слова произносятся как одно целое, причем центром речевого такта становится слово, несущее на себе логическое ударение.

Следует помнить, что подлежащее и сказуемое (если предложение не со­стоит только из этих двух слов!) всегда находятся в разных речевых тактах, т. е. отделяются паузой.

Паузы, отделяющие один речевой такт от другого, носят название логи­ческих пауз. Их назначение – не только отделять один такт от другого, но и группировать слова внутри такта в единое целое.

Возьмем для примера отрывок из «Алых парусов» А. Грина:

На носок сапога Грея легла пурпурная волна, на его руках и лице блестел розовый отсвет. Роясь в легком сопротивлении шелка, он различал цвета: красный, бледный розовый и розовый темный; густые закипи вишневых, оранжевых и мрачно-рыжих тонов, здесь были оттенки всех сил и значений, различные в своем мнимом родстве, подобно словам: «очаро­вательно» – «прекрасно» – «великолепно» – «совершенно»; в складках таились намеки, недоступные языку зрения, но истинный алый цвет долго не представлялся глазам нашего капитана.

Прежде чем читать этот отрывок вслух, определим, где необходимо сде­лать паузы, чтобы передать слушателю, какие слова в предложении по смыслу более тесно связаны между собой, объединены интонационно.

Нелепо было бы, например, сделать паузу после предложного словосоче­тания на носок или на носок сапога, а затем после паузы произнести имя того, кому принадлежит сапог. Первая пауза требуется после имени героя: На носок сапога Грея (пауза). Далее идет легла пурпурная волна (пауза). Следующую часть текста можно делить по-разному. Если необходимо, по замыслу говоря­щего, подчеркнуть, на чем блестел розовый отсвет, тогда пауза ставится после словосочетания на его руках (пауза) и лице (пауза). Если это не столь важно, то пауза перемещается в конец словосочетания на его руках и лице (пауза).

Теперь разделите приведенный выше отрывок из произведения А. Грина на речевые такты. Подумайте, в каких местах текста возможны варианты рече­вых тактов и что в таких случаях интонационно подчеркивается?

Изменение места интонационно-логической паузы в одном и том же предложении может значительно изменить его смысл.

Например, как изменится мораль басни И. А. Крылова, если сделать пау­зу там, где стоит знак (//)?

А ларчик // просто открывался. А ларчик просто // открывался.

В первом случае подчеркивается, что замок имеет нехитрое устройство. Отсюда мораль: человек иногда сам усложняет обстановку, ситуацию, отно­шения.

Во втором варианте главное – ларчик вовсе не был заперт. Мораль: не­чего ломиться в открытую дверь.

Пауза может сделать текст нелепым. Произнесите фразу с паузой там, где указано:

От радости в зобу // дыханье сперло.

Предложение получилось нелепым, так как не радость находится в зобу, а дыханье в нем сперло:

От радости // в зобу дыханье сперло.

Перед выступлением следует разметить речевые такты, расставить логи­ческие ударения и отделить их логическими паузами, а затем соотнести их ме­жду собой по смысловой значимости, т. е. выстроить так называемую логиче­скую перспективу речи. Она поможет воспринять мысль в целостном смы­словом единстве, в динамике, развитии, облегчит восприятие каждого смысло­вого куска во взаимосвязи со всеми остальными, позволит осознать основную линию мысли, направляемую к единой цели рассуждения.

Однажды у старого лоцмана спросили, как может он помнить все мели, рифы, изгибы берегов на всем протяжении длинного пути?

– Мне нет дела до них, я же иду по фарватеру,– ответил лоцман.

Своеобразным фарватером мысли выступающего, позволяющим ему свободно направлять свою речь к намеченной цели, и является логическая пер­спектива речи, умение строить которую относится к важным элементам про­фессиональной техники учителя, лектора, политика, всех, кому приходится выступать перед публикой.

Известный русский оратор М. М. Сперанский требовал от говорящего публично располагать в рассуждении свои мысли так, чтобы каждая из них содержала в себе как бы зародыш следующей.

Порядок мыслей, входящих в выступление,два глав­ные имеет вида: взаимное мыслей отношение к себе и подчинение их цело­му,– писал он в «Правилах высшего красноречия».– Отсюда происходят два главных правила для расположения мыслей:

1. Все мысли в слове должны быть связаны между собой так, чтобы од­на мысль содержала в себе, так сказать, семя другой.

2. Второе правило в расположении мыслей состоит в том, чтоб все они подчинены были главной... <...> Во всяком сочинении есть известная царст­вующая мысль, к сей-то мысли должно все относиться. Каждое понятие, каж­дое слово, каждая буква должны идти к сему концу, иначе они будут введены без причины, они будут излишни...

Далее М. М. Сперанский говорит о том, что не следует требовать того, чтобы каждая мысль непременно приводила слушателя непосредственно к ос­новной цели. Нужно различать «главный конец» (основную цель выступле­ния), его «сверхзадачу», от всех промежуточных, от частных задач каждой части высказывания. Нельзя требовать, замечает он, чтобы каждая из рек по­рознь впадала в море.

Довольно, чтоб каждая мысль текла к своему источни­ку и, слившись вместе с ним, уносилась и была поглощаема в общем их вместилище. Надобно твердо знать свою цель, надобно знать все уклонения, все тропинки, ведущие тайно к ней.

  Сперанский предупреждает ора­тора, что естественная для него взаимосвязь между отдельными положениями его речи «не для всех и не всегда бывает приметна – надобно ее открыть, на­добно указать путь вниманию, проводить его, иначе оно может заблудиться или прерваться».

На практике помогает «держаться одной нити» точное и продуманное построение логической перспективы своего выступления.

К. С. Станиславский называл логической перспективой речи «расчетли­вое, гармоническое соотношение и распределение частей при охвате всего це­лого», справедливо полагая, что без ясно видимой конечной цели и перспекти­вы ее достижения немыслимо произнесение не только большого текста, но и фразы, слова, даже самого простого, вроде «да» или «нет».

Отсутствие конкретной цели приводит к тому, что речевое высказывание распадается на отдельные куски, каждый из которых становится самостоятель­но значимым, нарушая тем самым целостность восприятия всей мысли.

Логическая перспектива связана не только с проблемой композиции рас­суждения, но, в первую очередь, с вопросом идейного осмысления его содер­жания, так как может быть выстроена лишь в результате точного определения основной цели высказывания, его «сверхзадачи», позволяющей всесторонне продумать соотношение всех частей рассуждения, подчинив их основной идее.

Как же строится логическая перспектива?

В процессе восприятия речевого высказывания человек далеко не всегда может уловить на слух смысловые связи и отношения, существующие между отдельными сторонами излагаемой проблемы. Это нередко связано с тем, что выступающий, мысленно создавая четкую логическую схему развития содер­жания рассказа, не умеет придать ей соответствующую речевую форму. Отсут­ствие самоконтроля за собственной речью, «домысливание» пропускаемых в устном изложении отдельных смысловых элементов рассуждения, содержание которого привычно для говорящего,– вот основные причины того, что в уст­ной речи порой не отражается четкая и последовательная логическая структура содержания. Преодолеть этот недостаток возможно лишь отработкой опреде­ленной системы навыков, создаваемых при чтении вслух специально подоб­ранных текстов, логический анализ которых проделан предварительно. Конеч­но, не следует забывать, что устная речь спонтанна и не может быть предвари­тельно проанализирована и размечена, как это делает автор или диктор с ав­торским текстом, однако профессор Н.И. Жинкин приходит к выводу, что на­вык в интонационно-логическом анализе литературного текста и работа по вы­разительному чтению, несомненно, способствуют совершенствованию собст­венной речи.

Рассмотрим одно из возможных упражнений, воспитывающих навык создания логической перспективы.

При чтении текста глазами, «про себя», выработка логической перспек­тивы не вызывает затруднений. Возьмем, к примеру, высказывание А. М.Горького: «Можно много видеть, читать, можно кое-что вообразить, но, чтобы сделать, необходимо уметь, а умение дается только изучением техни­ки».

Мысль, заключенная в этой фразе, абсолютно ясна: для того, чтобы уметь, необходимо изучать технику этого дела. Слово «техника» является ло­гическим центром высказывания, все остальные его части, соподчиняясь меж­ду собой, дополняют и развивают основную мысль.

На практических занятиях с группой студентов выяснилось, что даже при полном понимании смысла фразы передать его в звучащей речи не так просто. Аудитория не смогла с первого прочтения воспринять на слух содер­жание высказанной мысли. Некоторым из читавших мешала многоударность речи, привычка делать логические акценты чуть ли не на каждом слове. В их чтении фраза звучала примерно так: «Можно много видеть, можно кое-что во­образить, но, чтобы сделать, необходимо уметь, а умение дается только изучением техники». Нагромождение ударных слов затрудняло восприятие на слух логики содержания. Речь при такой манере становилась тяжелой, стучащей, каждое слово буквально «вбивалось» в сознание слушающих, важным для них становилось все, поэтому не воспринималось ничего.

У других фраза звучала при чтении приблизительно так: «Можно много видеть. Читать. Можно кое-что вообразить. Но чтобы сделать. Необходимо уметь. А умение дается. Только изучением техники». В этом случае выявилась иная ошибка. Каждая часть фразы приобретала самостоятельное значение, за­вершаясь интонационно точкой. Возникла интонация перечисления. Речь стала рваной, в ней потеряно ощущение движения, развития мысли.

Единство мысли оказалось скрытым от слушателя. Третья группа оши­бок была связана с отсутствием членения фразы на логические куски – рече­вые такты. Для нее характерно произнесение фразы единым речевым потоком с остановками лишь перед союзами: «Можномноговидетьчитать, можнокое-чтовообразить. Ночтобысделатъ, необходимоуметь. А умение даетсятолько изучением техники». Нивелировка смысловых центров фразы привела к тому, что ее смысл не улавливался на слух.

Для исправления этих ошибок применяется так называемый «метод ло­гического скелетирования». Путем определения логических ударений и рас­становки логических пауз фраза делится на ряд смысловых групп (речевых тактов). Логическое ударение отмечает главное по смыслу слово в каждой группе, а логические паузы соединяют слова в смысловые блоки, одно­временно отделяя их друг от друга. В результате выстраивается так назы­ваемый «логический скелет фразы»: «Можно много видеть, читать, / можно кое-что вообразить, / но, чтобы сделать, / необходимо уметь, / а умение дается /только изучением техники».

Однако работа над выявлением логики содержания на этом не заканчи­вается. Пока все логические ударения оказываются равнозначными, а паузы – равновеликими. Если читать эту фразу вслух, соблюдая такую разметку текста, мы получим монотонную интонацию перечисления, в результате чего мысль не получит для слушателя явного выражения. Для того, чтобы избежать моно­тонности и облегчить для слушателя восприятие логики содержания, необходимо найти градацию логических акцентов, выявив главные и отделив их от второ­степенных, иными словами, построить логическую перспективу фразы; кото­рая в нашем примере примет следующий вид: «Можно много видеть, читать/ можно кое-что вообразить, // но, чтобы СДЕЛАТЬ, / необходимо УМЕТЬ, /а УМЕНИЕ дается/только ИЗУЧЕНИЕМ ТЕХНИКИ». Паузы различной дли­тельности отмечаются нами вертикальными чертами. Степень значимости ло­гического ударения – шрифтом, разрядкой, подчеркиванием. Такая разработ­ка логической схемы развития мысли позволяет говорящему четко понимать соотношение логических акцентов, их устремление к главному слову.

 

7.2.1.

Построение логической перспективы не завершает работу над текстом. Она не гарантирует говорящего от ошибок в звуковом воплощении логики мысли. Следующим этапом тренировки должно стать построение художест­венной перспективы звучащей речи, заключающейся в умении сознательно распределить голосовые и речевые средства, позволяющие скоординировать силу и значимость логических акцентов, найти, по выражению К. С. Стани­славского, соотношение, градацию силы, качества ударения и создать из них зву­ковые планы и перспективу, дающие движение и жизнь фразе.

Техника выполнения такой перспективы основывается на правильном использовании интонации.

Интонация – сложное явление. Она включает в себя четыре акустиче­ских компонента: тон голоса, интенсивность или силу звучания, его дли­тельность и тембр. Что же собой представляют слагаемые интонации?

Прежде чем ответить на вопрос, вспомним, что собой представляет звук человеческой речи.

Звук как акустическая единица также заключает в себе признаки высо­ты, силы, тембра и длительности. Высота звука – количество колебаний голосовых связок. Оно измеряется в герцах в секунду: чем больше герц в се­кунду, тем выше звук. Сила звука, его интенсивность зависит от амплитуды колебаний голосовых связок и измеряется в децибелах. Тембр – совокупность основного тона и обертонов. Обертоны (разночастотные колебания частиц воздуха) образуются в ротовой полости. Их различие зависит от формы и объ­ема рта, меняющихся во время артикуляции звуков. Длительность звука опре­деляется количеством времени, необходимого для произнесения звука.

Следует подчеркнуть, что звуки и интонация состоят из одних и тех же акустических компонентов. Это объясняется тем, что образование звуков и интонации – единый артикуля-ционно-акустический процесс.

Теперь рассмотрим акустические компоненты интонации.

 

 

7.2.2

Термин тон восходит к греческому слову tonos (буквально «натянутая веревка, натяжение, напряжение»). Используется этот термин в разных науках. В физике – звук, порождаемый периодическим колебанием воздуха; в музыке – музыкальный звук определенной высоты; в живописи – оттенок цвета или светотени; в медицине – звук работающего сердца, его клапанов.

Когда говорят о тоне звуков речи, то имеют в виду высоту гласных, со­норных и звонких шумных согласных. Тон формируется при прохождении воздуха через глотку, голосовые связки, полости рта и носа. В результате ко­лебания голосовых связок возникает основной тон звука, важнейший компо­нент речевой интонации.

Ученые подсчитали, что мужчины говорят на частоте 85– 200 Гц, а женщины – 160–340 Гц. Это средний тон речи.

С помощью изменения тона создается мелодический рисунок речи. Не только ораторы, но и каждый, кто стремится донести свои мысли до слушате­ля, должен уметь тонировать речь, придавать ей мелодическое разнообразие.

Большим недостатком считается монотонность. Она возникает в том случае; когда высота звука остается неизменной на всем протяжении речи.

Не украшает речь и слишком высокий или слишком низкий тон. Пре­дельно высокий тон физически утомляет, вызывает усталость, а низкий тон зачастую раздражает, поскольку требует от слушателя большего напряжения.

Высота тона определяется состоянием говорящего, его отношением к ре­чи, к собеседникам. Эмоциональные ораторы, увлеченные и энергичные, чаще всего говорят в повышенном тоне. Так же поступают разгневанные люди или спорящие между собой. Робкие, пассивные говорят, наоборот, низким тоном.

Задача оратора – определить диапазон своего голоса и стараться разно­образить его тональность.

Поль Сопер рекомендует проверить диапазон своего голоса по роялю или напевая гамму до, ре, ми, фа, соль, ля, си, до. Он пишет:

Определите, какая у вас средняя или наиболее подходящая высота тона. Затем попробуйте поднять ее или опустить на несколько тонов. Произносите восклицание «А!» в медленном темпе, начиная с высокой ноты, с какой только возможно, и опускаясь до предельно низкой. Затем идите обратным порядком. Прислушайтесь к самому высокому и самому низкому звучанию. Обратите внимание, насколько диапазон в данном случае шире, чем это возможно, по мнению новичков, в речи.

7.2.3.

Интенсивность звучания зависит от напряженности и амплитуды коле­бания голосовых связок. Чем больше амплитуда колебания, тем интенсивнее звук.

На слух различают уровень интенсивности. Он бывает низким, средним и высоким. Уровень силы звучания может не изменяться (ровный, спокойный голос), но чаще всего направление и характер интенсивности меняется: увели­чивается или уменьшается и это может происходить резко или плавно.

Взаимодействие тона и интенсивности усиливает громкость речи.

Жизненная ситуация, психическое состояние человека, его воспитан­ность, уважительное отношение к окружающим определяют, каким тоном он будет произносить речь, вести разговор. Так, на митинге, параде, на вокзале (к примеру, когда один находится в вагоне, а другой на перроне), если собесед­ники разделены расстоянием, а необходимо сказать что-то важное, позволительно говорить громко. Когда же человек находится в семье или в кругу дру­зей, на приеме у врача, в кабинете начальника, в трамвае, в магазине или дру­гом общественном месте, то громкая речь будет свидетельствовать о невоспи­танности или чрезмерной нервозности, возбужденном состоянии или, наконец, о стремлении говорящего обратить на себя внимание.

 

7.2.4.

Темп речи (итал. tempo, от лат. tempus – время) – скорость произнесе­ния речевых элементов. Темп речи измеряют двумя способами: числом звуков (или слогов), произносимых в единицу времени (например, в секунду), или средней длительностью звука (слога). Длительность звуков вообще измеряется в тысячных долях секунды – миллисекундах (мс). Темп речи каждого отдель­ного индивидуума может меняться в широких пределах – от 60-70 мс при беглой речи до 150-200 мс при медленной. Существует также и зависимость темпа от индивидуальных особенностей говорящего.

Нормальный темп речи русских около 120 слов в минуту. Одна страница машинописного текста, напечатанного через 1 ½  интервала, должна читаться за две или две с половиной минуты.

Темп речи может изменяться. Это зависит от содержания высказывания, эмоционального настроя говорящего, жизненной ситуации.

Не сложно, например, определить, от чего зависит темп произнесения предложений:

– Скорей бежим к лесу.

– Он идет медленно, нога за ногу заплетается.

– Ползет, как черепаха.

– Какой долгий и пасмурный день сегодня.

Темп речи в данном случае определяется содержанием предложений. Первое призывает к скорой реакции, к быстрому действию, поэтому произне­сение убыстряется. Второе и третье предложения характеризуют замедленное действие. Чтобы это подчеркнуть, говорящий растягивает произношение зву­ков, темп речи замедляется. В последнем предложении акцент падает на слова долгий и пасмурный. Замедление речи при произнесении позволяет как бы изо­бразить предмет, интонационно подчеркнуть его протяженность.

Различным будет темп речи, если фразу «Покупка мотоцикла обрадовала нас, но покупка автомобиля привела в восторг» произнести как констатацию факта и с глубоким чувством. При констатации факта предложение произно­сится ровным голосом. Если же говорящий стремится передать свое эмоцио­нальное отношение, то вторую часть он произнесет повышенным тоном и в более замедленном темпе.

Вообще, чувства восторга, радости, гнева ускоряют темп речи, а подавленность, инертность, раздумье – замедляют его.

Очень медленный темп характерен также для речи затрудненной, речи тяжело больного, очень старого человека. В замедленном темпе читается су­дебный приговор, произносится присяга, торжественное обещание.

Темп речи имеет большое значение для успеха выступления.

Встречаются люди, которые при всех обстоятельствах говорят очень бы­стро. Именно о них сложены пословицы: «За твоим языком не поспеешь боси­ком», «Строчит, как из пулемета», «Тысячу слов в минуту».

Быстрая речь, особенно если это лекция, требует усиленного внимания, что вызывает утомление и желание передохнуть, т. е. перестать слушать вы­ступающего.