Теоретическое наследие

Жизнь В.А.Маклакова в эмиграции, за исключением Гражданской и Второй мировой войны, отличалась размеренностью и спокойствием, была небогата яркими событиями. Но в творческом и интеллектуальном плане этот период был наиболее плодотворным. Вышла не только серия статей и публикаций, о которых мы упоминали выше, но и другие произведения. Среди них: «Толстой и большевики» (Париж, 1921), «Власть и общественность на закате старой России» (Париж, 1936. Т. 1-3), «Первая Государственная Дума» (Париж, 1939), «Вторая Государственная Дума» (Париж, б/г), «Из воспоминаний» (Нью-Йорк, 1954) и др.

В своих воспоминаниях и письмах к современникам В.А. Маклаков не раз обращался к идее создания идеального государства. Изучая эту проблему, он поднял важный вопрос о соотношении государства и общества. Главную проблему России он видел в постоянной борьбе двух основных элементов государства – власти и общества. Предвосхищая идеи правового государства, мыслитель неоднократно подчёркивал, что в стране должен главенствовать Закон. «Беда страны, - говорил он, - не в дурных законах... Какие бы хорошие законы не были изданы, как бы ни был хорош законодательный аппарат, который теперь установлен, но если законы будет некому охранять, то от них не будет блага для России.. А охрана от всякого нарушения и сверху и снизу есть задача суда. Им могут быть недовольны, его могут втягивать в борьбу политические партии, но пока суд стоит на стороне закона, до тех пор живет и государство»[56].

Государство, по мнению автора идеи, имеет задачей примирение и поддержание равновесие интересов различных классов и слоев общества для общего блага. Особо подчеркивая, что в этом главное назначение государства, Маклаков указывал, что «власть должна внушать к себе уважение»[57]. При разнородности интересов, признавался мыслитель, само понятие «народовластие» в наше время превратилось в господство одних над другими[58].

Несоответствие назначения государства с его результатами заставляет его обратиться к вопросам антропологии и выделить в человеке две различные природы: общественную и звериную (волчью). Он подчеркивал, что отношения государства и человека должны быть основаны на этой двойной природе человека. «Безрассудно мечтать о «переделке» его или мира, разрушении прежнего здания, чтобы выстроить новое. Государство не здание как человек не кирпич. В них обоих вековая наследственность, которая, как всякая инерция, громадная сила. Государственный строй надо брать, каким он сложился, как человека, каким он рождается. То, что в мире живых кажется новым, только изменение старого»[59].

В.А. Маклаков подчеркивает, что все новации в государственном строительстве стары как мир и следует найти оптимальное соотношение в понятиях «справедливость», «народовластие», «народоправство». Их искажением является понятие «тоталитарный режим» - апогей государственной мощи. «Справедливость» и «общее благо» для таких режимов и не представляются идеалом: они ослабили бы могущество государства и неограниченность режима власти. Такой государственный строй соответствует «волчьей» природе людей: одних он учит покорности, других – упоению собственной силой. Эти режимы – обоготворение силы»[60]. Они открещиваются от восточной деспотии, выдают себя за «народовластие», но это не изменяет их истинную природу.

Идеальное государство и общество русский эмигрант пытался построить на основе христианских общечеловеческих моральных принципах. Если эта цель не достигается сразу, говорил он, она должна оставаться путеводной звездой, но ее нельзя заменять господством одних над другими. В этом плане защита законов и прав человека есть долг государства. Одновременно,           В.А. Маклаков проводит мысль, что закон и гражданское общество должны стоять на охране человека перед лицом государства и чиновничьего аппарата. Государственный строй, который осуществлял бы полностью «общее благо», покоился бы на согласии всех представить невозможно, но стремиться к этому идеалу нужно. Задача государства помогать на этом пути «человечьей, а не волчьей природе» и достоинства всякого строя должны расцениваться по степени этой возможности.

Этот своеобразный подход он пытался применить для решения национального вопроса в демократическом государстве. Именно государство, по его мнению, должно быть своеобразным противовесом между проявлениями национализма и шовинизма. Истоки этих негативных явлений В.А. Маклаков видит в неравномерном социально-культурном, экономическом и политическом развитии народов. На примере России он подчеркивает особую защитную, а не атакующую роль государства в национальном вопросе, отмечая, что «при самодержавии резкого национального вопроса не существовало; но как только самодержавие пало, и властвовать в России стал народ, т.е. его большинство, то национальный вопрос и встал в самых разнообразных формах»[61].

Мыслитель замечает, что народы, стоящие на низком уровне развития выдвигают требование государственного самоуправления и исключительных прав, более развитые национальные регионы настаивают на автономии – федерации – независимости. При этом В.А. Маклаков подчеркивает, что причина подобных явлений в грандиозном скачке страны из федеральной системы в демократическое самоуправление. Он отмечает, что не может быть демократий, демократической конституции, где сохранились сословия и «наделенными национальными чувствами отдельные национальности»[62]. Выход из этого состояния историк видит в политике здорового консервативного компромисса, заключающегося, с одной стороны, в уничтожении остатков феодализма, т.е. сословий, а, с другой, в сдерживающей демократической роли государства. «Мы провозгласили народоправство, нужно было еще создать понятие народа. Нужно было ясно усвоить, что среди этого самого народа есть те непроходимые противоречия, которые не разрешает народ только потому, что их не замечает, и что они столкнуться между собой, как только отойдет сдерживающая их внешняя сила»[63].

Таким образом, феномен национального вопроса Маклаков относит к исторически обусловленной фазе социального развития, которая преодолевается в ходе поступательного прогресса. Его рассуждения о едином народе, межэтническом субъекте народовластия, подчеркивают восприимчивость российского либерального консерватизма к модели западного гражданского общества. Это заставляет историка критически относиться к эффективности публичной политике как ключевого фактора, способствующего сложению понятия политическая нация.

В “Еретических мыслях” В.А. Маклаков выразил сомнения в двух основных догматах демократического общества: верховенстве народного представительства и правах большинства. Возвеличивание большинства представлялось ему самым тяжелым грехом современной демократии, источником всех бед и несправедливости. В демократиях управление государством свелось на деле к борьбе за большинство между депутатами, фракциями. Он подчеркивает, что это хотя и естественно, но порождает необходимость двухпалатного парламента (идея верхней палаты парламента равноправной с нижней для отстаивания интересов меньшинства). В случае длительного конфликта между палатами спорный вопрос должен решаться главой государства. По его мнению, государственная власть должна принадлежать президенту и двум палатам, но ответственность президента перед парламентом одна из роковых ошибок демократии. Парламент должен контролировать исполнительную власть не путем выражения недоверия, требованием отставки, а исключительно подготовкой следующих выборов. Ответственен глава государства лишь перед населением, которые передает ему часть своей «непререкаемой суверенности», т.к. другую часть передает палатам. Закон обязателен для каждого представителя власти и именно в том, что государство управляется по установленным законам отличие правового порядка от деспотии[64].

В своем стремлении к «оздоровлению» демократии и идеальному государству, Маклаков отмечает, что не так важно достижение идеала, сколько верное к нему направление. Основной его расчет строится на том, что люди и даже целые народы наконец осознают преимущества соглашения, диалога перед непрерывной борьбой и это будет «шаг к оздоровлению демократии и народоправства на основе согласия всех и принятия компромиссных решений»[65].

В целом, концепция эволюционного развития государства и общества В.А. Маклакова ставили задачей постепенной изменение России, но ни в коем случае ее уничтожения. Он отмечал, что улучшения могут последовать «в рамках привычной для народа монархии». Этот путь, по его мнению, «ни чем не грозил, не требовал жертв, не нарушал порядка в стране»[66]. Его идеи правового государства, верховенства закона, обеспечение демократических и гражданских прав, а главное – мысль о поисках компромисса и соглашения в решении всех проблем, волнующих людей остаются современными и не теряют своего значения в наше время. Его оригинальное видение проблемы явилось одним из вариантов перспективного развития России и сближения ее с западным обществом.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В общественной жизни начала ХХ века фигура русского либерала до сих пор остаётся наиболее привлекательной, о чём говорят многочисленные работы исследователей, посвященные данной проблематике. На сегодняшний день нам известны многие факты и события, имевшие место в ту эпоху, но господство жёстких стереотипов в советской историографии привело к обезличиванию истории России, поэтому идейно-теоретическое и мемуарное наследие русских эмигрантов представляется нам особенно интересным и важным источником при изучении событий тех лет.

В.А. Маклаков был человеком неординарным, не поддающимся никакой классификации. На формирование его взглядов повлияли следующие факторы: обстановка, царившая в семье после ранней смерти матери, знакомые отца – свободно мыслящие люди, отстаивающие идеи существования в России конституционной монархии, окончательного решения социального и национального вопросов. Воспитанный в таком духе, молодой человек остался не восприимчив ко многим порядкам, существовавшим в гимназии и Университете. Так же, воздействие на Маклакова оказали заграничная поездка в Париж, чтение недоступной на родине литературы, близкое знакомство с Л.Н.Толстым. Опыт, приобретённый в период адвокатской практики, он перенёс на свою политическую карьеру, став одной из самых заметных фигур начала ХХ века.

При более глубоком изучении его личности, оказывается, что Маклакова всегда отличали необыкновенная одарённость, позволявшая быстро ориентироваться в ситуации и принимать решения, сильный и трезвый ум, большой природный такт и терпимость к своим идейным противникам. В то же время,  он был очень противоречивой личностью: в нём каким-то образом уживались западник со славянофилом и даже русским националистом, защитник прав государства и борец за права личности.

Говоря о его политических взглядах и убеждениях, хотелось бы отметить, что Маклаков был знаком с многочисленными общественными организациями, партиями, их программами и предвыборными агитационными проектами, но всё же сделал выбор в пользу либерального движения, вступил в партию конституционных демократов. Как и большинство партийцев, он был принят в масонскую организацию, российские лидеры которой добивались установления в Российской империи демократического строя и ликвидации Самодержавия. Уже на Родине Маклаков начинает придерживаться идей строительства правового государства, уважения Закона и прав каждого человека, которые впоследствии выльются в целостную концепцию о соотношении государства и общества. В целом, его концепция эволюционного развития государства и общества ставили задачей постепенной изменение России, но ни в коем случае ее уничтожения, и такое оригинальное видение проблемы явилось одним из вариантов перспективного развития России и сближения ее с западным обществом.