Преподобный Сергий Радонежский» Бориса Зайцева

Главная задача, которую Борис Зайцев поставил перед собой - показать пошаговое восхождение Сергия к святости. Писатель, вероятно, решил не прибегать к помощи сравнений, метафор, гипербол. Образ, созданный автором, более яркий, чем в житие, и более понятный для современного читателя: «Сергий подавал во всем пример. Сам рубил кельи, носил воду в двух водоносах, в гору, варил пищу, кроил и шил одежду. Летом и зимой ходил в этой же одежде, ни мороз его не брал, ни зной. Телесно, несмотря на скудную пищу (воду и хлеб) был очень крепок, имел силу противу двух человек». Таков первоначальный облик Сергия в изображении Зайцева.

Интересно то, что Зайцев не стал описывать картины живой природы. Писатель больше внимания уделяет прежде всего описанию поступков Святого и событий, в которых участвует Сергий. И не только описывает, но и анализирует: «Бог тем более поддерживает, окрыляет и заступается за человека, чем больше устремлен к нему человек, любит, чтит и пламенеет, чем выше его духовнопроводность. Ощущать действие этого промысла может и просто верующий, не святой. Чудо же, нарушение «естественного порядка», чудо «простому смертному не дано»». Внимательный читатель видит перед собой не только Преподобного Сергия Радонежского, но и глубоко верующего писателя Бориса Зайцева.

В начале повести Варфоломей показан еще до конца не осознавшим ради чего и от чего он решает отказаться в жизни. Перед читателем предстает скромный, погруженный в молитвы мальчик. Отец, как мог, удерживал сына от важной, но тяжелой жизни монаха: “Мы стали стары, немощны; послужить нам некому; у братьев твоих немало заботы о своих семьях. Мы радуемся, что ты стараешься угодить Господу. Но твоя благая часть не отнимется, только послужи нам немного, пока Бог возьмет нас отсюда; вот, проводи нас в могилу, и тогда никто не возбранит тебе”. Юноша был послушен, поэтому не пошел против родителей, только когда он выполнил указ, то смог спокойно удалиться. Зайцев высказывает в этой ситуации свое объективное мнение: «Как поступил бы он, если бы надолго затянулось это положение? наверное, не остался бы. Но, несомненно, как-нибудь с достоинством устроил бы родителей и удалился бы без бунта. Его тип иной. А, отвечая типу, складывалась и судьба…»

    Как всякий отшельник, св. Сергий прошел сквозь тоску, отчаяние, упадок чувств, утомление, обольщение более легкой жизнью, и вышел победителем из этой борьбы, подчинив дух свой воле Бога. Читая жизнеописание великого русского Святого, замечаешь одну особенную черту в его характере, Зайцеву, видимо, очень близкую. Это скромность подвижничества – качество его всегдашнее. И Зайцев приводит один рассказ, связанный с бедностью монастыря, но силою веры, терпения, сдержанностью самого Сергия (рядом с большой слабостью некоторых из братии) продолжающего жить.

Подвиг Преподобного Сергия и его роль в победе русских войск на Куликовом поле известен всем, но Борис Константинович заострил свое внимание на моментах, которые вели к подвигу. Ни Преподобный Сергий, ни Дмитрий Донской не дожили до окончательного освобождения Руси от поработителей, но они заложили прочный духовный фундамент, на который Россия опирается и в настоящее время. Автор заканчивает жизнеописание с очень интересным выводом, который несомненно стоит обдумать: «Не оставив по себе писаний, Сергий будто бы ничему не учит. Но он учит именно всем обликом своим: одним он утешение и освежение, другим — немой укор. Безмолвно Сергий учит самому простому: правде, прямоте, мужественности, труду, благоговению и вере».

[цитаты – лит-ра 2]