Прагматическое транспонирование предложений

 Нежест­кий, подвижный характер отношений между формой и содержанием, присущий языку в целом, проявляется и в прагматике. Предложе­ние, по своим формальным признакам являющееся единицей одного прагматического типа или вида, в речевой реализации может при­обретать иллокутивную силу предложений другого типа или вида. Например, квеситивное по форме и содержанию предложение может иметь иллокутивную силу инъюнктива: Are you still here? [= Go away at once!]. Произнося это предложение, говорящий не ожи­дает никакого ответа от адресата. Применительно к такого рода употреблениям принято говорить о «непрямых», или «кос­венных» актах речи.

Случаи использования предложений в несвойственных им праг­матических функциях требуют дифференцированного подхода. Иногда нелегко провести границу между переносным употребле­нием предложения, т. е. транспонированием его в категориально несвойственную ему область употребления (квеситив как инъюнктив, констатив как реквестив и т. д.), и возможной множественностью предложенческих форм некоторой прагматической разновидности предложения. Начнем со второго с тем, чтобы в дальнейшем сосре­доточиться на случаях транспонированного использования.

Представляется, можно говорить о множественности форм неко­торого прагматического типа/вида, если каждый из «кандидатов» на такой статус не требует специальных условий употребления, не имеет лексико-семантических ограничений в заполнении струк­турной схемы предложения. Так, есть основания утверждать нееди­ничность форм реквестива. Наряду с формой побудительного предложения, императивность которого снимается соответствую­щей интонацией или лексическим включением (например, слова please), имеются реквестивы в форме вопросительного предложения (например, Will you...?). Схема Will you...? свободно заполня­ется любым лексическим содержанием. Реквестив такой формы не предполагает каких-либо специальных условий употребления. Более того, предложение типа Will you...? как реквестив ока­зывается и формально отдифференцированным от квеситива в той же форме. Различаются они ориентированностью в аспекте поло­жительности/отрицательности. Реквестив обычно положительно ориентирован, квеситив же в рассматриваемом аспекте нейтрален. Именно на этой основе могут возникать различия в лексемном замещении определенных позиций в структурной схеме вопроси­тельного предложения. Some и производные, будучи сами поло­жительно ориентированы, нормальны в реквестивах (“Will you do something for me?” asked Stroeve. (S. Maugham), тогда как в квеситивах в соответствующих позициях употребляются нейтрально ориентированное any и производные: Will you take anything with you? Употребление some и производных в квеситиве указывает на положительную ориентированность содержания предложения в оценке говорящего: You will take something with you, I think? Говорящий, хотя и запрашивает информацию, уверен в реальности события, о котором идет речь.

В отличие от этого, в приведенном в начале параграфа случае использования вопросительного по форме предложения с иллоку­тивной силой инъюнктива (Are you still here?) мы имеем дело с транс­понированным использованием квеситива уже в силу ограничен­ности возможностей использования таких построений как побуж­дений. Они «в запасе» у носителей языка лишь для особых слу­чаев, когда надо выразить не просто побуждение, а выявить вместе с тем эмоциональное отношение к событию.

Транспонированным является употребление констативов с реквестивной иллокутивной силой в случаях типа “Luncheon is served.” (A. Christie), констатива как функционального эквивалента инъ­юнктива или реквестива (It's draughty here или I've run out of cig­arettes) и т. п.

При транспонировании прагматических типов предложений в речи, например, в направлении «констатив => инъюнктив», важ­ную роль играют экстралингвистические факторы, прежде всего неравноположность взаимных иерархических статусов адресанта и адресата (положение первого должно быть выше). Относительная значимость этих факторов выше сравнительно с условиями обыч­ного употребления предложения уже потому, что форма предло­жения при инъюнктивном употреблении неинъюнктива сама по себе недостаточна для выражения распоряжения, приказа и т. п.

Существенным для правильного понимания прагматики пред­ложения может быть семантический признак «положительности»/ «отрицательности». Так, в приводившемся предложении It's draughty here («констатив => инъюнктив») предложение содержит сообщение о некотором дискомфортном состоянии вещей для автора предло­жения и, следовательно, характеризуется признаком (отрицатель­ность). Приведенные ниже примеры, противоположные по своему лексическому содержанию, но одинаково характеризуемые при­знаком (отрицательность), отчетливо показывают, что именно этот признак релевантен, а не конкретное лексическое наполнение пред­ложения. Ср.:

There's little chalk left, [= Bring some more.]

There's too much chalk.[= Take away some.]

There's water.      [ = Wipe it off.]

There's no water. [ = Bring some.]

Действие, указание на которое выводится адресатом из содержа­ния констатива (это указание приведено в квадратных скобках), неизменно направлено на снятие дискомфортности.

При переносном (в прагматическом отношении) употреблении предложения исходное, прямое значение, строго говоря, не устра­няется. Оба прагматических значения сосуществуют. Переносное, добавочное наслаивается на прямое, основное. Используя то же предложение I'verun out of cigarettes с иллокутивной силой инъ­юнктива, говорящий одновременно что-то утверждает. Произнося Are you still here?, говорящий одновременно спрашивает. О том, что дело обстоит именно таким образом, свидетельствует включенность таких предложений по своему основному содержанию в си­туацию, а также возможность ответных реплик, ориентированных не па переносное, а на основное значение, например: You should stop smoking/You’ re a heavy smoker indeed и т. п. к I'verun out of cigarettes и And where should I  be? / Certainly и т. п. к Are you still here?

При изучении переносного употребления прагматических типов предложений возникает проблема возможностей и условий такого употребления иеще более сложная задача установления систем­ности существующих между предложениями разных прагматиче­ских типов отношений в аспекте транспонируемое™. Ведь трудно предположить, что предложение любого типа может употребляться вместо предложения любого другого типа. Очевидно, нет. Тогда возникает вопрос о закономерностях транспонируемости и основан­ных на этих закономерностях ограничениях.

Транспонированное употребление имеет социальные основания: выбор способа выражения социально мотивирован. Замена в рече­вом употреблении предложения одного прагматического типа дру­гим, взятым в переносном значении, связана с различием их илло­кутивной силы. Здесь принципиально возможны два основных случая. Переносно употребляемое предложение имеет сниженную сравнительно с «эталонным» иллокутивную силу (первый случай) или большую иллокутивную силу (второй случай).

Иллюстрацией первого соотношения могут служить отношения инъюнктива и констатива как его функционального эквивалента. Инъюнктив как речевое побуждение к действию — более сильное средство, чем констатив в переносном, инъюнктивном употребле­нии. Но в этой его силе в определенных условиях общения может заключаться и его «слабость». Опасаясь, что инъюнктив может отрицательно — в силу его приказной формы — воспринят адре­сатом, говорящий может предпочесть более мягкую форму побуж­дения в виде, например, транспонированного констатива. Или говорящий, не будучи уверенным в том, что действие, которое он, ожидает от адресата, будет им выполнено, облекает побудительное высказывание в такую форму, которая оставляет ему возможность и в условиях невыполнения адресатом действия сохранить «хоро­шую мину».

Наоборот, транспонированные перформативы типа I vow to you + S или I give you my word + S, используемые как функциональ­ные эквиваленты констатива, — более сильное средство утвержде­ния или отрицания, чем констатив.

Внесение прагматического параметра в синтаксическое описа­ние позволяет сделать глобальным для грамматики трактовку ее единиц в терминах «единица употребления» — «единица функцио­нирования», поскольку теперь возникает возможность ее распро­странения и на предложение, которое до этого стояло вне такой трактовки. Формула предложения (она представлена четырьмя основными единицами, имеющимися в схеме противопоставления повествовательных, вопросительных, побудительных и оптативных предложений в структурной классификации предложений) отно­сится к системе единиц построения, прагматический же тип пред­ложения принадлежит к системе функциональных единиц. Таким образом, проблема, есть ли у предложения функция, подобно тому, как это наблюдается у синтаксических единиц более низкого ранга, получает положительное решение.

Естественны обнаруживающиеся при этом черты изоморфизма предложения и слова. Подобно слову, у которого однозначная принадлежность к определенному лексико-грамматическому классу может сочетаться с множественностью синтаксических функций, предложение может иметь разные прагматические функции. При этом, как и у слов, для одних классов или разрядов синтаксиче­ская функция слов достаточно жестко детерминирована, в то время как для других подобная жесткая детерминированность отсут­ствует (ср., например, глагол (личная форма) с его монофункцио­нальностью, с одной стороны, и существительное с его полифунк-цнональностью, с другой), у разных прагматических типов пред­ложений неодинакова способность к транспонированному исполь­зованию (ср. в этом плане перформатив и констатив). Лабиль­ность грамматических норм позволяет осуществлять смещение единицыпри употреблении в речи в функции, категориально ей не принадлежащей. В этом еще одна черта общности у слова и пред­ложения.

Остается заметить, что народное языковое сознание давно пришло к пониманию дифференциации высказываний по коммуникативно-интенциональному признаку. Оно закреплено в лексико-семантической дифференциации глаголов речи (ср. to say, to declare, to blame, to plead, to promise, to pledge, to criticize, to apologize и т. д.). Как и во многих других случаях, языкознание здесь по су­ществу лишь эксплицирует и научно обосновывает то, что прак­тически знает и чем, с необходимой дифференциацией, с учетом мно­гочисленных иразнообразных параметров общения пользуется каждый носитель языка.

ЛИТЕРАТУРА

1. Иванова И.П., Бурлакова В.В., Почепцов Г.Г. Теоретическая грамматика современного английского языка. – М.: Высш.школа, 1981.

2. Адмони В.Г. Основы теории грамматики. – М. – Л.: Наука, 1964.

3. Артюнова Н.Д. Предложение и его смысл. – М.: Наука, 1976.

4. http://filfac.oren.ru/