Ценный памятник должен быть сохранен 7 страница

Очень рады, что Вы внесли в "Знамя Мира" существенные поправки и дополнения. Конечно, надо считаться с жертвователями, но из этого не следует, чтобы книга вышла бледной. Она пойдет по новым каналам, к новым людям и должна зажечь новые сердца. Так да будет! Яна Масарика пока не трогайте, у них сейчас и своих дел по горло. А Роквел Кента хорошо бы теперь же включить. Немного таких даровитых творцов. Привет ему от меня. Книга "Знамени Мира" тем значительна, что темные личности удостоверятся, что движение не прекратилось. Для темных праздник думать, что движение за мир, за Культуру замолкло. Им бы война, да разрушение, да грабеж — вот их мрачная сфера! Сотрудники наши и жертвователи должны сознавать, какому великому благу они служат во имя всего человечества. Поэтому Ваши труды для "Знамени Мира" особенно ценны, ведь Зина — единственный свидетель и участник обсуждения и подписания Пакта. Подчеркиваю это обстоятельство. Новички не могут представить себе всю работу, и от них нельзя и требовать. Наверно, даже печатные материалы не могли быть ими полностью прочитаны, а если и были, то все же это не есть личное свидетельство.

В книге "Знамя Мира" непременно нужно помянуть Конгресс наших Балтийских Обществ, бывший в Октябре 1937 года в Риге. На странице 235 "Зельта Грамата" (она у Вас имеется) Вы найдете постановления о Пакте — они тем значительнее, что подчеркивают работу в предвоенных годах. Конечно, и Французский Комитет и Комитет в Харбине говорят о том же. Балтийский Конгресс был многолюдным, о чем свидетельствует фотография, имеющаяся у нас. В Бюллетене имеется снимок со второго Конгресса в Брюгге. Помните, как торжественно он выглядел в старинном зале Ратуши. Вообще, когда соберете все снимки собраний, приветствия, речи, издания, встает вопрос — где же все эти множества деятелей, объединявшихся во имя Культуры? Подумайте, и придет страшный ответ о разрушительном урагане войны, разметавшем культурные гнезда. А кто остался, не скоро выйдут из убежищ, из скорлупы самоохранения. Конечно, Вы читали о сильнейшем подводном землетрясении около Вест-Индии, отозвавшемся на берегах Доминиканской Республики. Такой подводный переворот мог отозваться и на Флориде — будем надеяться, этого не случилось. Подводные катастрофы влияют на широкую округу в виде всяких атмосферных воздействий. И без того весь мир кипит. А письма нет как нет.

Мы еще находимся в сумбуре после почтово-телеграфной забастовки — неведомо, что идет, что не доходит. Такая неразбериха происходит уже месяц, но "и это пройдет". Не так ли? Пусть и в эти трудные дни Вам будет хорошо. Ждать и надеяться! Привет сердечный.

15 августа 1946 г.

Публикуется впервые

Грабарь
(20.08.1946)

Дорогой друг Игорь Эммануилович,

Спасибо, сердечное спасибо за Твои добрые вести от 12 и 23 Мая. Оба письма сегодня одновременно дошли сохранно — значит, мы установили, что письма доходят и сроки сократились — это отрадно. Да, да, нужно быть вместе, неотложно нужно принести Родине труд и опыт. Истинно, все любящие Русь должны объединить труды и знания.

Если, как Ты пишешь, шибко говорят о моем возвращении, а мы всегда были готовы приложить силы на Родине, то за чем дело стало? Пусть позовет Комитет по делам искусств или другие комитеты, во главе которых Ты стоишь, или иное госучреждение. Тебе виднее, а за нами дело не станет. Не отложим приобщиться к общей работе. Конечно, караван выйдет немалый — сотни картин и больших и малых, много книг, тибетские предметы, архив, — все это нельзя бросить на пожрание муравьям и всяким вредителям. Но слышали мы, что Правительство приходит навстречу в таких случаях. Ведь теперь уже идут наши пароходы отсюда в Одессу и в другие порты. А все мы одинаково стремимся быть полезными.

Ты прав — зачем на Гималаях греметь во славу Руси, когда можно всем вместе дружно потрудиться на любимой Родине. В смысле служения Русской Культуре, мы оба всегда были верны ей и знали, на какую высоту взойдет народ русский. И Ты и я работали во имя Руси, и нынешний общий подъем для нас великая радость.

Итак, буду ждать и чую, что Ты не замедлишь, а нам терять время нельзя.

Ты дивуешься на Псков, а мне он очень близок. Были мы с Еленой Ивановной там, а матушка моя, Мария Васильевна Коркунова-Калашникова, исконная псковичка. Да, много красот на Руси, и мало их прежде ценили. Сегодня радио сообщало, что в Петродворце опять забили фонтаны и наводнились пруды. Залечиваются раны войны, и спираль достижений возносится.

Велика была русийская голгофа. Бывало, на раскопках спросишь, а что за бугор там? "Литовское разоренье" или "шведское разоренье" или "французские могилки" — и везде-то прошли какие-то разорения, но подкошенная поросль расцвела еще пышнее. Никакие налеты, никакие наветы не сломят победоносный народ.

Радуемся о расширении музеев. Ты прав, разрушители — фашисты должны расплачиваться за свои вандализмы произведениями искусства — этими главными ценностями государств. Когда же будут на земле искоренены вандализмы? Увы, этот вопрос не труизм.

Значит, поспешим, чтобы быть вместе. Тебе виднее, где над "и" точки поставить. Итак, буду ждать. Все мы шлем Тебе и Твоим душевный привет. Всем друзьям-художникам привет.

Сердечно...

20 августа 1946 г.

"Россия"

Спешим

Получены — Ваше письмо от 29 Июля, Майское письмо АРКА и письмо Ильи о высылке холста — спасибо! В письме АРКА поминается какая-то Мэри Томас, якобы бывшая здесь у нас. Имейте в виду, что это имя нам незнакомо и никого такого у нас не было. Очевидно, какая-то разведка. Ваши соображения о проф. Сомервелле правильны, и полезно привлекать таких друзей русского народа. Неужели Тюльпинк умер? Было бы крайне прискорбно. Может быть, он в отъезде? Попробуйте написать (без имени) директору Музея в Брюгге — не будет ли разъяснений. Вот и еще наш доброжелатель ушел — Герберт Уэллс. Кажется, не последний ли член нашего Комитета в Лондоне? Впрочем, по-видимому, Брэнгвин жив, но как-то ничего о нем не слышно. Впрочем, оговоримся, скажем — нам в Гималаях о Брэнгвине ничего не слышно, а где-то, может быть, и очень слышно. Вредные ошибки подчас возникают от неполноты осведомления. Столько ложных суждений засоряет пространство.

Обычно люди не умеют распознавать, где удача и где неудача. По внешним признакам, случайным и несовершенным, получается ложное впечатление. Кроме того, наблюдатель часто судит по своим личным воззрениям и редко допускает противоположные себе соображения. Судить от себя — выходит, думать лишь о себе. А рядом, может быть, более прямая, прекрасная дорога, но прикрытая зарослью суеверий и себялюбии. Безобразны эти темные порождения, препятствующие свободному мышлению. И сколько их копошится в обиходе, засоряя жизнь, угашая таланты, озлобляя и пресекая.широту горизонта. Больной такою позорною болезнью теряет не только творчество, но и утрачивает работоспособность. Впадает в безмыслие, обрекает себя на рабство робота. Уродливый Голем, Франкенштейн! Допущение и терпимость редко умещаются в обиходе. Когда говорим "ждать и надеяться", это не значит сложить руки. Наоборот, ожидание есть напряжение всех способностей, повышение всех вибраций. В таком подъеме не упустите Вестника, не пропустите призывный стук. Часто самая ничтожная привычка является непроходимым препятствием к лучшим достижениям. Человек, одержимый привычками, становится глух и слеп и бессилен обновить путь свой. Где уж тут разобрать, где призрачная "удача" и где плодоносная "неудача", установленная житейскими мудряками. Принято возмущаться темницами, насилиями, жестокостями, рабством, но разве не сам человек строит свою темницу, да еще какую мрачную! А попытайтесь намекнуть такому самотюремщику о его темном созидании, какого врага, смертельного врага получите! История полна примеров о тиранах, бывших рабами нелепой, ничтожной привычки.

Много и малых и больших вредителей Культуры. Лига Культуры, Всемирная Лига Культуры нужна. Твердим. Ячейки ее в самых разнообразных областях помогут отбирать добрые зерна от сорняков, от пустоцветов. Не правительства, но народы озаботятся сплочением лучших элементов. Отбор по внутренней Культуре будет делаться малыми содружествами, которые, как живые родники, сольются в широкие русла. Мир всего мира, мир по Культуре! Каждое десятилетие лишь подтверждает неотложность призыва по Культуре. Воины Культуры, Герои Культуры, вы составите непобедимое воинство. Вспомним опять Ангутара Никайю: "Воины, воины — мы называем себя. Мы сражаемся за благородную добродетель, за высокие стремления, за высшую мудрость, за то мы зовем себя воинами".

Приложу мой лист "На сторожевой башне". Пригодится. Очень грустно слышать о замечаниях Катрин. Откуда же могли произойти эти "повторения" в "Знамени Мира"? Вы и Дедлей просматривали текст и, наверно, не допустили бы повторений. Вы правы — портреты в конце не помещаются. Печально, если кто-то временно вспыхивает, а потом поникает. Такой обычай очень вреден и для человека и для дел. Плохи часы, ходящие то быстро, то медленно. Труд хорош в ритме.

Нет ли Фогеля в этом деле? Мы его совершенно не знаем. Так же и в деле картин, нет ли Еременко? Наверно, между Хоршем и Еременко был какой-то сговор. Но Хорш не только гангстер-грабитель, но и дурак. Он начал все поносить — ругмя ругать, а потом думает продать с лихвой. Парижские акулы-торговцы совсем иначе делают. Если хотят завладеть колодцем, то не будут плевать в него.

А письма нет как нет. Невозможно представить, чтобы правительственное учреждение не знало, каким путем вернее и быстрее снестись. Хорошо, что у Вас с ВОКСом опять наладилась переписка. В газетах было, что Т.Л.Васвани едет в Америку на конгресс религий. Мы с ним были всегда в добрых отношениях, отмечаю это, ибо, может быть, Вам придется встретиться. Бывают ли отзывы на годовой отчет АРКА? Неужели сочлены почитывают и помалкивают? Между тем творятся странные вещи. Послушайте Индусский Университет в Бенаресе — во главе его философ Радхакришнан, не принимает индусских девушек. Позор! Сивананда, выдающий себя за духовного учителя, в своем журнале "Божественная жизнь" написал, что образование для индусской женщины не нужно. Вот какие ужасы сопутствуют освобождению Индии. Армагеддон Культуры! Никогда не было такого страшного столкновения крайностей. В "Эксцельсиор" недавно была прекрасная статья Алексея Карреля о мощи молитвы (прилагаю ее). Все, что писал Каррель, бывало убедительно и обоснованно. Ценно было читать мысли большого ученого — исследователя современных ран человечества. Жаль, что он безвременно ушел. Именно такие испытатели во всеоружии науки могут спешно сдвинуть сознание человеческое. Книга Карреля "Человек неизвестный"[132] так нужна для обновленного сознания. Многое необходимо обновить. Ведь бывают и такие "обновления": так, здешний брамин возымел необычную идею, а именно — составить всех богов в кучу, и тогда ему удобнее зараз обливать их каждое утро. Но и такая мысль уже была предвосхищена. Когда пресловутый "христианский генерал" Фенг решил крестить свою армию, он поставил солдат в плотное каре и облил их из брандспойта. Итак, все модернизируется. Но вот беда, часто перестали замечать начало губительного ридикюля. Гранд Гиньоль сделался любимым, а если и не любимым, то частым зрелищем. Чем больше уродств, тем более жаль видеть уход хороших людей. Вот Мариночка потеряла сынишку, а именно о нем Илья сообщал столько трогательного, редкого в его возрасте. Бедная Марина — ей так тяжко. Не закормили ли мальчика новейшими лекарствами? Уж эта мания новых малоиспытанных средств!

"Квак-квак конференция" (так назвал ее делегат Новой Зеландии) породила много жестоких словечек. По счастью, на ней не случились прискорбия, как на Версальской конференции, когда Бриан бил Вильсона. Ох, довольно всякого битья и ругательств. Мстислав Удалой сразил в поединке косожского богатыря Редедю, но таким единоборством народ был избавлен от избиения. В летописях русских и кабардинских поединок этот отмечен. И вся культурная работа полна благородных поединков. Часто не знаете, за какое великое дело полагаете силы, не знаете, где-то потребовалась ваша мысль, и тем не менее она служит какому-то благу. Сердце-то чует, что был нужен во благо порыв энергии. Пусть же она, основная мощь человека, помогает самому нужному, самому прекрасному.

Добро, если Дедлей отдохнет за эти недели. Ведь ему приходится соприкасаться с такими отвратительными излучениями. Когда долетит эта весть — весь Ваш отдых уже кончился и опять поединки за благо. Много неожиданностей! Московское радио передает из Софии речь болгарского коммуниста Димитрова. В ней имеется и такой пассаж: "Американские журналисты пытаются запугать нас атомными бомбами. Мы же ответим: "Милостив Бог!" Нежданно! В Калькутте творились ужасные дела — магометанский мятеж — тысячи убитых, многие тысячи раненых, пожары, зверства, грабежи, огромнейшие убытки, а истинные зачинатели — вся кие джинны и сураварди безнаказанно притаятся. А несчастных-то сколько! Скорбь и ужас! Время трудное!

Прилетели Ваши добрые письма от 30 Июля — 4 Августа, милое письмо Дедлея. Как понимаем мы любовь Вашу к труду ритмичному, постоянному! Я напишу пандиту Амарнату Джа и сэру Радхакришнану и Л.М.Сен (Принсипал Гов-т Школы Искусств в Люкноу) об избрании их почетными вице-председателями Комитета — ответ сообщу Вам. Асит Кумар Халдара можете помянуть как почетного] вице-чермена, ведь он с давних времен был нашим почетным советником. Непременно обогатите американскую группу — Роквел Кент, Крафт Ватсон, Пелиан и др[угие]. С.Дева и Тампи можно помянуть, а им напишите о состоявшемся избрании. Одновременно с Вашим письмом пришли два хороших письма Грабаря. Мои письма к нему шли всего 26 дней — очень скоро. Значит, письма доходят. Между прочими добрыми новостями Грабарь пишет: "Радуюсь Твоим и Святослава успехам, рад, что в Гималаях гремит наша Русь, но еще бы лучше было всем истинным сынам Родины встретиться на Родине. У нас шибко говорят о Твоем возвращении. Тебя надо, очень надо". Думаю, что и Гус[ев] порадуется такой вести. Сроки близятся. Когда почта опять наладится, я Вам пошлю несколько Конлана — можно их дать в библиотеки музеев: Метрополитен, Модерно, Ворчестер, Чикаго, Детройт, Бостон, Филадельфия, С.Франциско. Туда же можно дать и "Знамя Мира". Но когда оно будет готово? Прилагаю копию письма С.Дева — молодежь Индии хорошо мыслит. Любопытно пишет П.Сама Рао — приложу для Вашего архива. "Наланда" — хорошее издательство — просит дать книгу преимущественно о Гималаях. Уже шестое предложение за последнее время. Неру — во главе правительства. А давно ли, когда он гостил у нас, нас ругали и угрожали. Так изменчиво все. Думаем, готовьте к изданию 3-й том "Мира Огненного" — имеющие два первых тома, наверно, ждут третий. Итак, собирайте, как пчелы, мед из лучших цветов. Пусть будет Ваш урожай хорош. Всем, всем, всем сердечный привет.

1 сентября 1946 г.

Публикуется впервые

Сотруднице^[133]
(02.09.1946)

Дорогая наша, Ваше письмо от 20-8-46 быстро долетело, так же, как и предыдущее ко мне. Вот и из Москвы быстрее начали доходить вести, а мое "воздушное" туда шло всего 26 дней — достижение. Грабарь пишет: "У нас шибко говорят о Твоем возвращении. Тебя надо, очень надо". Уж не там ли с Вами встретимся? Неисповедимы пути!

Когда Вас называют идеалисткой, внесите поправку — реалистка! Все мы научно служим Великой Реальности — Великой Действительности. Идеализм — недостаточно определительно, но реализм тверже и описательнее. Мы говорим: защищайте культурные ценности! В этом — не рассуждение, не словопрение, но общечеловеческий приказ! Берегите Культуру! — опять приказ, гремящий, неотложный приказ. Сама действительность подтвердила спешность такого приказа. Только дураки не поймут зов о всенародном творчестве. К счастью, слышим, на Родине звучит такой зов, и народы действенно на него откликаются. Академия Наук, театры, художество, школы — все эти завоевания Культуры множатся. Вот и реализм, во всей его мощи. Давно твердили мы о сокровищах русийских, и вот теперь и газеты и радио московское неустанно говорят о ценных народных достижениях. Как говорили: "Это тебе не факт, а истина".

Вот в Москву вернулся после двадцати лет Америки скульптор Коненков. Как торжественно его встретили, завалили заказами, устроили огромную мастерскую — это тоже "не факт, а истина". А там, где народ возлюбил науку и художество — там все приложится. В пятнадцати миллионах издается Шолохов. Хороша такая реальность. В миллионах потребовался Шекспир — разве такое бывало? Русийское всенародное сокровище растет, и мы тому чистосердечно радуемся. А всякие кислые разговорчики пусть будут кладбищенскими гримасами.

И справедливость не дремлет. В Харбине повешена целая группа мерзейших фашистов — они и нам свирепо вредили. Если бы Вы знали, какие темные личности они были! Надо думать, и нюренбергских "сорников" уберут — давно пора. Посылаю Вам статью Алексея Карреля. Ценны слова большого ученого.

Вы, конечно, знаете, как бурливы здешние края. В Калькутте при мусульманском мятеже творились неслыханные зверства — ну да Вы из газет, наверно, об этом мраке знаете. Куда ни взглянете — всюду нужно Знамя Культуры — тоже не факт, а истина.

В бурю не может быть спокойно, но твердая бесстрашная уверенность не покинет испытанных путников. И Вы сейте добрые семена, реально сейте. Не пропадут они, а где будет урожай — не нам судить.

В Духе с Вами.

2 сентября 1946 г.

Публикуется впервые

Шанхай
(04.09.1946)

Дорогой А.П., дорогие друзья!

Прилетели Ваши три пакета с письмом от 6 Августа — летели дольше, чем обычно, но, может быть, теперь путь опять осложняется: и у нас и у Вас неспокойно. Тем ценнее, что Ваши встречи, Ваша дружба углубляются и крепнут. Конечно, при любом труде можно возвышаться духом, но еще лучше, если качество труда и содружества этому способствует. Всегда было сказано, что труд в любых обстоятельствах не препятствует достижению. Часто, чем труднее — тем лучше урожай. Именно, не уходите от жизни. Преподобный дал высокий пример жизненного служения. Жизнь добра. Жизнь прекрасная может быть выражена в любых условиях, в любых мерах.

Около Знамени Мира не нужно формальных объединений. Вот Вас семеро — это очень хорошо! А затем каждый из Вас найдет случай где-то посеять во имя Культуры зерно доброе. Где и как взойдет оно — не нам судить. Сеятель не ведает, которые зерна дадут лучший урожай. Одно неоспоримо, что зерна добра и на земле и пространственно не пропадут. Итак, будьте сеятелями и с улыбкой, по сознанию, пошлите добрые зерна, добрые мысли. Ведь не для себя трудитесь о мире, о преображении жизни, но для неведомых Вам множеств. Если произойдут показательные накопления — сообщите в наш Комитет, там порадуются. Писать можно по-русски. За это время в Индии появилось несколько хороших статей о Знамени Мира — так идет добрый посев. Если бы только люди чаще о добре мыслили!

В последнем письме Грабарь пишет: "У нас шибко говорят о твоем возвращении. Тебя надо, очень надо". В предыдущем письме Грабарь сообщил, что в Москву вернулся после двадцати лет Америки скульптор Коненков — был торжественно встречен, завален заказами, и ему была устроена огромная мастерская. Кроме других заказов, будет ваять памятник Сурикову. Ценно, что русский народ так сердечно встречает культурных деятелей. Вообще, только подумать, что Шолохов издается в пятнадцати миллионах. В миллионах потребовался Шекспир. Растет великое русийское сокровище.

Хорошо писали Вы о Сердце. Сейчас многие народы забыли о нем, и возрос опасный сорняк — бессердечие. От этого врага рода человеческого надо избавляться. Вместо улыбки — гримаса. Вместо радости — тирания злобы. Нельзя запускать врачевание таких язв. Любая газета ежедневно пестрит убийственными заголовками. Каждый понимает, куда привести могут такие выкрики. Бездна зла.

Избегайте всяких вредных раздражений и трений. Знайте свое добротворчество и сердечное содружество. И мыслью, и словом, и делом будьте воинами Добра. Буддийская "Ангутара Никайя" говорит: "Воины, воины мы называем себя. Мы сражаемся за благородную добродетель, за высокое стремление, за высшую мудрость, за то мы зовем себя воинами". Да укрепит Преподобный Вас в подвижнической доблести.

Рады Вашим вестям.

Духом с Вами.

4 сентября 1946 г.

Публикуется впервые

Сад

Из целого поля вдруг один колос особенно затрепещет под ветром. Один тростник вдруг закивает, а казалось бы, ветер должен всколыхнуть весь очерет. Извилины токов неисповедимы. Кажется, все травы должны или поникнуть или взбодриться, но вот одна ничем не приметная травинка встанет своеобычно.

Так же и волны земного шума звучат непонятно нашему уху. А волны потока гремят свои неповторимые песни — то почти замолкнут, то воспрянут в зовущем гимне. Поди разбери! И никогда потом не признаете, который колос отзвучал, которая травинка первая затрепетала...

Так же и в людских встречах. Не знаем первых друзей, не знаем зачатки врагов. А сколько превращений! Забавно, как бывший враг вдруг начинает претворяться в друга. Часто и причину не усмотрите. Не признать, с которым из врагов начнется такое превращение. Скажут, наверно, в основе будет корысть, искание пользы. Но не всегда ищите только мрачные причины. Бывает, что камень сердца вдруг повернется созвучною гранью.

Так и с друзьями! Вдруг около алмаза сердечного попадет невидная песчинка и начнет царапать и наносить трещинки. А сама-то песчинка совсем чепуховая, почти призрачная. От чепухи вдруг вырастает чертополох колючий-преколючий!

Добрый садовник должен бы усмотреть корешок сорной травы да и убрать его вовремя. Но и сорные травы умейте распознать. "Не выплесните с водой и ребенка из ванны". Вот у нас в саду выросло какое-то непонятное растение. Решили, что сорное — вырвали. На следующий год оно опять появилось и оказалось хорошим цветком — сильным, раскидистым. А ведь кто-то намеревался изничтожить.

А вот прекрасные дигиталисы вдруг сами пропали. Жаль! Густо зацвела магнолия, но ее пышные цветы всего на два дня. Коротка ее дружба. Щедро распустится, мимолетно сверкнет душистой белизною и превратится в грязь желтую. А скромная жимолость долго радует своим свежим духом.

7 сентября 1946 г.

Публикуется впервые

На дозоре

Прилетели Ваши добрые вести от 21 Августа. Можно радоваться, они являются хорошими предвозвестниками трудового сезона. Так оно и будет. Будем рады получить бюллетень ВОКСа с моей статьей. Совершенно не представляю, какая именно, ведь им было послано несколько. Полезно, что у Вас добрые отношения с ВОКСом и с консульством. Вы правы, без разрешения Гусева неудобно поминать его консулу. Все ведомства очень разделены. Также и ТАСС, по-видимому, стоит обособленно, и нельзя произвести междуведомственную путаницу. Увидим, каков ответ Сысоева будет на Вашу телеграмму. Конечно, Вы осведомляйте Гусева о всех подробностях.

Катрин писала и предлагала прислать еще холста. Будем очень благодарны, но холст должен быть по прилагаемому образцу. Также радостно, что книга "Знамя" закончена и одобрена. Произойдет прекрасное движение вод, так неотложное по нынешним обстоятельствам. Если Радхакришнан и Амарнат Джа не успеют мне ответить (они все в разъездах), то достаточно будет для почет[ных] вице-председателей Л. М. Сена и Асит Кумар Халдара, а для почет[ных] секретарей] — Санджива Дева и К. П. П. Тампи. Достаточно для одной страны, а если другие запоздают — не наша вина. Если книжка будет печататься у того же печатника, где и "М.О." — хороши и шрифт и бумага! В добрый час! С тревогой слушаем радио о биржевом крахе в Америке, о забастовках и всяких неурядицах. Передавал "Войс оф Америка", что крах был такой же грандиозный, как 15 лет назад, а ведь тогда вся жизнь была потрясена. А теперь еще и инфляция и стачки. Передавали, что вследствие забастовки 2500 кораблей не могут выйти из портов, а среди них и грузы зерна для голодающих. Как жестоко все! Из газет Вы знаете о пробегающих здесь мятежах, убийствах, грабежах. При этом происходят показательные эпизоды. Так, правительство Центральной провинции высказалось за суровые меры против гундов (хулиганов), а мусульманские члены при этом вышли. Получилось впечатление, что мусульмане покровительствуют хулиганам, т.е. убийцам, грабителям. Прискорбно, когда официальное радио передает такие вещи. Казалось бы, нужно искоренять разбой самыми суровыми мерами, а не прикрывать их демонстративным уходом из собрания. Всюду так много столкновений, а в результате Культура терпит,вред. Страшна была война, а теперь послевоенная буря еще ужаснее. Было дельное письмо Валентины, было письмо из Китая: там удается сеять полезные зерна среди молодежи. Но спрашивается, сколько вестей вообще не доходит и почему многие друзья почему-то должны молчать?

Часто приходится поминать о таинственной потере наших писем и писем к нам. Последние годы все сваливалось на войну. Теперь войны нет, а тайны продолжаются. Для Вашего сведения скажу показательный эпизод. Одно культурное европейское Общество недавно обратилось к здешнему правительству об открытии здесь отдела Общества. От секретаря вице-короля получилось любезное извещение о возможности такого открытия и об избрании президента. Тогда Общество просило правительство передать мне их телеграмму об избрании меня президентом. Вот тут-то и произошло таинство — телеграмма мне не была передана. Если это возможно в одном случае, то почему тому же не быть и в других обстоятельствах? Как уследить, что именно наше не доходит по назначению и что посланное к нам исчезает? Во всяком случае, все это весьма показательно. Получаете ли Вы "Дон оф Индия" — доходит ли? Во втором номере "Аур Индия" (Дели) был мой "Красный Крест Культуры". В "Малабар Геральд" мое обращение к друзьям "Знамени Мира" — так всюду весточки о Культуре. Московское радио сообщает, что в Харбине повешена группа мерзких фашистов, так много и нам вредивших. Справедливость их настигла. Удалось ли узнать, кто в Русском Художественном Обществе; о нем Вы поминали. Где и как живет оно? Вот прошел великий день Индии второго Сентября. Воображаю, сколько о нем у Вас в газетах. Вообще, и у Вас, и у нас, да и везде неспокойно. Из-за мятежей умолкают культурные издательства. Когда теперь выйдет большой труд Юрия? Когда, наконец, закончится печатание моих трех книг? Когда друзья о них запрашивают, им отвечают "скоро" (шортли) — значит ли это месяцы или годы? А между тем события поспешают и все условия меняются. Вот Катрин с Инге собирались в Индию, но условия пути очень осложнились, и возникли всякие новые опасности. То же происходит и во многих других обстоятельствах. Как стрела сейсмографа, бьется и пульсирует напряжение жизни.

Привет Альбуэрно — его работа трогательна. Нам пока будет достаточно четыре книги. Кто мог думать, что Альбуэрно — бедный трудящийся, окажется таким деятельным. Никогда не знаете, где будет лучший урожай. Пришли два "Буддизма" и два "Пламени" — спасибо, они очень пригодятся. В Мадрасе вышел журнал "Сильпи" под моим "мотто"[134] и со статьей "Истинные ценности". Таким образом, опять Знамя Культуры было поднято. Долго ли просуществует журнал в эти трудные дни? Нежданно нашелся М. В. Добужинский. Оказывается, он работает в фильмах в Лос-Анджелесе. Прислал мне привет, отвечаю ему тем же. Неожиданными путями отзываются друзья. М.В. с его тонким вкусом принесет много пользы амфильмам. Радио сообщило об ужасных непоправимых разрушениях исторических зданий на Мальте. При этом отмечается, что многие здания разрушены своими же защитниками и совершенно напрасно (так замечает доклад). Если бы больше думали о Культуре, такие вандализмы могли быть избегнуты. Увы, не труизм все наши зовы о Культуре. Жаль, если Мальта и врагами и защитниками исковеркана. Там, наверно, были ценные русские памятники. Сколько таких памяток раскинуто и не отмечено! Может быть, и на Аляске, и на форте Росс, и на Галапагосе имеются знаки отважных русских искателей. В Гренландии находили во льдах замерзших древних викингов, так много где могли храниться останки русских богатырей.

Читали ли Вы, что недавно был пойман мальчик-бедуин, вскормленный газелями в пустыне? Он бегал с быстротой пятидесяти миль в час. Питался травами и водою. Понимал язык газелей, а в людских отношениях совершенно дик. В Бомбейском журнале было его фото. Вот прекрасный пример для вегетарианства. Пожалуй, в людском обиходе такое дитя пустыни скоро погибнет. Также читали ли Вы замечательный случай в Стокгольме, где молодой человек увидел в окне через улицу убийство молодой девушки, которое совершилось через три месяца? Если бы всякие такие особенные эпизоды внимательно изучались! Помните знаменитое видение шведского короля и его свиты события, совершившегося в будущем через несколько десятков лет? К сожалению, наука предубежденно относится к таким редким явлениям. Впрочем, в сущности они вовсе не редки, но люди по невежеству скрывают и стыдятся их. Сейчас неожиданно после десяти месяцев воскрес "Искусство и Культура" — во главе мои "Святые гости", "Ригден" и "Армор оф Лайт". Удивительно, как может существовать журнал с такими почти годовыми перерывами, без всяких объяснений? Мысленно мы его давно похоронили, и вдруг покойник воскрес. Надолго ли? Непременно прочитайте журнал "Тайм" от 22 Июля. Там любопытные сведения о псевдойоге Бернаре, о том, как жена его Ганна Вальска, наконец, откупилась от этого деятеля. А ведь многие легковерные уверовали в него. Интересно, что произошло с другой парой — м-с Пуллман и ее лихим фашистом "графом" Вонсяцким? Тоже мрачное сочетание! Сколько таких вредоносных комбинаций где-то вращается, сколько сору порождается!